К настоящему времени вышло в свет достаточно большое число учебников по демографии. Еще в советские годы был издан ряд добротных по тому времени учебников и учебных пособий. Уже в конце девяностых годов и в начале нового столетия также опубликовано несколько работ этого жанра. Среди них: «Демография» – авторский учебник В.А. Борисова, в котором демографические процессы сведены к воспроизводству населения. «Введение в демографию» – другой учебник, коллективный труд, подготовленный кафедрой народонаселения экономического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова. Его редакторы – В.А. Ионцев и А.А. Саградов. Этот обширный труд, ориентированный на студентов, может быть использован и как своего рода справочное пособие. В нем приведены обширные разделы по миграции населения, демографической политике, развитию населения мира и др. Очень подробно излагаются методы демографического анализа. Уже в 2004г. опубликовано учебное пособие «Основы демографии» (авторы: Н.В. Зверева, В.В. Елизаров и И.Н. Веселкова. М. Высшая школа»). В том же году Медковым В.М. издан классический университетский учебник МГУ имени М.В.Ломоносова «Демография». Список опубликованных учебников и пособий по демографии может быть дополнен другими подобными работами МГУ имени М.В. Ломоносова, Российской академии государственной службы при Президенте РФ и т.д.

В большинстве учебников по демографии отсутствуют разделы по миграции населения, в некоторых – они даны достаточно подробно. Не углубляясь в объяснение причин такого положения, просто отметим, что по миграционной проблематике также опубликован ряд работ, одни из которых называются учебными пособиями (Управление миграционными процессами. М. 2003), другие (В.М.Моисеенко. Внутренняя миграция населения. М.2004; Л.Л. Рыбаковский. Миграция населения. /вопросы теории/. М. 2003г. и др.), по своей сути, ими являются.

В процессе изучения и применения на практике демографических знаний огромную роль играют справочные издания. Почти 20 лет назад опубликован «Демографический энциклопедический словарь» (М. СЭ. 1985. Гл. ред. Д.И. Валентей), уже более десятилетия энциклопедическому словарю «Народонаселение» (М.БРЭ.1994г. Гл. ред. Г.Г. Меликян). Эти фундаментальные издания ныне трудно доступны практическим работникам. Именно поэтому, по инициативе бывшего Министерства труда и социального развития и при финансовой поддержке Фонда народонаселения ООН (ЮНФПА) был подготовлен и опубликован в 2003г. Понятийный демографический словарь (М. ЦСП.2003г.,Под ред. Л.Л. Рыбаковского). Те, кому в «Практической демографии» знаний окажется не достаточно, смогут обратиться к выше упомянутым учебникам и справочным изданиям.

В отличие от этих изданий и разрабатываемых на их основе курсов в «Демографических процессах в Сибири» отсутствуют сведения об истории демографической науки, нет персоналий, не рассматриваются концепции и сложные модели и методы анализа. В пособии присутствуют и полемические вопросы, а также положения, разделяемые лишь отдельными группами ученых, особенно касаемые социально-экономического и демографического развития Иркутской области. Наличие у регионоведов определенных знаний по демографической проблематике – непременное условие успешной работы. Но эти знания и умения должны быть «приземлены», т.е. относиться в первую очередь к практическим навыкам по исчислению и анализу демографических показателей, оценке ситуации в этой сфере и её прогнозированию, разработке и обоснованию мер, способных повлиять на параметры воспроизводства и миграции населения.

В соответствие с этим в курсе «Демографические процессы в Сибири» материал представлен по следующей схеме: сжатое описание основных явлений и понятий, без привлечения какой-либо полемики вокруг рассматриваемых вопросов, табличное представление показателей и формул, с помощью которых описывается данное явление, методика их расчета. Одновременно дается характеристика тех источников, из которых может быть взята необходимая информация. Помимо описания статистических форм, полноты и точности, приводимых в них сведений, указываются основные публикации, где эти данные помещены.

Достаточно подробно дается характеристика достоинств, и главное, недостатков разных показателей, при их использовании в аналитической и прогностической деятельности. Детальное описание недостатков, которыми обладают общие показатели рождаемости, смертности и миграции необходимо не только потому, что они весьма распространены в силу их доступности и простаты расчета, но и потому, что их использование в практической работе часто дезинформирует властные структуры, принимающие решения по вопросам народонаселения.

Во всех Темах книги расчет показателей, характеризующих различные демографические процессы и явления, осуществлен на основе конкретной информации по Иркутской области. Отсутствие отвлеченных примеров делает представленный материал более доходчивым, а весь курс – хорошим подспорьем в практической работе. В конце каждой главы предлагается ряд вопросов для повторения и лучшего уяснения прочитанного материала. В конце курса представлен перечень основных работ, читая которые можно получить более глубокие знания по демографическим вопросам.

Как уже говорилось выше, более подробное и притом альтернативное мнение, о тех или иных категориях и понятиях можно почерпнуть из учебников и справочной литературы, а необходимую статистическую информацию – из официальных изданий Федеральной службы государственной статистики (бывшего Госкомстата РФ).

К лекциям

На главную страницу

РАЗДЕЛ 1. ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ О РАЗВИТИИ ДЕМОГРАФИИ В РОССИИ

Тема 1. ДЕМОГРАФИЯ КАК НАУКА

Внимание! Материал лекции должен быть освоен к 12 сентября!

1.1. Объект и предмет демографии

В самом общем виде демографию можно определить как науку о населении. Однако этого общего определения недостаточно для понимания того, что такое демография, каковы ее собственные, отличные от других наук объект и предмет.

Объект науки – определенная область реальности (природной или социальной), на которую направлен процесс научного познания...

Предмет науки – наиболее значимые свойства, стороны, характеристики, особенности объекта, которые подлежат непосредственному изучению или познание которых особенно важно для решения той или иной проблемы (теоретической или практической).

Как известно, под объектом науки обычно понимают определенную область реальности (природной или социальной), на которую направлен процесс научного познания. Под предметом же понимают наиболее значимые свойства, стороны, характеристики, особенности объекта, которые подлежат непосредственному изучению или познание которых особенно важно для решения той или иной проблемы (теоретической или практической). В отличие от объекта науки, содержание которого не зависит от исследователя и исследовательской процедуры, предмет науки – это результат взаимодействия исследователя и реальности, та ее часть, которая выделяется субъектом познания с целью решения тех или иных конкретных научных или практических задач. Именно поэтому предмет науки носит исторический характер и может меняться в соответствии с теми задачами, которые ставит перед собой и решает наука, общество в целом.

Население как объект научного познания интересует многие науки – и естественные, и гуманитарные. Можно даже сказать, что население является всеобщим и универсальным объектом исследования для очень многих наук. Но каждая из них выделяет в этом, общем для них объекте те стороны, аспекты и отношения, которые интересуют именно данную науку и никакую другую и которые образуют предмет именно этой науки.

Экономисты изучают экономические отношения людей, т.е. отношения по поводу производства, распределения, обмена и потребления материальных благ и услуг. Юристы изучают правовые отношения, т.е. отношения, кодифицированные, закрепленные в правовых актах или в обычаях. Этнологи исследуют национальные и межэтнические отношения. Политологи – политические отношения. У социологов – свой собственный взгляд на население, свой собственный предмет исследования: человек в структурах институционального неравенства, поведение людей в разных сферах социальной жизни. Специалисты в области популяционной генетики изучают распространенность тех или иных генов в разных человеческих популяциях, а также их т.н. «дрейф», т.е. движение от одной популяции к другой.

Этот перечень можно продолжать и продолжать. При этом важно то, что каждая из названных и неназванных наук по-своему определит население как предмет своего собственного познавательного интереса. Население как всеобщий и универсальный объект оказывается как бы растворенным между конкретными предметами отдельных наук. Более того, каждая из этих наук имеет, по существу, свое собственное определение населения, хотя, разумеется, во всех этих определениях сохраняется некоторое общее, инвариантное содержание.

В этой связи возникает необходимость вычленить тот комплекс явлений, процессов и отношений, который является предметом собственно демографического интереса, который как предмет исследования является исключительной «собственностью» демографии. В чем особенность именно демографического взгляда на население? Что именно интересует демографа, когда он говорит о своей науке, об ее объекте и предмете? Что отличает его интерес от интересов ученых других специальностей? Вот перечень вопросов, с ответов на которые необходимо начинать изучение демографии, если мы хотим успешно двигаться дальше, если мы стремимся к правильному пониманию тенденций и факторов демографических изменений.

Разумеется, разные демографы могут по-разному отвечать на эти вопросы, но в их ответах, сколь различными они бы ни были, всегда будет некое общее содержание, некое «пересечение множеств», относительно содержания которого согласны практически все демографы.

Что же это за общее содержание? Некоторую помощь в поисках ответов на этот вопрос может оказать краткое обращение к истории самого термина демография, истории, которая отражает изменение не только взглядов на предмет демографии, но и самого предмета этой науки.

Ученые, занимавшиеся изучением населения, долго искали слово, которое стало бы названием их науки. Слово «демография» появилось на свет примерно на двести лет позже науки, которую оно обозначает. До него предлагались другие термины. Первым, кто попытался дать имя новой науке, был швейцарский математик Христофор Бернулли (1782- 1863). Он предложил назвать ее «популяционистикой».

Термин же «демография» ввел в научный оборот французский ученый Ахилл (Аший) Гийяр. В 1855 г. в Париже вышла его книга «Элементы статистики человека, или Сравнительная демография». В этой книге А. Гийяр определил демографию как естественную и социальную историю человека, или математическое изучение населения, его изменений и его физических, гражданских, интеллектуальных и моральных условий.

Это определение демографии отражает то понимание предмета демографии, которое сложилось к середине XIX в. Оно носит в основном статистико-описательный характер и является чрезвычайно широким, включая в себя буквально все – от математического изучения населения до его «интеллектуальных и моральных условий». Оно, собственно, полностью соответствует тому, что означает слово демография на древнегреческом языке (демо – народ; графо – пишу, т.е. буквально: народоописание, описание народа). Трудно указать ту область социальной жизни или характеристик людей и всего населения, которая не подпадала бы под определение А. Гийяра. Тем не менее в течение довольно длительного времени это определение демографии было распространено весьма широко, и его придерживалось большинство ученых, особенно тех, кто пришел в демографию из статистики. И, кстати, довольно долго под демографией и понималась почти исключительно статистика населения, эти термины рассматривались как синонимы. В качестве примера можно привести хотя бы само название книги А. Гийяра или то определение демографии, которое дал другой крупный ученый ХIХв. Жак Бертийон (Бертильон) (1851-1922): «Демография занимается изучением коллективной жизни. Цель ее состоит в изучении причин, в силу которых общества развиваются, восстанавливаются и, в конце концов, приходят в упадок и погибают. Она рассматривает как физический, так и нравственный склад каждого народа; рассматривает, какие занятия доставляют ему средства к жизни; она исследует, как и почему люди вступают в брак, в каком количестве они размножаются и как воспитывают детей и пр. Она указывает, наконец, при каких обстоятельствах, в каком возрасте и в силу каких причин люди умирают».

В отечественной литературе термин «демография» впервые упоминается в 1872 г. в работе Е. Анучина «Значение статистики как науки и Международный статистический конгресс». При этом в среде российских ученых он длительное время был синонимичен понятию «статистика населения». К примеру, известный русский статистик А.В. Фортунатов в 1907 г. говорил о «демографии (популяционистике, или статистике населения)».

Широкая трактовка демографии как статистики населения долгое время определяла ее развитие и сохранилась почти до наших дней, найдя свое отражение в многочисленных учебниках демографии и справочниках, как отечественных, так и зарубежных.

Однако такая «всеохватность» и «всеядность» демографии постепенно стала осознаваться как ее существенный недостаток. Росло понимание того, что демография – это особая наука со своим собственным предметом, который не совпадает с предметами других наук и выходит за рамки преимущественно статистического и математического описания населения. Поскольку же последнее традиционно возводится к классической работе Дж. Граунта «Естественные и политические наблюдения...», то имели место иже попытки отрицать историческую связь современной демографии с идущей от Дж. Граунта через А. Гийяра исследовательской математико-статистической традицией.

В частности, американский демограф Ф. Лоример писал в конце 50-х гг. XX в.: «Если и существует некоторая «апостольская последовательность», начиная от Дж. Граунта и кончая демографами наших дней, то она полностью исчерпывается анализом смертности и построением таблиц продолжительности жизни».

Крупнейший российский историк демографии Д.К. Шелестов (1927-2000) справедливо отмечал ограниченность как однолинейного рассмотрения истории этой науки от Дж. Граунта до наших дней, так и отрицания какой-либо связи современной демографии с граунтовской традицией. Демография возникла и стала развиваться в связи с созревшей потребностью капиталистического общества лучше понять самого себя и необходимостью решения новых практических задач, требовавших не только абстрактно-спекулятивных рассуждений о роли населения в истории (чему отдавала дань философия, начиная от Конфуция и Платона), а конкретных знаний о числе жителей, населяющих ту или иную страну, об их распределении по различным группам, о законах, управляющих сменой поколений, и т.п.

Становление демографии было весьма длительным процессом, в ходе которого лишь постепенно сформировалось представление о ней как о самостоятельной науке со своим собственным предметом. При этом демография становилась самостоятельной наукой лишь по мере того, как она освобождалась от сведения своего предмета к статистике, экономике, биологии и т.п., подобно тому, как социология становилась самой собой, лишь освобождаясь от сведения социального к несоциальному, от физического редукционизма О. Конта, биологического – Г. Спенсера, психологического – Г. Тарда и др.

Лишь к середине XX в. демографы пришли к убеждению, что они изучают не просто динамику численности населения, не просто его структуры и размещение по территории страны, а нечто, чего не изучает ни одна другая наука. Практически лишь в наши дни демографам удалось выработать общее убеждение, что предметом демографии является воспроизводство населения, т.е. процесс непрерывного возобновления его численности и структур через смену поколений, через процессы рождаемости и смертности. Хотя вопрос о воспроизводстве населения как предмете демографической науки был поставлен еще в первой половине XVIII в. великим швейцарским и российским математиком Леонардом Эйлером, потребовалось два столетия, чтобы эта точка зрения утвердилась в науке. Сегодня практически все демографы рассматривают демографию как науку, предметом которой является именно воспроизводство населения.

Сказанное отнюдь не означает, однако, что споры о предмете демографии принадлежат исключительно прошлому.

Прежде всего до конца не изжито статистико-описательное понимание демографии. Например, авторы одного из наиболее аиторитетных учебников демографии Г.С. Шройк (H.S. Shryock) и Дж.С. Зигель (J.S. Siegel) проводят различие между демографией в узком (формальная демография) и в широком смысле слова. В узком смысле демография определяется ими как наука, имеющая дело с «величиной, размещением, структурой и изменениями населения. Величина – это просто число единиц (человек) в населении. Размещение – распределение населения в пространстве в данное время... Структура – это, в самом узком смысле слова, распределение населения по полу и возрасту. Изменение – это рост или уменьшение населения в целом или каких-то отдельных его структурных единиц». Демография и широком смысле, по Шройку и Зигелю, включает в себя также изучение «дополнительных характеристик, таких как этнические, социальные и экономические характеристики». Однако и в том, и в другом случае статистико-описательный характер демографии просматривается вполне отчетливо. Аналогичная позиция выражена и в определении демографии, которое дается в Многоязычном демографическом словаре, подготовленном специалистами ООН.

Как самостоятельная наука демография изучает закономерности и социальную обусловленность рождаемости, смертности, брачности и прекращения брака, воспроизводства супружеских пар и семей, воспроизводства населения в целом как единства этих процессов. Она исследует изменения возрастно-половой, брачной и семейной структур населения, взаимосвязь демографических процессов и структур, а также закономерности изменения общей численности населения и семей как результата взаимодействия этих явлений. ...Демография... имеет своим объектом определенную область действительности, которую не изучает никакая другая наука, - возобновление поколений людей, т.е. процессы взаимодействия рождаемости, смертности, а также брачности, прекращения брака и воспроизводства населения в целом.

Народонаселение. Энциклопедический словарь. М., 1994. С. 113, 114.

С другой стороны, существует тенденция к бесконечному расширению предмета демографии. Она представлена уже в цитировавшемся выше определении демографии в широком смысле, по Шройку и Зигелю. Они же упоминают и о самом широком понимании этой науки, которая имеет дело уже с «большим числом составных частей, включая изучение проблем, связанных с демографическими процессами. Среди них – давление населения на ресурсы, депопуляция, ограничение размера семьи, евгеника, ассимиляция иммигрантов, проблемы городов, рабочая сила, неравенство в распределении доходов».

Американские демографы П. Хаузер и О. Дункан, говоря о различении узкого и широкого подходов в демографии, называют первый демографическим анализом (demographic analysis), а второй – наукой о населении (population studies). «Демографический анализ, – пишут они, – имеет дело с изучением компонентов вариативности населений и их изменения. В центре внимания науки о населении находятся не только сами по себе демографические переменные, но и взаимосвязь между изменениями населения и другими переменными – социальными, экономическими, политическими, биологическими, генетическими, географическими и т.п. Объект науки о населении – это, по крайней мере, детерминанты и последствия демографических тенденций».

Демография как наука не оставляет без внимания те аспекты, которые связаны с понятиями «народ», «нация» или «общество». Она, например, отличает понятие юридическое население... от понятия наличное население... и некоторые другие категории населения. Однако значительное отличие демографии, пользующейся понятием «народонаселение», от других общественных наук, оперирующих понятиями «народ», «люди», состоит в том, что демография занимается изучением количественных закономерностей и их характеристик: какова численность народонаселения, сколько людей определенных профессий, сколько насчитывается людей того или иного уровня образования. В то же время, например, вопрос о социальном статусе населения, связанного с данным занятием, демография до последнего времени не рассматривала. Теперь она уделяет определенное внимание и качественным характеристикам населения.

Валентей Д.И., КвашаА.Я. Основы демографии. М., 1989. С. 7-8.

В отечественной науке также сложилось широкое и узкое понимание демографии. Часть ученых расширительно (правда, в разной степени) трактует предмет демографии, видя в ней науку о (народо)населении и включая в нее весьма широкий круг вопросов. Это обусловлено исторически статистико-описательными корнями демографии, как об этом говорилось выше. Отечественные учебники демографии и научные монографии, особенно выходившие в свет в 60-80-е гг. прошлого века, фактически рассматривают ее в традиционно-расширительном смысле, включая в ее предмет не только воспроизводство населения, но и многие другие вопросы. Типичный пример такого расширительного понимания демографии приведен во вставке.

Вместе с тем понимание ограниченности статистико-описателыюго подхода вызвало к жизни идею о необходимости создания некоей комплексной супернауки о народонаселении, а затем системы знаний о народонаселении, которая бы объединяла в единое целое разрозненные, как считалось, знания о тех или иных сторонах населения и его изменений, которые входили в предметы различных наук, в т.ч. и демографии. Эта необходимость связывалась со многими причинами, среди которых одной из важнейших, на мой взгляд, является созревшая к середине XX в. потребность в переходе от описания населения и его изменений к их объяснению. При этом первоначально предполагалось, что объяснение возможно лишь на основе расширительного толкования предмета демографии, когда в него включаются и входят все новые и новые процессы и «факторы». Несомненно, здесь проявили себя, так сказать, пережитки статистико-описательного подхода.

Лишь постепенно, как уже говорилось, выкристаллизовалось общее понимание того, что предметом демографии является воспроизводство населения.

Но вопрос о том, что следует понимать под воспроизводством населения, продолжает оставаться дискуссионным. Именно различные трактовки самого понятия воспроизводство населения обусловливают и соответствующее понимание предмета демографии как науки, истолкование его в более широком или более узком смысле слова.

Наиболее распространенным расширением воспроизводства населения является включение в него миграции как процесса, меняющего численность и состав населения.

Сторонники узкой трактовки воспроизводства населения и предмета демографии полагают, что к воспроизводству населения относятся лишь процессы т.н. естественного движения населения, т.е. рождаемость и смертность, а также связанные с ними наиболее тесным и непосредственным образом брачность и разводимость. Эту точку зрения последовательно и настойчиво проводит, например, В.А. Борисов. Она нашла свое отражение в авторитетном российском справочнике по проблемам населения – в Энциклопедическом словаре «Народонаселение».

Представляется, что узкая точка зрения на воспроизводство населения и соответственно предмет демографии является методологически более строгой и правильной. И здесь под воспроизводством населения мы будем понимать то, что некоторые демографы называют естественным воспроизводством, т.е. только процессы рождаемости, смертности, брачности и раз-водимости.

Сказанное, однако, не означает отрицания важности научно исследования миграции и ее проблем. Миграцию как социальное явление изучает особая наука – миграциология В рамках же демографии миграция выступает, во-первых, как социальный процесс, изменяющий численность и состав населения, а во-вторых, как фактор, влияющий на уровень рождаемости, смертности, брачности и разводимости на той или иной территории. Это ничуть не умаляет значения, роли и важности миграции как социального явления.

Предметом демографии является воспроизводство населения как процесс непрерывного возобновления его численности и структуры в ходе смены одного поколения другим и законы, им управляющие.

То понимание воспроизводства населения, которое изложено выше, и соответственно предмета демографии как науки обусловливает и специфику демографического подхода к населению, специфику того определения населения как всеобщего исследовательского объекта, которое принято в демографии и которое будет рассмотрено в следующем параграфе.

1.2. Население как объект демографии

Обычно под населением понимают совокупность людей, проживающих на какой-либо территории. Такого понимания, выделяющего в качестве атрибутивных два основных признака – количественный (то, что население – это совокупность) и территориальный (то, что население связано с определенной территорией), вполне достаточно для большинства наук, для которых население – объект исследования.

Однако для демографии такое понимание является недостаточным. Оно отражает важный, но лишь поверхностный слой Определения населения как понятия демографической науки, то, с чего, собственно, начинается его изучение, что является исходным пунктом демографического анализа. Важно и необходимо знать, какова численность населения Земли, континента или крупного региона, той или иной страны, территории внутри страны, населенного пункта и т.п., в каком направлении и с какой скоростью эта численность изменяется, какова численность мужчин и женщин, как население распределяется между различными возрастными группами и т.д. И это знание, а также способы его получения составляют значительную часть демографии, тот ее раздел, который называется демографической статистикой, или статистикой населения.

Но демограф, который хочет не только описывать или объяснять, но и понимать изменения населения, не может остановиться на простой констатации того, что на той или иной территории проживает то или иное число людей, которое так-то и так-то распределяется между различными группами. Его будет интересовать также, под влиянием чего эта численность и этот состав населения изменяются.

Но прежде всего и сильнее всего демографа интересует, как достигается то, что в ходе постоянных, ежесекундно совершающихся изменений население остается равным самому себе, как достигается его самосохранение, как и почему происходит процесс замещения поколений.

Иными словами, население интересует демографа с точки зрения его воспроизводства, т.е. того социального процесса, который и является собственным, исключительным предметом демографии как науки. Для демографа основным, сущностным, атрибутивным признаком является не количественный признак (население – совокупность), не территориальный (население – совокупность людей, живущих на той или иной территории) и не любой иной (хотя они могут быть важны для демографа и являться предметом его познавательного интереса), а исключительно способность к самовоспроизводству, к постоянному самовозобновлению через процесс смены поколений, т.е. через рождаемость и смертность. Поэтому можно сказать, что для демографа население – это самовоспроизводящаяся совокупность людей.

Именно в таком смысле термин население и будет употребляться в дальнейшем.

Несколько слов необходимо сказать и о часто употребляющемся в настоящее время термине народонаселение. Это слово появилось в русском языке в начале XIX в. как искусственный синоним слова население. Его начали употреблять, чтобы отличить человеческое население от совокупностей животных других видов. Слово народонаселение не получило широкого распространения и практически не вышло за рамки научной лексики или иронического словоупотребления в выражениях типа народонаселение дома, как у И.А. Гончарова в «Обломове», или «портное народонаселение», как у Н.В. Гоголя во втором томе «Мертвых душ» (Имеются в виду швеи, выполняющие срочный заказ Чичикова на пошив фрака (см.: Гоголь Н.В. Соч. в 4-х т. Т. 3. М., 1968. С. 375.).

В 60-70-х гг. XX в. некоторые ученые предприняли попытку содержательно развести термины население и народонаселение, чтобы, как говорили, подчеркнуть во втором случае социальный, общественный, исторический характер понятия народонаселение, отличить его от биологической совокупности индивидов вида Homo Sapiens. Но эти попытки не получили поддержки из-за их схоластического, абстрактно-спекулятивного характера. Сейчас эти термины рассматриваются как синонимы. А у биологов и антропологов существует термин популяция, которым они и обозначают эту самую биологическую совокупность индивидов вида Homo Sapiens.

На этих же страницах будет употребляться термин население, поскольку он короче, а в содержательном плане полностью идентичен термину народонаселение. Разумеется, за исключением тех случаев, когда это слово (народонаселение) входит составной частью в те или иные названия или устоявшиеся словосочетания, например: Центр по изучению проблем народонаселения экономического факультета МГУ им. Ломоносова, Институт социально-экономических проблем народонаселения РАН и т.п.

1.3. Демографические структуры и процессы

На страницах нашего пособия уже употреблялись выражения, вынесенные в название этого параграфа. Однако они давались без комментариев и без указания на то, что они обозначают, как понятия, чей смысл интуитивно ясен. Теперь же, после того как были даны определения предмета демографии и населения, мы можем более строго определить эти термины.

Под структурой (составом) населения обычно понимают распределение индивидов по тем или иным, выделенным по различным основаниям типологическим группам. Поскольку же оснований для выделения типологических групп может быть в принципе сколько угодно и каких угодно, постольку можно построить и любое число любых структур населения. Поэтому можно говорить, например, о распределении населения на мужчин и женщин, на жителей городов и сельской местности, на состоящих и не состоящих в браке, на грамотных и неграмотных, на имеющих тот или иной уровень образования, на экономически активных и иждивенцев, на принадлежащих к той или иной социальной, этнической или конфессиональной группе. Этот список не имеет границ, как не имеет границ набор самых разнообразных характеристик индивидов (физиологических, психологических, социальных, экономических, этнокультурных и пр., и пр.), которые могут быть положены в основу типологизации и выделения тех или иных структур населения.

Состав населения – распределение людей, образующих население, по группам в соответствии со значениями того или иного признака. Одна из наиболее общих характеристик населения и социальной структуры при их описании и анализе. (...) Состав населения бывает представлен по двум (например, пол) или нескольким градациям признака (группам), причем каждая из них может быть разделена на подгруппы по другому признаку или признакам (например, распределение людей по возрасту чаще рассматривается отдельно для каждого пола) и характеризоваться числом людей в выделенных группах, долей этих групп во всем населении или числом людей одной группы, приходящихся на 100 (или 1000) человек другой группы.

Народонаселение. Энциклопедический словарь. М., 1994. С. 462-463.

Демографические структуры - это структуры населения, которые непосредственно прямой и обратной связью связаны с воспроизводством населения.

Однако демографа интересуют отнюдь не все эти структуры, а лишь те из них, которые непосредственно прямой и обратной связью связаны с воспроизводством населения. Именно эти структуры и называются в строгом смысле слова демографическими структурами.

В демографии термины структура и состав часто используются как взаимозаменяемые для описания распределения населения по таким характеристикам, как возраст, пол, брачный статус, профессия и т.д. Термин структура иногда употребляется в более узком значении для описания распределения населения только по возрасту и полу. Multilingual Demographic Dictionary. English Section. 2nd Edition. Liege, 1982. P. 27.

Таковыми являются только половая структура (половой состав), возрастная структура (возрастной состав), а также брачная и семейная структура (брачный и семейный состав) населения. Именно эти структуры, с одной стороны, оказывают прямое и непосредственное влияние на воспроизводство в целом и на составляющие его процессы рождаемости, смертности и брачности, а с другой, - сами прямо и непосредственно зависят от этих процессов.

Последние же, т.е. процессы рождаемости, смертности, а также брачности и разводимости, будучи составными частями воспроизводства населения, и называются демографическими процессами.

Все прочие мыслимые структуры (составы) населения являются недемографическими структурами. Это не означает, что демограф совершенно не интересуется ими. Однако интерес к ним - качественно иной, нежели к демографическим структурам.

Половая, возрастная, брачная и семейная структура непосредственно входят в предмет демографии, в то время как все прочие выступают (или могут выступать) лишь как экзогенные переменные (факторы) демографических процессов, оказывающие на них (и на воспроизводство населения в целом) то или иное, но всегда косвенное, не непосредственное воздействие. Они действуют опосредованно, через демографические структуры. Это отнюдь не умаляет их роли в демографическом анализе, а лишь точнее определяет ее.

К тому же недемографические структуры, как правило, входят в предметы других общественных наук, например, экономической науки или социологии. Поэтому знание разнообразных структур населения, выделенных по различным признакам, и тенденций их изменения является необходимым условием деятельности любого обществоведа, в какой бы сфере он ни работал.

1.4. Демография и другие науки

Необходимость тесного взаимодействия демографии с другими науками определяется, с одной стороны, тем, что воспроизводство населения как предмет демографии является сложным явлением, на характер и динамику которого влияют практически все стороны жизни людей, вся совокупность общественных отношений, в которые вступают люди в процессе своей жизнедеятельности. С другой стороны, воспроизводство населения, демографические процессы, характер и тенденции изменения демографической ситуации оказывают воздействие на все прочие сферы общественной жизни, в значительной мере определяя течение экономических, социальных, политических, этнических и других процессов.

Эта двойственная взаимосвязь формирует зону взаимных интересов демографов и ученых других специальностей, обусловливает необходимость использования данных других наук для объяснения демографических феноменов и, напротив, данных демографии для объяснения явлений и процессов в других сферах жизни общества.

Эта двойственная взаимосвязь обусловливает и необходимость, и возможность проведения силами ученых разных специальностей совместных междисциплинарных исследований, а также необходимость и возможность выделения на их основе специфических предметных областей и соответственно возникновения новых наук, пограничных, междисциплинарных по своей природе.

В 60-е гг. в работах прежде всего Д.И. Валентея была выдвинута идея о необходимости создания комплексной науки о народонаселении. Задача последней виделась в том, чтобы на основе использования и интеграции методов и знаний целого ряда наук, имеющих своим объектом население, давать теоретическое объяснение демографическим и другим процессам, совершающимся в населении, и вырабатывать практические рекомендации по решению проблем народонаселения.

Свою роль в этом сыграли не только понимание многосложности демографических феноменов и невозможности их объяснения в рамках лишь традиционной демографической статистики, но и тот печальный факт, что к этому времени в нашей гране демография практически не существовала и не развивалась, будучи объявленной буржуазной лженаукой, а демографические исследования, если и проводились, то только по ведомству статистики и только именно как статистические исследования. Только к концу 50-х гг. прошлого века в нашей стране сложились условия для постановки вопроса о необходимости возрождения демографии как науки, не совпадающей по своему предмету с демографической статистикой.

В очень большой степени именно с желанием вырваться из-под «власти» институционализированной, официальной статистики и была связана постановка вопроса о необходимости развития упомянутой выше комплексной науки о народонаселении. Этот факт необходимо подчеркнуть и обязательно учитывать, говоря о мотивах и содержательной стороне выдвижения идеи комплексной науки (в дальнейшем – системы знаний) о народонаселении. По существу, это была единственно возможная в то время стратегия ухода из-под власти руководителей официальной «статистики как общественной науки». Неудивительно, что это вызвало ожесточенное сопротивление со стороны представителей официальной статистики, которые увидели здесь еще одну попытку уничтожения статистики как общественной науки.

Но главное, разумеется, заключалось в понимании многосложности демографических феноменов, объяснение которых считалось невозможным без учета всей системы их взаимосвязей с другими социальными процессами. Свою роль сыграли и практические задачи того времени, необходимость средствами «политики народонаселения» решать четко обозначившиеся к тому времени экономические и социальные проблемы, а также «проблемы народонаселения», вообще «оптимизировать» социально-демографические процессы в стране, как это тогда понималось.

Такая постановка вопроса сыграла свою позитивную роль в конституировании демографии как самостоятельной науки, однако она таила в себе и немало опасностей, подводных камней и течений. Хотя речь шла о новой комплексной науке о народонаселении, здесь таилась угроза утраты всего того, что достигла демография на долгом пути своего становления как самостоятельной науки со своими собственными объектом и предметом.

В то время было модно говорить о необходимости не ограничиваться узкими рамками своих наук, а «ходить с этажа на этаж», заглядывая к представителям других наук. Эта свобода пересечения границ между науками «во многих отношениях является огромным преимуществом, однако несет в себе и существенные вызовы. В частности, мы (т.е. демографы. – О.А.) более, чем кто-либо иной, нуждаемся в том, чтобы спросить себя о том, в чем, собственно, заключаются сила и преимущества нашей дисциплины по сравнению с другими. Мы нуждаемся также в том, чтобы определить демографию как науку, отличную от других наук, но тесно связанную с ними в широкой сети междисциплинарных исследований. А в идее комплексной науки эта необходимая методологическая четкость отсутствовала. Именно поэтому многие критиковали эту точку зрения как попытку растворить демографию, ее собственный уникальный объект и предмет в необозримом поле комплексной науки.

Идея комплексной науки постепенно трансформировалась в идею о существовании так называемой системы знаний о народонаселении, ядром которой, ее центральным звеном выступала бы именно демография, предметом которой является как раз воспроизводство населения, а другие, входящие, по мысли авторов этой концепции, в эту систему науки имели бы своим предметом законы и закономерности других специфических сторон и аспектов некоего общего глобального процесса развития населения. Можно критически относиться к идее развития населения, но это уже совсем другой вопрос.

Демография, как сказано выше, стремясь не только описать, но и объяснить ход и тенденции демографических процессов, воспроизводства населения в целом, взаимодействует с другими науками, широко используя их методологические подходы, методы, добытые ими знания, даже образуя на стыке с ними новые науки, со своим собственным специфическим предметом. Некоторые из этих наук ориентированы на объяснение закономерностей демографических процессов и потому остаются частью демографии, понимаемой в этом случае как своего рода система демографических наук. Другие же науки акцентированы на изучении тех сфер реальности, которые образуют объекты наук, вступающих во взаимодействие с демографией, использующих ее методологию, ее методы и открытые ею знания, но для объяснения закономерностей функционирования и изменения своей предметной области. И потому они не входят в демографию, не образуют ее составных частей.

В этом отражается свойственный всем наукам без исключения процесс диверсификации и специализации, подразделения на специфические отрасли, более акцентированно изучающие какие-то аспекты, стороны общего всем объекта. Большинство современных наук – это фактически системы наук. Как справедливо подчеркивал В.А. Борисов, что сегодня мы говорим обычно не о физике, математике, экономике, медицине, но о физических, химических, математических, экономических, медицинских науках. Не является исключением в этом отношении и демография.

Демография внутри себя разделилась на целый ряд специализированных отраслей или даже наук. При этом процессы ее внутренней дифференциации имеют совершенно различные основания. К сожалению, имеющиеся в литературе описания структуры демографии как науки по большей части эклектичны и страдают отсутствием четких критериев выделения тех или иных ее разделов. Даже в работах, специально посвященных анализу места демографии среди других наук или рассмотрению ее как системы демографических наук, четкая постановка вопроса о критериях отсутствует. Это касается как отечественных, так и зарубежных работ. Между тем этот вопрос представляется чрезвычайно важным в методологическом отношении.

Можно выделить, по крайней мере, три критерия, которые могут быть основаниями внутренней дифференциации демографии: 1) теоретический уровень научной интерпретации наблюдаемых феноменов; 2) объектно-предметный критерий; 3) связь с практикой, степень ориентированности на решение практических, прикладных задач. При этом, разумеется, в реальности выделение внутри демографии тех или иных субдисциплин, разделов или наук основывается на совместном применении всех трех критериев.

Согласно первому критерию, можно говорить о внутренней дифференциации, основанной на различении описательных и объяснительных процедур научного познания. С этой точки зрения внутри демографии можно выделить демографическую статистику, описательную демографию, формальную демографию, теоретическую демографию, математическую демографию и ряд других разделов.

Процесс специализации происходит и в демографии. Внутри нее выделяются такие отрасли, как общая теория демографии, демографическая статистика, математическая, экономическая, историческая, этническая, социологическая демография и др. Из названий этих отраслей можно видеть, что они образуются на стыках демографии с другими науками и обозначают связь предмета демографии с предметами смежных наук, которые в демографии выступают в роли факторов. Мы полагаем, что в наименовании этих отраслей должен осознанно выдерживаться следующий принцип, который фактически существует во всех науках: существительное (в данном случае демография) обозначает предмет науки (воспроизводство населения), прилагательное (математическая, экономическая, историческая и т.п.) – науку, знания которой используются как фактор при изучении предмета демографии.

Борисов В.А. Воспроизводство населения как предмет демографической науки // Воспроизводство населения и демографическая политика в СССР/Отв. ред. Л.Л. Рыбаковский. М., 1987. С. 25.

