СОДРУЖЕСТВО НЕЗАВИСИМЫХ ГОСУДАРСТВ

 

Курс лекций

 


 

Тема 1. <История становления и развития СНГ. СНГ на пути к коллективной безопасности и экономическому союзу.>

Внимание! Материал темы должен быть освоен к <21.09.2007>!


 

Тема 2. < Отношения России с Украиной, Белоруссией, Молдовой >

Внимание! Материал темы должен быть освоен к <22.10.2007>!


Тема 3. < Россия и постсоветские государства Кавказа и Центральной Азии >

Внимание! Материал темы должен быть освоен к <12.11.2007>!


Тема 4. < Проблемы прав некоренного населения стран Балтии >

Внимание! Материал темы должен быть освоен к <30.11.2007дата>!


Тема 5. < Особенности современного этапа отношений в рамках СНГ >

Внимание! Материал темы должен быть освоен к <21.12.2007>!

 


Литература к курсу лекций

ОСНОВНАЯ

1.      Анализ экономики. Учебник/ Под ред. В.Рыбалкина. – М., 1999.

2.      Борисов Н.С., Левандовский, А.А.Ключ к истории Отечества. – М., 1999.

3.      Белов Г.А. Политология: Учебное пособие. М., 1997.

4.      Гаджиев К.С. Геополитика. – М., 1997.

5.      Гайдар Е. Дни поражений и побед. – М., 1997.

6.      Данилов А.А., Косулин Л.Г. История России. ХХ век. – М., 1995.

7.      История России. ХХ век/ Под ред. А.Н. Боханова. – М., 1996.

8.      Каменская Г.В., Родионов А.Н. Политические системы современности. – М., 1999.

9.      Ковалкин В.С. Россия в новых геополитических рамках на пороге ХХI века. – М., 1995.

10.  Котанджян Г.С. Этнология консенсуса – конфликта. – М., 1992.

11.  Концепция экономического интеграционного развития СНГ// Информационный бюллетень. – М., 1997.

12.  Краткий внешнеэкономический словарь – справочник. – М., 1996.

13.  Международные экономические отношения/ Под ред. В.Е.Рыбалкина. – М., 2000.

14.  Неисповедимы пути миграции// «Российская газета». 8 октября. 1996.

15.  Понарин С. Национализм в СНГ: мировоззренческие истоки// Свободная мысль. 1994 № 5.

16.  Сидоров А.А. Инородческий вопрос и идея федерализма в России – М., 1992.

17.  Тишков В.О. О нации и национализме// Свободная мысль. 1996 № 3.

18.  Федеральная интеграционная программа// Российская газета. 20 августа 1996.

19.  Федеральный закон РФ «О порядке выезда из РФ и въезд в РФ// Российская газета. 16 августа 1996.

20.  Харитонов К.М. СНГ: проблемы и перспективы. – М., 1998.

21.  Хесли В.Л. Возрождение национализма и дезинтеграции государств// Полис. 1996 № 6.

22.  Чешко С.В. Человек и этничность// Этнографическое обозрение. 1994 № 3.

23.  Шадсон М. Культура и интеграция национальных обществ// Международный журнал социальных наук. 1994 № 3 (6).

24.  Этнос и политика/ Авт. – сост. А.А.Празаускас. – М., 2000.

25.  Яковлев И.Г. От империи к национальному государству// Полис. 1996 № 6.

 

ДОПОЛНИТЕЛЬНАЯ

 

1.      Афанасьев Ю. Вздыбленная Россия// Общая газета. 1998 № 37.

2.      Ачкасов В.А., Елисеев С.М., Ланцов С.А. Легитимность власти в постсоциалистическом российском обществе. – М., 1996.

3.      Ашин Г.К. Элитология. – М., 1995.

4.      Кан С.Г. Генезис конфликтов в Закавказье и роль России. – М., 2002.

5.      Киреев А. Международная экономика. – М., 1998.

6.      Кочетков А., Мекед Н. Современная Россия: ключевые проблемы безопасности. – М., 2002.

7.      Колесов В.А., Туровский Р.Ф. Геополитическое положение России на пороге XXI века. – М., 2000.

8.      Корнейко Т. Россия и Лукашенко// МЭИМО, 2001 № 9.

9.      Левшин Ф.М. Мировой рынок. – М., 1992.

10.  Морозов Л. Политические грабли// АИФ № 41/866). 1997.

11.  Момис А. Внешняя политика России: 1991-2001. – М., 2001.

12.  Пегов Т. Закавказский пасьянс еще не разложен// Российские вести,. 2002 № 5.

13.  Россия и Белоруссия объединяют военную мощь// Российские вести. 2001 № 4.

14.  Розанов А. Внешняя политика Белоруссии: представления и реальность// Pro et contra, 1998 № 3.

15.  Сенарклен П. «Реалистическая» парадигма и международные конфликты// Международный журнал социальных наук. 1991 № 3.

16.  Сорокин И.Э. Геополитика современного мира и Россия// Политические исследования. 1995 № 1.

17.  Тинберген Я. Пересмотр международного порядка. – М., 1990.

18.  Тишков В.А. Концептуальная эволюция национальной политики в России/ Национальная политика России: история и современность. – М., 1997.

19.  Тишков В.А. О нации и национализме// Свободная мысль, 1996 № 3.

20.  Уткин А. Кроизис реформы// Независимая газета. 18 сентября 1998.

21.  Хорос В.Г. Русская история в сравнительном освещении. – М., 1996.

22.  Федотов Г. Судьба и грех России. – М., 1992.

23.  Цыганков П.А. Международные отношения. – М., 1994.

24.  Шаповалов В.Ф. Неустранимость наследия// Общественные науки и современность. 1995 № 1.

25.  Шаповалов В.Ф. Россиеведение. – М., 2001.

 

 


 


 

 


На главную страницу курса

 

Тема 1. История становления и развития СНГ. СНГ на пути к коллективной безопасности и экономическому союзу.

Лекция 1

 

8 декабря 1991 года в резиденции «Вискули» в Беловежской пуще под Минском Президент России Б.Н.Ельцин, президент Украины Л.М.Кравчук и Председатель Совета Беларуси С.С.Шушкевич, констатировав, что «переговоры о подготовке нового Союзного договора зашли в тупик, объективный процесс выхода республик из состава Союза ССР и образование новых независимых государств стал реальным фактом», заключили соглашение, получившее название Беловежского, об образовании Содружества Независимых Государств (СНГ).

То, как было ликвидировано прежнее государства, не может не вызывать смешанных чувств. Форму ликвидации Союза выбрали ельцинские соратники и сделали это легко и быстро, почти играючи..

Шахрай предложил идею – роспуск СССР тремя государствами, которые были его учредителями в 1922 году; Гайдар набросал текст, министр иностранных дел России Андрей Козырев доставил текст машинисткам, вернее сунул его под дверь. Все было обыденно и походя. Никто не подумал о соблюдении каких-то принципов легитимности и демократичности, например, о проведении референдума, чтобы подкрепить достигнутое соглашение – как будто речь шла не о судьбах миллионов, а о роспуске швейного кооператива.

Дело было сделано. Распустив Союз и разрубив узлы, славянские лидеры поставили точку в мучительной агонии СССР.

Беловежское соглашение не имело под собой достаточно легитимных оснований. Руководители трех республик, его подписавшие, представляли лишь часть сторон. Но, поскольку Беловежское соглашение было санкционировано решениями Верховных Советов трех союзных республик, распад СССР стал свершившимся фактом.

Прибалтийские руководители отреагировали на «славянскую инициативу» с удовольствием, даже с ликованием, большинство других республиканских лидеров – настороженно. А некоторые относились к этому событию растерянно и с плохо скрываемым возмущением. Все ждали, что скажет Назарбаев, который за последний год выдвинулся в ряд лидеров общесоюзного масштаба. Уверенный в себе, прагматичный, умеющий убеждать и внушать уважение, он по популярности и влиянию уступал только Ельцину. Недаром Горбачев, пытаясь создать свою конфедерацию, прочил Назарбаева в премьеры «надгосударственного» кабинета. Реакции казахстанского лидера побаивались и «раскольники»: слишком последовательно он выступал за сохранение Союза и подписание нового договора, слишком активно поддерживал Горбачева. Силу Назарбаева нельзя было недооценивать. Мало того, что он пользовался немалой популярностью в обществе, за ним в то время шли среднеазиатские республики.

К слову, о неожиданности минской встречи. Это было воспринято  всеми политическими лидерами (особенно в Средней Азии) как оскорбительный для них факт. Но, с другой стороны, такая встреча могла быть только неожиданной, в противном случае она просто не состоялась бы. Любопытно, однако, другое. Вашингтон был информирован о совещании «славянской тройки» и его результатах до того, как были извещены Горбачев и республиканские лидеры. Ельцин первым делом лично позвонил Бушу. Впрочем, еще до этого звонка утром в воскресенье Бейкер, узнав о встрече из своих источников, заявил: «Советский Союз больше не существует!».

Руководителей республик Средней Азии встревожил еще один момент – славянский характер нового СНГ. Масла в огонь подлила российская (да и зарубежная) пресса, сделавшая вывод о распаде Союза на два блока – славянский и мусульманский. Начала активно обсуждаться старая идея Александра Солженицына о формировании славянского союза. Сами инициаторы минского соглашения, видимо, не отдавали себе отчета, какие последствия и резонанс вызовет именно этнический характер встречи. В противном случае они, конечно, включили бы в свою группу, скажем, лидера Киргизии Аскара Акаева.

Не на шутку встревоженные и озабоченные руководители среднеазиатских республик по инициативе Назарбаева 12 декабря съехались на саммит в Ашхабаде. Возникла реальная угроза формирования «азиатского блока». Причем собравшиеся в туркменской столице лидеры напрочь отмели предложение присоединиться к СНГ на правах второстепенных членов, отказавшись признать претензии России, Украины и Белоруссии на то, чтобы стать «государствами-учредителями».

Славянские лидеры, особенно Ельцин, не на шутку встревожились. Возникла ситуация, грозившая непредсказуемыми геополитическими последствиями. В этот момент решилось многое. После напряженных переговоров между Москвой и Ашхабадом Ельцину удалось уговорить своих коллег не делать двух вещей – не поддерживать горбачевский проект содружества и не формировать собственный альянс. Это означало, что  Ельцин уговорил Назарбаева – безусловного лидера Средней Азии, перейти на свою сторону и отступиться от Горбачева. Прагматик Назарбаев, очевидно, решил, что это наименее болезненный вариант, тем более что Горбачева спасти было уже трудно. Взамен участники «ашхабадской встречи» получили гарантии вступления в СНГ на равных. Оставалось без промедления оформить новую договоренность.

Это было вскоре сделано – 21 декабря в Алма-Ате собрались лидеры 11 республик, и произошло второе рождение Содружества Независимых Государств. Новая встреча означала среди прочего и легитимацию того, что произошло в Беловежской Пуще. По существу, именно в Алма-Ате завершилась история Советского Союза.

Созданное новое объединение призвано было закрепить:

- равный статус независимых суверенных постсоветских государств. Это изначально исключало автоматическое предоставление места лидера или геополитического доминанта какой-либо стране (хотя дальнейший ход развития все же закрепил за Россией это положение);

- мирное сосуществование этих государств и сотрудничество между ними. Это положение обеспечил мирный развод между государствами Евразии и позволил избежать развития событий по югославскому или ближневосточному сценарию;

- а также гарантию выполнения международных обязательств бывшего СССР. Западные страны беспокоило соблюдение международного режима безопасности, а также гарантию возврата предоставленных бывшему Союзу кредитов. По сути, одна Россия взяла на себя эти обязательства.

Вместе с тем, весь сценарий развития СНГ, политически и экономически контролируемый РФ, фактически рассчитывался так, чтобы обеспечить переход единого советского геополитического центра в руки России. Для этого был предусмотрен ряд этапов:

а) мирный развод и создание политически независимых государств;

б) постепенное превращение былого тоталитарного административно-командного хозяйства бывшего Союза в единое рыночно-экономические пространство;

в) учреждение зоны свободной торговли и общего рынка на этом пространстве на основе таможенного и валютного союзов, последующее развитие свободной торговли в рамках объединенного пространства;

г) постепенное превращение России в главный геополитический и геоэкономический центр всего евразийского пространства через создание рублевой зоны нового типа.

Весь этап с 1993 по 1999 год связан с попыткой институционализировать взаимные коллективные обязательства между странами региона, хотя «оппозиционные» государства намеревались использовать СНГ лишь как инструмент мирного развода между бывшими советскими республиками. В соответствии с этой логикой последовательно создавались координационный комитет СНГ и межпарламентская Ассамблея. В урезанном виде реализовались концепции оборонного и экономического союза.

В 1993 году была принята концепция экономического союза и единого общего экономического пространства СНГ. Общее экономическое пространство должно было обеспечить:

- свободное перемещение товаров, услуг, рабочих сил, капиталов;

- выработку согласованной денежно-кредитной, налоговой, ценовой, таможенной, внешнеэкономической политики;

- сближения методов регулирования хозяйственной деятельности, создание благоприятных условий для развития прямых производственных связей.

СНГ было призвано обеспечить кооперацию и интеграцию между государствами участниками.

Украина участвует в экономическом союзе на правах ассоциированного члена с 1994 года. Она, наряду с Туркменистаном, не подписала соглашение о создании экономического союза СНГ.

Фактически концепция экономического союза ориентирована на защиту экономического пространства от третьих стран, на обеспечение экономической безопасности участников соглашения, на отражение возможной экономической агрессии со стороны других государств, а также на интеграцию общеевропейских и евроазиатских рынков. С другой стороны, экономический союз должен был означать постепенную трансформацию экономических отношений между бывшими союзными республиками из административно-плановых связей в рыночные отношения между суверенными экономиками.

Изначально инструментами экономической рыночной интеграции (реконструкции) евразийского пространства, которые служили различными этапами развития экономической интеграции на территории СНГ, обозначены:

а) общий рынок товаров, услуг, капиталов и рабочей силы. Практической реализации этого положения помешала национальная политика стран-участников, а также экспансия западного капитала и западных товаров;

б) межгосударственная (многосторонняя) ассоциация свободной торговли. Это направление развития не было реализовано в силу неэквивалентного обмена между странами и неравноценного значения производственных мощностей стран (в частности, конечные продукты по большей части производились в России, в то время как остальные страны бывшего СССР были поставщиками запчастей для российской промышленности). Кроме того, практическая  транспортная, энергетическая и военно-промышленная (геополитическая) монополия позволяла России диктовать условия своим партнерам; к тому же цены на товары так и не были либерализованы в странах участников, в силу отсутствия реальных реформ практически во всех странах;

в) таможенный и валютный союз. Развитие свободной торговли должно было, согласно концепции, сопровождаться поэтапным вытеснением рубля как доминирующей валюты. Оно должно было проходить три этапа:

- сохранение доминирующего положения рубля как единицы расчета;

- переход на мультивалютную систему расчета, с использованием национальных валют, и создание платежного союза;

- превращение платежного союза в валютный союз, основанный на моновалютной системе, обеспеченной наиболее употребляемыми и стабильными национальными валютами стран СНГ, а также на полной конвертируемости национальных валют. Попытка обеспечения взаимной конвертации национальных валют провалилась в результате долларизации экономик стран участников, развития теневой экономики, развала хозяйственных связей, вспышки инфляции разного характера в странах, практики бартерных обменов, а также в силу развала рублевой зоны.

Этот процесс приостановился на первом этапе, когда вместо рубля пришли универсальные валюты западных индустриальных стран.

Одной из причин нереализации пункта о таможенном союзе стала распространенная практика несанкционированного реэкспорта товаров партнерами по СНГ (Украина, в частности, реэкспортировала российские энергоресурсы; Белоруссия – российский газ и нефть). Кроме того, общий интерес в интенсивном обмене с западными странами и гонка за предрасположение западного капитала исключали возможность скоординированной (согласованной) таможенно-тарифной политики.

В целом, на протяжении всего первого этапа (1991-2000 годы) СНГ не выполнило первоначально возложенные на него задачи и цели, а именно:

- нерушимость государственных границ и территориальной целостности государств;

- невмешательство во внутренние дела;

- верховенство международного права в межгосударственных отношениях.

Лишь декларациями остались и другие уставные цели организации.                  В частности, такие положения, как:

- координация внешнеполитической деятельности;

- сотрудничество в формировании и развитии общего экономического пространства, общеевропейского и евразийского рынков, таможенной политики;

- борьба с организованной преступностью;

- сотрудничество в области оборонной политики и охраны внешних границ;

- создание объединенных вооруженных сил и назначение главнокомандующего этими силами. Эти попытки окончательно провалились к середине 90-х годов, и привели к образованию двух внутренних политических группировок – блока Ташкентского договора (центр – Россия) и группы стран, ориентирующихся на евро-атлантические военно-политические структуры НАТО, программы «Партнерство во имя мира», и консолидировавшихся к концу 90-х годов круг концепции военно-политического блока ГУУАМ

Если в первые пять лет страны, заинтересованные в дистанцировании от России, просто тормозили проекты его развития, то в течение последних двух лет уже проявились попытки пустить в обход основные направления региональной политики. Этой цели служат различные форумы и конфигурации, создаваемые под разными предлогами с формально декларированными целями частного характера, с обретением впоследствии гораздо более серьезного смысла. Так, 10 октября 1997 года в Страсбурге, во время сессии Совета Европы была оформлена конфигурация ГУАМ, получившая название по первым буквам названий создавших ее государств: Грузия, Украина, Азербайджан и Молдавия. Официально объявлено было, что ГУАМ – это «неформальная консультативная структура» для координации разработки и транспортировки каспийских углеводородов по создаваемому Евразийскому Транскавказскому транспортному коридору, а также для помощи и консультации в области урегулирования конфликтов в Абхазии, Нагорном Карабахе и Приднестровье. Но уже в 1998-1999 годах ГУАМ показал активность в политических областях, что проявилось в согласованных выступлениях представителей в ОБСЕ и других форумах.

В принципе, изначально участники соглашения разделились между сторонниками военно-политического нейтралитета и создания безъядерной зоны - с одной стороны, и сторонниками обеспечения международной стратегической стабильности и безопасности – с другой.

В переходный период предусматривался единый контроль над оставшимся ядерным наследием бывшего Союза. Хотя Устав организации предусматривает возможность использования совместных вооруженных сил, тем не менее, страны СНГ во многом ограничиваются соблюдением глобальных и международных соглашений и режимов по безопасности и разоружению; сотрудничество между странами Содружества в военной сфере в большинстве случаев ограничивалось областью взаимовыгодных военно-экономических сфер.

В то же время возможностью, предоставленной Уставом, воспользовались страны, образовавшие Ташкентское соглашение о коллективной безопасности. И ГУУАМ стал способом альтернативного псевдо-оборонного союза стран-оппонентов.