Второй критерий обусловливает выделение в системе демографических наук дисциплин, пограничных по своей сути, отражающих взаимодействие демографии с другими отраслями знания. В этом контексте можно говорить об экономической демографии, исторической демографии, социологической демографии, этнодемографии, геодемографии, медицинской демографии и т.п. Разумеется, внутри этих наук также возможно выделение разделов, имеющих разный теоретический уровень научной интерпретации наблюдаемых феноменов. Но специфика перечисленных выше и других аналогичных наук состоит в том, что само их возникновение обусловлено стремлением уйти от чисто описательных процедур, от чисто статистической или статистико-математической интерпретации демографических явлений. В наибольшей степени это относится к социологической демографии, возникшей и развивающейся на стыке социологии (особенно социологии семьи) и демографии. Наконец, третий критерий характеризует связь тех или иных разделов демографии с практикой, ее запросами. В любой науке можно выделить разделы, имеющие более фундаментальный или более прикладной характер, или удовлетворяющие чисто «академический» интерес исследователя, или прямо и непосредственно ориентированные на решение каких-то практических задач. Не является исключением и демография. С этой точки зрения можно говорить о таких ее разделах, как демографический анализ, демогрэфикс. прикладная демография, региональная демография, военная демография, политическая демография, электоральная демография, демографическое прогнозирование и т.д. и т.п.

Демография теснее всего связана с социологией семьи и анализирует семейную структуру населения во взаимосвязи с половозрастной структурой, используя данные демографической статистики о размере и составе семьи, распространенности тех или иных семейных структур, о тенденциях брачности, детности, разводимости. Изучение роли семьи в воспроизводстве Населения является неотъемлемой частью одновременно демографии и социологии семьи (где оно может именоваться социологией рождаемости). Демография семьи обобщает факты формирования, функционирования и распада семейно-родственных групп, тогда как социология семьи наряду с исследованием эффективности выполнения семьей репродуктивной функции интересуется также эффективностью социализации (воспитания, содержания, обучения) детей в семье, подготовки подрастающих поколений к принятию ролей взрослого человека, его социальных позиций и статусов.

Антонов А.И., Медков В.М. Социология семьи. М., 1996. С. 24.

В целом современная демография представляет собой целую систему взаимодействующих наук, совместными усилиями исследующих воспроизводство населения и отдельные демографические процессы. Их взаимосвязь можно представить следующим образом (схема 1.1).

Некоторые субдисциплины внутри демографии получили особые наименования, отражающие их объекты или их методологию. Историческая демография имеет дело с населением прошлых эпох, для которых имеются в наличии письменные источники данных. Если таковые отсутствуют, то говорят о палеодемографии, изучающей население далекого прошлого. Дескриптивная (описательная) демография описывает численность, географическое распределение, структуру и изменения населения в рамках статистики населения, или демографической статистики. Изучение количественных взаимосвязей внутри демографических феноменов при абстрагировании от их взаимодействия с другими явлениями называется теоретической, или чистой демографией. Поскольку же при этом используются различные математические методы, на практике такое изучение называют еще математической демографией. Multilingual Demographic Dictionary. English Section. 2nd Edition. Liege, 1982. P. 15.

Изучение взаимосвязи между демографическими явлениями, с одной стороны, и экономическими и социальными явлениями, с другой, также является разделом демографии. Некоторые авторы употребляют в этом случае термины экономическая демография и социальная демография. Multilingual Demographic Dictionary. English Section. 2nd Edition. Liege, 1982. P. 16.

Демография как система наук

Схема 1.1

Разумеется, внутреннюю структуру демографии можно представить и иначе, сделав больший или меньший акцент на те или иные аспекты ее взаимодействия с другими науками или, скажем, на природу применяемых в демографии методов. Так это сделано, к примеру, в Энциклопедическом словаре «Народонаселение», где особо выделяется раздел методов, а также теоретические основы демографической политики (табл. 1).

Интересный вариант взаимосвязи демографии с другими науками представлен Х.-П. Колером и Дж.В. Ваупелем из Института демографических исследований им. Макса Планка (Росток, Германия). Их схема основывается на вычленении областей соприкосновения демографии с другими науками, или выступающими в качестве ее методического инструментария, или имеющими с ней общую объектно-предметную область (схема 1.2).

Но какие бы схемы мы ни рисовали, только учет сложного характера взаимодействия демографии с другими науками дает возможность перейти от описаний тенденций и закономерностей демографических процессов к их объяснению, в полной мере реализовать требование комплексности и системности в научной интерпретации социальных явлений вообще, демографических феноменов в частности.

В смежных с демографией науках уже существуют, хотя еще и не всегда четко определены, научные отрасли экономических, социологических, исторических и других наук, для которых воспроизводство населения, различные его аспекты выступают в качестве факторов, воздействующих на процессы, составляющие предмет исследования этих наук. Можно пояснить это утверждение следующим примером. Социальная мобильность, т.е. перемещения людей в социальной структуре общества, оказывает влияние на их решение, скажем, родить в ближайшие годы еще одного ребенка, писать диссертацию или поберечь свое здоровье. В этом случае социальная мобильность рассматривается как фактор в демографическом исследовании. Напротив, число детей в семье, само наличие семьи могут способствовать или, в современном обществе, скорее мешать карьере, особенно женщины. В этом случае демографическая компонента является фактором социальной мобильности, которая входит в предмет исследования социологии. Борисов В.А. Демография: Учебник для вузов. М., 1999. С. 20-21.

Таблица 1

Система демографических наук

1	Теоретическая демография	История демографии	Описательная демография	Экономическая демография	Историческая демография	Моделирование социаль-но-демо-графиче-ских процессов
2	«Отраслевые» демографические науки: медицинская демофафия, этническая демофафия, географическая демография, военная демография, политическая демография
3	Источники данных о населении	Статистические методы	Математические методы	Социологические методы	Картографирование населения	Графоаналитические методы
4	Региональная демография
5	Прикладные демографические исследования
6	Социально-демографическое прогнозирование
7	Теоретические основы демографической политики

Схема 1.2 Демография в ее взаимосвязях с другими науками

Только применение достижений других наук, использование в исследовании демографических феноменов их методов позволяет перейти от статистико-демографического описания процессов воспроизводства населения к их объяснению.

Однако взаимодействие демографии с другими науками не ограничивается только по линии использования их достижений для объяснения демографических феноменов. Существует и обратное влияние демографии на взаимодействующие с ней науки. Для любого обществоведа является насущной необходимостью владение демографическими знаниями и хотя бы основами демографической методологии.

Структура и динамика населения, демографические процессы являются одними из мощных факторов социальных изменений, факторов формирования конкретных особенностей тех или иных социальных феноменов и процессов. Изучение любого социального явления невозможно в отрыве от учета влияния демографического фактора, параметры которого задают как бы внешние рамки, в которых развертывается тот или иной социальный процесс, оказывают воздействие на его характеристики.

Не менее значимым является и овладение обществоведами основными методами демографических исследований. Демография может помочь им как на этапе разработки программы и инструментария научного исследования, так и на стадии обработки, анализа и интерпретации его результатов.

Таблица – Основные демографические показатели

	1990	1996	2001	2002	2003	2004	2005	2006
Численность населения¹⁾ - всего, тыс. человек	147 665	148 292	146 304	145 649	144 964	144 168	143 474	142 754
в том числе:
городское	108 736	108 311	107 072	106 725	106 321	105 818	104 719	104 105
сельское	38 929	39 981	39 232	38 924	38 643	38 350	38 755	38 649
Из общей численности населения - население в возрасте, тыс. человек:
моложе трудоспособного	36 101	33 615	28 387	27 274	26 115	25 014	24 095	23 317
трудоспособном²⁾	83 943	84 540	88 040	88 515	89 206	89 896	90 218	90 328
старше трудоспособного	27 621	30 137	29 877	29 860	29 643	29 258	29 161	29 109
Ожидаемая продолжительность жизни при рождении, число лет:
все население	69,2	65,8	65,2	65,0	64,9	65,3	65,3
мужчины	63,7	59,6	58,9	58,7	58,6	58,9	58,9
женщины	74,3	72,4	72,2	71,9	71,8	72,3	72,4
На 1000 человек населения
Родившихся	13,4	8,9	9,0	9,7	10,2	10,4	10,2
Умерших - всего	11,2	14,2	15,6	16,2	16,4	16,0	16,1
в том числе детей в возрасте до 1 года ³⁾	17,4	17,4	14,6	13,3	12,4	11,6	11,0
Естественный прирост, убыль (-) населения	2,2	-5,3	-6,6	-6,5	-6,2	-5,6	-5,9
Число браков	8,9	5,9	6,9	7,1	7,6	6,8	7,5
Число разводов	3,8	3,8	5,3	5,9	5,5	4,4	4,2
Миграционный прирост, убыль (-) населения	1,9	3,5	1,9	1,6	0,6	0,7	0,9

1) Оценка на 1 января соответствующего года.

2) Мужчины 16-59 лет, женщины 16-54 года.

3) На 1000 родившихся живыми.

Ключевые слова

Предмет и объект науки, население, народонаселение, воспроизводство населения, рождаемость, смертность, брачность, разводимость, миграция, демографические структуры и демографические процессы, система демографических наук.

К лекциям

На главную страницу

Тема 2. НАРОДОНАСЕЛЕНИЕ И ЕГО ИЗМЕРЕНИЕ

Внимание! Материал лекции должен быть освоен к 19 сентября!

2.1. Народонаселение и его динамика

Население и народонаселение – это понятия, имеющие весьма условные различия. В большинстве своем на практике эти понятия употребляются как синонимы. Как общественное явление, население представляет собой совокупность людей, проживающих в определенное время на определенной территории. Пространство и время - это параметры общие для всех явлений. Поэтому, чтобы дифференцировать население от других явлений, нужна еще хотя – бы одна координата, характеризующая его сущность.

Относительно сущности народонаселения встречаются три принципиальных позиции. Согласно первой, народонаселение – суть биологическое единство, одно из сообществ животного мира. Аргументация этой позиции сводится к тому, что человеку как биологическому существу свойственно размножение, как биологической совокупности – человечеству свойственно воспроизводство. В соответствие со второй точкой зрения народонаселение – это социально-биологическая категория. Обосновывается такая позиция тем, что народонаселение выступает своеобразным носителем социальных и биологических отношений. Наконец, третья позиция заключается в том, что народонаселение – это социальное явление. Оно представляет объединенную социальными связями совокупность людей, с присущими ей свойствами и отношениями. Люди являются частичками, молекулами этой совокупности.

Не зависимо от того, какой придерживаться точки зрения относительно сущности народонаселения, оно во всех случаях остается совокупностью людей, проживающих в конкретное время на конкретной территории. Так, по данным последней переписи населения на территории современной России в октябре 2002г. проживало 145.2 млн. человек (слово человек принято не сокращать в отличие от тысяч, миллионов и т.д.).

Очевидно, что в каждый данный момент времени народонаселение отличается от народонаселения как предшествующих, так и последующих моментов времени. В промежуток времени между этими моментами происходит изменение численности населения, под влиянием его воспроизводства и внешней миграции. Это изменение характеризует динамику: восходящую, когда возрастает численность населения, и нисходящую, когда население сокращается. Эта динамика измеряется темпами роста или прироста, а также абсолютными числами увеличения или уменьшения численности населения в данный промежуток времени.

На той или иной территории (страна, федеральный округ, регион, населенный пункт) одновременно могут находиться и проживающие там постоянные жители, и приехавшие туда из других мест, как граждане страны, так и иностранцы (граждане других стран и лица без гражданства). Во время проведения переписей населения они, в зависимости от срока пребывания в данном месте, попадают в категорию временно присутствующих. Это население в местах проведения переписи не живет и не собирается жить постоянно. Оно находятся там к данному моменту менее определенного срока. Одновременно часть постоянных жителей этой территории может временно отсутствовать, т.е. находиться в других населенных пунктах, регионах и странах. Те, кто живет в данном месте постоянно, но на момент переписи отсутствует, относятся к временно отсутствующим.

Исходя из различий в характере пребывания разных групп населения в той или иной местности и времени их пребывания, в переписной практике выделяют две категории населения: наличное население – лица, находящиеся на момент проведения переписи на данной территории, включая временно присутствующих на данной территории в жилых помещениях и вне их; постоянное население – лица, постоянно проживающие на момент переписи на данной территории, включая временно отсутствующих. В качестве критерия постоянного проживания используется промежуток времени, как правило, равный шести месяцам. Обычно к постоянному населению относят тех, кто проживает на данной территории постоянно, а также временно отсутствующих на срок не более шести месяцев и прибывших на учебу или работу на срок от шести месяцев и более.

Начиная с переписи населения 2002г., которая учитывала только постоянное население (раньше учитывалось и наличное), все расчеты демографических показателей относятся к постоянному населению, хотя численность наличного и постоянного населения разных территорий могут весьма заметно различаться. Наибольшие различия наблюдаются на территориях, в экономике которых высока доля отраслей с сезонным характером производства. Особенно это актуально для крупных мегаполисов и территорий, где развиты отрасли, извлекающие природные ресурсы в других местах (к примеру, океанический промысел рыбы и морепродуктов), приморским городам, в портах которых базируется морской флот и т.д. Перепись 2002г., зарегистрировавшая только постоянное население, создала определенные трудности для социальной сферы. Дело в том, что обеспеченность жителей предприятиями социальной инфраструктуры, общественным транспортом и прочими услугами может быть рассчитана теперь только на постоянное население, хотя пользоваться этими благами будет и временно присутствующее население.

Для практических целей обычно исчисляется средняя величина численности населения для того или иного интервала времени. Естественно, что чем продолжительнее период, тем менее точна эта средняя величина. Как правило, исчисление средней численности населения осуществляется для годового или даже меньшего периодов, хотя возможно его исчисление для пятилетия и большего срока. Средняя численность населения используется для расчета многих демографических и иных показателей, в частности, для определения общего коэффициента смертности, общего коэффициента рождаемости, плотности населения и др.

В любом населении, будь то страна, район, населенный пункт непрерывно совершаются под влиянием демографических процессов те или иные изменения (численности, состава, размещения). Изменение численности населения зависит от масштабов естественного и миграционного движения. То и другое выступает компонентами демографической динамики. Естественный прирост (убыль) и миграционный прирост (убыль) образуют общий прирост (убыль) населения, т.е. ту величину, на которую оно или возрастает или уменьшается. Естественное и миграционное движение могут воздействовать на население либо в одном, либо в противоположном направлении. Вообще возможно восемь комбинаций, представленных в таблице 1.

Таблица 1.

Варианты соотношений между естественным и миграционным приростами (убылью) населения в регионах России в 2007г.*

Варианты	Результаты естественного движения	Результаты миграционного движения	Результаты совокупного движения	Тип дина- микки	Примеры (субъекты РФ)
1.	ЕУ	МУ	ОУ	НД	Курская область
2.	ЕУ	МП	ОУ	НД	Красно-дарский край
3.	ЕУ	МП	Баланс	НЧ	Не было
4.	ЕУ	МП	ОП	ВД	Московская область
5.	ЕП	МУ	ОУ	НД	Чукотский АО
6.	ЕП	МУ	Баланс	НЧ	Не было
7.	ЕП	МУ	ОП	ВД	Республика Дагестан
8.	ЕП	МП	ОП	ВД	Тюменская область

* ЕУ, МУ, ОУ - естественная, миграционная, общая убыль населения;

ЕП, МП, ОП – естественный, миграционный, общий прирост населения;

НЧ –неизменная численность населения.

В России в целом естественная убыль населения наступила в 1992г. Она по своим размерам стала превышать миграционный прирост. С этого времени Россия вступила в длительную полосу депопуляции. 1994г. – это время, когда числа умерших в России преодолели отметку в 2.3 млн. человек. При низкой рождаемости, а годовое число родившихся в 1994г. составляло 1.4 млн., естественная убыль населения достигла – 0.9 млн. человек. С этого года до настоящего времени естественная убыль населения находилась в пределах 700-950 тыс. человек, причем уже в новом столетии её среднегодовая величина превысила 0.9 млн. человек. Суммарная естественная убыль за 15 лет (1992-2007гг.) составила 9.6 млн. человек. За эти же годы положительный миграционный прирост оказался равным 3.6 млн. человек. В результате население страны сократилось не на 9.6 млн. человек, а только на 6 млн.

Наступившее после 1994г. резкое уменьшение сальдо внешней миграции и предопределило темпы сокращения численности населения страны. В 2001-2007гг. величина миграционного сальдо по сравнению с 1994-96гг. сократилась почти в 7 раз и оно, по сути, перестало быть компонентом демографической динамики. Таким образом, уменьшение численности населения России, темпы которого возросли в последние 5 лет, это – результат и увеличившихся масштабов естественной убыли, и существенного сокращения сальдо внешней миграции из стран нового зарубежья.

В разных районах соотношение между компонентами демографической динамики различно. Хуже всего демографическая динамика в тех субъектах РФ, которые попали в первую группу. Сюда наряду с Курской областью входят еще 34 субъекта РФ, в числе которых 8 республик Северо-Западного, Северо-Кавказского, Западно-Сибирского и Восточно-Сибирского регионов и такие области как Волгоградская, Мурманская, Иркутская, Челябинская и Амурская области, а также Красноярский и Приморский края. Все это регионы с наиболее неблагоприятной демографической ситуацией.

2.2. Поло-возрастная структура населения

Но меняется не только численность населения, обновляется и его структура. Структура населения – отнюдь не синоним его состава. Состав – это номенклатура, точнее перечень элементов, составляющих население как совокупность людей. Демографический состав включает в себя деление населения на мужчин и женщин, а также – на лиц разного возраста. Население, дифференцированное по возрасту, может быть распределено по группам. Группировка, выполненная по качественному признаку, представляет классификацию. Например, в зависимости от такого качественного признака как трудоспособность выделяют три группы населения: моложе трудоспособного, трудоспособное и то, которое старше трудоспособного.

Население может быть распределено на группы и по количественному признаку. Обычно распределение населения по полу и возрасту бывает в однолетней (для каждого отдельного года возраста) и пятилетней возрастной группировках. Последняя дается в стандартной группировке: 0-4 года, 5-9 лет, 10-14, 15-19 и т.д. Группа 0-4 года включает в себя всех детей, начиная с новорожденных и кончая прожившими 5 лет без одного дня. Имеется в виду полное число исполнившихся лет, т.е. группа 0-4 года это значит до 5 лет, 5-9 – до 10, 10-14 – до 15 и т.д. Такие группировки используется органами статистики при разработке данных переписей населения и текущего учета.

Иногда используются также десятилетние группы (0-9, 10-14 и т.д.). Возраст в 9 лет выступает как последнее число первого десятка, 19 лет – последнее число второго десятка и т.д., хотя очевидно, что последним числом десятка может быть 10, 20 и пр. С этим, кстати, связано и недоразумение, возникшее на рубеже веков, когда многие и журналисты, и политики и даже ученые, начало нового ХХI века датировали 2000 годом, хотя оно наступило первого января 2001г.

В отличие от состава структура населения – это соотношение между однородными элементами или численно определенными группами. Самой простой выступает половая структура: процентное отношение мужчин и женщин в общей численности населения. Существуют также возрастные, возрастно-половые структуры, распределения по времени проживания и т.д. Структура, т.е. распределение населения по группам может выражаться не только в процентах, но и в долях, промилле. В возрастной структуре выделяют как численно равные возрастные группы, так и функционально различные контингенты. Последние представляют собой укрупненные возрастные группы, выделенные по какой-либо качественной характеристике (детский, репродуктивный, трудоспособный, пенсионный и др. возрастные контингенты).

Обобщающей характеристикой возрастного распределения населения выступает его средний возраст. Он может рассчитываться для всего населения в целом, для разных возрастных групп и для отдельных контингентов. В качестве примера последнего можно назвать средний возраст занятого или экономически активного населения.

Частота всех демографических событий различается в зависимости от возраста. Так, большая часть деторождений у женщин происходит в возрастах от 20 до 30 лет. Этот же возрастной интервал отличается наибольшей интенсивностью вступления в брак (у женщин и нижняя и верхняя границы этого интервала несколько ниже, чем у мужчин, и в возрастной группе 18-19 лет они вступают в брак чаще, чем в 25-29 лет).

Соответственно, несколько старше, в среднем те, кто разводится. Верхняя граница возрастного интервала, характеризующегося наиболее высокими показателями разводимости, простирается у мужчин почти до 40 лет, а у женщин – до 35. Понятно, что с возрастом увеличивается вероятность смерти. Исключение здесь составляют только дети. После сравнительно высокого уровня смертности у новорожденных он снижается, достигая минимума в возрастном интервале 10-14 лет, а затем постоянно нарастает. Средний возраст умерших как и медианный возраст могут быть рассчитаны по аналогии со средним возрастом живущего населения.

Пол и возраст являются основными демографическими параметрами человека, а половозрастная структура – соответственно, одной из базовых характеристик населения. Значение информации о распределении по полу и возрасту жителей государства, региона, того или иного административно-территориального образования трудно переоценить. Эти данные востребованы практически во всех сферах общественной жизни, так или иначе связанных с жизнедеятельностью людей.

Ребенок еще не появился на свет, но, зная численность женщин различных возрастов и уровень повозрастной рождаемости хотя бы в предыдущем году, можно достаточно точно определить, сколько на той или иной территории в данном году будет новорожденных. Их численность, особенно если ее рассчитать не только на текущий или предстоящий год, но и на ближайшую перспективу, позволяет оценить потребность в койках для беременных и рожениц, в акушерах-гинекологах и т.д. Однако новорожденным и их матерям нужны не только медицинские услуги, но и коляски, кроватки, белье, подгузники, детское питание и пр. Таким образом, информация о численности уже родившихся детей и ее прогнозная оценка приобретают, по сути дела, маркетинговый характер. Ею пользуются предприятия, фирмы, занимающиеся производством и продажей товаров для новорожденных. Эти данные нужны Фонду социального страхования для планирования своих расходов на выплату пособий по беременности и родам, при рождении ребенка и по уходу за ним.

Сведения о количестве детей более старшего возраста нужны для оценки потребности в дошкольных образовательных учреждениях, врачах-педиатрах и детских врачах других специальностей, бюджетных расходах на выплату ежемесячного пособия на ребенка, детской одежде и обуви, детских книгах и игрушках (опять речь идет о маркетинговом использовании данных о численности и половозрастном составе детей) и др. Перечень сфер использования данных о численности населения последующих возрастов очень велик. Это - школы и другие образовательные учреждения, вузы, армия, трудовые ресурсы, жилищное строительство, производство товаров, продуктов и услуг, медицинская помощь, пенсионное обеспечение и многое другое. Данные о распределении населения по полу и возрасту нужны и для расчета практически всех демографических показателей.

На основе данных переписей находятся показатели половой и половозрастной структуры населения. Показатели половой структуры населения бывают двоякого рода. Во-первых, это доли женщин и мужчин в населении, которые рассчитываются, как правило, в процентах. Во-вторых, соотношения между численностью мужчин и женщин. Они могут выглядеть как число мужчин на 1000 женщин или, наоборот, как число женщин на 1000 мужчин. Первый показатель рассчитывается путем деления численности мужчин на численность женщин и умножения полученного результата на 1000. Второй рассчитывается наоборот. Понятно, что все эти показатели могут рассчитываться как для всего населения в целом, так и для отдельных возрастов.

Показателями возрастной структуры населения служат доли населения отдельных возрастов или возрастных групп. Если знаменателем при расчете таких показателей является общая численность населения, то можно говорить о показателях половозрастной структуры населения, а если расчет делается по отношению к численности населения каждого отдельного пола, то это будет возрастная структура отдельно женщин и мужчин.

Особое внимание при анализе возрастного состава уделяется доле (в процентах) населения в возрасте 60 лет и старше (в ООН и некоторых зарубежных странах при расчете данного показателя используется возрастная граница 65 лет). Этот показатель называется коэффициентом старения или коэффициентом демографической старости населения. В отношении причин старения в обществе существует серьезное заблуждение. Распространено мнение, что оно вызвано, главным образом, ростом продолжительности жизни. Это не так. Главная причина старения населения – снижение рождаемости.

Снижение рождаемости ведет к сокращению численности и доли детского населения, а, следовательно, к росту доли населения в более старших возрастах, в т.ч. старше 60 лет. Увеличение продолжительности жизни ведет к росту коэффициента старения только тогда, когда происходит за счет сокращения смертности населения в возрастах старше 60 лет (увеличивая тем самым численность и долю этого населения). Однако практически всегда и во всех странах продолжительность жизни росла, в основном, за счет снижения смертности в более молодых и, в первую очередь, в детских возрастах. А это уже совсем другое дело. В этом случае рост продолжительности жизни будет, наоборот, препятствовать демографическому старению, так как будет вести к росту числа и доли детей (из-за большего числа сохраненных детских жизней). Итак, главная причина старения населения – снижение рождаемости.

Для наглядности и расширения возможностей анализа половозрастной структуры населения строится половозрастная пирамида. Она представляет собой графическое изображение половозрастного состава населения (рис.1). Для ее построения по центру проводится вертикальная ось (ось ординат), по которой откладываются градации возраста. От основания оси вправо и влево проводятся горизонтальные оси (оси абсцисс), по которым откладываются градации численности населения, соответственно, слева мужчин и справа женщин.

Численность населения каждой половозрастной группы на пирамиде изображается в виде прямоугольника, площадь которого соответствует численности населения. Его нижняя и верхняя горизонтальные линии проводятся на уровне, соответственно, начала данного возрастного интервала и начала следующего возрастного интервала. Правая вертикальная линия у мужчин и левая у женщин совпадают с вертикальной осью на отрезке данного возрастного интервала. Левая вертикальная линия у мужчин и правая у женщин проводятся на уровне численности соответственно мужчин и женщин данной возрастной группы.

Рис.1 Возрастно-половая пирамида населения России на 01.01. 2004 г.

Если встречаются возрастные интервалы, отличающиеся от обычных для данной половозрастной пирамиды (например, большинство интервалов пятилетние, а один или несколько десятилетние), то для этих интервалов вертикальные линии будут больше или меньше во столько раз, во сколько эти интервалы больше или меньше обычных, т.е. они будут охватывать больший или меньший (по сравнению с обычными) возрастной интервал, а горизонтальные линии, наоборот, должны в это количество раз, соответственно, уменьшаться или увеличиваться, т.е. исходная численность населения для построения половозрастной пирамиды должна делиться пополам) для обеспечения сопоставимости численностей населения как площадей прямоугольников. На половозрастной пирамиде откладываются численности только для тех возрастных групп, для которых определены верхняя и нижняя границы возрастного интервала и не откладываются для, так называемых, открытых возрастных интервалов (например, 80 лет и старше).

Построив половозрастную пирамиду, сразу можно увидеть молодое население (широкое основание пирамиды) или старое (пирамида сравнительно широка в возрастах старше 50 лет), каково соотношение численности мужчин и женщин в различных возрастах и, наконец, можно увидеть, так называемые, «провалы» (существенно меньшая численность населения по сравнению с соседними возрастными группами) и «выпуклости» (наоборот, существенно большая численность населения по сравнению с соседними возрастными группами).

Существуют три составляющих половозрастной структуры населения: рождаемость, смертность и миграция. Рождение относительно большего или меньшего числа детей в отдельные годы, найдет свое отражение в повышенной или, наоборот, уменьшенной численности населения в соответствующих возрастах. Наиболее яркими примерами последнего являются люди, родившиеся в годы войны, и дети, появившиеся на свет в России в девяностые годы ХХ века.

Смертность постоянно, как бы, «обрезает» численность населения. Она сначала снижается, достигает минимума в возрастной группе 10-14 лет, а затем неумолимо «ползет вверх». Смертность влияет и на соотношение полов. Мальчиков рождается больше, чем девочек. Их соотношение при рождении составляет 104-106 мальчиков на 100 девочек и при этом оно весьма устойчиво и проявляется практически на всех достаточно больших совокупностях родившихся (т.е. там, где действует закон больших чисел). Однако во всех без исключения возрастах в России и большинстве других индустриальных стран смертность мужского населения выше, чем женского. Это приводит к тому, что численности мужчин и женщин при продвижении к более старшим возрастам постепенно выравниваются и достигают равновесия, например, в нашей стране примерно в 33-35 лет. После этого неуклонно нарастает перевес численности женского населения.

Миграция наиболее активна в молодых (но не детских) и средних возрастах. Следовательно, на половозрастной пирамиде населения, для которого характерен миграционный отток, в этих возрастах могут образоваться «провалы», а при миграционном притоке – наоборот, «выпуклости» Это хорошо видно обычно при сравнении пирамид для городского и сельского населения.

Однако половозрастная пирамида показывает не только историю формирования сегодняшней половозрастной структуры населения, но и будущее. Новорожденные дети сначала достигают детсадовского возраста и уже можно достаточно точно сказать, сколько их будет. Потом наступает школьный возраст, поэтому заранее надо знать сколько нужно будет школ, классов, учителей и т.д. Глядя на пирамиду, можно определить, например, когда будет наибольший конкурс в высшие учебные заведения, или как будет меняться численность и состав трудовых ресурсов (можно увидеть в какие годы какие контингенты населения будут входить в их число, а какие, наоборот, выходить), или что нас ждет в отношении демографического старения (когда большие контингенты населения начнут преодолевать рубеж 60 лет). Еще много интересного и полезного может рассказать половозрастная пирамида населения. Она может дать полезную информацию и для обычных жителей. Число родившихся в 90-е годы прошлого столетия устойчиво сокращалось. Значит, каждое новое поколение по численности оказывается несколько меньше предыдущего. Достаточно устойчива разница в возрасте женихов и невест: женихи в среднем на 2 года старше. Следовательно, юношам 90-х годов рождения не будет хватать невест подходящего возраста. Это приведет к определенным изменениям на, так называемом, брачном рынке.

2.3. Источники информации о населении

Информация о населении (численности, составе, размещении и т.д.) формируется из двух основных источников. Это переписи населения и текущий учет естественного и миграционного движения. Кроме этого имеются и дополнительные источники: выборочные обследования, регистры населения и различные списки. Без данных, полученных благодаря переписям населения и текущему учету, невозможно рассчитать демографические показатели. В большинстве демографических коэффициентов в качестве знаменателя принимается население, получаемое из данных переписей или его оценок в межпереписные годы, а в качестве числителя берутся сведения, предоставляемые текущим учетом.

Перепись населения – один из важнейших источников информации о населении, представляющий научно организованный процесс сбора, обработки и анализа данных о численности и составе населения. Перепись населения позволяет получить информацию не только о численности населения и его демографических характеристиках (возрастно-половой структуре, числе и составе семей), но и о социально-экономических параметрах - составе населения по образованию, занятости, источникам средств существования. Кроме этого, в программу переписи могут быть включены различные вопросы, представляющие на данный момент интерес для государственного управления, например, вопросы о занятости и безработице, о характере жилищных условий населения, об инвалидности населения и пр. Задачами переписи являются: получение информации об изменениях, происходивших в населении в межпереписной период и корректировка на этой основе оценок численности и состава населения по территориям, а также подготовка базы для перспективных расчетов.

Все сведения при проведении переписи собираются по состоянию на определенный момент времени, называемый критическим. Это тот день и час, к которым приурочивают собираемые сведения для обеспечения сопоставимости полученных данных. Перепись выступает моментальной фотографией населения. Для проведения переписи выбирают время, когда население наименее подвижно – за пределами сезона отпусков, каникул, праздничных дней. Дата переписи – это тот день, который начинается с критического момента, а сроки переписи – тот период времени, в течение которого производится обход населения и заполнение переписных листов.

В 1897 г. была проведена первая Всеобщая перепись населения Российской Империи. Она проводилась по состоянию на 9 февраля (28 января по старому стилю) 1897 г. Всеобщая перепись уже в советское время была проведена в 1926г., т.е. через 29 лет после первой переписи. Затем были две переписи в 30-е годы: в 1937г. и 1939г. Первую посчитали вредительской, а вторую - фальсифицировали. Послевоенная перепись состоялась в 1959 г. Последующие всеобщие переписи стали проводиться регулярно в 1970, 1979, 1989. В октябре 2002 г. в России была проведена очередная Всеобщая перепись населения, т.е. спустя 13 лет, хотя проводить её надо было бы в 1999г. или 2000г. За прошедшее 13 лет все изменилось в России, в т.ч. и состав населения. В программе переписи 2002г. использовался как сплошной опрос (на 19 вопросов отвечало все население), так и выборочное обследование (на 25 вопросов отвечало 25% населения, и еще на 6 вопросов – 5% от четверти населения, причем только те, кто состоял или состоит в браке).

При осуществлении переписи недостаточно просто собрать сведения о населении. Необходимо также обработать и сгруппировать полученные данные в таблицы, которыми могут пользоваться все, кто использует информацию о населении в научной и практической деятельности. Программа разработки материалов переписи состоит из нескольких сотен тысяч таблиц с учетом различных разрезов, в которые представляются данные переписи. Значительная часть этих таблиц впоследствии публикуется как на уровне страны в целом, так и на уровне отдельных ее регионов. В 2004г. опубликованы тома, в которых представлены сведения о численности и размещении населения, его возрастно-половом составе, уровне образования и источниках средств к существованию.

Используя данные переписей населения, всегда нужно иметь в виду, что в них возможны неточности, связанные как с неполнотой охвата населения регистрацией, так и некачественными ответами при заполнении переписных листов. Неточности возможны по многим параметрам. Так неточности по возрастно-половой структуре связаны с тем, что женщины имеют склонность занижать свой возраст – «омоложиваться», тогда как пожилые люди по обыкновению завышают свой возраст, прибавляя годы «старческое кокетство». К тому же люди недостаточно грамотные затрудняются установить год своего рождения, а, будучи спрошены о числе прожитых лет, указывают его округленно, что приводит, к так называемому, эффекту возрастной аккумуляции. Наиболее притягательными для округления возраста являются цифры, оканчивающиеся на “5” или “0”, в связи с чем, численность населения в возрастах, оканчивающихся на эти цифры, оказывается заметно больше, чем в соседних. При обработке данных возрастную аккумуляцию сглаживают.

Наряду или помимо переписи составляется еще регистр населения. Он представляет собой картотеку (как правило, в электронном виде), содержащую информацию о каждом лице или домохозяйстве, постоянно проживающих на данной территории. Например, в Бельгии помимо регистра граждан страны, ведется регистр иностранцев, проживающих на ее территории. Регистр населения содержит сведения об основных социально-демографических характеристиках каждого человека, таких как пол, возраст, состояние в браке, место рождения и место жительства. Помимо этого в регистр могут вноситься сведения об образовании и месте работы, наличии детей и пр. Главный принцип, положенный в основу регистра – постоянное и своевременное обновление содержащейся в нем информации. Граждане тех стран, в которых существуют регистры, обязаны сообщать о перемене постоянного места жительства для адаптации регистра к новой ситуации.

В тех странах, где ведется регистр населения, его данные очень широко используются, поскольку существует возможность получения точной информации о численности и составе населения не только крупных территориальных единиц, но и отдельных коммун в любой момент времени. Таким образом, облегчается работа по определению перспектив развития населения той или иной территории, регистры могут служить базой для определения выборки различных обследований, основой для проведения переписей населения. В частности, Дания и Нидерланды последние 20 лет проводят переписи на основе регистров населения, отказавшись от проведения классической переписи. В то же время качество информации, собираемой с помощью регистра, зависит от точности и полноты учета, своевременности обновления данных на каждого человека или домохозяйство.

Помимо сплошной регистрации населения (переписи, регистры), иногда осуществляются еще и выборочные обследования. В системе сбора данных о населении выборочные обследования используются для получения более детальной, углубленной информации, которую не могут предоставить переписи населения. В отличие от основных источников данных, обследование позволяет получить сведения об определенной группе населения. Особое место выборочные обследования занимают при подготовке и проведении переписей населения. Для этого используются так называемые микропереписи, которые проводятся по программе всеобщей переписи, но опрашивается не все население страны, а только некоторая его часть. В России микропереписи проводились дважды – в 1985 и 1994 гг. Благодаря микропереписи можно установить те изменения, которые произошли в составе населения за период после последней переписи. Но основная ее задача – апробация программы предстоящей переписи населения. Непосредственно при проведении всеобщей переписи населения также может применяться выборочный опрос, с помощью которого более подробно изучаются явления, представляющие интерес с точки зрения социально-экономического и демографического развития страны в данный период. Например, в переписях 1970 и 1979 гг. выборочный метод применялся при изучении состава трудоспособного населения. В переписи 2002 г. выборочно опрашивались женщины, состоящие в браке, об их «брачной» и «репродуктивной» истории.

Другой важный источник информации - текущий учет естественного и миграционного движения населения. Первый базируется на регистрации актов гражданского состояния. Естественное движение включает демографические события, непосредственно (рождения, мертворождения и смерти) или косвенно (браки, разводы), влияющие на воспроизводство населения. На основании информации о естественном движении рассчитывается численность населения страны, относительные показатели естественного движения (в сочетании с данными переписи населения), строятся прогнозы численности и состава населения на перспективу.

Регистрация событий естественного движения связана в первую очередь с юридическими последствиями того или иного события, и поэтому является обязательной для всех жителей страны. С требованием обязательности регистрации событий связана и полнота их учета. Сроки и порядок регистрации демографических событий определены законом. В России сегодня действует Федеральный закон «Об актах гражданского состояния», принятый в ноябре 1997 г. Для его реализации было принято Постановление Правительства Российской Федерации «О мерах по реализации Федерального Закона «об актах гражданского состояния»; в нем представлены новые формы актов гражданского состояния, использование которых привело к потере значительной части демографической информации, поскольку из актов гражданского состояния был исключен ряд характеристик, необходимых для расчета показателей и анализа демографической ситуации, а также для обеспечения преемственности статистических рядов.

Наряду с учетом естественного движения учитываются также миграционные перемещения, как внутри страны, так и за её пределы. В соответствие с новыми правилами регистрации населения, которые введены в России с 1996 г., были выделены две группы мигрантов: регистрируемых временно (на различные сроки) по месту пребывания и регистрируемых постоянно по месту жительства.

Исходя из сложившейся системы учета данных о миграции населения, миграционные потоки можно рассматривать по нескольким составляющим. Во-первых, миграция на постоянное место жительства, которая фиксируется официальной статистикой и находит отражение в статических материалах Федеральной службы государственной статистики. Во-вторых, миграция на временное проживание, которое фиксируется паспортными столами органов внутренних дел, но при этом не попадает в отчетность, разрабатываемую Федеральной службой государственной статистики. В-третьих, разнообразные формы эпизодической и маятниковой миграции с коммерческими, трудовыми, учебными и прочими целями, которые не сопровождаются постоянной или временной регистрацией, или не охватываются этими формами учета полностью. Как правило, они уловимы только специально организованными исследованиями.

2.4 Показатели численности, состава и динамики населения

Показатели численности и динамики населения

Наименование показателей	Методика расчета показателей
Численность постоянного населения	Постоянное население равно наличному населению, от численности которого вычитаются временно присутствующие в момент переписи на данной территории и прибавляются временно отсутствующие жители этой местности.
Численность наличного населения	Наличное население равно постоянному, из которого вычитают временно отсутствующее население и прибавляют лиц, временно находящихся на данной территории
Численность населения на начало периода (обычно на 01.01.)	Переписи населения обычно проводятся в декабре или январе, поэтому критический момент не совпадает с первым января. Чтобы получить численность населения на начало года к данным переписи, если она проводилась в конце предшествующего года, прибавляют результаты естественного и миграционного движения населения за тот промежуток времени, который отделяет дату переписи от 1 января следующего года. Результаты естественного и миграционного движения вычитают, если перепись проводилась после 1 января текущего года. Подобным образом делается и оценка численности населения в межпереписные годы.
Среднегодовая численность населения (среднее население)	Сумма численностей населения на начало одного и другого года (к примеру, на 01.01. 2004г. и 01.01. 2005г.) делится на 2. Если имеются промежуточные данные, напр., на первое число каждого квартала, то проще всего найти среднеквартальные численности, сложить их и разделить на число кварталов. Также можно поступить и для нахождения среднегодовой численности за ряд лет.
Доля региона, федерального округа, России в населении федерального округа, страны, мира	Численность населения региона делится на численность населения страны (федерального округа) и умножается на 100. Население должно быть в обоих случаях или наличное или постоянное и приниматься на одну и ту же дату.
Темпы роста (сокращения) численности населения	Частное от деления численности населения на начало данного года (может быть принят прогнозный год) на численность населения на начало прошедшего года (любого года истекшего периода). Умножая результат деления на 100, получают темп роста в процентах*.
Темпы прироста (сокращения) численности населения	От темпа роста (сокращения) вычитается 100. Например, темп роста 105.2%. Тогда темп прироста равен 105.2-100 =5.2%
Средний темп роста населения	Из темпа роста извлекается корень той степени, которая равна продолжительности расчетного периода. Так, если темп роста за десять лет составляет 2,0042, то среднегодовые темпы равны 1.072. Это число получается при извлечении корня десятой степени.
Средний темп прироста населения	Среднегодовой темп прироста находится вычитанием от среднего темпа роста единицы. 1.072 -1.0=0.072 (или 7.2% в год). Следовательно, чтобы удвоить явление в течение 10 лет нужны среднегодовые темпы прироста не менее чем в 7%.
Абсолютный прирост (убыль) населения	Разность между численностью населения на начало и конец периода (или начало следующего периода)

*Обратная величина темпу роста находится делением 100 на указанный темп. При росте в 1.5 раза (150%) уровень снизится на 1/3, т.е. будет равен 66.7%, при росте в 1.2 раза (20%), уровень сократится на 16.7% и будет равен 83.3%.

Наиболее применимыми являются показатели численности и динамики населения. При этом часто при сопоставлении численности населения за ряд лет не точно принимается их количество. Так период времени от переписи 1979г. до переписи 1989г. включает не 1979-1989гг., а 1979-1988гг. С другой стороны перепись 1959г. проводилась раньше переписи 1970г. на 11 лет (1959-1969гг.), а последнюю отделяет от переписи 1979г. - 9 лет (1970-1978гг.). Для подобных случаев необходимо исчислять средние темпы роста. Это устраняет влияние на динамику различий в продолжительности периодов.

Показатели компонентов динамики и состава населения

Наименование показателей	Методика расчета показателей
Общий прирост населения: абсолютный относительный	Абсолютная величина общего прироста (убыли) населения равна сумме естественного прироста (убыли) и миграционного прироста (убыли). В принципе эта величина должна совпадать с разностью между численностью населения на начало и конец периода. Относительная величина общего прироста находится делением абсолютной величины на среднегодовую численность населения.
Естественный прирост абсолютный относительный	Абсолютный естественный прирост (убыль) –это разность между числом родившихся и умерших в одно и то же время в данной местности. Относительный естественный прирост (убыль) –частное от деления абсолютной величины на среднегодовую численность населения.
Миграционный прирост абсолютный относительный	Абсолютный миграционный прирост (убыль) –разность между числом прибывшего населения (иммигрантами) и выбывшего (эмигрантами) за одно и то же время. Относительный миграционный прирост (убыль) –частное от деления абсолютной величины на среднегодовое население в тот же период времени.
Соотношение между компонентами демографической динамики	Это доли естественного и миграционного приростов (убыли) а общем приросте (убыли) населения в процентах. Если по одному из компонентов убыль, а по другому прирост, то определяется какая доля убыли (вся или часть) компенсируется приростом.
Доля местных уроженцев в населении	Отношение всех родившихся в данной местности ко всему населению в процентах.*
Доля новоселов в населении	Отношение численности новоселов, т.е. лиц проживших в данной местности менее 10 лет, ко всему населению.*
Доля постоянных жителей	К постоянным жителям относят местных уроженцев и бывших мигрантов, проживших в данной местности более 10 лет (старожилы). Отношение суммы тех и других ко всему населению дает долю постоянных жителей данной территории.

* Эти данные имеются в переписях 1926, 1979, 1989 и 2002гг., а также в материалах микропереписи 1994г.

Показатели заселенности территории

Наименование показателей	Методика расчета показателей
Людность (всех поселений, городских, сельских)	Средняя численность населения всех поселений определенного статуса. Находится делением численности населения поселений данного статуса на число поселений.
Плотность населения	Частное от деления среднегодовой численности населения на количество квадратных километров территории региона.* (человек на кв.км.)
Радиус обслуживания населенных пунктов	Частное от деления размеров территории либо на все находящиеся на ней населенные пункты, либо городские, либо сельские (кв.км. на один населенный пункт)
Коэффициент урбанизации	Доля городского населения во всем населении

* Плотность населения определяется для административных единиц не зависимо от пригодности их территории для заселения и хозяйственного использования. Это придает показателю некую условность. Если исключить непригодные для проживания площади (труднопроходимые болота, труднодоступные горные системы и др.), то можно рассчитать хозяйственную плотность.

Показатели поло-возрастной структуры

Наименование показателей	Методика расчета показателей
Доля мужчин (женщин) в населении	Отношение численности мужчин ко всему населению. То же и женщин. Расчеты возможны также по разным возрастным группам и возрастным контингентам.
Количество мужчин в расчете на тысячу женщин	Отношение численности мужчин к численности женщин в расчете на тысячу (возможно также исчисление числа женщин в расчете на тысячу мужчин)
Средний возраст живущего населения	Средний возраст исчисляется как средняя арифметическая взвешенная. В числителе – сумма произведений возрастов на численность населения, его достигшего или на долю населения данного возраста в общей численности населения. Знаменателем выступает общая численность населения, для которого рассчитывается средний возраст, или 100%, если для расчета используются доли населения. Когда дано распределение населения не по отдельным возрастам, а по возрастным группам, то при расчете в качестве возраста берется середина возрастного интервала (для группы 0-4 года – 2,5, для 5-9 лет – 7,5 и т.д.).
Медианный возраст	Медианный возраст делит все население на две равные части: моложе и старше медианного возраста.
Доля населения моложе трудоспособного возраста	Отношение численности лиц моложе трудоспособного возраста ко всему населению.
Доля населения трудоспособного возраста	Рассчитывается подобным образом
Доля населения старше трудоспособного возраста	Рассчитывается подобным образом
Доля экономически активного населения	Отношение численности занятых или безработных в возрасте 15 -72 года ко всему населению*
Демографическая нагрузка на жителей трудоспособного возраста лицами в нетрудоспособном возрасте	Частное от деления численности лиц в нетрудоспособном возрасте (женщины 0-15 и 55 и старше, мужчины 0-15 и 60 и старше) на численность населения в трудоспособном возрасте.
Демографическая нагрузка на жителей трудоспособного возраста лиц моложе трудоспособного возраста	Рассчитывается подобным образом на лиц в возрасте до 16 лет.
Демографическая нагрузка на жителей трудоспособного возраста лиц старше трудоспособного возраста	Рассчитывается подобным образом на женщин в возрасте 55 лет и старше и мужчин 60 лет и старше
Коэффициент старения или коэффициент демографической старости населения.	Удельный вес (процент) лиц старше 60 лет во всем населении (то же мужчин и женщин)**

*В регулярно проводимых Росстатом обследованиях к экономически активному населению относят не просто лиц в возрасте 15-72 года, а тех из них, кто в рассматриваемый период (обследуемую неделю) считался занятым или безработным. По этой методике в конце ноября 2002г. численность экономически активного населения в России составлял 71.9 млн. человек. Согласно переписи населения, проведенной в середине октября 2002г., численность лиц в указанном возрасте составляла 112.4 млн. человек.

** В ООН и некоторых зарубежных странах при расчете данного показателя используется возрастная граница 65 лет.

Все приводимые показатели в той или иной мере могут быть использованы для анализа демографической ситуации в регионе. С их помощью дается общая картина демографического развития: динамика населения, её компоненты, старение населения, его поло-возрастная и генетическая (уроженцы, приезжие и др.) структуры, изменение заселенности территории и т.д. Все эти показатели могут использоваться как для сопоставления хронологических (изменение во времени), так и региональных рядов (субъекты РФ).

По предварительной оценке, численность постоянного населения Российской Федерации на 1 января 2008г. составила 142,0 млн.человек и за прошедший год уменьшилась на 237,8 тыс.человек, или на 0,17% (за 2006г. – на 532,6 тыс.человек, или на 0,37%).

Сокращение численности населения происходило из-за естественной убыли населения, которая в2007 г. уменьшилась по сравнению с 2006г. на 209,4 тыс.человек. Увеличившийся миграционный прирост на 50,2% компенсировал численные потери населения.

Общая характеристика воспроизводства населения в Российской Федерации.

Таблица 1 – Показатели естественного движения населения.

	Тысяч		2007г. к 2006г.		на 1000 человек населения
	2007г.	2006г.	прирост (+), снижение (-), тысяч	в %	2007г.	2006г.
Родившихся	1602,4	1479,6	+122,8	108,3	11,3	10,4
Умерших	2080,1	2166,7	-86,6	96,0	14,7	15,2
в том числе детей в возрасте до 1 года	14,8	15,1	-0,3	98,0	9,4²⁾	10,2²⁾
Естественная убыль	-477,7	-687,1		69,5	-3,4	-4,8
Браков	1262,6	1113,6	+149,0	113,4	8,9	7,8
Разводов	685,9	640,8	+45,1	107,0	4,8	4,5

1) За 2007г. – по данным помесячной регистрации, за 2006г. – по данным годовой разработки.

2) На 1000 родившихся.

В 2007г. во всех субъектах Российской Федерации отмечалось увеличение числа родившихся (кроме Магаданской области) и снижение числа умерших (кроме Чукотского автономного округа и Ханты-Мансийского автономного округа – Югра).

В целом по стране превышение числа умерших над числом родившихся составило 1,3 раза (в 2006г. – 1,5 раза), причем в 8 субъектах Российской Федерации оно составило 2,0-2,5 раза.

Естественный прирост населения в 2007г. зафиксирован в 21 субъекте Российской Федерации (в 2006г. – в 18 субъектах).

Таблица 2 – Распределение умерших по причинам смерти.

	Тыс.человек			2007г. в % ко всем умершим	На 100 тыс. человек населения		2007г. в % к 2006г.
	2007г.	2006г.	прирост (+), сни- жение (-)	2007г. в % ко всем умершим	2007г.	2006г.	2007г. в % к 2006г.
Всего умерших	2080,1	2166,7	-86,6	100	1465,0	1520,6	96,3
в том числе от: болезней системы кровообращения	1177,4	1232,2	-54,8	56,6	829,3	864,8	95,9
новообразований	287,3	286,2	+1,1	13,8	202,3	200,9	100,7
внешних причин смерти	248,1	282,8	-34,7	11,9	174,8	198,5	88,1
из них от: транспортных (всех видов) травм	38,9	38,2	+0,7	1,9	27,4	26,8	102,2
случайных отравлений алкоголем	20,8	33,0	-12,2	1,0	14,6	23,1	63,2
самоубийств	41,0	42,9	-1,9	2,0	28,8	30,1	95,7
убийств	24,9	28,8	-3,9	1,2	17,5	20,2	86,6
болезней органов дыхания	76,9	82,8	-5,9	3,7	54,1	58,1	93,1
болезней органов пищеварения	86,6	89,4	-2,8	4,2	61,0	62,8	97,1
некоторых инфекционных и паразитарных болезней	33,6	35,7	-2,1	1,6	23,7	25,1	94,4

За 2007г. – по данным помесячной регистрации, за 2006г. - по данным годовой разработки.

В 2007г. по сравнению с 2006г. число умерших детей в возрасте до 1 года уменьшилось на 267 человек, а показатель младенческой смертности на 1000 родившихся снизился на 0,8 процентного пункта, или на 7,8%.

Общая характеристика миграционной ситуации в Российской Федерации

Таблица 3 – Общие итоги миграции.

	2007г.		Справочно 2006г.
	человек	на 10 тыс. человек населения	человек	на 10 тыс. человек населения
Миграция – всего
прибывшие	2284859	160,8	2122071	148,9
выбывшие	2044992	143,9	1989752	139,6
миграционный прирост (+), снижение (-)	+239867	+16,9	+132319	+9,3
в том числе: в пределах России
прибывшие	1997980	140,6	1935691	135,9
выбывшие	1997980	140,6	1935691	135,9
миграционный прирост (+), снижение (-)	-	-	-	-
международная миграция
прибывшие	286879	20,2	186380	13,1
выбывшие	47012	3,3	54061	3,8
миграционный прирост (+), снижение (-)	+239867	+16,9	+132319	+9,3
в том числе: с государствами-участниками СНГ
прибывшие	273795	19,3	177657	12,5
выбывшие	31328	2,2	35262	2,5
миграционный прирост (+), снижение (-)	+242467	+17,1	+142395	+10,0
со странами дальнего зарубежья
прибывшие	13084	0,9	8723	0,6
выбывшие	15684	1,1	18799	1,3
миграционный прирост (+), снижение (-)	-2600	-0,2	-10076	-0,7

За 2007г. число мигрантов внутри России увеличилось на 62,3 тыс.человек, или на 3,2% по сравнению с аналогичным периодом предыдущего года. Миграционный прирост населения России увеличился на 107,5 тыс.человек, или на 81,3%, что произошло в результате возросшего числа зарегистрированных по месту жительства прибывших в Российскую Федерацию (на 100,5 тыс.человек, или на 53,9%), в том числе за счет иммигрантов из государств-участников СНГ – на 100,1 тыс.человек, или на 70,3%. Наряду с этим отмечено сокращение числа выбывших за пределы России на 7,0 тыс.человек, или на 13,0%, в том числе в страны дальнего зарубежья – на 3,1 тыс. человек, или на 16,6%.

В 2007г. было отмечено увеличение миграционного прироста в обмене населением со всеми государствами-участниками СНГ.

Таблица 4 – Показатели международной миграции.

	2007г.			Справочно 2006г.
	число прибывших	число выбывших	миграционный прирост (+), снижение (-)	число прибывших	число выбывших	миграционный прирост (+), снижение (-)
Международная миграция	286879	47012	+239867	186380	54061	+132319
в том числе: с государствами-участниками СНГ	273795	31328	+242467	177657	35262	+142395
в том числе: Беларусь	6029	5301	+728	5619	6318	-699
Казахстан	40255	10211	+30044	38606	11948	+26658
Республика Молдова	14090	629	+13461	8649	636	+8013
Украина	51490	10536	+40954	32721	11926	+20795
Государства Закавказья	62303	2686	+59617	28655	2645	+26010
Азербайджан	20965	1355	+19610	8900	1366	+7534
Армения	30743	728	+30015	12949	686	+12263
Грузия	10595	603	+9992	6806	593	+6213
Государства Средней Азии	99628	1965	+97663	63407	1789	+61618
Киргизия	24731	668	+24063	15669	605	+15064
Таджикистан	17257	464	+16793	6523	424	+6099
Туркмения	4845	111	+4734	4089	112	+3977
Узбекистан	52795	722	+52073	37126	648	+36478
со странами дальнего зарубежья	13084	15684	-2600	8723	18799	-10076
в том числе: Германия	3164	6486	-3322	2900	8229	-5329
Греция	260	116	+144	176	139	+37
Израиль	1094	1202	-108	1053	1408	-355
Канада	118	571	-453	77	552	-475
Китай	1687	56	+1631	499	196	+303
Латвия	887	271	+616	766	223	+543
Литва	537	276	+261	371	228	+143
США	578	2107	-1529	411	3109	-2698
Финляндия	172	692	-520	137	695	-558
Эстония	508	280	+228	347	270	+77
другие страны	4079	3627	+452	1986	3750	-1764

В 2007г. в территориальных органах ФМС России статус вынужденного переселенца или беженца получили 6802 человека (в 2006г. – 7177 человек). Удельный вес зарегистрированных вынужденных иммигрантов в общей численности прибывших из-за пределов Российской Федерации составил 0,11%.

Удельный вес вынужденных переселенцев и беженцев по странам прежнего проживания на 1 января 2008г. (с начала регистрации) в % к общему числу вынужденных мигрантов

По данным ФМС России, на 1 января 2008г. в стране насчитывалось 85,4 тыс. вынужденных переселенцев и беженцев. Около 34% из них (28,8 тыс.) составляли бывшие жители Казахстана, 16% (14,2 тыс.) – Грузии, 12% (10,6 тыс.) – Узбекистана, 7% (5,6 тыс.) – Таджикистана. Более 20 тыс.человек (24%) переселились внутри России из регионов с нестабильной общественно-политической обстановкой.

Процесс расселения вынужденных мигрантов идет по всем субъектам Российской Федерации. Наибольшее количество вынужденных переселенцев и беженцев выбирали новым местом жительства Республику Северная Осетия – Алания (14 тыс.человек), по 4 тыс. – Республику Ингушетия и Белгородскую область, по 3 тыс. – Краснодарский край и Самарскую область, по 2 тыс. – Оренбургскую область, Ставропольский край, Волгоградскую, Нижегородскую, Кемеровскую области, Алтайский край и Новосибирскую область.

Источник: Федеральная служба государственной статистики http://www.demographia.ru/articles_N/index.html?idR=21&idArt=818

К лекциям

На главную страницу

Тема 3. РОЖДАЕМОСТЬ НАСЕЛЕНИЯ

Внимание! Материал лекции должен быть освоен к 26 сентября!

3.1. Понятие рождаемости, ее роль в воспроизводстве населения.

Рождаемость это процесс деторождения в населении. Она может рассматриваться только как массовое явление, как совокупность единичных актов рождения детей. При этом имеются в виду только живорождения. Мертворождения в показателях рождаемости не учитываются. Следует различать понятия рождаемость и плодовитость (в старой литературе еще можно встретить смешение двух этих категорий). Плодовитость это биологическая способность к деторождению, а рождаемость относится к фактическому деторождению, т.е. реализации этой способности.

Если рождаемость представляет собой совокупность деторождений, то сами они являются результатами репродуктивного поведения (об этом понятии речь пойдет ниже). На уровне семьи, индивидуума результатом является число рожденных детей. Важно, кстати, всегда уточнять, какое число детей в семье, у индивида имеется в виду. Это может быть: число рожденных детей, число живых детей, число живущих в семье детей, число детей определенного возраста, например, до 18 лет и др. Понятно, что эти показатели различаются по смыслу и по величине.

Принято в зависимости от числа детей, различать малодетность, среднедетность и многодетность. Под малодетностью понимается наличие 1-2 детей, под среднедетностью – 3-4 детей, под многодетностью – 5 детей и более. Нужно обратить внимание на то отличие, которое имеет место здесь по сравнению с практикой, например, социальной защиты населения. Там к многодетным семьям относятся те, кто имеет 3 и более детей.

Рождаемость, наряду со смертностью, является основным демографическим процессом. Именно она в настоящее время в нашей стране и других индустриальных странах оказывает решающее влияние на характер воспроизводства населения. От нее, главным образом, зависит то, как в обществе осуществляется процесс замещения поколений. Достаточно сказать, что если число детей, рожденных в среднем одной женщиной, независимо от ее брачного состояния, не будет превышать примерно 2,1 или число детей в среднем у одной плодовитой (т.е. способной к деторождению) супружеской пары не будет превышать примерно 2,3-2,4, то сколь низким не был бы при этом уровень смертности, замещения поколений в обществе происходить не будет и численность населения от поколения к поколению будет сокращаться (следует, правда иметь в виду, что это сокращение может тормозиться или откладываться на некоторое время под влиянием сложившейся благоприятной возрастной структуры населения, но только на некоторое время).

О соотношении влияния рождаемости и смертности на воспроизводство населения свидетельствует следующее. При существующем сейчас в России уровне смертности для обеспечения простого воспроизводства населения, т.е. чтобы от поколения к поколению численность населения не сокращалась, необходимо, чтобы в среднем на одну женщину приходилось 2,11 рожденных детей. Если же удалось бы сократить уровень смертности в 1,5 раза, то этот показатель сократился бы всего лишь до 2,09.

В этой связи рождаемости отводится особое место в демографической политике. От того, удастся ли существенно изменить ее уровень и тенденции, решающим образом зависят перспективы демографической динамики, изменения численности населения и его состава, будущее нашей страны.

Для того чтобы повышалась рождаемость, надо очень хорошо представлять себе, от чего зависит её уровень, число детей в семьях, что определяет то или иное репродуктивное поведение. Это, в свою очередь, предполагает всесторонний и глубокий анализ рождаемости и репродуктивного поведения с использованием различных показателей и источников информации.

3.2. Источники информации о рождаемости

Можно выделить два источника информации: статистические данные и результаты социолого-демографических опросов. В свою очередь статистическая информация делится на данные текущего учета и переписи населения. Каждый из этих источников информации имеет свою специфику, они взаимно дополняют друг друга.

Текущий учет числа рождений дает постоянную ежегодную, ежемесячную информацию о числе родившихся, их распределении по возрасту матери и некоторым другим характеристикам. Он основан на разработке актов о рождении, которые сейчас в нашей стране включают в себя следующие сведения: пол ребенка, дата и место рождения, сколько родилось детей (один, двойня, тройня), живорожденный или мертворожденный, дата рождения и возраст родителей, их гражданство, место постоянного жительства родителей и продолжительность проживания в нем, наличие свидетельства о заключении брака родителей, наличие свидетельства об установлении отцовства, наличие заявления матери. До 1998 г. в акте о рождении записывалось и то, какой это ребенок по счету у матери. В новой форме акта этих сведений нет. Нет их, соответственно, и среди статистических показателей рождаемости. В то же время распределение родившихся по очередности рождения и основанные на нем показатели чрезвычайно важны для анализа рождаемости.

Однако текущая информация о рождаемости позволяет рассчитывать показатели только для условного поколения, т.е. совокупности людей разного возраста, но живущих в одно и то же время. Их называют современниками. Условность здесь заключается в том, что реально такого поколения не существует, но при демографических расчетах условно предполагается, что на протяжении жизни совокупности современников интенсивность различных демографических процессов, в т.ч. рождаемости, в каждом возрасте у них такая же, какая имеет место в анализируемый календарный период. При этом люди разных возрастов, живущие в одно время, рассматриваются как принадлежащие к одному и тому же поколению. Показатели для условного (гипотетического) поколения в этом случае трактуются как результат протекания того или иного демографического процесса в некоторой воображаемой когорте. Именно эти показатели, основанные на данных текущей статистики, обычно используются для характеристики современной демографической ситуации.

Однако такие показатели, наряду с несомненными достоинствами, заключающимися в том, что они позволяют постоянно отслеживать динамику рождаемости, имеют существенный недостаток. Они зависят от, так называемого календаря или тайминга рождений. Под влиянием тех или иных кратковременных обстоятельств рождение детей может откладываться (это было, видимо, во многих российских семьях в 1990-е гг.). Возможна и обратная ситуация. Рождение ребенка может произойти несколько раньше, чем намечали супруги, не предполагая того, что еще до этого времени сложатся благоприятные условия для прибавления семейства (вероятно, это имело место в 1980-е гг. в связи с реализацией ряда мер государственной помощи семьям с детьми). Все это отразится на текущих показателях рождаемости, рассчитываемых для условных (гипотетических) поколений, но не окажет существенного влияния на конечное число рождений в реальных поколениях и, стало быть, на воспроизводство этих поколений.

Реальное поколение – совокупность людей, родившихся в один временной период. Их называют ровесниками. Источником данных о рождаемости в реальных поколениях является перепись населения. При заполнении переписного листа в 2002 г. у женщин в возрасте 15 лет и старше спрашивалось: «Сколько детей Вы родили?». В результате обработки ответов на этот вопрос получаются сведения о среднем числе рожденных детей у женщин разных поколений, разных годов рождения. Это позволяет лучше отследить изменения в рождаемости, корректнее выделить ее детерминанты при сравнении данных по разным поколениям.

Однако использование показателей рождаемости в реальных поколениях имеет и свои минусы. Окончательное число рождений в реальном поколении может быть определено только тогда, когда все женщины в нем завершат процесс деторождения (до этого времени можно говорить лишь о числе рожденных детей к тому или иному возрасту). В этом случае можно достоверно сказать только о той рождаемости, которая была в прошлом, хотя и в недалеком. Но анализ рождаемости предполагает и ее текущую оценку и характеристику. Для этого используются данные по условным поколениям.

Наряду со статистическими данными при анализе рождаемости целесообразно использовать результаты социолого-демографических исследований. Они существенно расширяют информационную базу. Если в статистике речь идет только о свершившихся фактах, то социолого-демографическое исследование дает возможность исследовать репродуктивное поведение, т.е. поведение, связанное с рождением детей. Без знания этого поведения вряд ли можно говорить об адекватных ситуации мерах воздействия, ибо влиять, естественно, можно только на само поведение, а не на его результаты. Изменения в показателях рождаемости будут следствием перемен в репродуктивном поведении. Именно это, в конечном счете, обусловливает значимость социолого-демографических исследований при анализе рождаемости.

Результаты текущего учета родившихся содержатся в нескольких статистических таблицах. В таблице «Родившиеся живыми по возрасту матери и источнику сведений об отце» дается распределение родившихся по возрасту матери: 15-17 лет, 18-19 лет, 20-24 года, 25-29 лет и далее по пятилетним возрастным группам, кончая возрастом 50-54 года и 55 лет и старше. Причем эта информация дается по всем рождениям, а также по рождениям в зарегистрированном браке и вне его, в т.ч., в зависимости от характера регистрации, по заявлению матери и по совместному заявлению родителей. Данная таблица на федеральном уровне разрабатывается в разрезе всех субъектов Федерации с выделением городского и сельского населения, населения регионального центра. На уровне каждого субъекта Федерации в ней выделяется население городов и районов, в т.ч. городское и сельское.

В таблице «Естественное движение населения» показывается общее число родившихся (в т.ч. мальчиков и девочек), а также число родившихся в расчете на 1000 населения, т.е. общий коэффициент рождаемости. Таблица на федеральном уровне разрабатывается в разрезе всех субъектов Федерации с выделением городского и сельского населения, населения регионального центра. На уровне каждого субъекта Федерации в ней выделяется население городов и районов, в т.ч. городское и сельское.

Программа итогов Всероссийской переписи населения 2002 г. включает в себя две таблицы (каждая с абсолютными и относительными, т.е. в расчете на 1000 женщин, данными) с показателями рождаемости по реальным поколениям. В таблице «Женщины, проживающие в частных домохозяйствах, по возрасту, состоянию в браке и числу рожденных детей» дается распределение женщин различных возрастных групп (15-17 лет, 18-19 лет, 20-24 года и далее по пятилетним возрастным группам, кончая возрастом 65-69 лет и 70 лет и старше) по числу рожденных детей и указывается среднее число рожденных детей (в расчете на 1000 женщин).

Вторая таблица («Женщины, проживающие в частных домохозяйствах, по возрасту, состоянию в браке, уровню образования и числу рожденных детей») отличается от первой тем, что здесь нет распределения по числу рожденных детей, а есть только их общее число и общее число женщин, что позволяет рассчитать среднее число рожденных детей. В то же время эти данные приводятся дифференцированно для женщин с различным уровнем образования. Обе эти таблицы разрабатываются в целом по России и по субъектам Федерации, отдельно для всех, городских и сельских женщин с выделением женщин, состоящих в браке, и занятых. В таблице предусмотрено также выделение женщин наиболее многочисленных национальностей.

Следует обратить внимание на то, что еще в целом ряде итоговых таблиц Всероссийской переписи населения 2002 г., связанных с характеристикой домохозяйств, присутствуют сведения о числе детей. Однако они принципиально отличаются от рассмотренных выше и это нужно иметь в виду, анализируя данные переписи населения. Дело в том, что эти таблицы построены не на основе ответов женщин на вопрос о числе рожденных детей, а на основе данных о составе домохозяйств. Таким образом, в них учитываются только дети, живущие на момент переписи населения в домохозяйстве. Более того, в самих этих таблицах оговаривается, что в них учитываются только дети моложе 18 лет и при том в их число не включаются те, кто уже состоит в браке и имеет детей. Поэтому речь в них идет не о числе рожденных детей, а о числе детей в возрасте до 18 лет, не состоящих в браке, не имеющих своих детей живущих в домохозяйстве. Отличие здесь весьма принципиально. В число последних не попадают дети старше 18 лет, дети до 18 лет, живущие отдельно от родителей или имеющие свои семьи, а также умершие дети. В то же время в их число могут входить дети обоих супругов от предыдущих браков, живущие в одном домохозяйстве, а также усыновленные дети. Поэтому, когда по данным таблицы итогов Всероссийской переписи населения 2002 г. «Частные домохозяйства, состоящие из двух и более человек по типам, размеру и числу детей моложе 18 лет» оказывается, что в России 48,3% частных домохозяйств, состоящих из двух и более человек, т.е., по сути дела, семей, не имеют детей, то это вовсе не означает, что у нас в стране настолько распространена бездетность, что почти половина семей не имеют детей. Такой вывод иногда делается. Он совершенно неправомерен. Дети одной части этих семей уже достигли 18-летнего возраста, другие семьи просто не успели еще обзавестись ребенком.

Далее будут подробно рассмотрены различные показатели рождаемости, получаемые и рассчитываемые на основе всех источников информации: текущего статистического учета, переписи населения, социолого-демографических исследований.

3.3. Показатели рождаемости населения

Общие показатели рождаемости

Наименование показателей

Методика расчета показателей

Абсолютное число родившихся

Представляет собой общее число детей, родившихся живыми.

Общий коэффициент рождаемости

Представляет собой число родившихся в расчете на 1000 населения. Рассчитывается путем деления абсолютного числа родившихся на среднегодовую общую численность населения и умножения полученного результата на 1000, т.е. рассчитывается в ‰.

К общим показателям рождаемости относятся абсолютное число родившихся и общий коэффициент рождаемости. Иногда рождаемость отождествляют с числом родившихся. Например, говорят или пишут, что повысился уровень рождаемости или что в одной территории он выше, чем в другой. В подтверждение этого приводятся абсолютные числа родившихся. На самом деле этот показатель совершенно не информативен и сам по себе не пригоден для анализа рождаемости. Понятно, что чем больше численность населения, тем больше, при прочих равных условиях, будет и количество тех или иных событий в этом населении. В большей совокупности населения будет больше случаев деторождений, больше абсолютное число родившихся.

Абсолютное число родившихся может быть использовано лишь для расчета других показателей рождаемости или для определения абсолютной величины естественного прироста (в этом случае из числа родившихся вычитается число умерших).

Общий коэффициент рождаемости лучше, чем абсолютное число родившихся. Однако и этот показатель для серьезного анализа рождаемости непригоден. Дело в том, что реально в процессе деторождения принимает участие не все население, а только женщины репродуктивного (детородного, фертильного) возраста. Поэтому, чем выше будет доля этих женщин в общей численности населения, тем, при прочих равных условиях, будет выше и общий коэффициент рождаемости.

Приведем один пример. В 2003 г. общий коэффициент рождаемости в Тверской области составлял 9,2 родившихся в расчете на 1000 населения, а в Ханты-Мансийском автономном округе – 13,7. Казалось бы можно говорить, что уровень рождаемости в Ханты-Мансийском автономном округе в 1,5 раза выше, чем в Тверской области. Однако, известно, что для первого из этих регионов характерен значительно более молодой возрастной состав населения. Доля женщин репродуктивного возраста (15-49 лет) в Ханты-Мансийском автономном округе по результатам переписи населения 2002 г. составила 32,0%, а в Тверской области – 25,7%. Таким образом, различия между этими двумя субъектами Федерации по этому показателю составляют 1,25 раза. Безусловно, это влияет на различия в общих коэффициентах рождаемости. Следовательно, можно сделать вывод, что уровень рождаемости в Ханты-Мансийском автономном округе выше, чем в Тверской области. Но, конечно, не в 1,5 раза.

Специальный и возрастной коэффициенты рождаемости.

Наименование показателей

Методика расчета показателей и

источники информации

Специальный коэффициент рождаемости

Представляет собой число родившихся в расчете на 1000 женщин репродуктивного возраста (15-49 лет). Рассчитывается путем деления абсолютного числа родившихся на среднегодовую численность женщин в возрасте 15-49 лет и умножения полученного результата на 1000, т.е. рассчитывается в ‰.

Возрастной коэффициент рождаемости

Представляет собой число родившихся у матерей возраста х в расчете на 1000 женщин этого возраста, т.е. рассчитывается в ‰. Как правило, рассчитываются и публикуются для пятилетних возрастных групп женщин (15-19, 20-24, 25-29, 30-34, 35-39, 40-44, 45-49). Однако могут быть рассчитаны и для однолетних возрастных групп, т.е. для каждого возраста в отдельности. Рассчитывается путем деления числа родившихся у матерей определенной возрастной группы (например, 20-24 года) на среднегодовую численность женщин этого возраста и умножения полученного результата на 1000.

Более адекватную характеристику уровня рождаемости дает использование специального и возрастных коэффициентов рождаемости. Специальный коэффициент рождаемости существенно лучше общего коэффициента. Он адекватнее характеризует истинный уровень рождаемости, в меньшей степени зависит от особенностей возрастного состава населения. Однако все же зависит. Дело в том, что даже внутри возрастной группы 15-49 лет интенсивность деторождения, естественно, различается по возрастам. В зависимости от уровня рождаемости и, особенно, возраста вступления в брак максимальные показатели рождаемости имеют место у женщин в возрастных группах 20-24 года или 25-29 лет. Дальше с возрастом интенсивность деторождения у женщин уменьшается. В связи с этим понятно, что чем больше среди женщин детородного возраста будет тех, кому 20-29 лет, тем выше, при прочих равных условиях, будет величина специального коэффициента рождаемости.

Вернемся к примеру с Тверской областью и Ханты-Мансийским автономным округом. Специальный коэффициент рождаемости в 2003 г. в первом регионе составлял 35,6‰, а во втором – 42,8‰. Таким образом, по этому показателю уровень рождаемости в Ханты-Мансийском автономном округе на 20% выше, чем в Тверской области. Напомним, что по общему коэффициенту рождаемости перевес был полуторократный. Обратим внимание на то, что если умножить соотношение долей женщин репродуктивного возраста по этим двум регионам (1,25) на соотношение специальных коэффициентов рождаемости по ним (1,2), то получается соотношение общих коэффициентов рождаемости (1,5). Это не случайно. Между общим и специальным коэффициентами рождаемости существует определенная взаимосвязь, которая выражается следующей формулой:

n = F * d, где n – общие коэффициент рождаемости, F – специальный коэффициент рождаемости, d – доля женщин возраста 15-49 лет в общей численности населения. Таким образом, зная две любых величины из этих трех, всегда можно рассчитать и третью.