До последнего времени ГУУАМ объективно развивался как локальный блок участников СНГ, которые ориентированы на сближение с евро-атлантическими структурами. Однако после политических перемен в Молдове и сдвигом в украинской политике в 2000-2001 годах судьба этого неформального объединения оказалась под большим вопросом.

В середине 90-х годов, в рамках СНГ преобладала концепция разноскоростного движения в Содружестве Независимых Государств, многовариантности форм участия в его деятельности. Как следствие, углубленная интеграция происходила лишь между теми странами, которые оказались готовы к более тесному взаимодействию в различных сферах. Республика Беларусь, Республика Казахстан, Кыргыская республика и Российская Федерация подписали Договор об углублении интеграции в экономической и гуманитарной областях. Государства – участники этого договора поставили своей целью создание в перспективе Сообщества интегрированных государств, без отказа от участия в СНГ. На этой основе получила дальнейшее развитие идея таможенного союза в рамках СНГ, в котором участвуют вышеназванные государства.

Особо радикальную позицию в последнее время занимают страны, объединившиеся в рамках ГУУАМ. Новые акценты в деятельности этого образования связаны с видением перспективы оформления объединения в полноценную региональную организацию. Под объединение сегодня интенсивно подводится реальная экономическая и военно-политическая инфраструктура. Активизация ГУУАМ, так или иначе, связывается с государствами, наиболее радикально настроенных отдаляться от российского вектора и, соответственно, заявивших о своей готовности вступить в НАТО и стать стратегическим союзником США (Грузия, Украина). Первое полугодие 2000 года практически прошло под знаком активного формирования военно-политического союза стран ГУУАМ.

На этом фоне в российской политике наметились новые веяния: все большее значение приобретают именно двухсторонние соглашения и отношения стратегического партнерства между Россией и такими государствами СНГ как Казахстан, Туркменистан, Узбекистан, Украина. Начало приобретать реальные очертания декларированное в концепции экономического союза намерение развивать совместные предприятия, транснациональные производственные объединения и сети коммерческих и финансово-кредитных учреждений и организаций. При этом общей тенденцией остается поглощение хозяйствующих субъектов государств СНГ более мощными российскими партнерами, а не создание подлинных партнерских совместных предприятий.

То есть, отказываясь от геополитического поглощения пространства СНГ «сверху» и встречая активный политический отпор стран-противников углубленной интеграции, Россия начала активно применять способы и механизмы «горизонтальной интеграции. Украина – одна из тех стран, где эти приемы наиболее очевидны в последние 2-3 года (приватизация НПЗ российскими компаниями, новые правила игры с поставками газа, размещение совместных производств в области автомобилестроения и т.д.).

 

В начало страницы


На главную страницу курса

 

Тема 2. <Отношения России с Украиной, Белоруссией, Молдовой.>

ЛЕКЦИЯ 2

На первом месте среди приоритетов внешней политики России на постсоветском пространстве должны находиться (и в значительной степени находятся) отношения с Украиной. Это определяется целым рядом факторов, в том числе и тем, что Россия и Украина представляют собой крупнейшие из бывших советских республик. Российско-украинские отношения являются наиболее сложными по своему содержанию и структуре.

На первый взгляд, если исходить из концепции С.Хантингтона, речь идет о двух православных славянских государствах, между которыми существует цивилизационная близость, исключающая серьезные конфликты и предполагающая самые тесные связи и постоянное взаимодействие. Однако тот же Хантингтон провел свою линию цивилизационного разлома через западные районы Украины. С его точки зрения, в основе цивилизационной дифференциации лежит религиозный фактор, а в Западной Украине традиционно сильны позиции униатской церкви, подчиняющейся, так же как и римско-католическая, папе римскому. Давний социокультурный, даже можно сказать, цивилизационный раскол Украины, ее сложная политическая история дает о себе знать и в наши дни.

Долгое время идея украинского национального независимого и суверенного государства создавалась и разрабатывалась только в рамках идеологии украинского национализма. Эта идеология сформировалась в XIX – начале XX вв. в Галиции – западноукраинской территории, находящейся под властью Австро-Венгерской империи. С самого начала украинские националисты рассматривали Россию и русский народ в качестве своих естественных врагов, поэтому внешнеполитический курс будущей независимой Украины, с их точки зрения, должен был быть непременно антирусским. Таких же позиций наиболее радикальные представители украинского национализма придерживаются и в наши дни. Национализм на Украине имеет массовую базу на Западе страны и оказывает существенное влияние на политическую элиту.

Когда в результате распада Советского Союза возникло независимое украинское государство, ключевые позиции в его руководстве сохраняла прежняя партийная номенклатура во главе с секретарем Центрального Комитета Коммунистической партии Украины по идеологии Л.Кравчуком. Партийным бюрократам удалось остаться у власти, приспособившись к ситуации и перехватив идеи и лозунги националистической оппозиции. Существовал и союз между верхушкой украинской партийной номенклатуры и руководством главной оппозиционной  организации того периода – Национальным Рухом Украины. «Союз Кравчука (и кравчуковской номенклатуры) и Руха – это, конечно, брак по расчету, - отмечает российский исследователь Д.Фурман, - позволивший руховцам использовать номенклатуру для достижения независимости, а номенклатуре – удержать свои позиции. Но нельзя сказать, чтобы в этом браке уж совсем не было любви – ели не друг к другу, то к Украине и ее независимости. Позиции диссидентов и  «партократов» действительно совпадали в самом важном пункте – стремлении к независимости, что делало их союз относительно органичным, естественным и имеющим реальные идейные основания».

Этот союз реализовал себя, прежде всего, в совместной деятельности по созданию и легитимации властных  структур нового независимого государства. Внешняя атрибутика украинского государства была заранее изобретена националистами, и точно так же его внешняя политика должна была, с их точки зрения, быть прозападной и по возможности антироссийской. В полной мере реальный внешнеполитический курс Украины никогда полностью не соответствовал националистическим стремлениям, но испытывал с их стороны сильное воздействие.

Это влияние выразилось в демонстративном дистанционировании от России и ее международной политики, в попытках идентифицировать Украину с государствами Центральной Европы (Польшей, Чехией, Венгрией, Словакией). Явно демонстративный характер имеют заявления отдельных украинских политиков о скорейшей интеграции Украины в западные структуры ЕС и НАТО. Такая интеграция в современных условиях представляется малореальной, но, тем не менее, находит поддержку у официальных лиц и институтов украинского государства.

Иллюзии относительно возможности реализации подобного сценария развития событий подпитываются и некорректными высказываниями политических деятелей и политологов Запада. Например, вот что писал об этом З.Бжезинский: «В связи с расширением ЕС и НАТО Украина сможет, в конечном счете, решить, желает ли она стать частью той или другой организации. Вероятно, для усиления своего особого статуса Украина захочет вступить в обе организации, поскольку она граничит с Украиной и поскольку вследствие происходящих на Украине внутренних перемен она получит право на членство в этих организациях. Хотя для этого потребуется определенное время, Западу не слишком рано – занимаясь дальнейшим укреплением связей в области экономики и безопасности с Киевом – приступить к указанию на десятилетний период 2005-2015 гг. как на приемлемый срок инициации постепенного включения Украины». При этом З.Бжезинский утверждает, что «если Украина хочет сохранить свою независимость, ей придется стать частью Центральной Европы, а не Евразии, и если она хочет стать частью Центральной Европы, ей придется сполна участвовать в связях Центральной Европы с НАТО и Европейским Союзом».

Националистические тенденции во внешней политике Украины проявились и в стремлении к искусственному свертыванию экономических связей с Россией и другими странами СНГ. В совокупности с другими причинами это привело в 1990-е годы к колоссальному спаду в украинской экономике и масштабной деградации социальной сферы Украины. Об этом свидетельствуют данные отчета «1998. Украина. Человеческое развитие», подготовленного в 1999 году украинскими экспертами и политиками совместно с группой специалистов Программы развития ООН.

Согласно этим данным, по индексу человеческого развития Украина за 1993-1998 годы опустилась с 54-го на 102 место (среди 174 стран) и оказалась позади Шри-Ланка. В СНГ ее опережали Белоруссия, Россия, Грузия, Армения. В экономике Украины наблюдает устойчивая тенденция снижения валового внутреннего продукта (ВВП). В 1999 году его объем был на 44,6% меньше, чем в 1991 году, на душу населения он составил 79% среднего ВВП по СНГ, а в 1998 году – только 57%.

Производительность труда в украинской экономике в 1998 году упала вдвое по сравнению с 1991 г. В такой же степени снизился общий объем промышленной продукции. По оценкам Государственной службы занятости численность безработных в 2000 г. Составила 2,7 млн. человек, что в 1,3 раза превышала показатель предыдущего года. В 2001 г. Страна должна была выплатить почти 3 млрд. долл. В счет обслуживания внешнего долга при его общем объеме примерно 12,5 млрд. долл. Постепенно ситуация стала улучшаться. Повысились темпы экономического роста, которые стали наивысшими в СНГ, вновь стали расти уровень и качество жизни населения. Не в последнюю очередь это связано с тем, что экономические отношения между Россией и Украиной активизировались и по-прежнему имеют большое значение для обоих государств. В структуре украинского импорта 49% составляют российские товары. В экспорте Украины в страны СНГ на долю России приходится 71%, в импорте – 79%. Россия практически полностью обеспечивает Украину энергоносителями (90%). Россия получает более 80% валютной выручки от продажи нефти и газа, экспортируемых в Европу через транспортные коммуникации Украины; 60% украинских предприятий связано с российскими. Такая взаимозависимость рождает обоюдную заинтересованность в сотрудничестве.