Еще точнее, по сравнению со специальным коэффициентом рождаемости, характеризуют рождаемость возрастные коэффициенты. По сути дела, специальный коэффициент рождаемости можно рассматривать как частный случай возрастного. Просто возрастная группа здесь очень велика. Она составляет 35 лет, тогда как обычно возрастные коэффициенты рождаемости рассчитываются по пятилетним или однолетним возрастным группам.

Использование возрастных коэффициентов при динамических или территориальных сопоставлениях уровня рождаемости позволяет устранить влияние возрастного состава женщин репродуктивного возраста, оценить различия или изменения в возрастной модели рождаемости. Кроме того, на их основе рассчитываются суммарный коэффициент рождаемости и показатели воспроизводства населения, о которых речь пойдет в дальнейшем.

Возвращаясь к Тверской области и Ханты-Мансийскому автономному округу, отметим, что доля 20-29-летних женщин среди женщин репродуктивного возраста в первом регионе составила, по данным переписи населения 2002 г., 25,8%, а во втором – 27,7%. Это, безусловно, влияет на более высокую величину специального коэффициента рождаемости в Ханты-Мансийском автономном округе.

В последние 10 лет в возрастной модели рождаемости (или, иначе говоря, в форме кривой возрастных коэффициентов рождаемости) в нашей стране произошли и продолжаются существенные изменения.

До 1993 г. возрастные различия в размерах снижения коэффициента рождаемости носили в России, если можно так сказать, «классический» характер – большая степень снижения уровня рождаемости имела место в более старших возрастах, т.е. ее уменьшение происходило за счет сокращения числа вторых и последующих рождений. После 1994 г. соотношение в динамике возрастных коэффициентов рождаемости изменилось: у более старших женщин показатели рождаемости либо снижались в меньшей степени, либо заметнее росли. Такие различия в динамике показателей рождаемости у женщин разных возрастных групп могут отражать, с одной стороны, откладывание рождений, а с другой, частичную реализацию отложенных ранее рождений в более старших возрастных группах.

Больший прирост показателей рождаемости в более старших возрастах сохранился и после 1999 г., когда уровень рождаемости в России несколько увеличивался. У 15–19-летних женщин в 2003 г. коэффициент рождаемости был ниже, чем в 1999 г., на 6,4%. Во всех остальных возрастах рождаемость в 2003 г. была выше, чем в 1999 г.: 20–24 года – на 2,1%, 25–29 лет – на 20,1%, 30–34 года – на 34,9%, 35–39 лет – на 41,6%, 40–44 года – на 22,7%.

Таким образом, у 30–39-летних женщин показатель рождаемости в 2003 г. вырос более чем на треть по сравнению с 1999 г. и вернулся к уровню начала 1990-х гг. То же имело место и в возрастной группе 25–29 лет, тогда как у женщин моложе 25 лет коэффициенты рождаемости сейчас существенно ниже тех, которые были 10 лет назад. Столь различная динамика показателей рождаемости у женщин разных возрастов привела к существенному изменению формы кривой возрастных коэффициентов рождаемости, смещению значительной доли рождений к более старшим возрастам. Если в 1994 г. коэффициент рождаемости в возрастной группе 25–29 лет составлял 55,9% от величины этого показателя в возрасте 20–24 года, то в 2003 г. – 82,3%.

Возрастная модель рождаемости существенно различается сейчас по регионам России. В ряде регионов (например, Москва, Санкт-Петербург, Томская область) коэффициенты рождаемости у 25–29-летних женщин выше, чем в возрасте 20–24 года, тогда как есть регионы, где показатель рождаемости в возрасте 25–29 лет составляет менее 70% от его величины в возрасте 20–24 года (например, Республика Мордовия, Курская и Тамбовская области).

Рассмотрим кривые возрастных коэффициентов рождаемости в трех регионах, близких по уровню рождаемости, но существенно различающихся по соотношению коэффициентов рождаемости 20–24- и 25–29-летних женщин: Санкт-Петербург, Иркутск и Красноярск (рис. 1). Различия в возрастной модели рождаемости между тремя этими регионами связаны, прежде всего, с разным средним возрастом вступления в брак, с откладыванием браков. Доля состоящих в браке в возрасте 20–24 года составила, по данным ВЦИОМ 31,5% в Санкт-Петербурге и 42,8% в Иркутске и 40,1% в Красноярске.

Рисунок 1

Индексный метод в анализе рождаемости.

Прежде, чем переходить к другим показателям рождаемости, остановимся на возможностях использования индексного метода при динамических или территориальных сопоставлениях уровня рождаемости. Этот метод, используемый в отношении общих коэффициентов рождаемости, позволяет определить, в какой степени изменение общих коэффициентов рождаемости в динамике или отличие величины этого показателя для одного населения от его величины для другого населения связано с изменением или различием собственно интенсивности деторождения, а в какой степени – с изменением или различием поло-возрастной структуры населения. Расчет производится по следующей формуле:

n¹ Sf_х¹*w_х⁰n¹

--- = ----------- * ------------

n⁰ n⁰Sf_х¹*w_х⁰

где n¹ – общий коэффициент рождаемости текущего периода (для динамических индексов) или анализируемого населения (для территориальных индексов);

n⁰ – общий коэффициент рождаемости базисного периода (для динамических индексов) или населения, используемого в качестве базы сравнения (для территориальных индексов);

f_х¹ – возрастные коэффициенты рождаемости текущего периода (для динамических индексов) или анализируемого населения (для территориальных индексов) (в ‰);

w_х⁰– доля женщин каждой возрастной группы в общей численности населения базисного периода (для динамических индексов) или населения, используемого в качестве базы сравнения (для территориальных индексов) (в долях единицы).

Общие коэффициенты рождаемости доступны практически всегда и нужно произвести дополнительный расчет только по формуле: Sf_х¹*w_х⁰. Для такого расчета необходимы возрастные коэффициенты рождаемости текущего периода или анализируемого населения, а половозрастная структура населения, наоборот, базисного периода или населения, используемого для сравнения.

Теперь о том, что показывают данные индексы.

Первый индекс (n¹ / n⁰) показывает изменение общего коэффициента рождаемости (для динамических индексов) или отличие величины этого показателя для анализируемого населения от его величины для населения, используемого в качестве базы сравнения (для территориальных индексов).

Второй индекс ((Sf_х¹*w_х⁰) / n⁰) свидетельствует о вкладе возрастных коэффициентов рождаемости в различие общих коэффициентов. Он показывает, каким было бы изменение общего коэффициента рождаемости (для динамических индексов) или отличие его от показателя для другого населения (для территориальных индексов), если бы менялась или различалась только собственно интенсивность деторождения, а половозрастная структура населения оставалась неизменной или была бы одинаковой у обоих населений.

Третий индекс (n¹ / (Sf_х¹*w_х⁰)) свидетельствует о вкладе половозрастной структуры в различие общих коэффициентов рождаемости. Он показывает, каким было бы изменение общего коэффициента рождаемости (для динамических индексов) или отличие его от показателя для другого населения (для территориальных индексов), если бы менялась или различалась только половозрастная структура населения, а собственно интенсивность деторождения оставалась неизменной или была бы одинаковой у обоих населений.

Используя индексный метод, определим вклад изменения возрастных коэффициентов рождаемости и половозрастного состава населения в повышение общего коэффициента рождаемости в России. В 2003 г. по сравнению с 1999 г. общий коэффициент рождаемости увеличился на 22,9%. Свыше половины этого прироста вызвано ростом возрастных коэффициентов рождаемости (табл.1).

Таблица 1

Возрастные коэффициенты рождаемости¹⁾

Годы	Родившиеся в среднем за год на 1000 женщин в возрасте, лет								Суммарный коэффициент рождаемости⁴⁾
Годы	моложе 20²⁾	20-24	25-29	30-34	35-39	40-44	45-49	15-49 ³⁾	Суммарный коэффициент рождаемости⁴⁾
1958-1959	28,4	157,9	156,4	101,9	57,7	19,9	3,0	82,9	2,626
1961-1962	27,2	156,7	142,8	91,8	47,3	15,7	1,7	78,4	2,417
1970-1971	29,7	152,6	109,5	68,0	32,5	8,3	0,8	54,4	2,007
1980-1981	43,6	157,6	102,0	52,0	18,8	4,6	0,4	60,1	1,895
1990	55,0	156,5	93,1	48,2	19,4	4,2	0,1	55,2	1,892
1995	44,8	112,7	66,5	29,5	10,6	2,2	0,1	35,9	1,337
2000	27,4	93,6	67,3	35,2	11,8	2,4	0,1	32,1	1,195
2001	27,3	93,1	70,2	38,0	12,9	2,4	0,1	33,1	1,223
2002	27,4	95,7	75,1	41,7	14,7	2,6	0,1	35,2	1,286
2003	27,6	95,1	78,3	44,1	16,0	2,7	0,1	36,5	1,319
2004	28,2	93,4	80,2	45,9	17,6	2,9	0,1	37,7	1,340
2005	27,5	86,8	77,9	45,5	17,8	3,0	0,2	36,8	1,287

1) До 1988 г. расчет коэффициентов производился за два смежных года.

2) При определении относительных показателей этой возрастной группы условно взято число женщин в возрасте 15-19 лет.

3) Включая родившихся у матерей в возрасте до 15 лет и старше 49 лет.

4) Среднее число детей, рожденных женщиной за свою жизнь.

Таблица 2

Рождаемость, смертность и естественный прирост населения

Годы	Всего, тыс. человек			На 1000 человек населения
Годы	родившихся	умерших	естественный прирост¹⁾	родившихся	умерших	естественный прирост¹⁾
Все население
1970	1 903,7	1 131,2	772,5	14,6	8,7	5,9
1980	2 202,8	1 525,8	677,0	15,9	11,0	4,9
1990	1 988,9	1 656,0	332,9	13,4	11,2	2,2
1995	1 363,8	2 203,8	-840,0	9,3	15,0	-5,7
2000	1 266,8	2 225,3	-958,5	8,7	15,3	-6,6
2001	1 311,6	2 254,9	-943,3	9,0	15,6	-6,6
2002	1 397,0	2 332,3	-935,3	9,7	16,2	-6,5
2003	1 477,3	2 365,8	-888,5	10,2	16,4	-6,2
2004	1 502,5	2 295,4	-792,9	10,4	16,0	-5,6
2005	1 457,4	2 303,9	-846,5	10,2	16,1	-5,9
Городское население
1970	1 205,2	646,1	559,1	14,8	7,9	6,9
1980	1 535,7	970,3	565,4	15,8	10,0	5,8
1990	1 386,3	1 140,6	245,7	12,7	10,5	2,2
1995	933,5	1 554,2	-620,7	8,7	14,4	-5,7
2000	886,9	1 564,0	-677,1	8,3	14,6	-6,3
2001	928,6	1 592,3	-663,7	8,7	14,9	-6,2
2002	998,1	1 638,8	-640,7	9,4	15,4	-6,0
2003	1 050,6	1 657,6	-607,0	9,9	15,6	-5,7
2004	1 074,3	1 606,9	-532,6	10,2	15,2	-5,0
2005	1 036,9	1 595,8	-558,9	9,9	15,3	-5,4
Сельское население
1970	698,5	485,1	213,4	14,3	10,0	4,3
1980	667,1	555,5	111,6	16,1	13,4	2,7
1990	602,6	515,4	87,2	15,5	13,2	2,3
1995	430,3	649,6	-219,3	10,9	16,5	-5,6
2000	379,9	661,3	-281,4	9,8	17,1	-7,3
2001	383,0	662,6	-279,6	10,0	17,3	-7,3
2002	398,9	693,5	-294,6	10,5	18,2	-7,7
2003	426,7	708,2	-281,5	11,1	18,4	-7,3
2004	428,2	688,5	260,3	11,2	18,0	-6,8
2005	420,5	708,1	-287,6	10,9	18,3	-7,4

1) Знак (-) означает естественную убыль населения.

Источник: Федеральная служба государственной статистики http://www.demographia.ru/articles_N/index.html?idR=21&idArt=818

Соотношение вклада изменения возрастных коэффициентов рождаемости и половозрастной структуры населения год от года менялось: уменьшался относительный вклад первого параметра и увеличивался – второго. Прирост общего коэффициента рождаемости в 2000 г. по сравнению с 1999 г. на 89,6% был связан с увеличением возрастных коэффициентов рождаемости и, соответственно, на 10,4% – с изменениями в половозрастном составе населения. В 2000-2001 гг. эти показатели равнялись, соответственно, 78,3% и 21,7%, а в 2001-2002 гг. – 63,2% и 36,8% и т.д. Таким образом, уменьшался вклад увеличения возрастных коэффициентов рождаемости и увеличивался вклад изменений половозрастного состава населения в прирост общего коэффициента рождаемости, который в 2003 г. по сравнению с 2002 г. был полностью обусловлен сдвигами в половозрастном составе, а изменение возрастных коэффициентов рождаемости уже способствовало снижению общего коэффициента.

Возвращаясь к сравнению уровня рождаемости в Ханты-Мансийском автономном округе и Тверской области, используя индексный метод, можно отметить, что полуторократный перевес общего коэффициента рождаемости в Ханты-Мансийском автономном округе в 2002-2003 гг. на 64% был обусловлен различиями в половозрастном составе населения этого региона и Тверской области и на 36% – различиями в возрастных коэффициентах рождаемости. Собственно уровень рождаемости в Ханты-Мансийском автономном округе больше, по сравнению с Тверской областью, в 1,17 раза.

Суммарный и кумулятивный коэффициенты рождаемости, средний возраст матерей при рождении детей.

Наименование показателей	Методика расчета показателей
Суммарный коэффициент рождаемости	Показывает то число детей, которые были бы рождены в среднем одной женщиной на протяжении всей ее жизни при условии сохранения уровня рождаемости во всех возрастах неизменным и именно таким, каков он на момент расчета коэффициента. Рассчитывается как сумма возрастных коэффициентов рождаемости, умноженная на 5 (если возрастные коэффициенты по 5-летним группам; если они по однолетним группам, то умножения не делается) и деленная на 1000, так как возрастные коэффициенты рождаемости рассчитываются на 1000 женщин, а суммарный коэффициент – на одну.
Кумулятивный коэффициент рождаемости	Показывает то число детей, которые были бы рождены в среднем одной женщиной к достижению того или иного возраста при условии сохранения уровня рождаемости неизменным и именно таким, каков он на момент расчета коэффициента. В отличие от суммарного коэффициента рождаемости, при расчете кумулятивных коэффициентов суммируются не все возрастные коэффициенты рождаемости, а лишь до того возраста, для которого рассчитывается кумулятивный коэффициент. Например, при расчете кумулятивного коэффициента рождаемости для 30 лет суммируются возрастные коэффициенты рождаемости от 15 до 29 лет включительно, а при расчете кумулятивного показателя рождаемости для 40 лет – от 15 до 39 лет включительно. Как и при расчете суммарного коэффициента рождаемости, сумма возрастных коэффициентов рождаемости умножается на длину возрастного интервала (a) и на 0,001.
Средний возраст матери при рождении детей	Рассчитывается по следующей формуле: Х_ср = (Sf_х * x) / Sf_х,где f_х – возрастные коэффициенты рождаемости; х - возраст. Если используются однолетние возрастные коэффициенты рождаемости, то в качестве величины х будет использоваться соответствующее число лет, а к полученному результату Х_срдобавляется 0,5. Необходимость последнего становится понятной из следующего. Если берутся женщины в возрасте, например, 20 лет, то сюда попадают те, кому от 20 до 21 года и, следовательно, их средний возраст, строго говоря, не 20, а 20,5 лет. При использовании пятилетних возрастных коэффициентов рождаемости, в качестве величины х берется середина пятилетней возрастной группы (для группы 15-19 лет серединой будет 17,5; для 20-24 – 22,5; для 25-29 – 27,5; для 30-34 – 32,5; для 35-39 – 37,5; для 40-44 – 42,5; для 45-49 – 47,5).

Одним из самых важных показателей рождаемости является суммарный коэффициент. По сравнению с достаточно адекватно характеризующими уровень рождаемости возрастными коэффициентами, суммарный коэффициент рождаемости обладает, по меньшей мере, тремя достоинствами.

Во-первых, в отличие от возрастных коэффициентов, которых оказывается 7 при пятилетних возрастных группах или 35 при однолетней возрастной группировке, суммарный коэффициент характеризует уровень рождаемости одним числом.

Во-вторых, он более понятен по смыслу, так как показывает не, зачастую плохо осознаваемое, число рождений в расчете на 1000 женщин определенного возраста, а среднее число детей рожденных одной женщиной.

В-третьих, этот коэффициент характеризует не только уровень рождаемости, но и воспроизводство населения. Выше уже отмечалось, что суммарный коэффициент рождаемости равный примерно 2,1, по сути дела, отделяет простое воспроизводство населения (когда численность населения от поколения к поколению не меняется) от суженного (при котором каждое новое поколение по численности оказывается меньше предыдущего).

Для общей характеристики уровня рождаемости, в первую очередь, целесообразно использовать суммарный коэффициент рождаемости. При возникновении же необходимости углубления анализа рождаемости, выявления компонентов изменений суммарного коэффициента рождаемости во времени или различий его у разных населения, следует обратиться к возрастным показателям рождаемости.

С конца 1980-х гг. суммарный коэффициент рождаемости почти неуклонно снижался (исключение составили только 1994 и 1998 гг.) и к 1999 г. достиг беспрецедентно (для России) низкого уровня, составив 1,17 ребенка. В последние годы этот показатель несколько повысился, вернувшись к уровню, который наблюдался в середине 1990-х гг. Однако важно отметить, что он по-прежнему чрезвычайно далек от рубежа простого воспроизводства населения. В 2003 г. суммарный коэффициент рождаемости был в 1,6 раза ниже необходимого для такого воспроизводства уровня. Для обеспечения нулевого естественного прироста, т.е. баланса рождений и смертей, в 2003 г. необходимо было бы, чтобы суммарный коэффициент рождаемости составлял 2,11.

Продолжая сопоставление уровня рождаемости в Ханты-Мансийском автономном округе и Тверской области, отметим, что в первом из этих регионов суммарный коэффициент рождаемости в 2003 г. составлял 1,558, а во втором – 1,346. Разница составляет 16%, т.е. практически столько же, сколько было получено при использовании индексного метода (17%).

С суммарным коэффициентом тесно связан, так называемый, кумулятивный коэффициент рождаемости. Можно даже сказать, что первый является частным случаем второго. Различие между этими показателями состоит в том, что суммарный коэффициент рождаемости показывает число детей, которые были бы рождены в среднем одной женщиной на протяжении всей ее жизни, а кумулятивные – к достижению того или иного возраста (например, к 30 или 40 годам). Если суммарный коэффициент рождаемости показывает, как бы, итог процесса деторождения, то кумулятивные коэффициенты позволяют проследить формирование этого итога по мере достижения женщиной тех или иных возрастных рубежей.

Выше шла речь об изменениях в возрастной модели рождаемости, которые происходят в нашей стране в последние годы. Посмотрим, как это отражается на кумулятивных коэффициентах рождаемости. Кумулятивный коэффициент рождаемости к 25 годам в России в 1994 г. равнялся 0,851 и составлял 60,8% от суммарного коэффициента рождаемости, а в 2003 г. – 0,614 и 46,6%. Таким образом, очевидно снижение рождаемости в возрастах до 25 лет и откладывание рождений на более поздний возраст.

Говоря о возрастных рубежах, следует отметить еще один, к сожалению, весьма редко используемый показатель – средний возраст матерей при рождении детей. В отличие от всех рассмотренных выше показателей, он характеризует не уровень рождаемости, а возраст женщин, рожающих детей. Анализ изменения этого показателя позволяет, в первом приближении, оценить происходит ли «омоложение» или «постарение» рождаемости. В первом случае рождения будут сосредоточиваться в более молодых возрастах женщин, а во втором – в более старших. Такие изменения могут происходить по двум причинам.

Во-первых, реальное изменение возраста рождения детей, которое может происходить как из-за изменения возраста вступления в брак или начала сексуальной жизни, так и из-за изменения продолжительности времени между вступлением в брак или началом сексуальной жизни и рождением первого ребенка, изменения временных интервалов между рождениями детей. Интервал времени между вступлением в брак и рождением первого ребенка называется протогенетическим интервалом, а интервалы между рождениями детей – интергенетическими. Величины этих интервалов, их сокращение или, наоборот, удлинение позволяют судить о календаре или тайминге рождений (т.е. их распределении по возрасту женщины, по годам ее брачной жизни) и происходящих в нем изменениях.

Во-вторых, изменение уровня рождаемости влияет на средний возраст матерей при рождении детей. Понятно, что рождения более старших очередностей (вторые, третьи и т.д.) происходят в более старших возрастах. При сокращении уровня рождаемости, уменьшении среднего числа рожденных детей становится все меньше рождений старших очередностей и, стало быть, при прочих равных условиях, меньше рождений у женщин относительно более старших возрастов. Это ведет, естественно, к снижению среднего возраста матерей при рождении детей. Исходя из этого ясно, что повышение рождаемости, наоборот, будет вести к росту среднего возраста матерей.

Если в 1994 г. средний возраст матерей при рождении детей составлял в России 24,61 года, то к 2003 г. он увеличился до 26,26 года. Так как суммарный коэффициент рождаемости за этот период не только не вырос, а даже несколько сократился, можно сказать, что повышение среднего возраста матерей при рождении детей связано исключительно с откладыванием рождений на более старшие возраста.

Показатели рождаемости для родившихся в зарегистрированном браке и вне его.

Наименование показателей	Методика расчета показателей
Доля родившихся вне зарегистрированного брака (в т.ч. зарегистрированных по заявлению матери и совместному заявлению родителей; всего и у женщин разного возраста)	Рассчитывается путем деления числа родившихся вне зарегистрированного брака на число всех родившихся и умножения полученного частного от деления на 100, т.е. в %. Рассчитывается как по всем рождениям, так и по рождениям у женщин отдельных возрастных групп.
Возрастной коэффициент рождаемости в зарегистрированном браке	Представляет собой число родившихся в зарегистрированном браке у матерей данной возрастной группы в среднем на 1000 состоящих в браке женщин. Рассчитывается путем деления числа родившихся у матерей определенного возраста, состоящих в зарегистрированном браке, на среднее за период число состоящих в браке женщин в этом возрасте и умножения полученного результата на 1000, т.е. в ‰. Может быть рассчитан только за двухлетний период, примыкающий к переписи населения, так как при расчете используется число состоящих в браке женщин, которое получается только при переписи населения.
Возрастной коэффициент рождаемости вне зарегистрированного брака (в т.ч. для рождений, зарегистрированных по заявлению матери и совместному заявлению родителей)	Представляет собой число родившихся вне зарегистрированного брака у матерей данной возрастной группы в среднем на 1000 не состоящих в браке женщин. Рассчитывается путем деления числа родившихся у матерей определенного возраста, не состоящих в зарегистрированном браке, на среднее за период число не состоящих в браке женщин в этом возрасте и умножения полученного результата на 1000, т.е. в ‰. Может быть рассчитан только за двухлетний период, примыкающий к переписи населения, так как при расчете используется число не состоящих в браке женщин, которое получается только при переписи населения.

На показателях рождаемости может отражаться влияние не только половозрастного состава населения, но и его брачной структуры. Понятно, что, чем выше доля состоящих в браке среди женщин репродуктивного возраста (особенно, 20-29 лет), тем, при прочих равных условиях, будут выше и показатели рождаемости. Поэтому в анализе используются показатели рождаемости в зарегистрированном браке и вне его. Существующая у нас текущая регистрация рождений дает возможность разделить их на рождения в зарегистрированном браке и вне его, а последних, в свою очередь, на зарегистрированные по заявлению матери и по совместному заявлению родителей.

Наиболее часто используемым показателем рождаемости вне зарегистрированного брака является доля родившихся вне зарегистрированного брака (в т.ч. зарегистрированных по заявлению матери и по совместному заявлению родителей) в общем числе родившихся. Следует, однако, иметь в виду, что он не характеризует интенсивность деторождения вне зарегистрированного брака, а показывает лишь то, какая часть детей рождается у женщин, не состоящих в зарегистрированном браке.

Наряду с ним целесообразно рассчитывать и анализировать возрастные коэффициенты рождаемости в зарегистрированном браке и вне его. Здесь сознательно не используются понятия “брачная” и “внебрачная” рождаемость. Дело в том, что демография и социология семьи под браком понимают, как правило, наличие фактических супружеских отношений независимо от их регистрации. Отсутствие же зарегистрированного брака при регистрации рождений в органах ЗАГС не обязательно означает отсутствие фактического брака. Поэтому, строго говоря, нельзя считать все рождения вне зарегистрированного брака внебрачными рождениями. Можно предположить, что наличие или отсутствие фактических супружеских отношений без их регистрации, в известной мере влияет на форму регистрации рождения: по совместному заявлению родителей и по заявлению матери. В этом случае среди первых относительно часто могут встречаться брачные рождения (но в тех браках, которые не зарегистрированы), а среди вторых – внебрачные.

Нужно иметь в виду, что при расчете возрастного коэффициента рождаемости в зарегистрированном браке допускается одна условность. Дело в том, что в числителе и знаменателе формулы, по которой рассчитывается этот показатель, имеет место различное понимание брака. В числителе используется число родившихся в зарегистрированном браке (по данным органов ЗАГС), а в знаменателе – данные переписи населения, где брачное состояние определяется по самоопределению, т.е. речь идет скорее о фактическом браке независимо от его регистрации. Представляется, что, несмотря на эту условность, данный показатель может рассчитываться, так как население нашей страны, отвечая на вопрос о состоянии в браке, ориентируется, главным образом, на зарегистрированный брак и, следовательно, различия в понимании брака в числителе и знаменателе здесь невелики. Результаты переписи населения 2002 г. позволяют свести эту условность к минимуму, так как среди состоящих в браке выделяются те, у кого брак зарегистрирован. Из приведенных пояснений ясно, что данный показатель может быть рассчитан только за годы, примыкающие к переписи населения. Рассмотренные условности и ограничения использования показателей рождаемости в зарегистрированном браке в той же степени относятся и к возрастным коэффициентам рождаемости вне зарегистрированного брака.

При проведении анализа рождаемости представляется важным сравнить показатели рождаемости в зарегистрированном браке и вне его для различных возрастных групп женщин (рис. 2). В России неуклонно растет доля родившихся вне зарегистрированного брака. В 1990 г. она составляла 14,6%, в 1995 г. – 21,1%, в 1997 г. – 25,3%, в 1999 г. – 27,9%, в 2000 г. – 28,0%, в 2001 г. – 28,8%, в 2003 г. – 29,7%, в 2004 – 30,3%, в 2005 – 30,9%, в 2006 – 31,4%, в 2007 – 32,2%. Более того, начиная с 1994 г., почти постоянно увеличивается (исключение составил только 1999 г.) и абсолютное число этих рождений. У городских женщин в 2007 г. доля родившихся вне зарегистрированного брака составляла 34,6%, у сельских – 38,6%.

Чаще всего рождения вне зарегистрированного брака происходят у женщин моложе 20 лет (в 2007 г. – 46,4%). Причем свыше 60% из них регистрируются по заявлению матери. Другой пик приходится на возраста старше 35 лет: 35-39 (30,1%), 40-44 (34,2%). В отличие от младшей возрастной группы, здесь большинство этих рождений регистрируются по совместному заявлению родителей. В последние годы доля родившихся вне зарегистрированного брака у женщин в возрасте до 30 лет росла (особенно, у 15–19-летних), а старше 35 лет – наоборот, несколько сокращалась.

Рисунок 2

Показатели брачной рождаемости выше, чем рождаемости вне зарегистрированного брака во всех возрастных группах женщин вплоть до 40 лет. Однако при переходе к более старшим возрастам они постепенно сближаются. У 15–19 летних женщин уровень брачной рождаемости больше, чем внебрачной, в 30,4 раза; в возрастной группе 20–24 года – в 4,9 раза, в 25–29 лет – в 2,3 раза, в 30–34 года – в 1,7 раза, в 35–39 лет – в 1,2 раза. У женщин в возрасте 40 лет и старше уровни брачной и внебрачной рождаемости совпадают. Максимальный уровень брачной рождаемости имеет место в возрастной группе 15-19 лет, а внебрачной – в 25-29 лет.

Рождаемость в реальных поколениях. Выше уже говорилось о показателях рождаемости для условного и реального поколений. Все рассмотренные ранее показатели относятся к, так называемому, условному поколению. Именно они, в основном, используются при анализе рождаемости.

Показателями рождаемости по реальным поколениям являются средние итоговые числа рожденных детей к концу репродуктивного (детородного) периода (суммарные коэффициенты рождаемости для реальных поколений) или средние числа рожденных детей к определенному возрасту или стажу брака у женщин (кумулятивные коэффициенты рождаемости для реальных поколений).

Эти показатели имеют то преимущество перед показателями для условных поколений, что на них не отражаются сдвиги в, так называемом, календаре или тайминге рождений (например, откладывание рождений или реализация отложенных рождений) и они точнее показывают, в какой степени происходит, в конечном счете, замещение поколения родителей поколением детей.

Однако эти показатели имеют и существенный недостаток. Пользуясь ими, нельзя оценить текущую ситуацию с рождаемостью. Они позволяют судить о рождаемости в реальных поколениях, по сути дела, только тогда, когда женщины из этих поколений достигают конца репродуктивного периода и прекращают деторождение. Если же пользоваться не итоговым показателем среднего числа рожденных детей (суммарный коэффициент), а величиной этого показателя к достижению определенного возраста или стажа брака (кумулятивный коэффициент), то на ней будут сказываться возможные сдвиги в календаре или тайминге рождений.

Показатели рождаемости по реальным поколениям рассчитываются по данным переписей населения. Они могут быть также рассчитаны для локальных совокупностей населения на основе результатов социолого-демографических исследований. Расчет производится путем деления числа рожденных детей у женщин определенных лет рождения на численность этих женщин. Для поколений женщин, достигших окончания репродуктивного возраста, таким образом будет получен суммарный коэффициент рождаемости. Для остальных поколений женщин это будет кумулятивный коэффициент рождаемости к тому возрасту, в котором находятся женщины этого поколения на момент переписи или исследования. Кумулятивный коэффициент рождаемости для реальных поколений будет получен и в том случае, если в числителе показателя будут учитываться не все рожденные дети, а рожденные к определенному возрасту матерей. Например, дети, рожденные до достижению их матерями возраста 30 лет.

К показателям рождаемости для реальных поколений относятся также протогенетический (между вступлением в брак и рождением первого ребенка) и интергенетические (между рождениями детей) интервалы. Для расчета этих показателей необходимы сведениях о датах вступления в брак и рождения детей. Переписи населения, проводившиеся до сих пор в России, такую информацию не давали. В то же время эти сведения собирались при проведении микропереписи населения 1994 г. По ее результатам были получены итоговые таблицы, содержащие сведения о протогенетическом и интергенетических интервалах.

При анализе рождаемости следует использовать показатели как для условного, так и для реального поколения, учитывая их достоинства и недостатки, аналитические возможности и ограничения.

Социологические характеристики репродуктивных ориентаций. Наряду со статистическими характеристиками в анализе рождаемости следует использовать и социологические индикаторы различных аспектов репродуктивного поведения. Репродуктивное поведение представляет собой систему действий и отношений, опосредующих рождение или отказ от рождения ребенка в браке или вне брака. Среди индикаторов репродуктивного поведения, прежде всего, нужно отметить три наиболее устоявшихся в российской социологической демографии: идеальное, желаемое и ожидаемое число детей.

Для получения этих индикаторов можно рекомендовать следующие формулировки вопросов:

· идеальное число детей – «Как Вы думаете, сколько детей лучше всего вообще иметь в семье?»;

· желаемое число детей – «Сколько всего детей (включая имеющихся) Вы хотели бы иметь, если бы у Вас были все необходимые условия?»;

· ожидаемое число детей – «Сколько всего детей (включая имеющихся) Вы собираетесь иметь?».

Аналитические и, тем более, прогностические возможности такого показателя, как идеальное число детей, весьма ограничены. Дело в том, что трудно однозначно определить, что скрывается за этим показателем из-за вероятно существующей неоднозначной трактовки этого вопроса самими респондентами, т.е. теми, кто отвечает на вопросы анкеты. Часть респондентов могут ориентироваться на то число детей, которое они предполагают иметь в своей семье или хотели бы иметь, но не могут в силу каких-то причин, другие – не связывают этот вопрос непосредственно со своей семьей и ориентируются на некоторую абстрактную семью или семью, характерную для большинства окружающих людей, третьи – ориентируются на число детей в семье, которое, с их точки зрения, наилучшим образом отвечает интересам развития общества.

Желаемое число детей является показателем более конкретным в том смысле, что оно привязывается непосредственно к семье респондента. Однако величина этого показателя, скорее всего, несколько выше того числа детей, которое респондент действительно хотел бы иметь при всех необходимых условиях. В связи с этим не вполне правомерно полагать, что желаемое число детей это то число детей, которое может быть получено при создании в семье респондента всех необходимых условий для рождения желаемого числа детей, т.е. при полном устранении помех к рождению желаемого числа детей. Это очень важно понимать при оценке возможного эффекта от мер демографической политики, направленных на устранение в семьях помех к рождению детей.

Ожидаемое число детей носит наиболее конкретный характер из трех рассматриваемых здесь показателей. В связи с чем аналитические и прогностические возможности этого показателя наилучшие. Однако, возможно, что и ожидаемое число детей несколько превышает то число детей, которое реально будет в конечном итоге в семьях.

О прогностических возможностях ожидаемого числа детей позволяют судить следующие данные. Среднее ожидаемое число детей (по данным микропереписи населения 1994 г.) и итоговая рождаемость женщин 1950-1968 гг. рождения (рис.3)

Рисунок 3

Представленные суммарные коэффициенты рождаемости по реальным поколениям очень близки к ожидаемым числам детей и оба эти показателя практически синхронно снижаются в более молодых поколениях.

Рассмотренные показатели репродуктивных ориентаций целесообразно дополнять самооценкой вероятности рождения ребенка. Можно использовать следующую формулировку вопроса: «На Ваш взгляд, какова примерная вероятность (в %) рождения у Вас ребенка в ближайшие годы?».

Важным индикатором репродуктивного поведения являются линии репродуктивного поведения, характеризующиеся протогенетическим (между вступлением в брак и рождением первого ребенка) и интергенетическими интервалами (между рождениями детей), использованием или не использованием контрацепции, наличием или отсутствием абортов до рождения детей и между их рождениями. Линии репродуктивного поведения показывают наличие или отсутствие намеренного откладывания рождения детей и тем самым свидетельствуют о силе установки детности (откладывание рождений связано, как правило, с более слабой ориентации на рождение детей). Кроме того, откладывание рождения детей может быть вызвано неудовлетворительными условиями реализации имеющейся потребности в детях и в этом случае уменьшение масштабов откладывания рождения детей будет свидетельствовать об улучшении этих условий, в т.ч. в результате реализации демографической политики. Для анализа линий репродуктивного поведения необходима информация об использовании контрацепции и наличии абортов до рождения первого ребенка и в промежутках между рождениями детей, об интервалах времени между фактическим началом супружеских отношений и рождением первого ребенка, между рождениями детей.

Целесообразно выявлять и анализировать как фактические, уже имевшие или имеющие место, так и предполагаемые линии репродуктивного поведения. Если линии репродуктивного поведения свидетельствуют, прежде всего, о самом факте откладывания или не откладывания рождения детей, то протогенетические и интергенетические интервалы – о продолжительности откладывания.

Дети являются для индивида самоценными и одновременно выступают средством удовлетворения потребностей более высокого по отношению к ним иерархического уровня. Последние трансформируются в мотивы поведения. Мотивация репродуктивного поведения является одной из важнейших его характеристик. Среди мотивов можно выделить три основные группы: экономические, социальные и психологические. Выяснение мотивов рождения детей дает информацию для характеристики детерминации репродуктивного поведения. С учетом выявленных наиболее значимых мотивов можно будет разрабатывать направления и меры демографической политики в отношении рождаемости.

Анализ динамики оценки условий реализации потребности в детях необходим в связи с тем, что эти условия, наряду с потребностью в детях, определяют репродуктивные установки, а, следовательно, число рожденных детей и, в конечном счете, уровень рождаемости. При этом следует иметь в виду, что эта оценка детерминируются условиями жизнедеятельности и ценностными ориентациями. Такая детерминация имеет двоякий характер.

Во-первых, оценка условий реализации потребности в детях определяется как объективной характеристикой тех или иных условий жизнедеятельности, так и значимостью данной характеристики для индивида. Например, при одном и том же уровне дохода или жилищных условиях, удовлетворенность ими и, следовательно, оценка их с точки зрения условий реализации потребности в детях, будут зависеть от того, насколько они значимы для индивида, от того, на достижение какого их уровня индивид ориентируется, иными словами, каков у него уровень притязаний. Чем выше значимость для индивида материального благополучия и хороших жилищных условий, чем выше у него уровень притязаний по этим параметрам, тем в меньшей степени он будет удовлетворен ими и в большей мере будет воспринимать их как условия, препятствующие реализации потребности в детях.

Во-вторых, одна и та же степень удовлетворенности теми или иными характеристиками жизнедеятельности разными людьми будет неодинаково оцениваться как условие реализации потребности в детях в зависимости от соотношения значимости для индивида, с одной стороны, наличия ребенка или нескольких детей, а, с другой стороны, сохранения или достижения тех или иных характеристик условий жизнедеятельности, т.е. от конкуренции потребности в детях с другими потребностями индивида. Например, оценка уровня жизни как помехи к рождению большего числа детей, вероятно, различается у разных людей в зависимости от соотношения значимости ценностей наличия нескольких детей и материального благополучия.

При изучении репродуктивного поведения важно знать, в какой степени на оценку условий реализации потребности в детях влияют: объективная характеристика условий жизнедеятельности; их значимость и уровень притязаний по ним, влияющие на субъективную оценку этих условий; конкуренция потребностей, определяемая соотношением значимости ценности детей и других жизненных целей, условий жизнедеятельности; желание вместо подлинных причин отказа от рождения ребенка или его откладывания указать социально одобряемые, рационально объяснить свое репродуктивное поведение посредством указания на социально приемлемые обстоятельства. В противном случае можно подготовить ошибочные рекомендации по разработке демографической политики. Кроме того, разделение влияния этих детерминант позволит в режиме мониторинга анализировать, воздействие какой из них в какой мере будет определять изменение оценки условий реализации потребности в детях.

К лекциям

На главную страницу

ТЕМА 4. БРАЧНОСТЬ И РАЗВОДИМОСТЬ НАСЕЛЕНИЯ

Внимание! Материал лекции должен быть освоен к 3 октября!

4.1. Информационная база о браках и разводах

Брачность и разводимость являются важными демографическими процессами, хотя и не влияют непосредственно на динамику численности населения, его воспроизводство. Но они во многом определяют формирование и распад семей, а также в значительной степени оказывают воздействие на рождаемость.

В последние годы в России значительно сузилась информационная база текущей статистической информации о браках и разводах. Существует форма БР-годовая. В отношении браков она содержит информацию об общем их числе, о количестве первых и повторных браков у женихов и невест, а также о возрастном распределении вступающих в брак мужчин и женщин по четырем возрастным группам: до 18 лет, 18-24 года, 25-34 года, 35 лет и старше. В отношении разводов в этой форме есть сведения об общем их числе, о возрастном распределении расторгнувших брак мужчин и женщин по четырем возрастным группам (до 18 лет, 18-24 года, 25-39 лет, 40 лет и старше). Кроме того, в ней указывается, в скольких расторгнутых браках были дети до 18 лет и сколько всего этих детей было.

Существенно дополняют информацию о брачности и разводимости результаты переписей населения. Так программа итогов Всероссийской переписи населения 2002 г. включает в себя таблицу «Население по возрасту, полу и состоянию в браке». Она разрабатывалась для всего, городского и сельского населения (естественно, раздельно для женщин и мужчин) вплоть до сел-райцентров и сел с населением 3000 человек и более. Выделялись следующие категории брачного состояния: состоящие в браке, в т.ч. в зарегистрированном и незарегистрированном, никогда не состоявшие в браке, вдовые и разошедшиеся. Эти данные по России в целом и по субъектам Федерации опубликованы в томе 2 Итогов Всероссийской переписи населения 2002 г. «Возрастно-половой состав и состояние в браке». Общие показатели брачности и разводимости публикуются в «Демографическом ежегоднике», статистических ежегодниках субъектов Федерации.

4.2. Показатели брачности

Показатели брачности делятся на две группы: показатели вступления в брак и показатели состояния в браке. К показателям вступления в брак относятся абсолютное число браков, общий и возрастные коэффициенты брачности.

Показатели вступления в брак.

Наименование показателей	Методика расчета показателей
Абсолютное число браков	Представляет собой общее число зарегистрированных браков.
Общий коэффициент брачности	Представляет собой число браков в расчете на 1000 населения. Рассчитывается путем деления абсолютного числа зарегистрированных браков на среднегодовую общую численность населения и умножения полученного результата на 1000, т.е. рассчитывается в ‰.
Возрастной коэффициент брачности	Представляет собой число вступивших в зарегистрированный брак в определенной половозрастной группе в расчете на 1000 населения данного пола и возраста, не состоящих в зарегистрированном браке. Рассчитывается путем деления полусуммы чисел вступивших в зарегистрированный брак в определенной половозрастной группе за два года, примыкающих к переписи населения, на число не состоящих в зарегистрированном браке в этой половозрастной группе по переписи населения и умножения полученного результата на 1000, т.е. в ‰. При этом численность не состоящих в зарегистрированном браке получается путем вычитания из общей численности населения данного пола и возраста числа состоящих в зарегистрированном браке.

Абсолютное число браков никак не может характеризовать уровень брачности, так как зависит от общей численности населения. Оно может быть использовано лишь для расчета общего коэффициента брачности или сопоставления с ним числа разводов. Естественно, следует иметь в виду, что в текущем статистическом учете фигурируют только зарегистрированные браки. В него никоим образом не могут попасть супружеские пары, образующиеся без официальной регистрации.

Пользоваться общим коэффициентом брачности, безусловно, лучше, чем абсолютным числом браков. Но все же этот показатель имеет существенный недостаток. На него влияют особенности возрастного состава населения. Интенсивность вступления в брак в разных возрастах, естественно, не одинакова. Чаще всего вступают в брак в возрастном интервале 18-30 лет. Чем больше доля населения этого возраста, тем выше при прочих равных условиях будет общий коэффициент брачности. Однако дело не только в возрастных различиях интенсивности вступления в брак. В условиях официальной моногамии (единобрачия) зарегистрировать брак могут только те, кто в нем не состоит. Следовательно, чем выше в данном населении будет доля не состоящих в зарегистрированном браке людей в возрасте 18-30 лет, тем, при прочих равных условиях, выше будет и общий коэффициент брачности. Величина этого показателя в Российской Федерации в 2003 г. составила 7,6%.

Несмотря на наличие в данных текущей статистики сведений о распределении вступивших в брак по возрасту, представляется нецелесообразным рассчитывать ежегодно возрастные коэффициенты брачности. Их использование в анализе может не прояснить, а, наоборот, затушевать тенденции изменения брачности. Во-первых, как и в отношении общего коэффициента брачности, в данном случае мы можем рассчитать возрастные показатели только для всего населения соответствующих возрастных групп, а не для тех, кто не состоит в браке (эти данные дает только перепись населения). Следовательно, они будут зависеть от доли не состоящих в браке в данном возрасте. Это, что касается характеристики интенсивности вступления в брак в том или ином возрасте, ее изменения в динамике и территориальных различий. Во-вторых, рассчитываемые таким образом возрастные коэффициенты брачности не позволят отслеживать сдвиги в возрастной модели брачности, т.е. повышении или снижении возраста вступления в брак. Дело в том, что, кроме отмеченного выше недостатка, у исходной статистической информации в нынешнем ее виде есть еще один. Распределение вступивших в брак по возрасту не дифференцируется по первым и повторным бракам. Следовательно, изменения или различия в распределении возрастных коэффициентов брачности могут быть связаны не только с реальным снижением или повышением возраста вступления в брак, но и с изменением или различием соотношения доли первых и повторных браков. Естественно, что увеличение доли вторых, при прочих равных условиях, будет вести к повышению возраста вступления в брак.

Учитывая все вышесказанное, возрастные коэффициенты брачности целесообразно рассчитывать только за годы, примыкающие к переписи населения, соотнося число вступающих в зарегистрированный брак с численностью тех, кто в нем не состоит. Это позволит реально оценить изменения или различия в повозрастной интенсивности вступления брак, хотя при этом вторая из отмеченных выше проблем (возрастные сдвиги) по-прежнему останется не до конца решенной до тех пор, пока в текущей статистике не будут восстановлены сведения о распределении по возрасту вступивших в брак, дифференцированно для первых и повторных браков.

В 2006-2007 гг. в Российской Федерации возрастные коэффициенты брачности составили в возрасте до 18 лет у мужчин 1,3‰, у женщин – 10,6‰, в 18-24 года – соответственно, 58,8‰ и 95,3‰, в 25-34 года – 85,6‰ и 67,5‰, в 35 лет и старше – 25,1‰ и 7,9‰. Наряду с рассмотренными выше показателями вступления в брак в анализе брачности используются и показатели состояния в браке, рассчитываемые на основе данных переписи населения.

Показатели состояния в браке.

Наименование показателей	Методика расчета показателей
Доля состоящих в браке	Представляет собой долю состоящих в браке среди населения данного пола и возраста. Рассчитывается путем деления числа состоящих в браке данного пола и возраста на общую численность населения соответствующей половозрастной группы и умножения полученного результата на 1000, т.е. рассчитывается в ‰.
Доля состоящих в зарегистрированном браке	Представляет собой долю состоящих в зарегистрированном браке среди населения данного пола и возраста. Рассчитывается путем деления числа состоящих в зарегистрированном браке данного пола и возраста на общую численность населения соответствующей половозрастной группы и умножения полученного результата на 1000, т.е. рассчитывается в ‰.
Доля состоящих в незарегистрированном браке	Представляет собой долю состоящих в незарегистрированном браке среди населения данного пола и возраста. Рассчитывается путем деления числа состоящих в незарегистрированном браке данного пола и возраста на общую численность населения соответствующей половозрастной группы и умножения полученного результата на 1000, т.е. рассчитывается в ‰.
Доля никогда не состоявших в браке	Представляет собой долю никогда не состоявших в браке среди населения данного пола и возраста. Рассчитывается путем деления числа никогда не состоявших в браке данного пола и возраста на общую численность населения соответствующей половозрастной группы и умножения полученного результата на 1000, т.е. рассчитывается в ‰.
Доля вдовых	Представляет собой долю вдовых среди населения данного пола и возраста. Рассчитывается путем деления числа вдовых данного пола и возраста на общую численность населения соответствующей половозрастной группы и умножения полученного результата на 1000, т.е. рассчитывается в ‰.
Доля разошедшихся	Представляет собой долю разошедшихся среди населения данного пола и возраста. Рассчитывается путем деления числа разошедшихся данного пола и возраста на общую численность населения соответствующей половозрастной группы и умножения полученного результата на 1000, т.е. рассчитывается в ‰.
Доля состоящих в незарегистрированном браке среди состоящих в браке	Представляет собой долю состоящих в незарегистрированном браке среди всех состоящих в браке данного пола и возраста. Рассчитывается путем деления числа состоящих в незарегистрированном браке данного пола и возраста на численность всех состоящих в браке соответствующей половозрастной группы и умножения полученного результата на 1000, т.е. рассчитывается в ‰.
Среднее число лет пребывания в браке	Показывает, сколько лет в среднем один человек состоит в браке при существующем брачном составе населения. Может рассчитываться суммарно для всех возрастов от 16 до 70 лет или для отдельных возрастных интервалов. Рассчитывается путем суммирования долей состоящих в браке, умноженных на длину возрастного интервала, к которому они относятся (например, 5, если данные по пятилетним возрастным группам). Полученная сумма делится на 1000, так как доли состоящих в браке берутся в расчете на 1000 населения, а данный показатель – в расчете на 1 человека. Если расчет ведется для всех возрастов от 16 до 70 лет, то суммируются доли состоящих в браке по всем возрастам, кроме «до16» и «70 и более». Если расчет ведется для отдельных возрастных интервалов, то суммируются доли состоящих в браке по тем возрастам, которые входят в соответствующий возрастной интервал.
Среднее число лет пребывания в зарегистрированном браке	Показывает, сколько лет в среднем один человек состоит в зарегистрированном браке при существующем брачном составе населения. Может рассчитываться суммарно для всех возрастов от 16 до 70 лет или для отдельных возрастных интервалов. Рассчитывается путем суммирования долей состоящих в зарегистрированном браке, умноженных на длину возрастного интервала, к которому они относятся (например, 5, если данные по пятилетним возрастным группам). Полученная сумма делится на 1000, так как доли состоящих в зарегистрированном браке берутся в расчете на 1000 населения, а данный показатель – в расчете на 1 человека.
Среднее число лет пребывания в незарегистрированном браке	Показывает, сколько лет в среднем один человек состоит в незарегистрированном браке при существующем брачном составе населения. Может рассчитываться суммарно для всех возрастов от 16 до 70 лет или для отдельных возрастных интервалов. Рассчитывается путем суммирования долей состоящих в незарегистрированном браке, умноженных на длину возрастного интервала, к которому они относятся (например, 5, если данные по пятилетним возрастным группам). Полученная сумма делится на 1000, так как доли состоящих в незарегистрированном браке берутся в расчете на 1000 населения, а данный показатель – в расчете на 1 человека.
Среднее число лет пребывания в добрачном статусе	Показывает, сколько лет в среднем один человек пребывает в добрачном статусе после 16 лет при существующем брачном составе населения. Может рассчитываться суммарно для всех возрастов от 16 до 70 лет или для отдельных возрастных интервалов. Рассчитывается путем суммирования долей никогда не состоявших в браке, умноженных на длину возрастного интервала, к которому они относятся (например, 5, если данные по пятилетним возрастным группам). Полученная сумма делится на 1000, так как доли никогда не состоявших в браке берутся в расчете на 1000 населения, а данный показатель – в расчете на 1 человека.
Среднее число лет пребывания во вдовстве	Показывает, сколько лет в среднем один человек пребывает во вдовстве при существующем брачном составе населения. Может рассчитываться суммарно для всех возрастов от 16 до 70 лет или для отдельных возрастных интервалов. Рассчитывается путем суммирования долей вдовых, умноженных на длину возрастного интервала, к которому они относятся (например, 5, если данные по пятилетним возрастным группам). Полученная сумма делится на 1000, так как доли вдовых берутся в расчете на 1000 населения, а данный показатель – в расчете на 1 человека.
Среднее число лет пребывания в разводе (в разошедшемся состоянии)	Показывает, сколько лет в среднем один человек пребывает в разводе при существующем брачном составе населения. Может рассчитываться суммарно для всех возрастов от 16 до 70 лет или для отдельных возрастных интервалов. Рассчитывается путем суммирования долей разошедшихся, умноженных на длину возрастного интервала, к которому они относятся (например, 5, если данные по пятилетним возрастным группам). Полученная сумма делится на 1000, так как доли разошедшихся берутся в расчете на 1000 населения, а данный показатель – в расчете на 1 человека.

Используя для анализа брачности и разводимости доли населения того или иного брачного статуса в общей численности населения данного пола и возраста, необходимо учитывать некоторые нюансы этих легко рассчитываемых (собственно в результатах переписи населения представлены эти показатели в уже рассчитанном виде) и понятных показателей. Имеется в виду, что доли вдовых и разошедшихся не в полной мере отражают масштабы разводов и овдовений. Дело в том, что в результатах переписи населения отражены только те из овдовевших и разошедшихся, кто к моменту переписи не вступил в новый брак. Это важно иметь в виду при сравнении, например, данных показателей у женщин и мужчин. Повторная брачность у мужчин традиционно несколько выше. Поэтому доля, например, вдовых среди них в несколько меньшей степени отражает размеры овдовения мужчин, чем аналогичный показатель у женщин отражает размеры их овдовения.

Перепись населения является единственным репрезентативным в масштабах всей страны источником сведений о числе незарегистрированных браков. Это явление получает в нашей стране все большее распространение. Незарегистрированные браки, как показывают некоторые исследования, обладают определенной спецификой, в т.ч. в отношении репродуктивного поведения состоящих в них супругов. Такие браки отличаются в среднем несколько меньшим числом детей. Стало быть, их распространение ведет к снижению рождаемости, а, следовательно, к ухудшению демографической динамики, режима воспроизводства населения. Поэтому при анализе брачности следует обратить особое внимание на долю состоящих в незарегистрированном браке среди всех состоящих в браке, на дифференциацию этого показателя в зависимости от возраста.

Доля состоящих в незарегистрированном браке среди всех состоящих в браке в возрасте 16 лет и старше по данным переписи населения России 2002 г. составила 9,8% у мужчин и 9,7% у женщин. Она существенно различалась в зависимости от возраста. Среди тех, кому 18-19 лет, этот показатель равнялся 37,6% у мужчин и 32,6% у женщин; среди 25-29-летних – соответственно, 15,7% и 14,2%, среди 45-49-летних – 8,3% и 7,7%.

Доли населения того или иного брачного статуса в общей численности населения данного пола и возраста позволяют достаточно детально рассмотреть распределение населения каждой возрастно-половой группы по брачному состоянию. Провести межтерриториальные сопоставления. Они позволяют оценить тенденции вступления в брак, овдовения, разводимости за межпереписной период. В то же время при сравнении с другими регионами или с предыдущими годами часто возникает потребность в использовании обобщающего показателя. При этом можно использовать доли лиц, имеющих тот или иной брачный статус, среди всего населения в возрасте 16 лет и старше. Однако следует иметь в виду, что эти показатели зависят от возрастного состава населения.

Чтобы избежать этого недостатка, но в то же время получить обобщающую характеристику, можно использовать, так называемые, средние числа лет пребывания в том или ином брачном статусе (как для всего населения старше 16 лет, так и по отдельным укрупненным возрастным группам). Они по смыслу схожи с суммарным коэффициентом рождаемости. Например, среднее число лет пребывания в браке показывает, сколько предстоит прожить в браке в среднем одному человеку (расчет ведется отдельно для женщин и мужчин), если доли состоящих в браке на протяжении его жизни вплоть до 70 лет не изменятся. Нужно пояснить, почему берется такое ограничение – 70 лет. Дело в том, что для расчета среднего числа лет пребывания в том или ином брачном статусе, кроме доли людей, обладающих им, необходимо учитывать еще и длину возрастного интервала, к которому эта доля относится. Последним возрастным интервалом при разработке данных о брачном состоянии населения в переписи, например, 2002 г. является «70 и более». Это, так называемый, открытый возрастной интервал и длина для него не может быть определена. Поэтому расчет может быть произведен только до 70 лет.

В то же время среднее число лет пребывания в том или ином брачном статусе может быть рассчитано и для более узкого возрастного интервала. Например, от 30 до 50 лет. Если просуммировать, например, доли вдовых, умноженных на длину возрастного интервала, по возрастам от 30 до 50 лет и полученную сумму разделить на 1000, то получится характеристика того, сколько предстоит прожить во вдовстве в среднем одному 30-летнему человеку до достижения им 50 лет, если доли вдовых на протяжении этого времени не изменятся.

По результатам переписи населения России 2002 г. среднее число лет пребывания в браке в возрасте от 16 до 70 лет у мужчин составило 35,7 года (1989 г. – 40,0), у женщин – 31,0 год (1989 г. – 34,7); в добрачном статусе – соответственно, 11,8 года (1989 г. – 9,5) и 9,5 года (1989 г. – 7,8); во вдовстве – 1,6 года (1989 г. – 1,3) и 6,5 года (1989 г. – 6,5); в разводе – 4,3 года (1989 г. – 3,1) и 6,5 года (1989 г. – 5,0). Эти данные явно свидетельствуют о том, что за межпереписной период увеличилось откладывание браков (повысилось среднее число лет пребывания в добрачном статусе) и возрос уровень разводимости. В результате сократилось среднее число лет пребывания в браке.

4.3 Разводы и их показатели

Обратная сторона браков – разводы. Разводы являются одной из серьезнейших демографических проблем. Не случайно в Концепции демографического развития Российской Федерации в один блок объединены стимулирование рождаемости и укрепление семьи. Понятно, что выбор направлений и мер политики, направленной на укрепление семьи предполагает углубленное исследование проблемы нестабильности браков, в т.ч. и с использованием социологических методов. Однако, прежде всего, надо дать характеристику состояния проблемы разводимости. Для этого целесообразно использовать следующие статистические показатели.

Показатели разводимости.

Наименование показателей	Методика расчета показателей
Абсолютное число разводов	Представляет собой общее число зарегистрированных разводов.
Общий коэффициент разводимостит	Представляет собой число разводов в расчете на 1000 населения. Рассчитывается путем деления абсолютного числа зарегистрированных разводов на среднегодовую общую численность населения и умножения полученного результата на 1000, т.е. рассчитывается в ‰.
Число разводов в расчете на 1000 браков	Представляет собой число разводов в расчете на 1000 браков, заключенных в том же году. Рассчитывается путем деления числа разводов на число браков и умножения частного от деления на 1000.
Возрастной коэффициент разводимости	Представляет собой число расторгнувших брак в определенной половозрастной группе в расчете на 1000 населения данного пола и возраста, состоящих в зарегистрированном браке. Рассчитывается путем деления полусуммы чисел расторгнувших брак в определенной половозрастной группе за два года, примыкающих к переписи населения, на число состоящих в зарегистрированном браке в этой половозрастной группе по переписи населения и умножения полученного результата на 1000, т.е. в %.
Количество детей до 18 лет в расторгнутых браках	Представляет собой численность общих детей в возрасте до 18 лет у бывших супругов в расторгнутых за год браках.
Доля детей до 18 лет в расторгнутых браках в общей численности детей до 18 лет	Рассчитывается путем деления численности общих детей в возрасте до 18 лет у бывших супругов в расторгнутых за год браках на среднегодовую численность детей в возрасте до 18 лет и умножения полученного результата на 100, т.е. рассчитывается в %.
Вероятность в среднем для одного ребенка пережить развод родителей до достижения 18 лет	Рассчитывается путем умножения доли детей до 18 лет в расторгнутых браках в общей численности детей до 18 лет на 18. Измеряется в процентах.

Абсолютное число разводов не дает представления об уровне разводимости, так как зависит от общей численности населения. Оно может быть использовано лишь для расчета общего коэффициента разводимости или сопоставления с ним числа браков.

Пользоваться общим коэффициентом разводимости, безусловно, лучше, чем абсолютным числом разводов. Однако его величина зависит как от особенностей половозрастного состава населения, так и, главное, от числа существующих браков, ибо понятно, что разводиться могут только те, кто состоит в браке. Следовательно, чем выше в данном населении будет доля состоящих в браке, тем, при прочих равных условиях, выше будет и общий коэффициент разводимости. В 2003 г. в России этот показатель составил 5,5‰.

Для преодоления этих недостатков используются некоторые другие показатели разводимости. Наиболее простым из них является сопоставление числа разводов и браков за один и тот же год. В 2007 г. в Российской Федерации на 1000 заключенных браков приходилось почти 732 расторгнутых. Этот показатель дает уже некоторое представление об уровне разводимости. Однако такой расчет не совсем корректен. Понятно, что в данном году расторгаются не только браки, заключенные в этом же году. Более того, последние составляют весьма незначительную часть среди всех расторгнутых браков. Если бы от года к году число заключаемых браков изменялось незначительно, то оценка доли браков, заканчивающихся разводами, полученная с использованием данного показателя была бы достаточно точна. Но такая ситуация встречается крайне редко. Для более точной оценки доли браков, заканчивающихся разводами, необходима информация о распределении расторгнутых браков по их продолжительности. Их число делится на количество браков, заключенных соответствующее число лет тому назад (т.е. соотносятся между собой расторгнутые и заключенные браки, начавшиеся в одном и том же году). Затем полученные частные от таких делений суммируются и получается, так называемая, сумма приведенных чисел разводов или доля браков, заканчивающихся разводами при существующем уровне разводимости. Необходимые для расчета этого показателя сведения существовали у нас до 1998 г. Сейчас их, к сожалению, нет.

Наряду с рассмотренными выше показателями, важными характеристиками интенсивности распадения браков являются возрастные коэффициенты разводимости. Однако, также как и при использовании возрастных коэффициентов брачности, здесь мы сталкиваемся с серьезным ограничением. Числа разводящихся (обязательно раздельно для женщин и мужчин) нужно соотносить с числами состоящих в зарегистрированном браке, а эта информация содержится только в результатах переписи населения. В связи с этим возрастные коэффициенты разводимости целесообразно рассчитывать только за годы, примыкающие к переписи населения. Это позволит реально оценить изменения или различия в повозрастной интенсивности расторжения браков.

В 2002-2003 гг. в Российской Федерации возрастные коэффициенты разводимости составили в возрасте до 18 лет у мужчин 39,6‰, у женщин – 17,5‰, в 18-24 года – соответственно, 40,5‰ и 44,4‰, в 25-39 лет – 41,4‰ и 40,6‰, в 40 лет и старше – 14,3‰ и 14,1‰.

Негативные последствия разводов, как правило, в наибольшей степени сказываются на детях, переживших развод родителей. Оценить масштабы этого бедствия позволяет информация о числе детей в возрасте до 18 лет в расторгнутых браках. Однако величина этого показателя будет зависеть от общего числа браков и общей численности детей до 18 лет, т.е., в конечном счете, от общей численности населения. Поэтому, например, для межтерриториальных сравнений общее число детей до 18 лет в расторгнутых браках непригодно. Нужно смотреть, какая доля детей этого возраста переживает развод родителей. Еще более наглядным в этом отношении показателем является вероятность (в %) для новорожденного ребенка пережить до достижения 18 лет развод родителей при сохранении существующего ныне уровня распадения браков с несовершеннолетними детьми.

К сожалению, в настоящее время статистическая информация о числе детей в возрасте до 18 лет в расторгнутых браках собирается далеко не во всех регионах России. Например, в 2003 г. этих сведений не было по 36 субъектам Федерации.

К лекциям

На главную страницу

ТЕМА 5. ЗДОРОВЬЕ И СМЕРТНОСТЬ НАСЕЛЕНИЯ

Внимание! Материал лекции должен быть освоен к 10 октября!

5.1. Этапы эволюции здоровья и смертности населения и соотношения этих понятий

Как и все другие демографические понятия, понятия «здоровье» и «смертность» относятся не к отдельному человеку, а к совокупности лиц, или населению в целом. В отношении понятия «смертность» популяционный уровень проявляется также терминологически. Смерть – это необратимое прекращение жизнедеятельности индивидуума. Смертность – процесс вымирания поколения, складывающийся из массы единичных смертей, наступающих в разных возрастах. Понятие «здоровье» применяется и для характеристики состояния индивида, и для оценки ситуации на популяционном уровне. Поэтому, во избежании путаницы, обычно, пользуются не просто термином «здоровье», но – «индивидуальное здоровье» и «общественное здоровье» или «здоровье населения».

Состояние здоровья и смертность населения зависят от большого числа факторов, биологических (порожденные внутренним развитием человеческого организма) и социальных (связанные с действием внешней среды). При этом надо учитывать, что влияния внешней среды – это не только импульсы физической и социальной среды обитания на организм человека, но и воздействия на сознание индивида, формирующее модели его поведения в той области, которая непосредственно отвечает за сохранение здоровья. В соответствии с преобладающим механизмом влияния, биологические и социальные факторы принято классифицировать с позиций демографического анализа на так называемые эндогенные (порожденные внутренним развитием человеческого организма) и экзогенные (связанные с действием внешней среды).

Считается, что роль эндогенных факторов обусловлена преимущественно старением организма, поэтому на протяжении жизни человека их влияние неравномерно и концентрируется в старших возрастах. Вместе с тем, к эндогенно детерминированным относят также часть заболеваний и смертей, вызванных врожденными пороками, наследственными заболеваниями и т.д., которые наступают в ранних, преимущественно детских возрастах. Тем не менее, если рассматривать всю эндогенно обусловленную смертность в любом населении, то зависимость ее интенсивности от возраста является очень большой.

Экзогенные факторы смертности с точки зрения воздействия на индивида, распределены случайным образом. Вероятность оказаться объектом воздействия случайных воздействий мало зависит от возраста. Вместе с тем, в любом случае вероятность подвергнуться случайным воздействиям и умереть в их результате оказывается выше для лиц с меньшей жизнеспособностью (детей и пожилых). Преобладание эндогенных факторов обусловливает нарастание интенсивности смертности с возрастом, экзогенных – размывает эту зависимость.

На протяжении истории человечества состояние здоровья и смертность населения претерпели большие качественные и количественные изменения. Качественные изменения касаются ограничения роли экзогенных факторов смертности, количественные изменения – увеличения средних сроков жизни каждого последующего поколения. В соответствии с общей схемой периодизации демографической истории принято выделять три основных типа: архетип, традиционный и современный типы здоровья и смертности населения.

Архетип был свойственен первобытным обществам с их практически полной зависимостью жизни человека от сил природы, а, следовательно, полновластным господством экзогенных факторов. Продолжительность жизни в условиях архетипа смертности по оценкам специалистов составляла около 20 лет. Традиционный тип смертности начал формироваться еще до нашей эры – в эпоху рабовладения – и просуществовал минимум до середины XVIII века, а во многих странах, как, например, в России, до начала ХХ столетия. Его расцвет связан с развитием аграрной экономики, а упадок – с началом формирования индустриального общества.

В рамках традиционного типа доминировали, по-прежнему, экзогенные факторы смертности, но их состав претерпел изменения. Если в рамках первого этапа можно говорить о том, что смертность определялась сменяющими друг друга периодами голода и эпидемий, то в рамках традиционного этапа контроль над экзогенными факторами выразился в увеличении периодов некризисной смертности, которая определялась условиями жизни и привычками поведения, присущими большинству населения. Тем не менее, продолжительность жизни в условиях традиционного типа смертности остается крайне невысокой и оценивается в пределах 30-35 лет.

Промышленные революции способствовали созданию материальных предпосылок для усиления социального контроля над смертностью. Несмотря на резкие противоречия, в целом прогресс промышленности, сельского хозяйства сформировали условия для развития социальной инфраструктуры, повышения благосостояния, прогресса науки, в т.ч. медицины. Переход к современному типу здоровья и смертности населения в начале XIX в. начался только в небольшом числе наиболее развитых в экономическом отношении стран. Но уже в ХХ в. в процессе социального развития и распространения достижений медицины становление современного типа захватило государства не только Европы, но и Американского, а также Азиатского континентов. За сравнительно короткий по историческим меркам предыдущих этапов период (менее чем за столетие) экзогенные факторы смертности не просто были потеснены, они впервые утратили свою главенствующую роль, уступив ведущие позиции эндогенно детерминированным причинам: болезням системы кровообращения и злокачественным новообразованиям. Продолжительность жизни за этот период выросла более чем вдвое, в большинстве развитых стран мира превысив отметку в 75 лет, а в некоторых и 80-летний барьер.

В пределах одного исторического типа здоровья и смертности всегда существуют различия в группах населения, которые объясняются его социальной, экономической, культурной, этнической, религиозной и иной неоднородностью. Различия смертности мужчин и женщин можно рассматривать как одно из проявлений дифференциальной смертности населения, связанной с его биологической неоднородностью. На протяжении большей части истории человечества продолжительность жизни женщин была, как правило, ниже, чем у мужчин. Эта ситуация складывалась, с одной стороны, за счет более низкого статуса женщин в обществе, а следовательно, худших в среднем условий жизни, с другой стороны – высоких рисков выполнения репродуктивных функций. Лишь с утверждением современного типа смертности соотношение ее у мужчин и женщин изменилось в пользу последних.

Социально-экономическое развитие изменило положение женщин в обществе и существенно ослабило также влияние факторов смертности связанных с материнством, в том числе и в результате снижения рождаемости. Более того, в рамках современного типа на смену устраненным экзогенным факторам, которые были более опасны для жизни женщин, пришли другие, более опасные для мужчин. В результате, на протяжении большей части ХХ в. разрыв в продолжительности жизни мужчин и женщин увеличивался. И только в конце ушедшего столетия в результате реализации целенаправленных мер по контролю специфически мужских факторов риска (курение, алкоголь, производственный травматизм и т.д.), в наиболее развитом регионе мира этот разрыв удалось стабилизировать и даже сократить.

Историческая эволюция здоровья и смертности населения, связанная с ограничением роли экзогенных факторов порождала иллюзии о возможности их полного контроля. Однако реальная жизнь оказалась намного сложнее. С одной стороны, распространение современной цивилизации действительно увеличивает возможности для устранения привычных экзогенных факторов во все более широких группах населения путем более справедливого распределения условий человеческого развития. С другой стороны, цивилизация сама в ходе своего развития порождает новые, враждебные человеку как биологическому виду, экзогенные факторы смертности, преимущественно техногенной природы. В этом смысле можно говорить о постоянстве роли экзогенных факторов, модернизации механизма их воздействия. Вместе с тем, современный этап развития науки вплотную подошел к возможности воздействия на эндогенные факторы смертности, связанные с замедлением процессов старения и увеличения периода высокой жизнеспособности. Таким образом, следующий этап эволюции здоровья и смертности, возможно, окажется первым в истории человечества периодом ограничения эндогенно детерминированных причин.

В соответствии с кардинальными эпидемиологическими сдвигами, в результате которых формировался принципиально иной тип здоровья и смертности населения, менялось соотношение между этими понятиями. Первый принципиальный пересмотр понятия «здоровье» был связан с выполнением, в основном, целей защиты населения от предотвратимых смертей, в результате чего сформировался современный тип здоровья и смертности. На этом этапе основная масса людей стала доживать до пожилых возрастов, периода развития хронических заболевания и связанных с ними ограничений жизнедеятельности (инвалидности). Некоторым общим итогом стало определение, принятое в середине ушедшего столетия в документах Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), в соответствии с которым здоровье рассматривалось как состояние, позволяющее людям вести активную в социальном и экономическом плане жизнь. Таким образом, в понимании здоровья произошел перенос акцентов с длительности жизни (понятия, с которым традиционно идентифицировалось определение здоровья) на продолжительность здоровой жизни, т.е. жизни в отсутствие болезней и инвалидности.

Второй принципиальный пересмотр понятия «здоровье» был связан с истощением резервов в развитых странах мира сокращения смертности от основных хронических заболеваний, в результате чего эти страны вплотную подошли к новому этапу эволюции здоровья и смертности населения: этапу воздействия на эндогенные факторы смертности. Современная ситуация в этих странах характеризуется существенным ростом продолжительности жизни, однако худшего качества за счет расширения групп населения с ограниченными возможностями. Суть пересмотра понятия здоровья на этом этапе заключается в рассмотрении здоровья сквозь призму качества жизни, то есть, - как степень восприятия отдельными людьми или группами людей того, что их потребности удовлетворяются, а необходимые для достижения благополучия и самореализации возможности предоставляются. Таким образом, акцент был сделан не на избавление от болезней (от которых при современном уровне развития не столько науки, сколько общества, принципиально нельзя избавиться, поскольку они являются неизбежным спутником старения), а на полную реализацию возможностей личности при любом состоянии здоровья.

В заключение заметим, что единого определения здоровья не существует. Оно в принципе и не может быть создано. Оно всегда исторически конкретно и отражает особенность сложившейся эпидемиологической ситуации, а по языку и системе характеристик специфично для: индивида, группы или населения в целом. Базовое представление о состоянии популяционного здоровья дает характеристика распространенности в населении болезней и смертей. То есть, здоровье определяется от обратного – через болезнь и ее последствия. Этот уровень является необходимым, но недостаточным и интерпретировать его результаты можно только в непосредственной связи отражения ими качества жизни.

Второй уровень развивает понимание здоровья, как позитивного состояния, через самооценку людьми уровня благополучия: физического, психического и социального. Наконец, на третьем уровне здоровье рассматривается с позиций качества жизни, для чего используются оценки способностей людей решать определенные комплексы проблем, типичных для повседневной жизни, постоянно в ней присутствующих и изменяющихся. Ограничение способности решать такие проблемы есть признак нездоровья, признак ущерба в социальной или персональной сферах, хроническое состояние неполной дееспособности, признак «ущерба».

Такое структурированное видение понятия здоровья позволяет четко представить место смертности при оценке здоровья населения, а также сформулировать, с одной стороны, требования к информации, необходимой для оценки каждого из компонентов здоровья населения, с другой, - систему показателей для такой оценки.

5.2. Источники информации для оценки здоровья

Развитие новых источников информации определяется потребностями в исследовании здоровья. Длительное время потребности в оценке здоровья населения достаточно полно удовлетворялись в рамках рутинно собираемой статистики о распространенности болезней и смертей. И только расширение понятийных границ «здоровья», как состояния благополучия, связанное с успехами в сокращении смертности от хронических заболеваний, потребовало активного развития исследований поведения населения.

До кризиса 90-х годов, Россия находилась лишь на начальных стадиях эпидемиологического этапа. Ныне как и тогда потребности исследования здоровья в значительной мере продолжают удовлетворяться в рамках рутинно собираемой медицинской статистики. Исследования поведения населения в отношении здоровья в России пока находятся в эмбриональном состоянии.

Современная система статистики здоровья населения включает несколько источников данных.

а/Статистика смертности населения формируется в рамках текущего учета демографических событий. Его специфика заключается в том, что демографические события попадают под наблюдение при их юридическом оформлении, поскольку каждое из них имеет правовое значение. Современный текущий учет демографических событий основан на записи актов гражданского состояния, которые осуществляются в городах и районных центрах отделами загса, а в селе – местными органами власти.