Наряду с объективной экономической взаимозависимостью позитивными факторами для развития тесных и дружеских российско-украинских отношений являются наличие мощных групп интересов (например, украинских финансово-промышленных групп, тесно связанных с российскими) и преобладающие ориентации в массовом сознании населения Украины. По данным украинских социологов и политологов, «30% населения страны хотели бы восстановления СССР (в его начальном виде или в какой-либо иной форме, скажем, союза славянских государств), порядка 15% - максимального удаления от России, безоговорочного перехода Украины в «западный лагерь», но большинство выступает за то, чтобы Украина оставалась независимым государством, сохраняя при этом тесные дружественные связи с Россией». Таким образом,  подавляющая часть населения Украины благожелательно настроена по отношению к России, хотя только меньшинство желает полного восстановления былого единства. Однако еще меньшая часть населения Украины поддерживает националистические лозунги и устремления.

В последние годы в Российско-украинских отношениях наметился определенный прогресс. Они строятся на договорной основе, предусматривающей уважение государственного суверенитета обеих сторон. Россия имеет на территории Украины военно-морскую базу, на которой сосредоточены основные силы ее Черноморского флота. Нашла свое решение проблема украинского газового долга России. Намечены направления сотрудничества в важных экономических и технологических отраслях – авиастроении, исследовании космического пространства, энергетике.

Оценивая все факторы, влияющие на российско-украинские отношения, можно сделать некоторые выводы: с одной стороны, полная или даже частичная реинтеграция двух государств невозможна, с другой стороны, объективных предпосылок для конфронтации также не существует. Поэтому наиболее вероятный характер российско-украинских отношений – это двухстороннее партнерство, основанное на прагматическом понимании собственных интересов. Об этом говорят и представители новой украинской власти, хотя стратегической своей целью они считают ускоренную интеграцию в западные структуры.

На постсоветском пространстве наблюдаются попытки перехода к наиболее высокому типу интеграции, превосходящему даже тот уровень, который  достигнут в рамках Европейского Союза. Речь идет о проекте создания союзного государства России и Белоруссии. Второго апреля 1996 г. Президенты двух этих стран подписали договор об образовании Сообщества России и Беларуси. Перед Сообществом были поставлены такие задачи: формирование единого экономического пространства, восстановление объединенной транспортной и энергетической системы, общего научно-технического и информационного пространства, единой законодательной и нормативно-правовой базы. Второго апреля 1997 г. Президентами двух стран был подписан Договор о Союзе Белоруссии и России, а 23 мая 1997 г. – Устав Союза.

Главными целями Союза стали: дальнейшее правовое закрепление отношений сотрудничества, улучшение жизни народов, ускорение социально-экономического развития государств, согласование вопросов внешней политики и обеспечение их безопасности. В конце 1998 г. Россия и Беларусь сделали еще один шаг по пути своего сближения: 25 декабря 1999 года в Москве президенты подписали Декларацию о создании Союзного государства, Договор о равных правах граждан и Соглашение о создании равных условий субъектам хозяйствования.

То, что именно Белоруссия первой и единственной из всех бывших советских республик встала на путь максимального слияния с Россией, вполне закономерно и объяснимо. Причины столь  ярко выраженной интеграционной ориентации Белоруссии заключаются в особенностях ее исторического развития. В отличие от других советских республик в Белоруссии не было условий для возникновения сколько-нибудь массового и влиятельного националистического движения. Местная партийно-государственная номенклатура была наиболее лояльной по отношению к союзному центру по сравнению со своими коллегами из других советских республик. Белоруссию часто характеризовали как самую «советскую» из всех республик Советского Союза. Это было связано с тем, что белорусская нация и белорусское национальное самосознание не успели сложиться до 1917 г. После революции в октябре 1917 г. Противоречивая политика советской власти способствовала сохранению национально-этнической неопределенности белорусов. «Очевидно, эта этническая неопределенность, - говорится в очень интересной статье, посвященной анализу национальных и политических процессов в Белоруссии, - один из источников специфически белорусской «советскости». У любого  народа СССР, включая русский, досоветское, докоммунистическое прошлое было своего рода «вызовом» советской идеологии и системе, «девальвировало» их, заставляя видеть в них одну из возможных форм существования народа. Раз досоветская государственность и докоммунистическая национальная культура имелись в прошлом, значит, они «представимы» и в будущем. У белорусов же их, можно сказать, не было (богатая культура их предков эпохи Великого княжества – все же культура «донациональная», и хотя язык, на котором говорили и писали в то время, был прямым «предком» современного литературного белорусского, назывался он все-таки русским). Протеста против русского доминирования, ощущения русских как господствующего чужого народа также практически не было. Неопределенность белорусского самосознания, очевидно, прекрасно соответствовала неопределенности статуса белорусов и БССР.

К этому надо добавить еще одно важное обстоятельство. В белорусской истории не было ярких эпизодов общенародной борьбы с иноплеменниками, вокруг которых «кристаллизируются» национальное сознание и национальная мифология. Но при советской власти такой эпизод возник. Им стало партизанское движение в годы Второй Мировой войны в тылу немецко-фашистских войск. Самый яркий эпизод сопротивления захватчикам в белорусской истории оказался, таким образом, неразрывно связан с советским государством и коммунистической идеологией.

В Белоруссии меньше проявлялась коррупция политико-государственного советского аппарата, практически отсутствовало оппозиционное коммунистическому режиму диссидентское движение. Уровень жизни населения в этой республике был выше среднего по СССР. Поэтому реформы М.Горбачева там встретили без особого энтузиазма. Напротив, как только эти реформы привели к дестабилизации обстановки и ухудшению качества жизни населения, проявилось недовольство реформами, явное или скрытое сопротивление им как «вверху», так и «внизу». В некоторых средствах массовой информации за Белоруссией закрепилось клише «Вандея перестройки», пущенное в оборот белорусским писателем Алесем Адамовичем.

Оппозиционный коммунистической партии белорусский Народный фронт выступал с откровенно националистических позиций и поэтому имел очень узкую социальную базу среди гуманитарной интеллигенции Минска и других крупных городов республики. Фактически к осени 1991 года лишь незначительная часть населения Белоруссии стремилась к государственной самостоятельности, подавляющее же большинство жителей республики не желали распада СССР. Однако судьба Советского Союза решалась за пределами Белоруссии: «Независимой Белоруссии не хотели ни большинство народа, ни номенклатурная элита. Но сила национальных движений в других республиках, отказ от Союза ССР правящей верхушки самой России и чисто правовые обстоятельства, по которым распад СССР было возможно (или, во всяком случае, - наиболее просто) оформить как расторжение союзного договора теоретически равноправными и теоретически добровольно входившими в него республиками, буквально вытолкнули упирающуюся Белоруссию в независимость».

Поэтому нет ничего удивительного в том, что планы реинтеграции России и Белоруссии переросли в идею полного восстановления государственного единства через создание нового союзного государства. Уже несколько лет ведется работа по подготовке и принятию нормативных документов, на основе которых можно будет реализовать данную идею. Казалось бы, серьезных препятствий для этого быть не должно, поскольку Россия и Белоруссия, как уже было отмечено, имеют много общего в своей истории и культуре. Долгое время они находились в едином экономическом, социальном, правовом и политическом пространстве. Их государственное единство разрушилось не так давно. Однако гипотетическое создание российско-белорусского государства является не таким уж простым и элементарным делом, прежде всего потому, что экономические различия между двумя  этими странами успели стать весьма существенными.

Если большинство (но не все 100%) населения России и Белоруссии поддерживает идею государственного единства, то этого нельзя сказать о политических элитах этих стран. Например, в России правые партии – СПС и «Яблоко» - довольно скептически смотрят на проект российско-белорусской реинтеграции. В Белоруссии негативное отношение к таким проектам характерно не только для националистов из белорусского Народного фронта. Белорусская правящая элита отнюдь не желают расставаться с теми привилегиями и возможностями, которыми они обладают в условиях самостоятельного суверенного государства. Даже самый горячий сторонни к реинтеграции – президент Белоруссии А.Лукашенко – выступает за форму объединения, сохраняющую за его страной максимальный объем суверенных прав. Реализация подобного варианта объединения на практике весьма трудно, если вообще возможна.

В связи с рядом объективных и субъективных причин в процессе сближения России и Белоруссии в последние годы наблюдались определенные трудности, однако они вполне преодолимы.

На отношениях России с Республикой Молдова после распада СССР значительное влияние оказывала проблема урегулирования конфликта вокруг Приднестровья. Этот конфликт возник в 1990 г., когда на левом берегу Днестра была провозглашена Приднестровская Молдовская Республика (ПМР). Причиной ее создания стало опасение местного населения, большинство которого составляли русские и украинцы, перед возможным объединением Молдовы с Румынией и насильственной «румынизацией». Об этом  открыто говорили  молдавские националисты из Народного фронта. После распада  Советского Союза противостояние между Молдовой и Приднестровьем вылилось в вооруженный конфликт. Его удалось приостановить только благодаря вмешательству 14 российской армии, дислоцировавшейся в регионе. В дальнейшем гарантией сохранения мира оставалось присутствие в зоне конфликта российских миротворцев.

Россия с самого начала выступила за мирное решение спорных вопросов, но препятствием была непримиримая позиция конфликтующих сторон. Постепенно ситуация менялась, поскольку роль  крайних националистов в Молдове стала ослабевать. С середины 1990-х гг. у власти в этом постсоветском государстве находятся ответственные политические силы, выступающие за прагматическое сотрудничество с Россией и другими странами СНГ. Однако предложенный в 2003 году представителями России план мирного урегулирования приднестровской проблемы под давлением Евросоюза был отвергнут правительством Республики Молдова, хотя первоначально оно этот план одобрило. С тех пор ситуация вокруг Приднестровья по-прежнему остается неопределенной.