Регистрация смерти производится по месту, где проживал умерший, или по месту наступления смерти на основании врачебного свидетельства о смерти или фельдшерской справки. Врачебное свидетельство о смерти - это документ, удостоверяющий факт и причину смерти человека. Оно заполняется врачом, лечившим больного и/или установившим причину смерти. В нем указывается: место смерти (произошла ли смерть в стационаре, дома, в другом месте), место постоянного жительства, пол, фамилия, имя и отчество умершего, даты рождения и смерти (число, месяц и год), произошла ли смерть в результате заболевания, несчастного случая, связанного или не связанного с производством, убийства или самоубийства, каким врачом установлена причина смерти (врачом, только установившим смерть, лечившим умершего, патологоанатомом, судебно-медицинским экспертом) и каким медицинским учреждением выдано свидетельство. В случаях мертворождения или смерти родившегося в течение первой недели жизни составляется свидетельство о перинатальной смерти, в котором указываются, кроме перечисленных признаков, некоторые характеристики матери и течения беременности и родов.

Информация из свидетельства о смерти является основанием записи акта о смерти, в котором указываются дата, место и причина смерти, дата и место рождения, возраст, пол, место постоянного жительства и продолжительность проживания в нем, а также некоторые социально-демографические характеристики умершего; для умерших в возрасте до 1 года - соответствующие характеристики матери, а также какой по счету ребенок у нее и ее возраст. Актовые записи делаются в двух экземплярах. Первые остаются в архиве загса, а вторые передаются для статистической разработки в областные или республиканские статистические управления.

Еще одним источником данных о здоровье населения являются сведения о заболеваемости. Правда, в применении к понятию заболеваемость, правильнее было бы говорить не об одном источнике, а о многих каналах поступления информации, которыми являются: обращаемость за врачебной помощью, результаты медосмотров различных групп населения, сведения о нетрудоспособности работающего населения, данные о госпитализациях. Каждый источник информации имеет свою специфику.

б/Заболеваемость по обращаемости. Выделяют, как минимум, три вида учета и регистрации различных видов заболеваемости населения: инфекционными эпидемическими болезнями, важнейшими неэпидемическими болезнями, также общую заболеваемость.

Первый тип - учет инфекционной заболеваемости, который базируется на системе оперативной информации. Все подлежащие обязательному оповещению, регистрации и учету инфекционные заболевания делятся на несколько групп. В отношении каждой из групп существует своя система сбора и обработки данных:

- карантинные заболевания, при появлении которых на территории страны представляются внеочередные донесения (чума, холера, оспа, желтая лихорадка, возвратный тиф);

- заболевания, о каждом случае которых в местную санитарно-эпидемиологическую службу (СЭС) делаются сообщения с приведением детальных сведений (брюшной тиф, паратифы, дизентерия, энтериты, корь, коклюш, менингиты, энцефалиты, инфекционный гепатит, скарлатина, столбняк и др.);

- заболевания, о которых от лечебно-профилактических учреждений поступают только суммарные сведения (грипп, острые инфекции верхних дыхательных путей).

Таким образом, о немногочисленных и наиболее опасных инфекционных болезнях известна детальная информация на пострадавших лиц, тогда как о наиболее распространенных, но менее опасных болезнях – только суммарные сведения о числе случаев.

Второй тип – это заболеваемость важнейшими неэпидемическими болезнями, учитываемыми особо. К ним относятся: активный туберкулез, венерические и кожные болезни, злокачественные новообразования и психические расстройства. Принцип учета основан на полицевых данных о пациентах, которые получают медицинскую помощь в специализированных диспансерах. В отношении туберкулеза, венерических и кожных заболеваний также информируется санитарно-эпидемиологическая служба.

Третий тип - общая заболеваемость населения. Принцип учета основан на обязательной регистрации обращений за медицинской помощью граждан во все амбулаторно-поликлинические учреждения страны, что приводит к потере данных о заболевших лицах, а также – к дублированию сведений, поскольку один человек по поводу заболевания может обратиться в разные учреждения. Распространение в последние годы локальных баз данных медицинских учреждений и страховых кампаний постепенно позволяет решать проблему формирования полицевой статистики заболеваемости, но пока не снимает проблем дублирования.

в/Заболеваемость с временной утратой трудоспособности. Это временная нетрудоспособность вследствие заболевания, несчастного случая (травмы, отравления) или других причин, обусловленных законодательством по социальному страхованию, не позволяющих выполнять профессиональную работу. К последним относятся: до- и послеродовый периоды, уход за больными, карантин и бактерионосительство, санаторно-курортное лечение после тяжелого заболевания, реабилитация, аборт, временный перевод на другую работу в связи с заболеванием туберкулезом или профессиональным заболеванием, протезирование в связи с помещением в протезно-ортопедический стационар. Единицей учета заболеваемости с временной утратой трудоспособности является каждый случай потери трудоспособности, который регистрируется в листке нетрудоспособности.

г/Заболеваемость с длительной утратой трудоспособности. Традиционно это вид заболеваемости отождествляют с инвалидностью, что и было справедливо вплоть до принятия в 1995 г. Закона «О социальной защите инвалидов в Российской Федерации», в котором это понятие трактуется следующим образом: «Инвалид - лицо, которое имеет нарушения здоровья со стойким расстройством функций организма, обусловленное заболеваниями, последствиями травм или дефектами, приводящими к ограничениям жизнедеятельности и вызывающее необходимость его социальной защиты». Таким образом, в соответствии с современными представлениями, инвалидность – понятие более широкое, чем только утрата трудоспособности. Основная проблема статистики инвалидности – это проблема ее ведомственного формирования, что порождает несопоставимость категорий учета, причин, возрастных групп и т.д. Все эти проблемы в настоящее время решаются в рамках формирования регистра инвалидов во исполнение 122 Федерального Закона о монетизации льгот.

д/Госпитализированная заболеваемость. Современная система учета госпитализированной заболеваемости основана на регистрации каждого случая госпитализации больного в стационар. При выписке больного заполняется статистическая карта выбывшего из стационара, массив которых является основой для составления отчета. Поскольку единицей наблюдения является случай госпитализации, то при этом «теряется»: заболевание в целом (при госпитализации по этапам), повторность госпитализации, и сам больной со всеми случаями госпитализации его в стационар при различных заболеваниях за определенный промежуток времени. Получение сведений о кратности и повторности госпитализации требует специальной разработки карт выбывших из стационара с применением алфавитизации большого материала, охватывающего все учреждения административной территории.

До сих пор мы говорили об информационных возможностях для оценки здоровья, содержащихся в источниках государственной и ведомственной статистики. Несмотря на сравнительную молодость и относительную неразвитость, необходимо отметить также специальные выборочные исследования здоровья российского населения. В России наряду с исследованием конкретных факторов риска, получили развитие работы по самосохранительному поведению. Немногочисленные исследования (вторая половина 80-х годов) констатировали чрезвычайно низкую ценность здоровья. Было выявлено, что российское население отличается низкой культурой самосохранения и ответственности за собственное здоровье и здоровье близких.

5.3. Показатели здоровья и смертности населения

Показатели смертности населения


Наименование показателей	Методика расчета показателей
Абсолютные числа умерших	Количество людей, умерших в данной популяции в данной возрастной группе за определенный период (обычно за год)
Общий коэффициент смертности	Отношение числа умерших от данной причины в течение определенного промежутка времени (как правило, года) в изучаемой популяции к численности данной популяции CDR = (D/P) х 100000 где CDR - общий коэффициент смертности, D - число умерших (от английского death – смерть), P - численность изучаемой популяции (от английского population – популяция). Обычно общий коэффициент смертности рассчитывается на 100000 населения
Повозрастные коэффициенты смертности	Рассчитываются отдельно для каждой возрастной (обычно пятилетней) группы M_i = D_i/P_i где M_i - коэффициент смертности (от английского mortality – смертность) в возрастной группе i, D_i - число умерших в возрастной группе i, P_i - численность возрастной группы i в популяции.
Стандартизованный коэффициент смертности	За стандарт могут применяться различные возрастные структуры населения, в том числе разработанные ВОЗ европейский (обобщенная возрастная структура ряда европейских стран) и всемирный стандарты Когда повозрастные коэффициенты смертности в изучаемой популяции применяются к стандартной популяции, мы получаем коэффициент смертности, стандартизованный с помощью прямого метода где ADR - стандартизованный коэффициент смертности, P_si – численность возрастной группы i в стандартной популяции, P_s – общая численность стандартной популяции, M_ui коэффициент смертности в возрастной группе i изучаемой популяции. Кроме прямого метода стандартизации статистиками были разработаны и другие методы стандартизации, но они не получили широкого распространения
Стандартизованное отношение смертности	Отношение наблюдаемого суммарного числа умерших от данной причины смерти в изучаемом регионе к ожидаемому числу умерших, которое наблюдалось бы при повозрастной смертности от данной причины смерти существующей в стандартной популяции (всей стране в целом) где D_u - суммарное число умерших в изучаемой популяции, M_si - коэффициент смертности в стандартной популяции в возрастной группе i, P_ui - численность населения в возрастной группе i для изучаемой популяции. Если стандартизованное отношение смертности превышает единицу, это значит, что смертность в изучаемом регионе больше, чем в стандартной популяции. И наоборот, если стандартизованное отношение смертности меньше единицы, смертность в изучаемой популяции меньше, чем в стандартной. Обычно за стандарт принято выбирать всю страну (или большой регион) в целом и измерять смертность в небольших регионах данной страны по отношению к смертности во всей стране.
Потерянные годы потенциальной жизни (potential years of life lost, PYLL)	Этот показатель рассчитывает число лет, недожитых популяцией до некоторого нормативного возраста, обычно равного 70 или 65 годам. Предполагается, что каждый индивидуум имеет 70 лет “продуктивной” жизни и поэтому смерть в возрасте a приводит к потере 70-a лет жизни при a<70. При использовании 5-ти или 10-летних возрастных интервалов предполагается, что все смерти происходят в середине интервала. В качестве первого шага рассчитываются так называемые недожитые годы: где T - верхний предельный возраст, до которого рассчитывается недожитие (обычно 70 или 65 лет), x - середина соответствующего возрастного интервала. Потерянные годы потенциальной жизни рассчитываются как сумма произведений числа умерших на недожитые годы в каждой возрастной группе Коэффициент потерянных лет потенциальной жизни рассчитывается соответственно: Rate_PYLL = PYLL/P_u где P_u - численность изучаемого населения в возрасте от 1 до T.
Стандартизованное отношение потерянных лет потенциальной жизни	Чтобы использовать потерянные годы потенциальной жизни для сравнения смертности в различных популяциях, необходимо произвести поправку на возрастную структуру сравниваемых популяций. Для этого сначала, как и в случае расчета стандартизованного отношения смертности, рассчитываются ожидаемые числа умерших для каждой возрастной группы где M_si - коэффициент смертности в стандартной популяции в возрастной группе i, P_ui - численность населения в возрастной группе i для изучаемой популяции. Затем, однако, эти значения не суммируются, а помножаются на величину недожитых лет в каждой возрастной группе и суммируются, давая значения ожидаемых потерянных лет потенциальной жизни: Стандартизованное отношение потерянных лет потенциальной жизни рассчитывается как отношение наблюдаемых потерянных лет потенциальной жизни к ожидаемым:
Стандартизованный по возрасту коэффициент потерянных лет потенциальной жизни	Стандартизация по возрасту прямым методом осуществляется с помощью выбора соответствующей стандартной популяции: где P_ui - численность изучаемой популяции в возрасте i, P_si - численность стандартной популяции в возрасте i, P_s - численность стандартной популяции между возрастами 1 и 70 (в приведенной формуле используются годы, недожитые до возраста 70 лет), D_ui – число умерших в возрасте i в изучаемой популяции

Абсолютные числа умерших – наиболее наглядная характеристика масштабов смертности. Однако эти данные невозможно сравнить по разным регионам за различные периоды, поскольку число умерших прямо зависит от численности населения

Общий коэффициент смертности свободен от этого недостатка. Его преимущество – простота расчета и доступность необходимой информации. Основным недостатком общего коэффициента смертности является то, что он не учитывает возрастной структуры населения. Дело в том, что уровень смертности сильнейшим образом зависит от возраста и после 20 лет растет по мере старения в геометрической прогрессии. Поэтому общий коэффициент смертности, рассчитанный для популяции с высокой долей молодого населения может оказаться ниже, чем для более благополучной популяции, но с высокой долей пожилого населения. Такое положение вещей неудобно при сравнении смертности в популяциях с различной возрастной структурой населения

Повозрастные коэффициенты смертности. Их можно с успехом использовать при анализе смертности в различных возрастных группах и сравнивать повозрастные коэффициенты смертности в различных популяциях. Однако большое количество таких коэффициентов (Росстат обычно использует 22 возрастные группы) делает анализ смертности очень громоздким и неудобным. Поэтому более желательным было бы использование одного агрегированного показателя смертности, который бы учитывал возрастную структуру населения.

Таким показателем является стандартизованный по возрасту коэффициент смертности. Использование единой стандартной популяции позволяет устранить влияние различий в возрастной структуре сравниваемых популяций. Полученный результат, однако, зависит от возрастной структуры популяции, выбранной в качестве стандарта. При сравнении популяций с различным возрастным профилем смертности использование различных стандартов может приводить к противоречивым результатам. Разработка показателей смертности, которые бы не зависели от выбора стандартной популяции, связана с построением демографической таблицы смертности.

В ряде случаев при изучении смертности в небольших по численности регионах или в случае редкого заболевания возникает проблема с расчетом повозрастных показателей смертности. Может оказаться, что в некоторых возрастных группах в течение изучаемого периода времени не наблюдается ни одного случая смерти от данной причины. Чтобы обойти эту проблему, был предложен метод расчета так называемого стандартизованного отношения смертности. Идея этого метода заключается в том, что повозрастные коэффициенты смертности можно легко рассчитать для большого региона (всей страны), а для маленького региона всегда возможен расчет суммарного числа умерших и повозрастной численности населения. Недостатком этого показателя, как и в целом показателей смертности, является придание большего значения изменениям смертности в старших возрастных группах.

Эти ограничения обусловлены принятой в классической демографии единицей счета, которой является отдельный человек или единичное событие: рождение, миграция, вступление в брак, развод, смерть. При таком способе счета пожилой человек имеет, очевидно, такой же «вес», как и новорожденный, что не всегда демографически оправдано. В потенциальной демографии, в отличие от классических подходов, исходной единицей счета является продолжительность того или иного состояния (продолжительность ожидаемой жизни, продолжительность пребывания в браке, проживания в данной местности и т.д.). Таким образом, с точки зрения потенциальной демографии каждый человек имеет вес, соответствующий его возрасту и, возможно, другим характеристикам демографического и социального статуса.

Одно из направлений применения методов потенциальной демографии связано с оценками потерянных лет потенциальной жизни вследствие преждевременной смертности для различных классов болезней и отдельных заболеваний. В такой постановке весом каждого человека (умершего в рассматриваемом возрасте от конкретной причины смерти) служит количество лет, недожитых им до заданного возрастного предела. Те классы болезней, или отдельные заболевания, которые приводят к наибольшим потерям в человеко-годах, рассматриваются как приоритетные. Абсолютное число потерянных лет потенциальной жизни дает возможность судить о масштабе проблем, а интенсивный показатель потерянных лет (в расчете на численность населения) позволяет сравнивать между собой различные популяции.

Чтобы использовать потерянные годы потенциальной жизни для сравнения смертности в различных популяциях, необходимо произвести поправку на возрастную структуру сравниваемых популяций. Для этого рассчитывают стандартизованное отношение потерянных лет потенциальной жизни и стандартизованный по возрасту коэффициент потерянных лет потенциальной жизни. Преимущества и ограничения этих показателей аккумулируют соответствующие свойства стандартизованных коэффициентов в целом и показателей потерянных лет потенциальной жизни. Они могут использоваться для межрегионального анализа, т.к. позволяет сравнивать популяции с различной численностью и возрастной структурой населения.

Показатели детской смертности*

Наименование показателей	Методика расчета показателей
Коэффициент мертворожденности	Коэффициент мертворожденности определяется следующим образом: Число смертей плода на 28-й и более неделе беременности х1000 Число живорожденных + Число смертей плода на 28 и более неделе беременности Другой вариант коэффициента рассчитывается аналогичным образом, но использует 20 неделю беременности в качестве порога.
Коэффициент неонатальной смертности	Неонатальная смертность рассчитывается по формуле: Число смертей до 28 дней возраста х 1000 Число живорожденных Постнеонатальная смертность рассчитывается следующим образом: Число смертей в возрасте 28 дней до года х 1000 Число живорожденных – число смертей в неонатальном периоде
Коэффициент перинатальной смертности	Показатель перинатальной смертности рассчитывается как отношение числа мертворожденных, а также умерших в первые 7 суток жизни к общему числу родившихся (живыми и мертвыми), выраженное в промилле (‰): (Число смертей до 7 дней + смерти плода на 28 и более неделе беременности) х 1000 ___________________________________________________________ Число живорожденных + Число смертей плода на 28 и более неделе беременности
Коэффициент младенческой смертности	Для расчета коэффициентов младенческой смертности применяют несколько методов. Наиболее распространенным является отношение числа детей, умерших в данном году в возрасте до 1 года к числу родившихся живыми в том же календарном году, выраженному в промилле (‰): Число смертей в возрасте до года возраста х 1000 Число живорожденных Однако при высоких показателях младенческой смертности, в данном году умирает довольно большая часть детей, родившихся в прошлом году, т.е. велика постнеонатальная смертность. В этом случае более точной методикой оценки младенческой смертности является отношение числа детей, умерших в данном году в возрасте до 1 года к сумме числа родившихся в данном и предыдущем году с определенными коэффициентами. Впервые эта формула была предложена Й. Ратсом. Он также предложил коэффициенты ⅔ и ⅓. По мере сокращения младенческой смертности и уменьшения доли умерших в постнеонатальном периоде, для расчета младенческой смертности используют модификацию данной методики, увеличивая коэффициент для числа родившихся в данном году и уменьшая его для числа родившихся в предыдущем. Подобный подход используется в тех случаях, когда число умерших в возрасте до 1 года не может быть распределено по поколениям. В случае развитой системы регистрации рождений и смертей, показатель младенческой смертности рассчитывается как сумма двух коэффициентов, первый из которых определяется как отношение числа умерших в возрасте до 1 года из числа родившихся в данном году к числу родившихся в данном году, а второй – как отношение числа умерших в возрасте до 1 года из числа родившихся в предыдущем году к числу родившихся в предыдущем году. Отметим, что младенческая смертность, рассчитываемая таким образом не совпадает с коэффициентом смертности в возрасте до года. При расчете младенческой смертности в качестве знаменателя берется число родившихся в течение данного календарного года. При расчете коэффициента смертности в возрасте до года знаменателем является среднегодовая численность младенцев в возрасте до года, часть из которых родилась в предыдущем календарном году
Материнская смертность	Показатель материнской смертности рассчитывается по формуле: Число материнских смертей х 1000 Число живорожденных

*При изучении младенческой смертности различные периоды развития плода и младенца имеют разную значимость и поэтому были поделены на следующие возрастные интервалы: ранняя смерть плода - до 20 недель беременности, промежуточная смерть плода – 20-27 недель беременности, мертворождение – 28 и более недель беременности, неонатальная смерть – до 28 дней после рождения, постнеонатальная смерть – от 28 дней до года и младенческая смерть – до исполнения года.

Коэффициент мертворожденности. Для того, чтобы правильно интерпретировать полученную величину и результаты ее сопоставления в России и других странах, необходимо учитывать следующее. В соответствии с определением ВОЗ, мертворожденность это: «смерть продукта зачатия до его полного изгнания или извлечения из организма матери вне зависимости от продолжительности беременности; на смерть указывает отсутствие у плода после такого отделения - дыхания или любых других признаков жизни, таких, как сердцебиение, пульсация пуповины или явные движения произвольной мускулатуры». В Российской Федерации полное изгнание или извлечение из организма матери плода без признаков жизни в течение первых 27 недель беременности считается выкидышем или самопроизвольным абортом, и, лишь начиная с 28 недели – мертворождением. До 1 января 1993 г. к мертворожденным относились дети без самостоятельного дыхания, даже если у них наблюдались другие признаки жизни. Это завышало мертворожденность и снижало младенческую смертность. В настоящее время официально приняты рекомендованные ВОЗ критерии, в соответствии с которыми ведется медицинская документация и отраслевая статистическая отчетность. Однако регистрируются органами ЗАГС как мертворожденные только те, кто родился без признаков жизни с массой тела 1000 г. и более или, если масса при рождении неизвестна, длиной тела 35 см и более, или сроком беременности 28 недель и более. Таким образом, часть мертворожденных в России фактически не учитывается даже сейчас.

Коэффициент неонатальной смертности рассчитывается в двух вариантах, поскольку неонатальная смертность подразделяется на раннюю (в течение первых семи дней жизни), и позднюю (в период после 7 и до 28 полных дней жизни). Показатель играет ведущую роль при оценке младенческой смертности поскольку при низких ее уровнях до 80% смертности детей до года концентрируются в величине коэффициента неонатальной смертности.

Коэффициент перинатальной смертности оценивает интенсивность перинатальной смертности – смертности плодов и детей в перинатальном периоде. Перинатальный период в соответствии с рекомендациями ВОЗ начинается от 22 недель (154 дня) беременности (в то время, когда в норме вес плода составляет 500 г.) и заканчивается через семь полных дней после рождения. В Российской Федерации перинатальный период начинается от 28 недель беременности и заканчивается также по истечении семи полных дней после рождения. Таким образом, в соответствии с рекомендациями ВОЗ перинатальный период охватывает средние сроки беременности, а по российским критериям – только поздние. Помимо общего, вычисляются специальные показатели перинатальной смертности в зависимости от массы при рождении; срока беременности, выделяя смертность доношенных (роды при сроке беременности от 37 до менее чем 42 полных недель) и недоношенных детей (роды при сроке беременности менее 37 полных недель); а также сроков наступления смерти: до начала родов (антенатально), во время родов (интранатально) или в первые 7 дней после рождения (постнатально). Показатель постнатальной смертности не идентичен, как это часто считается, показателю ранней неонатальной смертности, поскольку, несмотря на совпадение числителя (число умерших в первые 7 суток после рождения), различается знаменатель – в первом случае все родившиеся (живыми и мертвыми), во втором только живорожденные.

Младенческая смертность – смертность детей в возрасте до года. Младенческая смертность в соответствии с рекомендациями ВОЗ, относится к числу ведущих индикаторов не только здоровья населения, но и в целом уровня жизни, а также качества работы системы здравоохранения. Даже и в современных обществах младенческая смертность значительно превышает смертность во всех последующих возрастных группах вплоть до пожилых возрастов. Ее сокращение на протяжении всего ХХ века являлось существенным источником роста продолжительности жизни населения.

Материнская смерть в соответствии с рекомендациями ВОЗ определяется как смерть женщины, наступившая в период беременности или в течение 42 дней после ее окончания, независимо от продолжительности и локализации беременности, от какой-либо причины, связанной с беременностью или отягощенной ею или ее ведением, но не от несчастного случая или случайно возникшей причины.

Случаи материнской смерти подразделяют на две группы. Смерть, непосредственно связанная с акушерскими причинами, т. е. смерть в результате акушерских осложнений беременности, родов и послеродового периода, а также в результате вмешательств, упущений, неправильного лечения или цепи событий, возникших от любой из перечисленных причин. Смерть, косвенно связанная с акушерскими причинами, т. е. смерть в результате существовавшей прежде болезни или болезни, возникшей в период беременности, вне связи с непосредственной акушерской причиной, но отягощенной воздействием беременности. Помимо собственно материнской смерти выделяют позднюю материнскую смерть, которая определяется как смерть женщины от непосредственной акушерской причины или причины, косвенно связанной с ней, наступившая в период более 42-х дней после родов, но менее чем 1 год после родов.

Материнская смертность в определенном смысле отражает ту «цену», которую платит популяция за каждого рожденного младенца.

Показатели на основе модели таблиц дожития (смертности)*

Наименование показателей	Методика расчета показателей
Ожидаемая продолжительность предстоящей жизни	Показатель таблиц смертности, означающий среднее число лет, которое предстоит прожить дожившему до возраста х лет, при условии, что на протяжении предстоящей ему жизни сохранится повозрастная смертность данного календарного периода e_x = T_x/l_x где ω – начало последнего возрастного интервала, x = 0, 1, …,ω, T_x - для каждого возрастного интервала суммарное время жизни для всех членов когорты в возрасте x и старше, l_x_-число доживших до возраста x в таблице смертности
Отсроченная средняя продолжительность жизни	Показатель таблиц смертности, равный среднему числу лет, которое предстоит прожить в возрастном интервале от u до v лицам, достигшим возраста х (e_x₍_u_,_v₎). e_x(u,v) = (l_ue_u - l_ve_v )/ l_x Рассчитывают как отношение к числу доживающих до возраста x лет (l_x) разности двух величин. Первая представляет собой произведение числа доживающих до возраста u лет на ожидаемую продолжительность жизни для них (l_ue_u). Вторая величина представляет собой произведение числа доживающих до v лет на ожидаемую для них продолжительность жизни (l_ve_v).
Вероятность дожить до определенного возраста	Показатель таблиц смертности, представляющий собой долю умирающих в данном возрастном интервале из числа доживших до начала интервала q_x=D_x₊_t/N_x где N_x является числом живых в начале возрастного интервала х, среди которых произошло D_x₊_t смертей в возрастном интервале (х, х+t)
Вероятность умереть от данной причины	Показатель таблиц смертности по причинам смерти, характеризующий шансы умереть от конкретной причины смерти в течение жизни: q^k₀ =l^k₀/l₀ где l₀– начальное число таблицы l^k₀– число тех, кто умрет от данной причины на протяжении жизни
Средний ожидаемый возраст умерших от данной причины смерти	Показатель таблиц смертности по причинам смерти, характеризующий продолжительность жизни для тех, кто умер от данной причины: e^k₀₌ T^k_0/ L^k₀
Прирост ожидаемой продолжительности жизни при устранении причины смерти	Показатель, который может быть рассчитан на основании таблиц смертности при устранении данной причины смерти. Расчет производится следующим образом. 1. Построить обычную таблицу смертности для всех причин смерти. 2. Рассчитать значения коэффициентов пропорциональности для смертности от всех причин, кроме устраняемой: 3. Рассчитать значения условных вероятностей дожития при устранении причины k путем возведения в степень r(-k) условных вероятностей дожития из обычной таблицы смертности: Далее следуют стандартные процедуры вычисления таблицы дожития. После того, как мы рассчитали значения ожидаемой продолжительности жизни при рождении, можно оценить прирост ожидаемой продолжительности жизни при устранении данной причины смерти: $Times New Roman 14 16777215 0 \D e^k = e_0 - e^((-k))_0$
Прирост ожидаемой продолжительности жизни для тех, кто умер бы от данной причины	Для его расчета требуется сначала сосчитать следующее отношение: $Times New Roman 14 16777215 0 \r ^k_0 = l^k_0/l_0$ где величина l^k_x берется из таблицы множественного выбытия (по причинам смерти). После этого можно рассчитать прирост ожидаемой продолжительности жизни для спасенной популяции по формуле: $Times New Roman 14 16777215 0 \r ^((-k))_0 = (e^((-k))_0 - e_0)/\r^k_0$
Определение вклада возрастных групп в наблюдаемые различия в ожидаемой продолжительности жизни	Согласно методу, предложенному Арриагой, суммарный эффект различий в смертности в возрастной группе (x, x+n) на ожидаемую продолжительность жизни при рождении составляет: $Times New Roman 14 16777215 0 \D_x = ( l^1_x/l^1_0) * ((L^2_x/l^2_x) - (L^1_x/l^1_x)) + (T^2_(x+n)/l^1_0) * ((l^1_x/l^2_x) -( l^1_(x+n)/l^2_(x+n))$ где величины l_x, L_x, T_x представляют собой стандартные величины из обычной таблицы смертности, а индексы 1 и 2 соответствуют не возведению в степень, а популяции 1 и популяции 2 соответственно (то есть двум сравниваемым популяциям). Первое слагаемое в приведенном выше уравнении соответсвует прямому эффекту изменений смертности в возрастной группе (x, x+n), то есть тому эффекту на ожидаемую продолжительность жизни, который возникает из-за изменения числа человеко-лет, прожитых в интервале (x, x+n). Второе слагаемое уравнения соответствует сумме непрямых эффектов и эффектов взаимодействия, то есть из-за того, что дополнительно возникшие числа доживших до возраста x+n подвергаются риску новых условий смертности
Определение вклада причин смерти в наблюдаемые различия в ожидаемой продолжительности жизни	Специфический вклад различий в смертности от причины i в возрастной группе (x, x+n) можно определить с помощью следующего уравнения: $Times New Roman 14 16777215 0 \D^i_x = (\D_x) ( (m^i(2)_x - m^i(1)_x)/(m^((2))_x - m^((1))_x)$ $Times New Roman 14 16777215 0 = (\D_x) ( (R^i(2)_x * m^((2))_x - R^i(1)_x * m^((1))_x)/(m^((2))_x - m^((1))_x)$ где Rⁱ_x обозначает пропорцию смертей от причины i в возрастной группе (x, x+n), то есть Dⁱ_x/D_x. В данном случае Dⁱ_x соответствует наблюдаемому числу умерших от причины i в возрастном интервале (x, x+n), а D_x- соответствующее число умерших от всех причин. Индексы (1) и (2) соответствуют сравниваемым популяциям. Значения m_x соответствуют табличным коэффициентам смертности от всех причин, которые можно получить из обычной таблицы смертности. В данной формуле величина Δ_x соответствует вкладу различий в смертности от всех причин в возрастном интервале (x, x+n) в наблюдаемые различия в ожидаемой продолжительности жизни

*Таблица смертности содержит важную информацию, которую невозможно получить из других источников. Значения таблицы смертности не зависят от возрастной структуры сравниваемых популяций, поэтому они выступают в качестве инструмента для проведения международных сравнений, а также для проведения исторических сопоставлений смертности в изучаемой популяции. Таблица смертности не является свободной от недостатков и ее показатели зависят от точности оценок повозрастной численности населения, точности указания возраста и полноты регистрации смерти. Проблема точности указания возраста особенно остра в старших возрастных группах, где возможна соответствующая аккумуляция значений вокруг круглых цифр.

Ожидаемая продолжительность предстоящей жизни – показатель, рассчитываемый на основе таблиц дожития – в агрегированном виде характеризует, с одной стороны, сам уровень смертности, с другой – дает возможность адекватного сопоставления уровня смертности между любыми территориями, государствами, то есть позволяет определить положение той или иной демографической совокупности по отношению к другим с точки зрения состояния эпидемиологических процессов, уровня социально-экономического развития, качества жизни и т.п. В силу этого ожидаемая продолжительность жизни рассматривается в качестве одного из базовых индикаторов социально-экономического благополучия населения

Отсроченная средняя продолжительность жизни – показатель рассчитываемый на основе таблиц дожития – в демографическом анализе используют, например, для оценки продолжительности жизни новорожденных в предстоящем им трудоспособном периоде. Частный случай показателя отсроченной продолжительности жизни – продолжительность жизни в возрастном интервале, который равен среднему числу лет, которое предстоит прожить в данном возрастном интервале тем, кто дожил до его начала. Значение этого показателя заключается в том, что он позволяет определить реальные потери человеко-лет жизни за счет смертности в конкретном возрастном интервале. Для этого достаточно вычесть полученную величину из фактической длины данного возрастного интервала. Например, если расчетная продолжительность жизни в возрастном интервале 20-30 лет составила 9,5 лет, а фактическая длина интервала составляет 10 лет, то потери на каждого, кто достиг 20 лет, при сохранении текущего уровня смертности составят 0,5 года. Зная фактическую численность населения в возрасте 20 лет для данной совокупности, легко определить суммарные (гипотетические) потери, которые понесет данное поколение при данном уровне смертности в предстоящие 10 лет жизни

Вероятность дожить до определенного возраста – показатель, рассчитываемый на основе таблиц дожития – в содержательном анализе наибольший интерес представляет вероятность новорожденному дожить до вступления, например, в трудоспособный возраст, или вступившему в него дожить до наступления пенсии

Вероятность умереть от данной причины – показатель рассчитываемый на основе таблиц дожития, который можно интерпретировать, как шанс умереть от данной причины для членов когорты на протяжении всей жизни.

Средний ожидаемый возраст умерших от данной причины смерти – показатель, рассчитываемый на основе таблиц дожития – в содержательном анализе позволяет компактно отразить эффект «постарения» или «омоложения» смертности в результате преимущественного роста ее в пожилых или молодых группах населения. Кроме того, сравнительный анализ среднего возраста умерших от отдельных причин позволяет скорректировать приоритетные направления сокращения смертности, ориентировав их на причины, поражающие молодые возраста. Так, например, умершие от болезней сердца имеют высокие значения e^k₀ , в то время как для травм и отравлений ее значения существенно ниже. Средний ожидаемый возраст смерти от всех причин равен ожидаемой продолжительности жизни при рождении

Прирост ожидаемой продолжительности жизни при устранении причины смерти – показатель рассчитываемый на основе таблиц смертности по причинам смерти – является разностью между средней продолжительностью жизни при устранении данной причины смерти и средней продолжительностью жизни. Он характеризует эффект устранения смертности от данной причины для всего населения

Прирост ожидаемой продолжительности жизни для тех, кто умер бы от данной причины – показатель рассчитываемый на основе таблиц смертности по причинам смерти – характеризует эффект устранения смертности от данной причины для тех, кто умер от данной причины, т.е. так называемой «спасенной популяции». Эту величину в принципе можно рассчитать для любого возраста, но наиболее часто используются величины, рассчитанные для прироста ожидаемой продолжительности жизни при рождении.

Определение вклада возрастных групп в наблюдаемые различия в ожидаемой продолжительности жизни – показатель рассчитываемый на основе таблиц смертности. При изучении изменений в ожидаемой продолжительности жизни в данной популяции с течением времени или при сравнении ожидаемой продолжительности жизни в двух разных популяциях часто бывает полезно знать, какие возрастные группы или какие причины смерти вносят наибольший вклад в наблюдаемые различия в ожидаемой продолжительности жизни. Приведенные в таблице уравнения соответствуют нахождению вклада различных возрастных групп в различия между значениями ожидаемой продолжительности жизни при рождении. В принципе те же уравнения могут быть использованы для оценки вклада возрастных групп в различия между ожидаемой продолжительностью жизни в любом возрасте a, если в приведенных формулах заменить l₀ на l_a.

Определение вклада причин смерти в наблюдаемые различия в ожидаемой продолжительности жизни – показатель рассчитываемый на основе таблиц смертности по причинам смерти. Описанный выше метод возрастной декомпозиции различий в ожидаемой продолжительности можно распространить на декомпозицию вклада отдельных причин смертности в наблюдаемые различия в продолжительности жизни.

Развитие понятия «здоровье населения» потребовало включения в круг измерителей здоровья дополнительных характеристик, прежде всего – частоты заболеваний, не приводящих непосредственно к смерти, но вызывающих более или менее глубокое социальное снижение. В связи с этим выделяются несколько направлений в развитии методических подходов к измерению состояния здоровья:

- совершенствование рутинных измерителей заболеваемости, временной нетрудоспособности, частоты и длительности госпитализаций, инвалидности;

- адаптация методологии демографических моделей для описания и анализа других (помимо смертности) характеристик здоровья: заболеваемости, временной (включая госпитализации) и стойкой утраты трудоспособности;

- разработка подходов для построения обобщенных индексов здоровья.

Показатели на основе таблиц (моделей) заболеваемости и инвалидности

Наименование показателей	Методика расчета показателей
Возрастные показатели заболеваемости, госпитализаций, инвалидности	При исследовании общей заболеваемости принято рассчитывать отдельно показатели для детей (0-14 лет), подростков (15-17 лет) и взрослых (18 лет и старше). При исследовании заболеваемости в отношении видов патологии, учитываемых особо, принята более детальная возрастная дифференциация, специфичная для каждого вида патологии. Так, при исследовании инфекций, передаваемых половым путем (ИППП), акцент делается на группы подростков и молодежи, при исследовании онкологических заболеваний – на пожилые возраста, туберкулеза – трудоспособный период жизни. Аналогичным образом, индивидуальная возрастная шкала для расчета возрастных показателей принята при анализе инвалидности и госпитализаций. Кроме того, дифференциация традиционных показателей касается расчета показателей для отдельных причин, будь то заболеваемость, инвалидность или госпитализации. Для выделения классов причин и отдельных заболеваний или состояний, для которых рассчитываются показатели, служит Международная Классификация заболеваний, травм и причин смерти.
Среднее число заболеваний, перенесенных в среднем в течение жизни (с учетом и без учета смертности – брутто и нетто-коэффициенты заболеваемости)	Показатель, определяемый на основе интегральных таблиц заболеваемости. Основа для расчета таблиц – расчет показателей заболеваемости в конкретном возрастном интервале. При этом численность заболевших принимается равной сумме числа впервые обратившихся с данной нозологической формой и прироста (уменьшения) за этот период числа заболеваний, впервые выявленных при медицинском осмотре. По данным о заболеваемости можно определить число впервые заболевших за определенный период и на этой основе построить интегральные таблицы заболеваемости условного поколения.
Контингенты больных теми или иными хроническими заболеваниями	Показатель, определяемый на основе таблиц заболеваемости отдельными хроническими болезнями. Эти таблицы заболеваемости строятся для специфических типов болезней, для которых выполняется условие неповторяемости события (заболевания) в течение жизни. Вычисляются коэффициенты заболеваемости, вероятности заболеть, число заболевших и, соответственно, незаболевших в стационарном населении, средний период жизни при отсутствии данного хронического заболевания. Модель таблиц заболеваемости хроническими болезнями состоит из тех же основных функций, что и у таблиц смертности.
Среднее число острых заболеваний в течение периода	Показатель, определяемый на основе таблиц заболеваемости острыми заболеваниями предусматривает лишь наличие достоверных повозрастных коэффициентов заболеваемости и данных о численности живущих, получаемых из соответствующих таблиц смертности.
Вероятность стать инвалидом; Численность инвалидов; Средняя длительность предстоящей нетрудоспособности.	Показатели, определяемые на основе таблиц инвалидизации. Расчет таблиц инвалидизации производится аналогично таблицам смертности, при этом, понятию «доживаемость» до определенного возраста соответствует сохранение трудоспособности, а – «смертность» - наступление первичной инвалидности.
Вероятность остаться в живых или умереть в состоянии трудоспособности или инвалидности в течение интервала возраста (например, в течение периода трудоспособности)	Показатели, определяемые на основе таблиц с множественным выбытием: за счет инвалидизации и смертности. Расчет таблиц производится аналогично таблицам смертности по причинам смерти.
Показатель DALY – годы жизни с поправкой на здоровье (disability-adjusted life year).	Показатель DALY получают путем суммирования двух компонент – потерянных лет жизни (YLL) и лет, прожитых в состоянии инвалидности (YLD). Формула расчета YLL составляет: $Times New Roman 14 16777215 0 YLL = sum(x=0,\w , D_x * e_x)$ где D_x – число умерших в возрасте x, e_x – ожидаемая продолжительность жизни в возрасте x (обычно берется из модельных таблиц смертности). Таким образом, для расчета YLL необходимо иметь данные о повозрастных числах умерших за изучаемый период и подходящие модельные таблицы смертности. YLD рассчитывают по следующей формуле: $Times New Roman 14 16777215 0 YLD = sum(x=0,\w , n_x * i_x * L_x * D)$ где n – это численность населения в возрасте x, i – заболеваемость данной болезнью в возрасте x, L – среднее время пребывания в группе x, D – уровень инвалидности.

Первое направление связано с совершенствованием традиционных показателей санитарной статистики, которое идет в направлении все большей дифференциации. Это связано с необходимостью преодоления недостатков присущих общим (грубым) показателям. Эта дифференциация касается, во-первых, более точного учета возрастной специфики, во-вторых, отдельных причин.

Вторым направлением является адаптация методологии демографических моделей для исследования других, помимо смертности, характеристик здоровья населения. Это позволило расширить аналитические возможности исследования таких процессов, как заболеваемость и инвалидность на основе применения исследовательских подходов, связанных с таблицами дожития. Прежде всего, это определение прогноза продолжительности жизни в состоянии болезни, инвалидности или здоровом состоянии; оценка потерь на протяжении периода трудоспособности за счет наступления болезни или инвалидности; установление пропорций здоровых, больных и инвалидов среди доживающих до определенного возраста и т.д.

Параллельно с дезагрегацией и развитием системы моделей, индексов и показателей, характеризующих отдельные стороны и элементы здоровья населения, нарастает поток работ, посвященных поиску и разработке обобщенных, интегративных характеристик здоровья. Показатель DALY является дальнейшим развитием концепции потерянных лет жизни. Он включает в себя потерю не только лет жизни из-за смертности, но и потерю здоровых лет жизни из-за болезней. Так что для расчета показателя необходимо иметь данные о повозрастной заболеваемости для различных болезней (и травм), среднюю продолжительность каждой болезни в зависимости от возрастной группы, средняя величина возраста возникновения данной болезни для каждой возрастной группы, весовая функция инвалидности (от 0 до 1).

Таблица – Возрастные коэффициенты смертности¹⁾
(умершие на 1000 человек соответствующей возрастной группы)

	1970- 1971	1980- 1981	1990	1995	2000	2001	2002	2003	2004	2005	2006	2007
Всего умерших мужчин	9,4	11,9	11,6	16,9	17,3	17,8	18,6	18,9	18,6	18,8	18,9	18,7
из них в возрасте, лет:
0-4	6,5	6,5	4,4	4,6	4,4	4,4	4,1	3,9	3,6	3,3	3,2	3,8
5-9	0,9	0,8	0,7	0,7	0,6	0,6	0,5	0,5	0,5	0,5	0,5	0,5
10-14	0,7	0,7	0,6	0,7	0,6	0,6	0,6	0,6	0,6	0,5	0,5	0,5
15-19	1,6	1,8	1,6	2,4	2,1	1,9	1,8	1,7	1,7	1,6	1,8	1,6
20-24	2,7	3,2	2,6	4,4	4,9	4,4	4,0	3,9	3,9	3,8	3,6	3,9
25-29	4,0	4,3	3,3	5,6	6,0	5,8	5,7	5,9	6,1	6,5	6,7	6,6
30-34	5,0	5,4	4,3	7,4	7,0	7,1	7,3	7,5	7,8	8,2	8,9	7,8
35-39	6,6	7,9	5,6	10,1	9,1	9,4	9,9	10,2	10,2	10,3	9,1	10,5
40-44	8,2	9,8	7,7	14,3	12,7	13,1	13,9	14,4	14,2	14,3	15,8	15,2
45-49	10,9	13,7	11,7	19,5	17,9	18,7	19,6	20,1	19,5	19,4	20,2	19,3
50-54	15,1	17,9	16,1	27,5	24,4	25,7	26,9	27,9	26,8	26,9	24,2	25,3
55-59	21,0	24,7	23,5	34,3	33,4	33,9	34,7	35,0	34,4	34,4	35,5	34,9
60-64	31,2	35,5	34,2	46,4	44,5	46,4	49,4	49,7	47,5	46,9	47,8	46,9
65-69	46,5	48,8	46,6	60,6	59,5	59,9	61,2	60,6	59,2	58,8	52,3	56,4
70 и более	102,6	100,9	103,7	112,7	104,1	103,1	106,3	107,5	104,8	105,6	103,4	102,7
Всего умерших женщин	8,1	10,2	10,8	13,3	13,5	13,6	14,1	14,1	13,7	13,8	13,9	14,2
из них в возрасте, лет:
0-4	4,9	4,9	3,3	3,5	3,3	3,2	3,1	3,0	2,7	2,5	2,4	2,6
5-9	0,5	0,5	0,4	0,4	0,4	0,4	0,3	0,3	0,3	0,3	0,3	0,4
10-14	0,4	0,4	0,3	0,4	0,3	0,3	0,3	0,3	0,3	0,3	0,3	0,3
15-19	0,6	0,6	0,6	0,9	0,8	0,7	0,7	0,7	0,7	0,7	0,8	0,8
20-24	0,8	0,8	0,7	1,0	1,1	1,1	1,1	1,0	1,0	1,0	1,1	1,3
25-29	1,0	1,0	0,8	1,3	1,3	1,4	1,4	1,5	1,6	1,6	1,7	1,9
30-34	1,3	1,3	1,1	1,8	1,7	1,8	1,9	2,1	2,1	2,2	2,2	2,5
35-39	1,9	2,1	1,5	2,5	2,3	2,4	2,6	2,8	2,8	2,9	3,1	3,2
40-44	2,6	2,8	2,4	3,9	3,4	3,5	3,8	4,0	3,9	4,0	4,4	4,7
45-49	3,9	4,4	3,8	5,8	5,1	5,3	5,5	5,7	5,6	5,6	5,9	6,2
50-54	5,9	6,2	5,4	8,5	7,6	8,0	8,3	8,6	8,2	8,1	8,6	8,8
55-59	8,1	9,3	8,6	11,5	11,4	11,6	12,0	12,1	11,9	11,8	12,7	12,8
60-64	13,0	14,4	13,5	17,2	15,8	16,4	17,0	17,3	16,8	16,5	17,2	17,9
65-69	21,3	22,1	22,0	26,0	25,6	25,5	25,8	25,0	24,1	23,8	26,4	27,1
70 и более	71,5	70,2	77,9	85,6	79,9	78,6	80,5	80,9	78,3	78,8	82,4	87,7

¹⁾До 1988 г. расчет коэффициентов производился за два смежных года.

Источник: Федеральная служба государственной статистики http://www.demographia.ru/articles_N/index.html?idR=21&idArt=818

Таблица – Младенческая смертность

Годы	Умеpшие в возpасте до 1 года, человек			Умеpшие в возpасте до 1 года на 1000 pодившихся живыми
Годы	всего	мальчики	девочки	всего	мальчики	девочки
1970	43 511	25 335	18 176	23,0	26,2	19,7
1980	48 500	28 300	20 200	22,1	25,2	18,8
1990	35 088	20 691	14 397	17,4	20,2	14,7
1995	24 840	14 472	10 368	18,1	20,6	15,6
2000	19 286	11 248	8 038	15,3	17,3	13,2
2001	19 104	11 273	7 831	14,6	16,8	12,4
2002	18 407	10 703	7 704	13,3	15,0	11,5
2003	18 142	10 429	7 713	12,4	13,8	10,9
2004	17 339	10 090	7 249	11,6	13,1	10,0
2005	16 073	9 416	6 657	11,0	12,5	9,4

Источник: Федеральная служба государственной статистики http://www.demographia.ru/articles_N/index.html?idR=21&idArt=818

5.4. Смертность населения Республики Бурятия

Младенческая смертность является важным индикатором состояния здоровья и уровня жизни населения на той или иной территории. Оценивая ситуацию с младенческой смертностью, следует отметить, что ее уровни в республике несколько выше среднероссийских и средних по Сибирскому ФО (рис. 1). По данным 2003 г. показатель Бурятии – 14,3 на 1000 родившихся живыми – почти на 14% выше среднероссийского показателя – 12,5 на 1000, и довольно близок к уровню Сибирского округа. Вместе с тем, как видно на рисунке 1, уровень младенческой смертности в Бурятии испытывает довольно серьезные колебания, особенно заметные за период 1989-2003 гг. Это, в первую очередь, объясняется «чувствительностью» показателя, когда колебания всего лишь на несколько случаев смерти младенцев могут повлечь за собой значимое изменение показателя. Поэтому данные одного года не дают надежной основы для суждения о соотношении смертности. Анализ более чем десятилетнего периода позволяет отметить, что младенческая смертность в Бурятии устойчиво выше среднероссийского уровня. Вместе с тем, как и в большинстве территорий страны, смертность детей до года в республике снижается, причем достаточно высокими темпами, близкими к общероссийским.

Структура причин младенческой смертности в Бурятии несколько отличается от структуры причин ее в Российской Федерации и Сибирском ФО (табл. 4.1). По сравнению с Россией в целом и Сибирским ФО, в Бурятии ниже доля в младенческой смертности перинатальных причин и врожденных аномалий. В то же время в республике выше доли гибели младенцев от несчастных случаев, отравлений и травм, болезней органов дыхания и других причин. Установленная особенность причин младенческой смертности полностью соответствует ее более высоким уровням в республике и свидетельствует о наличии существенных резервов сокращения гибели детей в раннем периоде жизни. Об этом же свидетельствует тот факт, что в сравнении с Сибирским округом в среднем Бурятия имеет близкие уровни младенческой смертности, но более регрессивную структуру.

Таблица 4.1

Основные причины младенческой смертности (%) в Российской Федерации, Сибирском ФО и Республике Бурятия в 2002 г.

	РФ	Сибирский ФО	Республика Бурятия
Перинатальные причины	46,2	43,9	40,5
Врожденные аномалии	23,5	21,2	19,0
Болезни органов дыхания	9,2	9,6	10,7
Инфекционные и паразитарные болезни	5,1	6,2	5,4
Несчастные случаи, отравления, травмы	6,1	7,8	11,2
Другие причины	9,9	11,3	13,2
Все причины	100,0	100,0	100,0

Проведенное исследование позволило установить, что во всем периоде детства от 1 года до 14 лет включительно, смертность детей в республике Бурятия также выше, чем в Сибирском ФО и России в целом. И на этом неблагоприятном фоне в республике в отличие от младшей возрастной группы отмечаются негативные тенденции. Уровни детской смертности в Бурятии подвержены довольно резким колебаниям в связи с низкой численностью этой возрастной группы населения. Поэтому для выяснения истинной динамики в республике нам пришлось построить линии тренда (рис. 2-3). Таким образом, можно видеть, что в отличие от России в целом и Сибирского ФО, где смертность мальчиков 1-14 лет за период 1989-2003 гг. снизилась соответственно на 24,8% и 21,2%, в Бурятии за тот же период смертность в данной группе населения даже несколько выросла. Что касается смертности девочек 1-14 лет, то в РФ и СФО она снизилась за тот же период времени на 24,7% и 18,5% соответственно, а в Бурятии этот показатель у девочек также как и у мальчиков вырос. В результате по данным 2003 г. смертность мальчиков в возрасте 1-14 лет в Бурятии выше, чем в РФ и Сибирском ФО в 1,58 раза и в 1,26 раза соответственно. Показатель смертности девочек в Бурятии выше среднероссийского в 1,4 раза и среднего показателя по СФО на 10,5%.

Как у мальчиков, так и у девочек этого возраста среди причин смерти лидируют несчастные случаи, отравления и травмы (табл.4.2). При этом в Российской Федерации в целом они определяют около половины случаев смерти в этом возрасте, в том числе у мальчиков – 55,7%, у девочек – 44,9%. В Сибирском Федеральном округе доля травм в структуре детской смертности еще выше – 60,5% и 49,2% соответственно. И даже на этом фоне в Бурятии доля мальчиков умерших от травм оказывается еще выше: по данным 2003 г. – 70,9%. У девочек республики вклад травм в 2003 г. оказался ниже (47,1%), чем в среднем по СФО, но надо помнить, что в силу малого числа наблюдений возможны локальные искажения общей закономерности. Поскольку в структуре детской смертности в Бурятии столь велика доля травм, они практически не оставляют пространства для реализации рисков смертности от других причин. В частности в Бурятии ниже, чем в стране и округе, смертность мальчиков от новообразований и врожденных аномалий. У девочек Бурятии в 2003 г. не было зафиксировано случаев смерти от инфекционных и паразитарных болезней.

Таблица 4. 2

Основные причины детской смертности в возрасте 1-14 лет (%) в Российской Федерации, Сибирском ФО и Республике Бурятия в 2003 г.

	Мальчики			девочки
	РФ	Сибирский ФО	Респ. Бурятия	РФ	Сибирский ФО	Респ. Бурятия
Инфекционные и паразитарные болезни	3,7	3,9	3,1	4,7	5,7	0,0
Новообразования	8,2	6,1	4,1	10,5	8,1	9,8
Болезни нервной системы	8,2	7,6	7,3	9,0	7,7	7,8
Болезни органов дыхания	6,7	7,1	6,2	8,0	7,7	9,8
Врожденные аномалии	8,3	5,8	4,1	11,7	11,8	15,6
Несчастные случаи, отравления, травмы	55,7	60,5	70,9	44,9	49,2	47,1
Все причины	100,0	100,0	100,0	100,0	100,0	100,0

Тенденция к превышению среднероссийских уровней смертности в республике прослеживается и у подростков, как юношей, так и девушек. При этом основные тенденции близки к тем, что наблюдаются в России и округе. Из рисунка 4 можно видеть, что как в России в целом и Сибирском ФО, так и в Бурятии, смертность юношей 15-19 лет росла в период 1989-1995 гг., ее рост за указанный период составил соответственно 53,3%, 61,8% и 45,3%. Затем произошло некоторое снижение смертности в этой группе населения, однако к 2003 г. она не достигла исходного уровня 1989 г. Так снижение смертности юношей за 1995-2003 гг. составило в РФ – 28,7%, в СФО – 24,6%, в Бурятии – 17,5%. Иными словами, в республике, как темпы роста смертности в первой половине 90-х годов, так и темпы снижения после 1995 г. были ниже, чем в среднем по стране и округу, что, по всей видимости, объясняется более высокими исходными уровнями.

Что касается смертности девушек 15-19 лет, то в РФ за период 1989-2003 гг. наблюдались периоды ее роста и снижения, в результате чего к 2003 г. показатели вернулись к уровням 1989 г. В СФО колебания смертности за тот же период были не столь выраженными, а общий рост составил 20,0%. В Бурятии же колебания этого показателя были весьма существенными, поэтому для выяснения истинной динамики была построена линия тренда. В связи с резким скачком смертности девушек 15-19 лет в Бурятии за 1989-1990 г. для расчета было принято среднее значение, и таким образом итоговый рост смертности в данной группе населения за исследуемый период составил 37,4%. Таким образом, в отличие от юношей, рост смертности девушек Бурятии был более выражен, чем в среднем по округу, при условии, что в среднем по стране смертность в этой группе не возросла (рис. 5).

В результате отмеченной динамики, к 2003 г. смертность населения подростковых возрастов 15-19 лет в Республике Бурятия оказалась существенно выше, чем в России в целом и Сибирском ФО. Так, смертность юношей в республике в 1,37 раза выше, чем в СФО, и в 1,92 раза выше, чем в РФ. Смертность девушек в Бурятии в 1,20 раза выше, чем в СФО и в 1,56 раза выше, чем в России в целом. При этом масштабы превышения среднероссийского и среднеокружного уровня в сравнении с 1989 г. возросли.

Смертность подростков практически полностью определяется травмами (табл.4. 3). При этом в России, Сибирском округе и Бурятии удельный вес их мало различим. Исключительно травматическими причинами определяется 80-85% смертей юношей и 69-72% - девушек. На этом фоне роль иных причин смерти исчезающее мала. Понятно, что это связано не с отсутствием соматической патологии, а с тем фактом, что пространства для реализации рисков смерти от иных – соматических причин практически не остается. Иными словами, для того, чтобы подростковая смертность могла выполнять роль показателя соматического здоровья, необходимо существенно снизить роль неественных и насильственных причин.

Таблица 4.3

Основные причины смертности подростков в возрасте 15-19 лет (%) в Российской Федерации, Сибирском ФО и Республике Бурятия в 2003 г.

	Юноши			Девушки
	РФ	Сибирский ФО	Респ. Бурятия	РФ	Сибирский ФО	Респ. Бурятия
Инфекционные и паразитарные болезни	1,3	1,4	1,2	1,8	2,8	5,6
Новообразования	4,1	3,1	3,5	7,0	4,4	3,8
Болезни нервной системы и органов чувств	2,7	2,2	1,8	3,7	3,1	7,5
Болезни системы кровообращения	3,1	2,1	1,8	4,0	3,3	0,0
Неточно обозначенные состояния	4,3	5,1	1,8	4,5	5,2	0,0
Несчастные случаи, отравления и травмы	79,6	82,4	84,6	69,2	70,7	71,8
Все причины	100,0	100,0	100,0	100,0	100,0	100,0

Следующей рассматриваемой нами группой является население молодых трудоспособных возрастов 20-39 лет. В 1989 г. в республике уровни смертности в этой возрастной группе превышали среднероссийский уровень, как для мужчин, так и для женщин, однако в сравнении со среднеокружными показателями заметных отличий не было. К середине 1990-х годов смертность возросла повсеместно, однако в Бурятии темпы превышали среднероссийские и среднеокружные, которые отличались мало. Так в 1989-1994 г. смертность 20-39-летних возросла в России в 1,8-1,6 раза соответственно для мужчин и женщин; в Сибирском округе – в 1,7 раза, тогда как в Бурятии – в 2-1,9 раза для мужчин и женщин соответственно. К 1998 г. смертность несколько снизилась, но затем рост возобновился. Характерно, что к 2003 г. показатели достигли пиковых значений 1994 г., которые в середине 1990-х годов воспринимались как проявление экстремальной ситуации. При этом у мужчин России смертность лишь приблизилась к уровням 1994 г., в Сибирском округе превысила их на 5%, а в Бурятии превышение составило уже 13% в сравнении с уровнем 1994 г. У женщин в 2003 г. смертность превысила уровни 1994 г. в подавляющем большинстве российских территорий, в результате чего среднероссийский показатель оказался выше на 10%, среднеокружной – на 12%, бурятский – на 7% (рис. 6-7).

В результате отмеченных тенденций смертность населения 20-39 лет в 2003 г. в Бурятии оказалась существенно выше не только в сравнении с Россией (причем отрыв увеличился на фоне того, что был в 1989 г.), но и в сравнении с Сибирским округом (тогда как в 1989 г. республика имела показатели мало отличающиеся от среднеокружных). Для мужчин превышение составило 58,5% в сравнении с округом и 24,0% в сравнении с Россией в целом. Что касается смертности женского населения 20-39 лет, то если в республике Бурятия она была выше, чем в РФ в целом на 47,8%, то в сравнении с СФО в 2003 г. показатели были относительно близки (разница 9,9%), что определялось неожиданным снижением смертности женщин республики в 2003 г. Означает ли это начало новой тенденции, или является локальным колебанием, покажет время.

Смертность населения молодых трудоспособных возрастов 20-39 лет также определяют травмы и отравления (табл.4.4).

Таблица 4. 4

Основные причины смертности населения младших трудоспособных возрастов 20-39 лет (%) в Российской Федерации, Сибирском ФО и Республике Бурятия в 2003г.

	Мужчины			Женщины
	РФ	Сибирский ФО	Респ. Бурятия	РФ	Сибирский ФО	Респ. Бурятия
Инфекционные и паразитарные болезни	5,6	6,5	5,3	5,3	6,2	2,9
Новообразования	2,7	2,2	2,2	11,5	9,6	9,6
Болезни системы кровообращения	14,2	10,4	6,9	14,9	11,9	11,7
Болезни органов дыхания	3,9	3,2	2,3	4,3	4,2	2,4
Болезни органов пищеварения	4,7	3,7	2,5	7,3	6,3	1,8
Неточно обозначенные состояния	6,0	6,4	4,3	4,9	5,3	3,1
Несчастные случаи, отравления, травмы	59,6	64,9	74,4	44,1	49,5	62,4
Все причины	100,0	100,0	100,0	100,0	100,0	100,0

В Российской Федерации их удельный вес у мужчин составляет около 60%, у женщин – 44%. В Сибирском ФО их уровень уже выше – 65% и 50% соответственно. А Бурятии уровень смертности от несчастных случаев, отравлений и травм в возрастной группе 20-39 лет оказался запредельным - у мужчин 74%, у женщин 62%.

Помимо травм заметную роль в формировании смертности населения данной возрастной группы вносят болезни системы кровообращения, однако их доля в смертности мужчин младших трудоспособных возрастов в Бурятии заметно ниже, чем в России в целом и СФО. Как было показано в исследованиях по Кировской области, среди смертей молодых мужчин и женщин, диагностированных как болезни системы кровообращения, преобладали алкогольные кардиомиопатии. Таким образом, смерти от сердечно-сосудистых болезней среди молодого трудоспособного населения обусловлены, прежде всего, образом жизни. Как следует из таблицы 4, роль этих факторов несколько выше среди населения Российской Федерации в целом, особенно у женщин. Как показывает проведенный анализ структуры причин смерти, доля смертей от новообразований в данной возрастной группе существенно выше в женском населении, как в России в целом, так и в СФО и Республике Бурятия. Эти смерти, особенно у женщин, считаются полностью предотвратимыми в молодых возрастах, а на их долю приходится в округе и республике по 9,6% смертей молодых женщин, которые преимущественно определяются злокачественными новообразованиями молочной железы и половой сферы.

Динамика смертности населения возрастной группы 40-59 лет сходна с таковой по Сибирскому ФО и России в целом, особенно у мужчин (рис. 8-9).

Вплоть до середины 90-х годов смертность росла, причем основной прирост пришелся на 1992-1994 г., затем к 1998 г. произошел кратковременный спад показателя, но до уровня, который намного превышал показатели предреформенного 1989 г., после чего рост смертности возобновился и к настоящему времени показатели вплотную приблизились, а в Бурятии заметно превысили экстремальные значения середины 90-х годов: у мужчин на 20%, у женщин – на 9%.

Характерной особенностью динамики смертности населения старших трудоспособных возрастов в республике являются более неблагоприятные тенденции не только в сравнении с Россией, но и с Сибирским округом: у мужчин с 1998 г., у женщин – с середины 90-х годов. В результате, если в 1989 г. показатели для мужчин Бурятии были близки и к среднеокружному, и к среднероссийскому уровню, то к 2003 г. отрыв составил 15,4% в сравнении со средней по Сибирскому округу и 24,0% - в сравнении с Россией в целом на. Что касается смертности женского населения 40-59 лет, то в 1989 г. республиканские показатели были близки к средней по округу, но превышали среднероссийские. К 2003 г. смертность женщин Бурятии оказалась на 16,6% выше, чем в среднем по округу, а в сравнении с Россией отрыв существенно возрос и достиг 41%.

Что касается структуры причин смерти населения старших трудоспособных возрастов, то главная ее характерная черта - преобладание болезней системы кровообращения. В большинстве территорий России и стране в целом сердечно-сосудистая смертность в этой возрастной группе заметно опережает травмы (табл.5. 5). Однако, в структуре смертности мужчин старших трудоспособных возрастов в Республике Бурятия смертность от травматизма заметно выше, чем от болезней системы кровообращения (40,3% и 30,8% соответственно). В женском населении 40-59 лет в республике смертность от травм хотя и ниже смертности от БСК (28,7% и 36,1%), однако доля травм существенно выше показателей по РФ и СФО. Так, в России травматическая смертность мужчин определяет 26,5% всех случаев смерти в этой возрастной группе, у женщин – 17,9%. В Сибирском округе на травмы также приходится более пятой части всех случаев смерти. Таким образом, республика «выпадает» не только из типичной российской структуры причин смерти, но и из структуры Сибирского округа, где ситуация в среднем хуже, чем в России.

Таблица 5.5

Основные причины смертности населения старших трудоспособных возрастов 40-59 лет (%) в Российской Федерации, Сибирском ФО и Республике Бурятия в 2003г.

	Мужчины			Женщины
	РФ	Сибирский ФО	Респ. Бурятия	РФ	Сибирский ФО	Респ. Бурятия
Инфекционные и паразитарные болезни	3,7	2,8	3,4	1,8	2,5	1,5
Новообразования	11,6	12,3	9,7	21,5	19,5	16,3
Болезни системы кровообращения	39,1	47,0	30,8	38,6	35,3	36,1
Болезни органов дыхания	6,2	6,7	4,3	3,9	5,0	4,7
Болезни органов пищеварения	5,3	3,4	4,3	7,9	8,0	5,8
Неточно обозначенные состояния	4,6	4,9	4,7	3,1	3,7	1,9
Несчастные случаи, отравления, травмы	26,5	20,3	40,3	17,9	21,1	28,7
Все причины	100,0	100,0	100,0	100,0	100,0	100,0

Третьей по значимости причиной смерти в старших трудоспособных возрастах являются новообразования. У женщин России и Сибирского округа новообразования у женщин конкурируют за второе место с травмами. В Бурятии вклад новообразований (9,7-16,3%) заметно ниже и на общероссийском (11,6-21,5%) и на среднеокружном фоне (12,3-19,5%). Не только новообразования, но и другие причины смерти: инфекции, болезни органов дыхания и пищеварения, - играют меньшую роль в структуре смертности 40-59-летних бурятских жителей. Таким образом, травмы и отравления в республике практически «вытесняют» иные причины смерти.

Динамика смертности лиц старше 60 лет в Бурятии полностью соответствует тенденциям для данной группы в СФО и РФ в целом (рис. 10-11). Также как и для трудоспособного населения, четко прослеживается стремительный рост смертности от 1989 г 1994 г., который приходится в основном, на последовавшие за радикальными экономическими реформами 1992-1994 г.; временный спад показателей к 1998 г.; и вновь возобновившийся рост смертности, приведший к превышению в 2003 г. пиковых значений середины 90-х годов.

Особенностью ситуации в Бурятии является существенно более высокая мужская смертность и в сравнении с Россией, и в сравнении с Сибирским округом, сохранившаяся на всем протяжении рассматриваемого периода. У пожилых женщин Бурятии различия смертности на общероссийском и общеокружном фоне минимальны, причем также на протяжении всего периода. По данным 2003 г. смертность пожилых мужчин в Бурятии на 29,8% выше, чем в стране, и на 23,0%, чем в округе. Смертность женщин старше 60 лет в республике выше соответственно на 8,0% и на 3,4%.

В структуре смертности населения старших трудоспособных возрастов во всех исследуемых территориях, как у мужчин, так и у женщин преобладают болезни системы кровообращения и составляют в структуре от 62,9% до 65,6% у мужчин и от 73,2% до 76,7% у женщин (табл.5. 6). Вообще надо отметить, что в отличие от всех других возрастных групп, начиная с периода детства, структура причин смерти пожилых в Бурятии оказалась близка к общероссийской и общеокружной ситуации. Причины этого вполне понятны. Во всех возрастах, исключая детей первого года жизни и пожилых, травмы и отравления играют значимую или ведущую роль среди причин смерти. И именно превышение травматической смертности в Бурятии деформирует ее структуру причин смерти практически на всей возрастной шкале. У пожилых людей травмы к счастью не являются значимой причиной смерти даже в Бурятии, поэтому этот фактор не сказывается на формировании различий структуры причин смертности.

Таблица 5.6

Основные причины смертности пожилого населения (%)в Российской Федерации, Сибирском ФО и Республике Бурятия в 2003 г.

	Мужчины			женщины
	РФ	Сибирский ФО	Респ. Бурятия	РФ	Сибирский ФО	Респ. Бурятия
Инфекционные болезни	0,6	0,9	0,8	0,2	0,3	0,2
Новообразования	14,8	15,1	13,4	9,5	9,6	9,9
Болезни системы кровообращения	65,6	61,7	62,9	75,2	73,2	76,7
Болезни органов дыхания	5,6	7,5	9,7	2,1	3,2	5,9
Болезни органов пищеварения	2,5	2,7	2,5	2,0	2,3	2,0
Неточно обозначенные состояния	4,0	4,3	1,2	7,3	6,9	0,5
Несчастные случаи, отравления, травмы	5,5	6,4	8,5	2,4	2,9	3,1
Все причины	100,0	100,0	100,0	100,0	100,0	100,0

В заключение необходимо остановиться на обобщающих показателях здоровья и смертности населения – на показателях продолжительности жизни. Как показало исследование, Республика Бурятия относится к территориям с показателями продолжительности жизни ниже общероссийских и для мужчин, и для женщин. В 2003 г. ожидаемая продолжительность жизни мужчин республики составила 54,4 года и была ниже, чем в Сибирском ФО на 2,2 года, и в сравнении с Россией в целом на 4,3 года. В отношении продолжительности жизни женского населения показатели Бурятии (в 2003 г. ее уровень составил 68,6 года) хотя и в меньшей степени отличаются от соответствующих показателей по СФО и РФ, но также в худшую сторону – разница составляет соответственно 1,4 года и 3,3 года. Складываются эти отличия, в первую очередь, в результате сверхсмертности детей и молодежи Бурятии, которая, к сожалению, не компенсируется более низкими потерями в старших группах населения.

Вторая особенность, которую необходимо отметить, касается более неблагоприятных тенденций смертности в республике, которые определяют и худший прогноз в случае, если эти тенденции сохранятся. В 1989 г. республика имела уровни продолжительности жизни, лишь ненамного отличающиеся от среднероссийских (на 1,0-1,6 года ниже соответственно для мужчин и женщин) и практически такие же, как в среднем по округу (у мужчин на 0,5 года лучше, у женщин на 0,1 года хуже). В первой половине 90-х годов, когда смертность росла практически на всех территориях страны, темпы ее в Бурятии были выше, в результате чего увеличилось отставание от среднероссийских цифр (до 2,0-2,5 лет соответственно для мужчин и женщин в 1994 г.), при этом различия со среднеокружными показателями практически не изменились. Сложившееся отставание сохранялось вплоть до 1998 г., однако затем на фоне возобновившегося роста смертности, Бурятия продемонстрировала более неблагоприятные тенденции уже и на среднеокружном фоне. В результате, к настоящему времени Бурятия относится к крайне неблагополучным по критериям продолжительности жизни населения регионам не только в российском распределении, занимая соответственно 72 место для мужчин и 71 место для женщин из 80 территорий, но и в окружном распределении, занимая 12-10 места соответственно для мужчин и женщин из 17 территорий, входящих в округ.

К лекциям

На главную страницу

ТЕМА 6. ЕСТЕСТВЕННЫЙ ПРИРОСТ И ВОСПРОИЗВОДСТВО НАСЕЛЕНИЯ

Внимание! Материал лекции должен быть освоен к 17 октября!

6.1. Естественный прирост населения

Естественный прирост населения является одним из компонентов динамики численности населения. Он служит результирующим параметром естественного движения населения. Статистические данные, характеризующие естественный прирост населения, содержатся в таблице «Естественное движение населения», которая на федеральном уровне разрабатывается в разрезе всех субъектов Федерации с выделением городского и сельского населения, населения регионального центра, а на уровне каждого субъекта Федерации в ней выделяется население городов и районов, в т.ч. городское и сельское.

Показатели естественного прироста населения регулярно публикуются в «Российском статистическом ежегоднике», «Демографическом ежегоднике», статистических ежегодниках субъектов Федерации.

Показатели естественного прироста населения

Наименование показателей	Методика расчета показателей
Коэффициент жизненности (индекс Покровского–Пирла)	Представляет собой отношение числа родившихся к числу умерших.
Коэффициент депопуляции	Представляет собой отношение числа умерших к числу родившихся.
Суммарный коэффициент рождаемости, обеспечивающий нулевой естественный прирост населения	Показывает ту величину суммарного коэффициента рождаемости, которая необходима для обеспечения нулевого естественного прироста населения (т.е. равенства чисел родившихся и умерших) при сложившейся возрастной структуре населения и существующем уровне смертности. Рассчитывается путем деления общего коэффициента смертности на общий коэффициент рождаемости и умножения полученного частного от деления на реально имеющий место суммарный коэффициент рождаемости.

Когда речь идет о депопуляции, о вымирании населения, то имеют в виду именно отрицательную величину естественного прироста населения, т.е. превышение числа умерших над числом родившихся (см. показатели в главе 1). Несмотря на некоторую созвучность, не следует путать понятия «вымирание» и «смертность» или списывать вымирание полностью на высокую смертность. Вымирание или, все же точнее, депопуляция определяется как рождаемостью, так и смертностью. Точнее сказать, их сочетанием. Более того, главной причиной депопуляции в целом ряде стран, и в том числе в России, является, прежде всего, очень низкий уровень рождаемости.

Абсолютная величина естественного прироста позволяет судить лишь о масштабах естественного прироста или убыли населения, о том, насколько численность населения увеличивается или уменьшается за счет разности между числами родившихся и умерших. Однако этот показатель совершенно непригоден, например, для межрегиональных сопоставлений, так как он зависит от абсолютной численности населения.

Устранить влияние численности населения на показатели естественного прироста при динамических и территориальных сравнениях можно не только с помощью общего коэффициента естественного прироста населения, но также и используя коэффициент жизненности (индекс Покровского–Пирла) или коэффициент депопуляции. В первом случае берется отношение числа родившихся к числу умерших, в во втором – наоборот. Оба эти показателя характеризуют результат естественного движения населения, соотношение рождаемости и смертности.

Более информативен общий коэффициент естественного прироста населения, хотя, как и другие демографические общие коэффициенты, он зависит от особенностей половозрастного состава населения. Причем, в отличие от общих коэффициентов рождаемости и смертности, этот показатель зависит от структуры населения, как бы, с двух сторон: доля женщин репродуктивного возраста влияет на «плюсовую» часть, т.е. на общий коэффициент рождаемости, а доля пожилого населения на «минусовую» часть, т.е. на общий коэффициент смертности. При этом влияние половозрастной структуры населения на общий коэффициент естественного прироста населения может быть однонаправленным и разнонаправленным.

В первом случае, она будет способствовать, одновременно, повышению общего коэффициента рождаемости и снижению общего коэффициента смертности, или, наоборот, снижению первого показателя и повышению второго. Однонаправленность здесь будет заключаться в том, что как со стороны рождаемости, так и со стороны смертности, половозрастной состав населения будет способствовать большей или меньшей величине общего коэффициента естественного прироста населения.

Во втором случае, половозрастная структура населения будет одновременно способствовать либо повышению общих коэффициентов рождаемости и смертности, либо их снижению. Разнонаправленность при этом будет состоять в том, что состав населения, с одной стороны, будет влиять на повышение общего коэффициента естественного прироста, а, с другой, в то же время – на его уменьшение.