 

В начало страницы

 


На главную страницу курса

 

Тема 3. <Россия и постсоветские государства Кавказа и Центральной Азии.>

ЛЕКЦИЯ 3

Наибольшее значение в этой группе стран с точки зрения российских национальных интересов имеет Казахстан. По размерам своей территории на постсоветском пространстве Казахстан уступает только России. Самого начала эта страна принимала активное участие в интеграционных процессах в рамках СНГ. Именно президент Казахстана Нурсултан Назарбаев был в свое время инициатором создания Евроазиатского экономического сообщества. Столь высокая интеграционная активность казахского руководства объяснялась тем обстоятельством, что в начале 90-х гг. ХХ в. казахи составляли меньшинство населения Казахстана. Поскольку в северных районах казахов было совсем мало, а русских и русскоязычных большинство, то казахские лидеры, стараясь не допустить развала своего государства, вынуждены были акцентировать возможность тесных отношений и дружбы с Россией в рамках реинтеграции постсоветского пространства на новой основе.

Отношения с Россией у Казахстана развивались довольно успешно.                  25 мая 1992 г. Был подписан российско-казахстанский договор о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи, который зафиксировал союзнический характер отношений между этими двумя государствами. В марте 1994 г. Было подписано соглашение об основных принципах и условиях использования космодрома «Байконур». Президенты России и Казахстана 6 июля 1998 г. Подписали также Декларацию о вечной дружбе, партнерстве и союзничестве, ориентированную на XXI столетие. Двенадцатого октября 1998 г. был подписан Договор об экономическом сотрудничестве сроком на десять лет. Поскольку топливно-энергетический комплекс (ТЭК) играет важную роль, как в экономике России, так и в экономике Казахстана, а интересы ТЭК двух стран во многом совпадают, российско-казахское сотрудничество в данной сфере получило позитивное развитие.

Россия и Казахстан первыми из прикаспийских государств урегулировали все свои проблемы, связанные с разграничением шельфа Каспийского моря. Шестого июля 1998 г. президенты обеих стран подписали соглашение о разграничении северной части Каспийского моря в целях осуществления суверенных прав на природопользование. В конце 2001 г. начал действовать трубопровод, проложенный из Северного Казахстана в Новороссийск, который был построен в рамках каспийского трубопроводного консорциума (КТК). В этом консорциуме наряду с западными компаниями принимают участие правительства России и Казахстана. Благодаря реализации проекта КТК у Казахстана появился еще один путь транспортировки своей нефти на запад через территорию России, что отвечает интересам обоих сторон.

И все же самое благоприятное развитие российско-казахстанских отношений не является полностью беспроблемным. Интересы государств (особенно экономические интересы) далеко не всегда и не во всем совпадают, хотя об этом не принято громко заявлять. России при определении стратегии своей политики по отношению к Казахстану следует обратить внимание на следующее важное обстоятельство. За последние десять лет ситуация в самом Казахстане и вокруг него претерпела ряд существенных изменений. Стала иной этнонациональная структура казахского общества: в ней теперь преобладают этнические казахи. Это следствие массового отъезда неказахского населения, с одной стороны, и репатриации казахов из Монголии и Китая – с другой. В результате позиции местной правящей элиты укрепились, и она теперь не опасается возможности дезинтеграции своего государства.

Одновременно укрепилась казахская экономика, базирующаяся на использовании природных богатств и развитии ряда отраслей промышленности, например, горнодобывающей, металлургической. Казахстан сегодня в меньшей степени зависит от России, между ними установилась более симметричная взаимозависимость. Эту мысль премьер-министр Республики Казахстан К.Токаев выразил следующим образом: «Добрососедские, дружественные, стабильные отношения с Россией имеют для Казахстана исключительно большое значение. Астана, безусловно, заинтересована в развитии всестороннего сотрудничества с Москвой. Российское направление совершенно справедливо относят к категории первостепенных приоритетов внешней политики Казахстана. Поэтому руководством нашей страны многое делается, чтобы укрепить это сотрудничество, поставить его на рельсы долговременного, устойчивого развития. В то же время принципиально важным является то, что Москва проявляет акцентированную заинтересованность в укреплении взаимоотношений с Казахстаном. Поэтому квинтэссенция казахстанско-российских отношений может быть выражена в формуле: «Казахстан нуждается в России, но и Россия нуждается в Казахстане».

Другие государства Центрально-Азиатского региона, участвующие в «евразийском» и других интеграционных проектах, менее самодостаточны и в большей степени нуждаются в помощи и поддержке России. Особенно это касается Таджикистана, который до сих пор не оправился от последствий внутреннего конфликта. Сотрудничество между Россией и этим постсоветским государством развивается, прежде всего, в сфере обеспечения безопасности. На территории Таджикистана дислоцируется 201-я российская дивизия, а границу республики охраняют пограничные войска Российской Федерации.

Киргизия заинтересована в тесных связях с Россией не только из соображений экономической целесообразности и военной безопасности, но и из-за того, что славяне по-прежнему составляют значительную часть населения республики. Этим обстоятельством объясняется и тот факт, что Киргизия стала одним из первых государств СНГ, где русский язык получил официальный статус.

О характере российско-киргизских отношений лучше всего говорят слова бывшего президента Киргизской Республики Аскара Акаева: «Несмотря на то, что в обоих государствах качественно изменились подходы к формированию внутренней и внешней политики, определились новые внешнеполитические приоритеты, благодаря чему сформировалось их место в мировом сообществе, киргизско-российские отношения носят устойчивый характер и базируется на долгосрочной основе с координацией усилий на сближение стран. Это неоднократно подтверждалось на наших двухсторонних и многосторонних встречах. Наши государства практически первыми подписали важные, перспективные, стратегические документы – Декларацию о вечной дружбе, союзничестве и партнерстве; Договор об экономическом сотрудничестве с прилагаемой к нему Программой экономического сотрудничества между Россией и Киргизстаном на период 2000-2009 гг. Тем самым была задана высочайшая планка в межгосударственных отношениях, которая оказывала, и будет оказывать, долгосрочное влияние, позитивно отразится на правильности и своевременности принимаемых политических решений, а, соответственно, и повысит результативность и эффективность отношений между Киргизской Республикой и Российской Федерацией».

После произошедшей в Киргизии революции новые власти республики заявили о том, что характер киргизско-российских отношений не изменится.

Наиболее близким партнером в Закавказье является Армения. Хотя эта страна и не участвует во всех интеграционных проектах, она сохраняет прочные связи с Российской Федерацией. Однако на пути к более тесным экономическим отношениям между двумя странами стоят серьезные геоэкономические препятствия в виде перерезанных транспортных коммуникаций. Армения весьма заинтересована в России как гаранте безопасности и поэтому является главным военно-политическим союзником России в Кавказском регионе. Армения – член Договора о коллективной безопасности, на ее территории размещены  российские военные базы.

В отношениях с Азербайджаном у России есть проблемы. Прежде всего, это касается всего комплекса вопросов о маршрутах транспортировки каспийской нефти. Существуют также расхождения во мнениях по поводу обеспечения безопасности в регионе, в том числе в связи с конфликтом в Нагорном Карабахе. Несмотря на эти проблемы, двусторонние отношения между Россией и Азербайджаном в последнее время развиваются. Во многом это оказалось возможным благодаря разумным и прагматическим действия президента Азербайджана Гейдара Алиева, который был самым опытным из всех политических деятелей на постсоветском пространстве. После смерти Г.Алиева Азербайджан возглавил его сын Ильхам Алиев. Первые шаги нового президента свидетельствуют о том, что он стремится продолжать политический курс своего отца.

В отличие от Г.Алиева другой «патриарх» советской политики Эдуард Шеварднадзе, возглавлявший соседнюю с Азербайджаном Грузию, не смог выстроить отношения с Россией на прочной добрососедской основе. Он пытался вести сложную внешнеполитическую игру, используя внешние факторы для решения внутренних проблем Грузии. Часто в действиях грузинского руководства усматривались антироссийские мотивы, что, конечно, негативно влияло на российско-грузинские отношения.

После происшедшей в 2004 году «революции роз» Э.Шеварднадзе на посту президента Грузии сменил Михаил Саакашвили. Этот молодой политик придерживается еще более ярко выраженной прозападной и проамериканской ориентации. В начале своего правления М. Саакашвили наряду с мерами, направленными на борьбу с коррупцией и стимулирование экономических реформ внутри страны, пытался создать видимость сближения с Россией, однако вскоре российско-грузинские двусторонние отношения вновь стали ухудшаться. При неурегулировании ситуации вокруг Абхазии и Южной Осетии отсутствие должного взаимопонимания между Россией и Грузией может негативно отразиться на стабильности и безопасности всего Южно-Кавказского субрегиона.

В отличие от отношений с вышеупомянутым Казахстаном, Киргизией и Таджикистаном отношения России с двумя другими государствами Центрально-Азиатского региона – Узбекистаном и Туркменией – не имеют столь же тесного характера.

В условиях независимости Узбекистан избрал особый, отличный от российского, путь развития. К объявленной стратегической цели – создание рыночной экономики – Узбекистан продвигается путем умеренных и осторожных преобразований. Экономический спад здесь был самым незначительным из всех постсоветских государств, и сегодня эта страна по общему объему ВВП занимает пятое место в Содружестве Независимых Государств. Основные особенности экономического курса следующие: достижение самодостаточности в отдельных сферах экономики, привлечение иностранных инвестиций как в добывающую, так и в перерабатывающую промышленность, использование природных и трудовых ресурсов, переход через импортозамещение к экспортно-ориентированной экономике.

Как известно, экономика советского Узбекистана имела монокультурный характер, была сориентирована на выращивание и первичную переработку хлопка, причем такая ориентация наносила ущерб другим отраслям сельского хозяйства и вела к неблагоприятным экологическим последствиям. В 1990-е гг. посевы хлопчатника сократились, а производство пшеницы и других продовольственных культур возросло. В результате Узбекистан пришел к самообеспечению продовольствием, одновременно произошла структурная перестройка сельского хозяйства на рыночной основе.

В советские время Узбекистан был поставщиком природного газа, но сколько-нибудь значительных объемов нефтедобычи в республике не было. В 1990-е гг. в этой сфере произошли существенные изменения. Были разведаны большие запасы нефти, и началась промышленная эксплуатация ряда месторождений, что позволило не только обеспечить внутренние потребности Узбекистана, но и приступить к экспорту этого энергоресурса. В результате произошли существенные структурные сдвиги в узбекской экономике: доля топливной отрасли, куда входила и нефтедобыча, возросла с 3,7% в 1991 г. до 13,3% в 1998 г.

Но, пожалуй, самое главное то, что Узбекистан, обеспечивая себя продовольствием, обрел наряду с продовольственной и энергетическую безопасность. Повысился уровень самостоятельности всей экономики страны. Хотя 50% узбекского экспорта идет через российскую территорию, но степень зависимости его народнохозяйственного комплекса от российского - одна из наименьших на всем постсоветском пространстве.

Наращивание экспорта требует не только производственных мощностей, привлечения новых финансовых, трудовых и природных ресурсов, но и развития системы транспортных коммуникаций. Для Узбекистана последнее обстоятельство особенно важно, поскольку его выходы во внешний мир весьма ограничены. Узбекистан не имеет непосредственного выхода в Россию, а его выходы в «дальнее зарубежье» идет через территорию Афганистана, внутриполитическая ситуация в котором не способствует строительству надежных транспортных коммуникаций. В то же время развитие таких коммуникаций, в том числе в обход России, является одним из внешнеэкономических и внешнеполитических приоритетов Узбекистана. Как только хотя бы часть из них появится, степень геоэкономической независимости Узбекистана от России усилится, что может найти отражение и в политической форме – в дальнейшем обособлении Узбекистана в рамках СНГ.

Во внутриполитическом плане нынешний правящий режим Узбекистана обладает многими признаками авторитарности, но это не мешает Западу видеть в нем вполне возможного партнера. Это свидетельствует о наличии «двойных стандартов» и о том, что ценности «свободы и демократии» не так уж и важны в реальной политике. Между тем наблюдавшееся в 1990-е гг. постепенное дистанцирование Узбекистана от России имеет под собой не только геоэкономическую основу, но и политическое причины. В период перестройки процессы, происходившие на территории России, способствовали определенной либерализации политической ситуации в Узбекистане. После развала СССР подобное либеральное влияние стало рассматриваться узбекской элитой, имевшей советско-партийное прошлое, как вредное для сохранения их собственной власти. От такого влияния следовало избавиться, в том числе и при помощи удаления от его источника.

Вместе с тем следует отметить, что у России и Узбекистана есть много общих интересов в области обеспечения безопасности. Обе страны сталкиваются с угрозой исламского терроризма, борьба с которым требует объединения усилий. Не случайно после серии террористических актов на территории Узбекистана его руководство продемонстрировало готовность к более тесному военно-техническому сотрудничеству с Россией. Узбекистан присоединился к Шанхайской организации сотрудничества, включающей в свой состав Россию, Китай, Казахстан, Киргизию и Таджикистан.

Схожие политические мотивы дистанцирования от России имела и правящая элита соседнего с Узбекистаном Туркменистана, причем авторитарный характер личной власти президента Сапармурата Ниязова выражен еще более ярко. Что касается экономической основы подобной стратегии, то у туркменского руководства она была еще более мощной. Дело в том, что Туркмения оказалась вторым в мире (после России) государством по объемам запасов природного газа. Согласно опубликованным данным, эти запасы составляют 23 трлн. куб. метров газа, кроме этого имеются крупные месторождения нефти, которые оцениваются в 12 млрд. тонн. Есть реальная возможность довести добычу газа до 150 млрд. куб. метров в год, из которых 100 млрд. могут быть направлены на экспорт. Имеются большие возможности по увеличению добычи нефти и соответственно увеличению ее экспорта.

В отличие от многих других постсоветских республик в Туркмении с самого начала появился устойчивый источник твердой валюты в виде доходов от экспорта газа. Наличие такого источника позволило реализовать несколько амбициозных проектов наподобие строительства дворцов и нового аэродрома. Доходы от экспорта газа вместе с иностранными инвестициями позволили также реализовать некоторые проекты по развитию производственной инфраструктуры республики, например строительство текстильных и швейных предприятий, что позволило повысить процент переработки хлопка в самой Туркмении с 3 до 50%. Однако в основном газо- нефтедоллары шли на обогащение местной верхушки и на подачки местному населению в виде бесплатных поставок воды и газа.

Наличие доходов от газа и нефти позволяло обходиться без кредитов, что сделало Туркмению единственной из постсоветских государств, не имевшей серьезного внешнего долга. Более того, ряд других бывших советских республик, например, Украина, стали хроническими должниками Туркменистана за поставленный газ.

Осознавая высокую степень своей независимости от внешней помощи, как с Востока, так и с Запада и Юга, режим С.Ниязова попытался закрепить свой особый статус в межгосударственных делах. Эту цель преследовала акция по приданию Туркмении при помощи ООН статуса постоянно нейтрального государства.

В то же время наращивание добычи нефти и газа сдерживается ограниченными возможностями по их экспорту вследствие ограниченной мощности действующих трубопроводов, проходящих в основном через территорию России. Туркменистан стремится к тому, чтобы его газ шел через Западную Европу, где действуют мировые цены, и существует стабильный и предсказуемый рынок сбыта. Россия сама заинтересована в этом рынке и пытается переадресовать туркменский газ малоплатежным партнерам по СНГ. Последнее по срокам соглашение по транзиту туркменского газа достигнуто весной 2003 г. Для России экономические условия этого соглашения выгодны, поэтому российские власти, а также некоторые российские политики, приветствуя его, стараются не замечать подлинных мотивов режима С.Ниязова и действий туркменского руководства по отношению к русскоязычному населению республики.

Перспектива российско-туркменских отношений такова: дистанцирование Туркмении от России будет продолжаться, несмотря на сделанные в последнее время Ниязовым шаги. Как только появятся реальные альтернативы российскому маршруту транспортировки туркменского газа, так сразу же не будет необходимости в торге с Москвой по газовым проблемам. Отношение туркменских властей к России, начиная с 1991 г., отличается подчеркнутой утилитарностью. Когда было ясно, что без русскоязычных специалистов многие сферы экономики, культуры, государственного управления Туркмении просто не смогут функционировать, власть Ашхабада, чтобы сдержать отток таких специалистов, первыми на постсоветском пространстве подписали с Россией соглашение о признании двойного гражданства. Сегодня, когда потребность в русскоязычных специалистах снизилась, а наличие у части населения двойного гражданства стало, по мнению режима С.Ниязова, представлять угрозу его внутренней безопасности, упомянутое соглашение было расторгнуто. Точно такая же судьба может постигнуть и «газовые» соглашения, как только изменится конъюнктура.

 

В начало страницы

 


На главную страницу курса

 

Тема 4. <Проблемы прав некоренного населения стран Балтии.>

ЛЕКЦИЯ 4

После восстановления независимости прибалтийских стран численность населения коренной национальности, то есть лиц, имевших гражданство государств Прибалтики до 1940 г., и их прямых потомков, в Латвии и Эстонии была сопоставима с численностью населения некоренных этнических групп. Такие этнодемографические соотношения сложились за годы советской власти. В этот период в ходе строительства в регионе крупных предприятий происходил приток в него русского, украинского и белорусского населения из разных частей Советского Союза. Если в 1937 году эстонцы в Эстонии составляли 88,2% населения, а русские – 8,2%, то в 1989 году – соответственно 61,5% и 30,3%. Такая же тенденция наблюдалась в Латвии. В 1937 г. доли латышей и русских составляла 76% и 10,6%, а в 1989 г. – 52% и 34%. Националистические элиты прибалтийских стран опасались, что в случае проведения свободных выборов русские при поддержке других групп некоренного населения смогут завоевать достаточно мощные политические позиции, чтобы помешать расширению привилегий титульных этнических групп.

Закрепить преобладание титульных этнических групп местные руководители решили при помощи законодательства о гражданстве. В соответствии с ним полноправными гражданами прибалтийских стран могли стать представители только одной категории населения – лица, имевшие гражданство государств Прибалтики до 1940 г., и их прямые потомки. Для тех, кто поселился в этом регионе позже, были поставлены жесткие условия, без соответствия которым получить гражданство Латвии и Эстонии было невозможно для большинства потенциальных претендентов на него. Установленный порядок приобретения гражданства был дискриминационным.

Таким образом, в отличие от остальных республик бывшего Советского Союза, Латвия и Эстония отвергли вариант предоставления гражданства всем проживающим на их территории гражданам распавшегося СССР. Руководители этих стран оправдывали свою позицию ссылкой на насильственный характер включения Эстонии и Латвии в состав СССР, называя период 1940-1991 гг. советской оккупацией. В соответствии с такой логикой все лица, прибывшие в Прибалтику после 1940 г., вплоть до восстановления независимости прибалтийских стран, то есть в течени5 полувека, проживали здесь «незаконно». Это относилось и к потомкам этих лиц, родившимся после 1940 г. на территории Прибалтики, для которых прибалтийские страны являлись единственной родиной.

Юридическим обоснованием такой политики служило то обстоятельство, что в 1991 г. прибалтийские страны не провозгласили свою независимость «заново», а «восстановили» ее. Соответственно, декларировались преемственность и юридическая идентичность довоенных прибалтийских государств и трех прибалтийских республик бывшего СССР, какими они оказались в начале 90-х годов. При этом, например, границы Литвы в 1991 г. были иными, чем те, которые она имела в момент создания независимого Литовского государства после Первой мировой войны. Точка зрения прибалтийских стран находила понимание в кругах международной общественности, поскольку законность включения трех стран Прибалтики в СССР в 1940 г. не признали многие государства мира, включая Соединенные Штаты Америки.

Ориентации литовского руководства в принципе были такими же, как латвийского и эстонского. Но в Литве нелитовские группы составляли не более одной пятой населения, и поэтому в электоральном смысле ситуация в этой стране была предсказуемой. Литовское правительство избрало в вопросе о гражданстве «нулевой вариант»: гражданство было предоставлено всем, кто проживал на литовской территории на момент восстановления независимости. Осторожность руководства Литвы была связана не только с отсутствием опасений в отношении усиления роли русской общины на жизнь страны, но и с историко-политическими обстоятельствами формирования Литовского государства.

Литовская элита не хотела акцентировать вопрос о «правопреемстве» по отношению к «старой» Литовской Республике, поскольку прежняя Литва была гораздо меньше по территории и не имела выхода к морю. Именно в составе Советского Союза бывшая Литовская ССР получила принадлежавший                        до 1939 г. Польше Виленский край (гильнюс и его окрестности), а также порт Мемель (Клайпеду), входивший до того в состав германской Восточной Пруссии. Юридически запутанным и политически деликатным был вопрос о правах польского населения Виленского края и немецкого населения бывшего Мемеля: отрицать факт массового переселения литовцев в эти области в советские годы невозможно, так же, как было невозможно игнорировать факты выселения немцев из Мемеля после его перехода к советской Литве и, в меньшей степени, - поляков из Вильно. Щекотливым был и вопрос о «восстановлении» литовской государственности. Строго говоря, она однажды уже «восстанавливалась»: 23 июня 1941 года после начала Великой Отечественной войны на части территории бывшей Литовской ССР, с которой отступили части Советской армии, литовские националисты провозгласили «независимое» правительство Литвы, которое в ожидании прихода войск нацистской Германии санкционировало массовые погромы еврейского населения.

Правительства Латвии и Эстонии в этом смысле чувствовали себя свободнее. Выборы в новые органы власти и принятие новых конституций в этих странах проводились без участия основной массы русского населения. Кандидаты на получение гражданства должны были проходить через сложный экзамен на знание государственного языка и довольно унизительную проверку лояльности государственному строю. Кроме того, закон 1994 г. о гражданстве в Латвии предусматривал крайне ограниченные квоты натурализации, из-за чего вопрос о получении гражданства для большинства кандидатов откладывался на неопределенное будущее. Объектом дискриминации оказалось большинство русской общины Латвии, которое в 1989-1991 гг. вместе с латышскими националистами выступало за самостоятельность и независимость республики от Советского Союза.

Неграждане в Латвии и Эстонии дискриминировались в вопросах участия в приватизации и акционировании предприятий, выплаты пенсий и социальных пособий, оплаты коммунальных услуг, возможности поездок за границу и т.д. В трудных условиях оказались советские военные пенсионеры, которым власти новых государств отказались платить пенсии. Не полечившие гражданства жители были исключены из политической и культурной жизни.

Руководство Российской Федерации в последний год существования Советского Союза поддерживало стремление прибалтийских стран к выходу из СССР, видя в этом средство ослабить позиции М.С.Горбачева и повысить свой престиж в глазах зарубежного общественного мнения. Договоренности, заключенные между Российской Федерацией и государствами Прибалтики в начале 90-х годов носили характер «деклараций солидарности». В них не были заложены гарантии гражданских прав русского и русскоязычного населения прибайкальских государств, в поддержку независимости которых в тот период демонстративно выступала Россия. Российское  руководство безоговорочно приняло требования прибалтийских стран о выводе с их территории войск бывшей советской армии. В итоге, после распада СССР Москва не имела рычагов влияния на Латвию и Эстонию.

Под давлением российского общественного мнения и фракций Государственной Думы российское правительство стало искать способы воздействия на Ригу и Таллин. Использовались два рычага – санкции (в форме сокращения поставок российских энергоносителей и закупок сельхозпродукции прибалтийских стран) и обращение к содействию международных правозащитных институтов.

Россия стремилась привлечь внимание международных организаций (Комиссии ООН по правам человека, СБСЕ, Совета Европы, Совета государства Балтийского моря) к положению неграждан в Эстонии и Латвии. В 1992 году Москва поддержала предложение о создании в рамках СБСЕ института Верховного комиссара по делам национальных меньшинств. При участии занявшего эту должность голландского дипломата Макса                      Ван дер Стула международные эксперты официально признали дискриминационный характер отдельных положений законодательства двух прибалтийских стран о гражданстве и государственных языках и вынесли рекомендации их правительствам внести в соответствующие законы поправки в соответствии с общеевропейскими нормами.

Латвия и Эстония были вынуждены принять к рассмотрению заключения СБСЕ, понимая, что их игнорирование осложнит сближение стран Прибалтики с Евросоюзом и НАТО. К концу 90-х годов некоторые положения законов Латвии и Эстонии были смягчены (расширены квоты натурализации в Латвии, разрешено предоставление гражданства детям неграждан, родившимся на территории стран после 21 августа 1991 г. и др.). Острота проблемы стала уменьшаться – тем скорее, чем сильнее было желание прибалтийских стран присоединиться к НАТО, руководство которой указывало правительствам Латвии и Эстонии на необходимость урегулирования внутренних проблем. Мандат миссией ОБСЕ  (бывшей СБСЕ) в Латвии и Эстонии истек 31 декабря 2001 года.

Несмотря на дискриминацию, большинство русского населения в Прибалтике не желало переезжать в Россию, где уровень жизни был ниже. К началу 2000-х годов в Латвии русскоязычные жители, оттесненные от политической жизни, стали составлять значительную часть местного делового сообщества.

В начало страницы

 


На главную страницу курса

 

Тема 5. <Особенности современного этапа отношений в рамках СНГ.>

ЛЕКЦИЯ 5

Начавшийся в 2000 году новый этап развития СНГ связан с активизацией переговоров о создании зоны свободной торговли между странами участницами, а также с усилением двухсторонних отношений России. Намерение ряда стран ввести визовой режим между государствами союза, что фактически является отказом от первоначальных постулатов экономического союза и СНГ в целом, является серьезным сигналом ухода от коллективных механизмов взаимодействия в рамках этой организации.

Решение о развитии зон свободной торговли СНГ (начало действия решения с июля 2001 года), принятое на саммите глав государств Содружества в Москве в июне этого года, рассматривается как серьезный шаг в развитии организации. Россия, однако, не очень охотно идет на тареализацию этого решения, хотя заинтересованность в сохранении своего геополитического влияния в СНГ требует от нее уступки в этой сфере, не смотря на экономические потери. В некоторых кругах подписание Россией соглашения о свободной торговле рассматривается как необходимый аванс для получения согласия Украины вступить в таможенный союз. Дело в том, что Россия, вопреки принятому решению, никогда не отказывалась от идеи интеграции стран СНГ в такой союз  (Россия – Беларусь – Казахстан – Киргизия – Таджикистан). Таким образом, реальная зона свободной торговли будет развиваться, прежде всего, среди стран этого региона, а то время как  Россия будет строить свои отношения с этими странами на двухсторонних соглашениях, а также исходя из интересов частного капитала и отдельных негосударственных структур (тактика уже упомянутой «горизонтальной интеграции»).

Аргументом в пользу такой тактики РФ по отношению к Украине является рамочный договор об экономическом сотрудничестве на 10 лет                    (1998 г.) и последние соглашения на высшем уровне, достигнутые в Днепропетровске (2001 г.), которые, по мнению экспертов, лишь «расширяют» договор 1998 года.

Установление российским капиталом контроля над производственными, промышленными и финансовыми структурами стран СНГ до вступления соглашения о зоне свободной торговли в действие может свести на нет выгоды свободной торговли для этих стран. Россия же таким образом избегает неприемлемых для себя уступок на топливно-энергетическом рынке.  Вряд ли она согласится включить топливно-энергетические ресурсы в перечень товаров, подлежащих свободному обмену. Сегодня энергетический сектор является основным стабилизирующим фактором российской экономики, обеспечивающим до 30% доходов консолидированного бюджета РФ, дающим почти 45% валютных поступлений, и около 30% объема промышленного производства страны. Российское руководство намерено занять активную линию защиты отечественных предприятий ТЭКа на международной арене, и оказать дипломатическую поддержку в ликвидации неплатежей иностранных партнеров в снижении ими транзитных и прочих тарифов. Общий долг стран СНГ по поставкам топливно-энергетических ресурсов оценивается сейчас примерно в 70 миллиардов рублей.

Контроль над энергопотоками означает контроль над ценообразованием и над общим рынком. Как неоднократно отмечал президент России В.Путин, именно топливно-энергетический комплекс занял в экономике бывшего Союза положение несущей конструкции и укрепил это положение в последние годы.

В планы России входит ускорение строительства новых портовых комплексов на Балтике и Черном море, модернизация действующих и прокладка новых трубопроводов, укрепление единого рынка энергоносителей России, Украины, Белоруссии, Казахстана, Туркменистана, а также проведение энергетических, газовых и нефтяных мостов в Китай и активное взаимодействие с Азербайджаном и Турцией, Ираном и Арменией.

Интенсификация торгово-экономических отношений России со странами Запада и, прежде всего, Европейского Союза, особенно в рамках глобальных торгово-экономических организаций может привести к тому, что РФ получит большую степень внутренней свободы по отношению к странам евроазиатского региона, и станет организатором экономических правил игры на этом рынке уже в ближайшие два-три года.

Подтверждением этого стали два ключевых события осени 2000 года:

1. Оформление Евразийского экономического сообщества в составе РФ, Казахстана, Беларуси, Таджикистана, Киргизии («переиздание» таможенного союза с четким квотированием голосов и сформулированной задачей о создании «единого правового пространства»);

2. Утверждение новой энергетической стратегии развития ЕС, в камках которой приоритет отдан развитию сотрудничества ЕС с Россией. Одним из «несущих проектов» новой стратегии стал проект создания нового газотранспортного коридора с участием ведущих европейских компаний и Газпрома (маршрут – в обход территории Украины).

В этой связи можно утверждать, что суть нового поворота российской геополитики состоит в синхронизации действий и стратегий с ЕС (феномен оформления нового континентального «блока» РФ-Германия). Элементы стратегии – создание сети сближения Азии и Европы за счет оформления Евразийского экономического сообщества (транзитные маршруты, доступ европейцев к энергоресурсам Азии без посредничества США, перспективы привлечения европейского капитала в ресурсоемкие отрасли производства России и Центральной Азии) и реализация совместных экономических программ с ЕС.

Таким образом, весь предыдущий ход развития СНГ говорит, во-первых, о реализации сценария восстановления геополитического лидерства России на евразийском пространстве, и, во-вторых, о последовательном продвижении к «континентальной» экономической кооперации. В рамках второй тенденции «жертвами сценария» оказываются все периферийные страны, оказавшиеся в зоне влияния США или подчиненные проамериканским геополитическим проектам (например, страны Балтии и ГГУАМ). Ожидаемая геополитическая «смерть» ГУУАМ лишь подтвердит эффективность избранной российской тактики реформы постсоветского пространства.

Вместе с тем следует признать, что после первых «утопий» о быстрой интеграции образца 1993-1994 гг. и «внутреннего брожения» (1995-1999 гг.) Россия, как наиболее экономически сильная держава региона, начала планомерно реализовывать политику целевого экономического приоритета отношений между странами Содружества, выдвинув на передний план интересы российского капитала.

Действительно, до 2000 года СНГ играло роль инструмента мирного развода между бывшими советскими республиками. Оно дало время России на перестройку своих отношений и на корректировку своих геостратегических параметров. Сегодня Россия уже заговорила о переломе ситуации внутри страны и во внешнем вире в свою пользу. При умелом использовании российским руководством оставшегося времени до формального вступления договора о зонах свободной торговли в силу, СНГ перестанет быть инструментом давления или контроля над Россией. Стремительное восстановление и усиление позиции российского капитала в ведущих странах СНГ говорит о том, что Россия сможет в скором времени обходиться без СНГ в его нынешнем составе и качестве (как политического и дипломатического инструмента) для реализации своих стратегических интересов на евразийском пространстве. И, похоже, что только военно-политическая и топливно-энергетическая экспансия третьих стран (прежде всего Запада) и конкуренция этих стран между собой на территории бывших советских республик сможет несколько притормозить стремительный взлет РФ.

Другой особенностью современного этапа отношений  стран СНГ явилось создание Организации договора коллективной безопасности (ОДКБ).

Борьба с терроризмом стала одной из приоритетных проблем обеспечения международной безопасности. Она трактовалась несколько расширительно, но это отражало реальные внешнеполитические устремления ведущих мировых держав, причем не только США, но также России, Китая, Индии, ряда европейских государств. Противодействие терроризму стало фигурировать в качестве официальной задачи ряда новых международных организаций. В частности, на борьбе с ним предполагала сосредоточиться Шанхайская организация сотрудничества, сфера деятельности которой включала в себя значительную часть территории СНГ. В 2003 г. на пространстве Содружества возникла еще одна военно-политическая структура, провозгласившая одной из своих задач борьбу с международным террором – Организация договора коллективной безопасности (ОДКБ).

В 1999 г. Ташкентский договор, подписанный в мае 1992 г., вскоре после создания СНГ, был продлен. Но из круга его участников вышли три страны – Азербайджан, Грузия и Узбекистан. После выхода последнего выражение «Ташкентский договор» перестало употребляться, и в литературе его стали называть официальным наименованием «Договор о коллективной безопасности», или сокращенно ДКБ. С выходом из него «колеблющихся» стран круг участников военно-политического сотрудничества между государствами СНГ стал более устойчивым, что позволило перевести это сотрудничество на следующий уровень.

7 октября 2002 г. на саммите государств СНГ в Кишиневе шесть стран-участниц ДКБ решили создать на его основе Организацию договора коллективной безопасности (ОДКБ) и подписали проект ее устава, который предполагалось ратифицировать не позднее мая 2003 г.

29 апреля 2003 г. участники ДКБ (Армения, Белоруссия, Казахстан, Киргизия, Россия и Таджикистан) на заседании Совета коллективной безопасности СНГ в Душанбе приняли решение о создании постоянно действующего секретариата ОДКБ со своим бюджетом и штатом сотрудников. Решениями Совета было предусмотрено создание объединенного штаба и коллективных сил быстрого развертывания, в состав которых каждая страна обязалась выделить по одному батальону воинских контингентов. К этому времени пять стран ОДКБ уже ратифицировали ее устав. 15 мая 2003 г. его ратифицировала и Государственная Дума России. Устав вступил в силу.

Таким образом, военно-политическое сотрудничество между группой стран бывшего СССР стало развиваться по традиционному пути – от формального подписания договора к созданию на его основе организационных структур – по тому же пути, по которому шло военное строительство в НАТО. Основную базу коллективных сил было решено создать в центрально-азиатском регионе, на аэродроме Кант в Киргизии. Это указывало на юго-восточную, азиатскую направленность военно-политических усилий и озабоченностей стран-участниц. Западные страны не высказали опасений в связи с возникновением в регионе новой военно-политической организации.

Рубеж 90-х и 2000-х годов оказался важным периодом миро-политического развития, поскольку это был первый с 1945 г. исторический этап, когда международные отношения развивались в отсутствие биполярности, даже в тех ее остаточных формах, которые сохранились в 1991-1996 гг. Выдвинувшись на положение мирового лидера, Соединенные Штаты в заключительный период правления администрации Б.Клинтона и первый период администрации Джуша-младшего приступили к перестройке системы международных отношений для закрепления в ней доминирующей позиции США.

Несмотря на оппозицию этой линии Вашингтона со стороны ряда влиятельных членов международного сообщества, прежде всего Китая, России, Франции и Германии, политика США фактически не встречала сильного противодействия со стороны кого-либо из них. Вашингтон проводил свою внешнеполитическую линию с позиций комплексного превосходства, обладая преимуществами по наличным ресурсам военно-политического, экономического и информационно-психологического воздействия на мир.

Вместе с тем, период начала 2000-х годов стал временем появления в международных отношениях нового класса глобальных угроз – угроз транснациональных по своей природе и рассредоточенных, дисперсионных по своему проявлению, способных наносить разрушающие удары по государствам как извне, так и изнутри их границ. Главной из таких угроз оказался международный терроризм, объектом которого стали многие государства, но, прежде всего, в сентябре 2001 г., сильнейшая страна мира, Соединенные Штаты Америки. «Вторая афганская война» 2001-2002 гг., сопровождавшаяся перестройкой системы силовых структур внутри Соединенных Штатов, была по существу первой войной, которую правительство одной страны при поддержке узкого круга союзников пыталось вести против транснационального противника, еще не имея опыта ведения таких войн.

Хотя последовавшая вслед за тем война США и Британии против Ирака несколько заслонила собой сентябрьские события 2001 г. и «вторую афганскую войну», именно они были наиболее значимыми с точки зрения характеристики эпохи, в которую вступили международные отношения в середине 2000-х годов. ЕЕ главной чертой стало возникновение потенциала обширного, по сути дела общемирового, конфликта между национально-государственным и межгосударственным типом организации современной системы миро-политического регулирования, с одной стороны, и транснациональной, трансгосударственной природой угроз и вызовов для международной стабильности, с другой.

Среди этих вызовов главным наряду с международным терроризмом и наркотрафиком является тенденция к росту бесконтрольности транснациональных финансовых сетей, которые фактически перестали подчиняться интересам отдельных государств и межгосударственных институтов, будучи заинтересованными в прибылях от  обращения по их каналам денежных потоков независимо от происхождения и назначения таковых.

Транснациональные финансовые и террористические сети в сочетании с всемирными сетями производства и сбыта наркотиков стали складываться в новый транснациональный финансово-криминальный комплекс, способный провоцировать в международной системе всплески нестабильности, которые на поверхности по-прежнему могли по инерции выступать в роли «обычных» региональных войн, подобных второй афганской или иракской 2003 г. Со стороны этого комплекса возможно ожидать воздействий, способных подорвать глобальное лидерство США.

 

 

В начало страницы

 

На главную страницу курса

 


 

Hosted by uCoz