Например, в России сейчас половозрастной состав населения оказывает однонаправленное влияние на величину и динамику общего коэффициента естественного прироста. В возраста, для которых характерен наиболее высокий уровень рождаемости, сейчас начинают входить относительно многочисленные поколения родившихся в первой половине и середине 1980-х гг., когда имело некоторое кратковременное повышение рождаемости. Это способствует повышению общего коэффициента рождаемости. С другой стороны, пожилые возраста пополняются весьма малочисленными контингентами родившихся в годы Великой Отечественной войны. Это способствует более низкому общему коэффициенту смертности. В результате современный половозрастной состав населения способствует большей величине общего коэффициента естественного прироста, а, точнее говоря, тормозит естественную убыль населения России.

Через несколько лет ситуация изменится кардинальным образом. Влияние структуры населения на естественный прирост населения останется однонаправленным, но эта направленность будет уже иной. В репродуктивный возраст будут входить родившиеся в конце 1980-х – первой половине 1990-х гг., когда рождаемость быстро снижалась, и это будет в очень сильной степени способствовать снижению общего коэффициента рождаемости. С другой стороны, пожилого возраста будут достигать относительно многочисленные контингенты родившихся в послевоенные годы, когда имело место, так называемое, компенсационное повышение рождаемости. При прочих равных условиях это вызовет рост общего коэффициента смертности. Таким образом, способствуя сокращению общего показателя рождаемости и увеличению общего показателя смертности, перемены в половозрастном составе населения приведут к нарастанию масштабов естественной убыли россиян.

Еще одним важным индикатором, который может быть использован при анализе естественного прироста населения, демографической ситуации в целом, является суммарный коэффициент рождаемости, который необходим для обеспечения нулевого естественного прироста населения, т.е. чтобы не было естественной убыли населения, при существующих уровне смертности и половозрастном составе населения. Этот показатель появился сравнительно недавно и используется пока редко. Собственно потребность в нем возникает тогда, когда число умерших превышает число родившихся. С точки зрения оценки сложившейся демографической ситуации, он представляется весьма показательным, так как во многом, характеризует глубину демографического кризиса и свидетельствует о степени сложности его преодоления. В России в 2003 г. при, имевших место уровне смертности и половозрастном составе населения, баланс рождений и смертей обеспечивался бы, если бы суммарный коэффициент рождаемости составлял 2,11. Фактически же величина этого показателя равнялась лишь 1,32.

6.2. Воспроизводство населения

Воспроизводство населения представляет собой постоянное возобновление поколений людей. Если показатели естественного прироста населения отражают его текущую, ежегодную динамику, то показатели воспроизводства характеризуют процесс замещения поколений, который складывается в результате существующих режимов рождаемости и смертности.

Для расчета показателей воспроизводства населения требуется уже не первичная статистическая информация, а те показатели, которые были рассмотрены ранее в Темах, посвященных рождаемости и смертности: возрастные и суммарный коэффициенты рождаемости, числа живущих из таблиц смертности.

Показатели воспроизводства населения

Наименование показателей	Методика расчета показателей
Брутто-коэффициент воспроизводства населения	Показывает число девочек, рожденных в среднем одной женщиной на протяжении всей жизни при сохранении неизменного уровня рождаемости. Рассчитывается путем умножения суммарного коэффициента рождаемости на долю девочек среди родившихся. Эта доля, как правило, принимается равной 0,488 или 0,49.
Нетто-коэффициент воспроизводства населения	Представляет собой число девочек, рожденных в среднем одной женщиной на протяжении всей жизни и доживших до возраста матери при сохранении неизменных уровней рождаемости и смертности. Рассчитывается по следующей формуле: R₀ = a * d * 0,001 * Sf_х*L_х, где f_х– возрастные коэффициенты рождаемости; L_х – числа живущих из таблицы смертности для женщин (при подстановке в эту формулу их надо предварительно разделить на основание или корень таблицы смертности (как правило, 100000) и на 5, если таблица смертности построена не по однолетним, а по пятилетним возрастным интервалам); d – доля девочек среди родившихся; a – длина возрастного интервала (равна 5, если возрастные коэффициенты по пятилетним группам, и 1 – если по однолетним). Умножение на 0,001 здесь делается из-за того, что возрастные коэффициенты рождаемости рассчитываются на 1000 женщин, а нетто-коэффициент воспроизводства населения – на одну.
Длина женского поколения	Показывает средний возраст матерей при рождении дочерей, доживающих до возраста матерей. Этот показатель является промежуточным для расчета истинного коэффициента естественного прироста населения (см. далее). Рассчитывается следующей образом: T = (Sf_х* L_х* х) / (Sf_х* L_х), где f_х– возрастные коэффициенты рождаемости; L_х – числа живущих из таблицы смертности для женщин (см. пояснения к предыдущему показателю); х – возраст (если используются однолетние возрастные коэффициенты рождаемости и числа живущих, то в качестве величины х используется соответствующее число лет, а к полученному результату Tдобавляется 0,5; при использовании пятилетних возрастных коэффициентов рождаемости, в качестве величины х берется середина пятилетней возрастной группы (для группы 15-19 лет серединой будет 17,5; для 20-24 – 22,5; для 25-29 – 27,5; для 30-34 – 32,5; для 35-39 – 37,5; для 40-44 – 42,5; для 45-49 – 47,5).
Истинный коэффициент естественного прироста населения	Показывает, какой ежегодный прирост населения соответствует данному режиму воспроизводства населения, измеряемому нетто-коэффициентом. Рассчитывается путем деления натурального логарифма нетто-коэффициента воспроизводства населения на длину женского поколения и умножения полученного результата на 1000, т.е. измеряется в ‰. При использовании программного обеспечения Excel рассчитать натуральный логарифм любого числа не составляет труда. Достаточно набрать следующую формулу: =LN(число)

Важно сразу отметить, что показатели воспроизводства населения требуют особо корректного, грамотного использования. Они лишь позволяют оценить, как изменялась бы численность населения, если бы его возрастной состав соответствовал существующему режиму воспроизводства населения, т.е. сочетанию уровней рождаемости и смертности. Сейчас в России возрастная структура иная. Она сложилась за счет демографических тенденций прошлых лет. Но нельзя забывать, что длительное сохранение нынешнего уровня смертности и, главное, рождаемости неизбежно (препятствовать этому может только устойчивая интенсивная миграция) формирует соответствующее возрастное распределение населения. И тогда уже оно, даже при возможном улучшении режима воспроизводства населения, будет негативно влиять на динамику его численности.

Таким образом, показатели воспроизводства населения выступают, как интегральной оценкой существующих режимов рождаемости и смертности, так и своеобразным прогнозом-предупреждением, который позволяет увидеть, что будет с населением, если демографические тенденции не изменятся.

Традиционно показатели воспроизводства рассчитываются для женского населения. Те немногие расчеты, которые делались для мужчин, показывают, что там величины соответствующих индикаторов оказываются несколько иными. Вопрос же о показателях воспроизводства населения совместно для обоих полов до сих пор не решен в демографической науке. Не вдаваясь здесь в методологические тонкости, будем говорить, фактически, о показателях воспроизводства женского населения, условно полагая их такими же и для всего населения в целом.

По величине брутто-коэффициента воспроизводства населения еще нельзя судить о степени замещения поколения матерей поколением их дочерей, так как не все из последних доживут до возраста своих матерей. Этого недостатка лишен нетто-коэффициент воспроизводства населения, который, по сути дела, является ключевой характеристикой режима воспроизводства.

Он характеризует степень замещения родительского поколения детским. Если его величина превышает 1, то воспроизводство расширенное, т.е. от поколения к поколению численность населения увеличивается. Если она меньше 1, то воспроизводство суженное, т.е. от поколения к поколению численность населения сокращается. Наконец величина этого показателя, равная 1, свидетельствует о простом воспроизводстве, при котором от поколения к поколению численность населения не меняется. Например, если величина нетто-коэффициента воспроизводства населения равна 1,2, то значит каждое новое поколение по численности на 20% больше предыдущего (на смену каждым десяти женщинам приходит 12 дочерей), а если 0,6 – то на 40% меньше (на смену каждым десяти женщинам приходит лишь 6 дочерей).

Если нетто-коэффициент показывает пропорцию замещения поколений при условии, когда возрастная структура населения приходит в соответствие с режимом воспроизводства населения, то истинный коэффициент естественного прироста показывает, каким при этом будет ежегодное изменение численности населения. При нетто-коэффициенте большем 1 истинный коэффициент естественного прироста будет положительным, при нетто-коэффициенте меньшем 1 – отрицательным и при нетто-коэффициенте равном 1 – нулевым.

В 2003 г. в России брутто-коэффициент воспроизводства населения составлял 0,64, а нетто-коэффициент – 0,63. Это означает, что при длительном сохранении нынешних уровней рождаемости и смертности, на смену 100 матерям будет приходить 63 дочери, доживающие до их возраста, т.е. с каждым новым поколением численность населения будет уменьшаться на 37%. При этом истинный коэффициент естественного прироста населения составлял –17,9‰. Это означает, что, если бы возрастная структура населения соответствовала нашему нынешнему режиму воспроизводства населения, то число россиян сокращалось бы в результате естественной убыли на 1,8%. Напомним, что фактически общий коэффициент естественного прироста составлял –6,2‰. Разница между этим показателем и величиной –17,9‰ образуется за счет того, что фактически имеющая место возрастная структура населения России существенно более благоприятна для демографической динамики, чем возрастная структура, которая соответствует нынешним уровня рождаемости и смертности.

К лекциям

На главную страницу

ТЕМА 7. МИГРАЦИЯ НАСЕЛЕНИЯ

Внимание! Материал лекции должен быть освоен к 24 октября!

7.1. Сущность и понятие «миграция населения»

Миграция представляет собой столь же древнее явление, как и сам человек. Считается, что одно из первых научных определений миграции дал в 1885-1889 гг. английский ученый Е.Равенштейн, понимая под ней постоянное или временное изменение местожительства человека.

Термин «миграция» (от лат. migratio) означает перемещение или переселение. Перемещение и переселение – не синонимы. Территориальные перемещения, совершающиеся между разными населенными пунктами одной или нескольких административно-территориальных единиц, независимо от продолжительности, регулярности и целевой направленности представляют собой миграцию в широком значении этого слова. Таким образом, к миграции можно отнести эпизодические, маятниковые и временные виды миграции. Данный широкий подход закрепился в последнее время в науке. Ученые помимо миграции связанной со сменой места жительства активно изучают трудовые, коммерческие, туристические перемещения населения, которые носят временный характер и не связаны со сменой места жительства.

В узком значении слова миграция представляет собой законченный вид территориального перемещения, т.е. переселение. Переселение должно отвечать двум условиям: во-первых, население перемещается между населенными пунктами (по общему правилу, которое нашло отражение в науке и учете миграции, внутрипоселенные передвижения населения не относятся к миграции населения); во-вторых, перемещения обязательно сопровождаются сменой постоянного места жительства. В российской практике учета миграции (государственной статистике) традиционно использовался и преобладает до настоящего времени именно узкий подход к определению миграции.

Разнообразные возвратные виды межпоселенной миграции, связанные только со сменой приложения труда (например, маятниковые передвижения, миграция коммерсантов («челноков»), вахтовая миграция, сезонные миграции, поездки туристов) долгое время не находили отражения в государственной статистике, хотя обоснованно считаются разновидностями миграции с точки зрения широкого определения, принятого в науке. В последнее время стал меняться и статистический подход – теперь фиксируются некоторые из перечисленных выше форм миграции.

Миграция представляет собой сложное общественное явление, которое отличается значительными масштабами и разнообразием. Она представляет собой один из лучших индикаторов социально-экономического благосостояния общества – это своего рода способ голосования населения ногами. Как правило, миграционные потоки ориентированы из менее развитых в более развитые страны и регионы, с более высоким уровнем заработной платы и лучшими социально-экономическими условиями. По примерным оценкам в различные формы миграции в мире ежегодно вовлечено около 2-3% населения. В некоторых странах эта цифра может быть гораздо выше – например, ежегодно только во внутренних миграциях в США участвуют до 15% населения (в России эта цифра около 3%, если учитывать миграцию, связанную со сменой места жительства, или 5-6% с учетом различных форм временной миграции).

Учитывая разнообразие миграции, можно говорить о том, что она как массовое явление складывается из нескольких миграционных потоков. Миграционный поток – это совокупное число мигрантов, имеющих общие территории прибытия и выбытия в течение данного отрезка времени, это один из показателей направления миграции.

Также часто используют термин миграционная мобильность, или миграционная подвижность, понимая его как синоним миграции населения. Однако понятия «миграция» и «подвижность» имеют четкие отличия. Миграция представляет собой реально состоявшийся и статистически фиксируемый факт перемещения населения, а миграционная мобильность – это только способность (склонность) населения к миграции, которая не всегда может реализоваться в силу разных причин.

Цепочка действий человека от момента появления желания к перемене места жительства до приживаемости его на новом месте жительства можно рассматривать как процесс. Неслучайно, в науке применяется термин миграционный процесс – это множество событий, влекущих за собой смену места жительства, в котором четко выделается три стадии.

Первая стадия (исходная, или подготовительная) представляет собой процесс формирования миграционной мобильности (подвижности) населения, которая зависит от демографических, этнических, генетических и социально-экономических характеристик. Как правило, большей миграционной подвижностью обладают люди трудоспособного возраста по сравнению с детьми и пенсионерами; одинокие люди по сравнению с состоящими в браке; мужчины по сравнению с женщинами; «новоселы» по сравнению со «старожилами»; высокообразованные люди по сравнению с людьми пониженной квалификации.

Вторая стадия (основная, или собственно переселение) – это совокупность переселений, совершающихся в определенное время в рамках той или иной территории. Если характеризовать миграционные потоки по социально-демографическим параметрам, то по указанным выше причинам в них, как правило, больше людей трудоспособного возраста, мужчин, одиноких людей, «новоселов», высокообразованных мигрантов.

Третья стадия (заключительная, или завершающая) представляет собой процесс приживаемости мигрантов на новом месте жительства, приспособления мигранта к новым условиям жизни (адаптация) и его обустройство на новом месте. Приживаемость – термин, скорее применимый к внутренним мигрантам, или в некоторых случаях к внешним мигрантам той же национальной группы, что и коренное население (например, можно говорить о приживаемости русских из стран СНГ в России). В таком случае, приживаемость характеризует процесс приспособления к новому месту жительства и обществу мигрантов близких к коренному населению по культурному уровню, этническому и религиозному признакам.

В отношение мигрантов из-за рубежа (иммигрантов), которые обычно существенно отличаются от коренного населения разумно использовать другой термин – интеграция (например, турецкие иммигранты в Германии, арабские иммигранты во Франции, китайские иммигранты в России и т.п.). Интеграция представляет собой двусторонний процесс вхождения людей, совершивших миграцию, в новое общество. От того насколько успешно они интегрируются в него, будет зависеть с одной стороны – самочувствие самого переселенца, а с другой стороны – социально-экономическая и политическая стабильность в обществе.

В практике регулирования миграции в различных странах сложились два способа интеграции иммигрантов – ассимиляция и взаимное сосуществование культур. К странам, в которых реализуется политика ассимиляции, относятся Франция, Германия, США, Швейцария. Политики взаимного сосуществования культур придерживаются Великобритания, Канада, Австралия, Нидерланды, Бельгия, Дания, Финляндия и Швеция. Эти страны четко провозгласили модель, в рамках которой они интегрируют иммигрантов и под нее формируют законодательную базу по регулированию миграции. В России пока отсутствует четко обозначенная государственная политика интеграции иммигрантов. Интеграция мигрантов зависит от нескольких факторов, в том числе продолжительности проживания в новом месте жительства; характера расселения и численности; уровня образования и социально-экономического положения; религиозной принадлежности мигрантов; восприятия коренным населением мигрантов.

В описанных выше вариантах вхождения мигранта в новое общество, как в случае приживаемости, так и в случае интеграции можно говорить о стадии адаптации. Адаптация мигрантов – первая стадия приживаемости и интеграции мигрантов на новом месте жительства, в новом обществе.

Миграция имеет неоднозначные социально-экономические и культурные последствия для государств и регионов, как отдающих мигрантов, так и для территорий их принимающих. В последнее время миграция смягчает процессы депопуляции в России и многих регионах, пополняет трудовые ресурсы, повышает образовательную и профессионально-квалификационную структуру населения. При этом миграция может оказывать существенное воздействие на предложение рабочей силы на рынках труда, изменяет этническую структуру населения, способствует обострению межнациональных конфликтов.

7.2. Типология и виды миграции

При классификации любого явления, в том числе и миграции населения, во избежание путаницы и нечеткости необходимо следовать основному принципу типологии – один критерий (основание).

1. На основе географического признака можно выделить два основных типа миграции. Первый тип миграции – внешняя (международная) и внутренняя (внутригосударственная). Внешние миграции подразделяются на два класса миграций – межконтинентальные и внутриконтинентальные. Среди внешних внутриконтинентальных можно выделить миграции двух порядков – миграцию между государствами и между макро-регионами. Относительно внешней миграции можно говорить о существовании двух основных видов – эмиграции (выезд из страны) и иммиграции (въезд в страну), а также можно выделить реэмиграцию (возвращение в страну, из которой эмигрант выехал ранее) и репатриацию (возвращение на этническую родину, т.е. в страну с которой ассоциирует человек свое происхождение и откуда он или его предки мигрировали в другую страну).

2. В структурном отношении миграция имеет возрастной, половой, этнический, семейный, генетический (от генезис), образовательный, квалификационный и иной срез. В качестве элементарных единиц (вида) миграции можно считать миграционные потоки, объединенные каким–либо признаком (возраст, пол, национальность, специальность, семейное положение). При этом допустимы термины «семейная миграция», «миграция населения трудоспособного возраста», «миграция высококвалифицированных специалистов», «миграция женщин», «этническая миграция» и пр.

3. По времени пребывания мигранта в новом месте жительства или приложения труда возможно выделение двух основных видов миграции – постоянной (безвозвратной) и временной (возвратной). Постоянными миграциями можно считать перемещения, связанные с изменением постоянного места жительства. Временная миграция подразделяется на два класса – краткосрочную миграцию (мигрант находится до 1 года за пределами своего обычного места жительства) и долгосрочную миграцию (более 1 года). Краткосрочную миграцию можно подразделить на миграцию двух порядков – регулярную и нерегулярную.

К видам регулярной миграции относятся ежедневные маятниковые миграции и приграничные миграции. Маятниковые мигранты – люди, у которых место жительство и место работы находятся в разных населенных пунктах, что заставляет их ежедневно утром приезжать на работу и вечером возвращаться к месту жительства (например, житель Подмосковья работает в Москве). Приграничные мигранты («фронтальеры») похожи на маятниковых мигрантов, только они пересекают государственную границу, т.е. живут в одной стране, а работают в другой.

К видам нерегулярной миграции относятся челночные, вахтовые, сезонные миграции. Сезонные работники – мигранты, работа которых зависит от сезонных условий и выполняется только в течение определенной части года (например, сбор урожая). Челночные миграции представляют собой периодические поездки разной продолжительности, например, коммерсантов («челноков») за товаром с возвращением к месту жительства. Вахтовые миграции обусловлены спецификой работы и пребывания человека в районах с экстремальным климатом (например, выезд нефтяников к месту добычи нефти на Севере).

4. По целям миграция подразделяется на экономическую (трудовую и коммерческую) и учебную. Сюда же относится и миграция с целью воссоединения и создания семей, миграция в связи с отдыхом и туризмом, религиозная миграция (паломничество), миграция в связи с ведением традиционного хозяйства (кочевничество).

В современном обществе преобладают миграции, связанные с экономическими целями, т.е. переезд на работу или по коммерческим делам. В экономической миграции выделяется два основных вида – трудовая и коммерческая. Трудовая миграция представляет собой перемещения занятого населения, связанные с переменой места работы как внутри страны, так и между странами. Трудовых мигрантов, выехавших на работу за рубеж, называют «гастарбайтерами» (от немецкого термина «рабочий – гость»). Коммерческая миграция связана не с продажей своего труда, а с извлечением прибыли из разницы цен на товары в различных регионах или странах. Учебная миграция означает переезд к месту учебы. Миграция в целях воссоединения семьи представляет собой, например, переезд родителей к детям, супруга к супруге, детей к родителям и пр. Порой бывает трудно отделить семейные цели от экономических или учебных.

5. По способу вовлечения в миграцию, она подразделяется на три типа – добровольная, вынужденная и принудительная. Первая обусловлена добровольным принятием индивидом или группой людей решения о миграции. Вынужденная миграция вызвана военными, политическими событиями, преследованиями на этнической и религиозной основе, которые вынуждают население менять место жительства. Принудительной миграцией можно считать насильственные переселения людей, организованные государством (депортации), а также миграции, осуществляемые в пенитенциарной системе.

Вынужденная миграция - перемещение людей, которые покинули место жительства вследствие совершенного в отношении них или членов их семей насилия, или подвергшиеся преследованиям и насилию. Согласно международным документам Женевской Конвенции по беженцам 1951 г. и Протокола 1967 г. выделяют несколько категорий вынужденных мигрантов (к этим документам присоединилась Россия в 1992 г.):

- беженцы – это вынужденные мигранты, которым до или после прибытия в страну предоставляется статус беженца. Например, в России беженцем на основании Федерального Закона «О беженцах» может быть признан человек, не являющийся гражданином России, отвечающий условиям вынужденной миграции;

- лица, желающие получить убежище - мигранты, которые подают ходатайство о получении убежища не в своей стране. Статус претендента согласно международным документам сохраняется за ними до тех пор, пока их заявление не будет рассмотрено и по нему не будет вынесено соответствующее решение. В России их называют лицами, обратившимися с заявлениями (ходатайствами) о приобретении статуса;

- иностранцы, получившие временный статус защиты, им разрешается временное (иногда на неопределенный срок) пребывание в принимающем государстве до тех пор, пока их жизни угрожает реальная опасность в их стране. В Федеральном Законе РФ предусмотрен статус лица, получившего временное убежище;

- лица, принятые по иным соображениям гуманности, это иностранцы, не получившие полного статуса беженца, но тем не менее допущенные в страну по причинам гуманитарного характера, поскольку они оказались в положении сходном с положением беженцев. Например, в российском законодательстве это лица, получившие политическое убежище.

Еще один вид вынужденных мигрантов – внутренне перемещенные лица – это граждане страны, которые не пересекают границ и мигрируют в пределах своего государства по вынужденным причинам (аналогичным в случае с беженцами). В России их называют вынужденными переселенцами (например, мигранты из района чеченской войны, осетино-ингушского конфликта). Порой внутренне перемещенные лица страдают нисколько не меньше беженцев. В России принят Федеральный закон «О вынужденных переселенцах», который предоставляет статус вынужденного переселенца на пять лет.

6. По степени законности выделяется два типа миграции - легальная и нелегальная. Легальные мигранты пересекают границу и находятся в стране на законных основаниях. Нелегальные мигранты - люди, которые незаконно пересекают границу, а также люди, законно пересекающие границу, но затем становятся нелегальными мигрантами (например, не имеют регистрации в уполномоченных государственных органах, нарушают сроки действия визы, или их цели пребывания и занятия не соответствуют заявленным при въезде в страну). Стать нелегальным мигрантом человек может несколькими способами. Первый – нелегально пересечь границу. Второй способ – приехать легально, но не зарегистрироваться или просрочить визу. Третий способ – приехать на учебу, а заниматься торговлей. К оценке количества нелегальных мигрантов следует подходить с достаточной долей осторожности, поскольку достоверно оценить их количество довольно трудно. Некоторые страны периодически проводят амнистию нелегальных мигрантов – это процедура предоставления легального статуса нелегальному мигранту на определенных условиях. В последнее время также используется термин «трафик мигрантов» - это насильственная перевозка или обман и нарушение прав в основном женщин и детей после перевозки (например, отбираются документы, принуждаются к труду или проституции) в другую страну.

7.3. Источники информации о миграции

В настоящее время в России информации о миграции ведется несколькими государственными службами и органами, т.е. фактически существует несколько источников информации о миграции населения. Причем источники информации о миграции отличаются периодичностью сбора данных, объемом и полнотой собираемых данных, а также видами миграции, которые отражаются в данных источниках информации.

1. Данные текущего учета миграции до последнего времени охватывали только постоянную миграцию, т.е. учитывали людей, прибывших (выбывших) на постоянное место жительства – учебу; в длительную командировку (более 1,5 месяцев); на работу независимо от характера и продолжительности; все члены семьи, прибывшие (выбывшие) с данными лицами; проходящие срочную службу и заключенные. Критериями определения мигранта была цель прибытия, а в некоторых случаях – срок предполагаемого пребывания. Подобная практика учета была тесно увязана с советской системой прописки, когда нельзя было получить работу или снять жилье без прописки.

По мере становления рыночной экономики, в том числе рынка жилья, в России назревала необходимость в изменении системы регистрации. Первым шагом на пути изменений стало переименование прописки в регистрацию по месту жительства и введение в практику в 1996 г. второй формы регистрации – по месту пребывания для мигрантов, пребывающих на определенные сроки в другой регион или город, но имеющих постоянное место жительство (регистрацию по месту жительства) в другом регионе или городе. В настоящее время критерием идентификации миграции является отношение человека к месту постоянного жительства.

Статистическому учету подлежат определенные категории мигрантов: все прибывшие в городские и сельские поселения, выбывшие в страны СНГ и Балтии и другие страны на постоянное место жительства, на работу, на учебу. Статистическим учетом не охватывается передвижение людей, которые прибыли или выбыли на дачи на срок летнего сезона, на отдых или лечение в курортные местности, санатории, дома отдыха, на лечение в больницы, в отпуск или на каникулы, на совещания, съезды, конференции и т.д. Не учитываются передвижения экскурсантов, туристов, а также меняющих место жительства в пределах одного населенного пункта или переехавшие из одного сельского населенного пункта в другой в пределах административного района.

Регистрация по месту пребывания может быть разной по времени. Она может зависеть от жизненной ситуации конкретного мигранта, а также от отношения к собственности на жилье, в которое он регистрируется. Например, если человек регистрируется в квартиру к посторонним людям, он может получить регистрацию на 3 или 6 месяцев в зависимости от договоренности с хозяином квартиры. В том случае, если заключается брак, срок регистрации мигранта может быть большим. Если мигрант приобретает квартиру в свою собственность, то он может получить регистрацию по месту пребывания на срок до 5 лет.

Современная система регистрации позволяет собирать сведения и учитывать две категории мигрантов – постоянных (зарегистрированных по месту жительства) и временных (зарегистрированных по месту пребывания). При этом могут возникать определенные погрешности в четком определении фактического положения человека. Можно иметь две квартиры в двух городах, при этом в одном оставаться зарегистрированным по месту жительства (постоянно), но не жить там, а фактически жить в другом городе и быть зарегистрированным там по месту пребывания (временно). Кроме того, многие мигранты, фактически проживая и работая в регионе (городе), не всегда получают регистрацию по месту пребывания из-за сложности поиска хозяев квартир, имеющих желание их зарегистрировать. Поэтому следует иметь в виду, что данные текущего учета мигрантов имеют некоторые погрешности.

Первичным источником информации для текущего учета миграции являются листки статистического учета мигрантов (талоны прибытия и выбытия), которые заполняются в районных паспортных столах на каждого мигранта, прибывшего (или выбывшего) на постоянное место жительства. Похожие листки заполняются на мигрантов, которые регистрируются по месту пребывания. Затем листки статистического учета мигрантов поступают в краевые, областные или окружные паспортные столы в системе МВД РФ.

Далее из системы МВД основная часть листков учета мигрантов направляются в краевые, областные, окружные подразделения Федеральной службы государственной статистики. В обработку не поступают талоны, заполненные на людей, изменивших место жительства в пределах населенных пунктов (например, продавших старую квартиру и купивших новое жилье) и на мигрантов, зарегистрировавшихся по месту пребывания (временно). В отделах демографической статистики территориальных подразделений Федеральной службы государственной статистики талоны учета мигрантов проходят обработку и сводятся в статистические таблицы установленного образца. Кроме того, полная информация об изменении места жительства из паспортных столов также поступает в адресные бюро, где используется в справочных целях.

Информация из территориальных подразделений в сводном виде направляется в Федеральную службу государственной статистики, где данные по миграции корректируются в соответствии с данными регистрации иностранцев в паспортно-визовой службе МВД России. Прибывшие из стран СНГ на постоянное место жительства стали регистрироваться через ОВИРы только с октября 2000 г. До этого времени они оформляли регистрацию по месту пребывания и в статистику миграции не включались. Число прибывших определяется на основании числа разрешений на въезд на постоянное место жительства, для выбывших основанием учета является число разрешений на выезд из страны на постоянное место жительства, хотя физически выезд из страны может и не осуществиться. Поэтому данные территориальных подразделений по прибывшим мигрантам после корректировки Федеральной службой государственной статистики, как правило, несколько увеличиваются.

Из сведений, содержащихся в талонах (листках) статистического учета мигранта, используются: дата рождения, пол, национальность, гражданство, последнее и новое место жительства, число детей до 16 лет, основное обстоятельство, вызвавшее необходимость переселения. Статистическая разработка дает распределение прибывших и выбывших мигрантов по стране, области или краю по территориям выбытия и прибытия, полу, возрасту, национальности, гражданству.

Таким образом, Федеральная служба государственной статистики в ежегодных статистических бюллетенях «Численность и миграция населения Российской Федерации» в табличном виде публикует информацию о мигрантах, переехавших из одного населенного пункта в другой в связи со сменой регистрации по месту жительства (постоянной регистрации). В этих данных не находят отражения зарегистрированные по месту пребывания и тем более нелегальные мигранты, которые не имеют никакой регистрации. Это обстоятельства следует учитывать при характеристике и анализе миграционной ситуации в любом регионе страны.

Иногда данные о временных мигрантах, т.е. зарегистрированных по месту пребывания публикует МВД. Однако это делается нерегулярно и не носит систематического характера. Кроме того, данные имеют значительные погрешности. В частности, мигранты регистрируются по месту пребывания на разные сроки (3 или 6 месяцев, иногда 1, 3 или 5 лет) в зависимости от конкретной жизненной ситуации и возможностей. Повторная регистрация по каждому мигранту не контролируется. Современный учет не позволяет отследить численность временных мигрантов по каждому из сроков регистрации, а как следствие - невозможно определить общую численность находящихся на территории региона временных мигрантов за период. Также дальнейшая судьба конкретных мигрантов в вопросе регистрации по месту пребывания не отслеживается – некоторые могут повторно зарегистрироваться, некоторые купить «подпольную» регистрацию, некоторые вовсе не продлевать ее. Известно о существовании масштабного криминального рынка услуг по изготовлению поддельной регистрации в ряде крупных городов России. Отсюда рекомендация – пользоваться этими данными необходимо с осторожностью, имея в виду описанные выше ограничения.

В современной России текущий учет позволяет получить сведения о некоторых иных видах миграции: вынужденной миграции, внешней трудовой миграции, фактах пересечения государственной границы с разными целями. Учет вынужденных мигрантов (беженцев и вынужденных переселенцев) ведется на основе данных об обращении и предоставлении статуса этой категории мигрантов Федеральной миграционной службой при МВД РФ. Регистрация и учет вынужденных переселенцев были начаты с 1 июля 1992 г., беженцев – с 20 марта 1993 г. Согласно российским законам статус вынужденного переселенца предоставляется на пять лет, беженца на три года. По истечении указанного срока вынужденные мигранты лишаются статуса и автоматически снимаются с учета. Данные о вынужденных мигрантах Федеральной миграционной службой передает в Федеральную службу государственной статистики, которая публикует их в официальных сборниках в виде таблиц.

При анализе миграционной ситуации следует иметь в виду, что в сборниках публикуется, как правило, два типа показателей по вынужденной миграции: 1) количество и состав вынужденных мигрантов на определенный момент времени (обычно на начало календарного года) с начала регистрации, т.е. включая даже тех, которые утратили статус; 2) количество и состав вынужденных мигрантов имеющих статус на конец отчетного периода (обычно на конец года), т.е. получившие статус ранее, плюс вновь зарегистрированные в этом году, минус снятые с учета в этом году. Данные о вынужденных мигрантах важны с точки зрения формирования направлений политики в вопросах социальной поддержки данной категории населения и публикуются в ежегодном статистическом бюллетене «Численность и миграция населения Российской Федерации».

Учет внешней трудовой миграции ставит своей целью получение информации по вопросам трудовой миграции российских граждан за рубеж и привлечения иностранной рабочей силы в Россию. Эта информация необходима для оценки масштабов привлечения иностранной рабочей силы и использования своих граждан в экономике других стран. Статистическое наблюдение проводится по формам № 1-Т (миграция) «Сведения о численности и составе российских граждан, выехавших на работу за границу» и № 2-Т (миграция) «сведения о численности и составе иностранной рабочей силы», разрабатываемым с полугодовой периодичностью. Основанием для заполнения формы № 1-Т (миграция) являются карточки регистрации российских работников, выехавших на работу за границу. Форма № 2-Т (миграция) заполняется на основании копий подтверждений на право трудовой деятельности, выданных подразделениями по делам миграции министерств внутренних дел, управлениями, главными управлениями внутренних дел субъектов РФ в рамках разрешений, или копий подтверждений, выданных в случае, не требующих разрешения, а также карточек регистрации иностранных граждан, занятых у физических лиц. Статистическое наблюдение ведут территориальные подразделения Федеральной миграционной службы при МВД РФ, которые предоставляют данные в Федеральную службу государственной статистики. Данные публикуются в сборнике «Труд и занятость в России», который выход 1 раз в два года.

Пограничная служба ФСБ РФ ведет учет количества фактов въезда иностранных граждан в Россию и выездов российских граждан за рубеж. В частности ведется учет по целям поездок: служебная, туристическая, частная, на постоянное место жительства, транзит, обслуживающий персонал. В части учета иностранцев, прибывших на постоянное место жительства в Россию, эти данные пересекаются с данными паспортно-визовых служб. Кроме того, ведется учет данных в разрезе стран прибытия/выбытия и видов транспорта.

При анализе миграционной ситуации следует учитывать, что в данных о миграции учитываются факты перемещения (события), а не конкретные люди (мигранты). Это означает, что человек, может сменить место жительства в течение года не один раз, или пересечь границу несколько раз, поэтому все эти факты найдут отражение в статистике.

2. Важным источником информации о миграции является перепись населения. Помимо сбора сведений о социально-демографическом составе населения в переписи, как правило, используется блок вопросов, направленный на регистрацию таких характеристик, как место прежнего постоянного жительства, места жительства на определенную дату, место рождения и продолжительность проживания в данном населенном пункте. Все это позволяет получить информацию о внутренней миграции населения.

В переписи 2002 г. были собраны сведения, которые будут опубликованы в виде данных о распределении городского и сельского населения частных домохозяйств, мужчин и женщин по продолжительности проживания в месте постоянного жительства, возрастным группам, месту жительства в январе 1989 г., месту рождения, а также данные о численности временно находившихся на территории страны по возрастным группам, стране постоянного проживания и цели приезда в Россию. Разработанные Федеральной службой статистики данные с итогами переписи будут содержать информацию о населении России в целом и субъектам федерации в составе федеральных округов.

3. Специальные обследования могут дать представление о некоторых формах миграции населения, которые неуловимы для текущего учета и переписи населения. Прежде всего, это социологические опросы мигрантов или всего населения. Опрашивая мигрантов можно выяснить причины миграции, проблемы адаптации в новых местах проживания и пр. Опрашивая население, можно установить отношение к мигрантам со стороны местного населения, определить потенциал миграции (готовность к переселению) среди населения страны или региона.

Часто для исследования миграции используется опрос экспертов, к числу которых можно отнести представителей органов власти, общин мигрантов, которые обладают информацией о численности мигрантов, характере миграции и некоторых других параметрах миграционных процессов, недоступных официальной статистике. Чаще всего социологические опросы проводятся в форме анкетирования, личного интервью или телефонного интервью. Некоторые исследователи используют методы включенного наблюдения, когда они работают или живут с мигрантами, выясняя, таким образом, интересующие детали. Некоторые виды миграции (например, коммерческую или «челночную») можно выявить исключительно методами социологического исследования или косвенными статистическими методами (взяв данные о количестве предпринимателей без образования юридического лица).

Источником информации о маятниковой и вахтовой миграции может служить информация отделов кадров и кадровых служб предприятий, информация высших и средних учебных заведений, а также транспортная статистика. Специальные обследования маятниковой миграции проводит Федеральная служба по статистике и ее территориальные подразделения. С 2000 г. служба публикует данные федерального статистического наблюдения, выборочного обследования и данных министерств России по вопросам туризма в сборнике «Туризм и туристические ресурсы России», который выходит 1 раз в четыре года.

7.4. Показатели миграции населения

Показатели общего объема миграции населения*

Наименование показателей	Методика расчета показателей
Количество прибывших мигрантов	Число мигрантов прибывших в данный регион или страну на постоянное место жительства (зарегистрировавшихся по месту проживания) за определенный период (обычно год)
Количество выбывших мигрантов	Число мигрантов выбывших из данного региона или страны на постоянное место жительства (снявшихся с учета по месту жительства) за определенный период (обычно год)
Сальдо миграции, чистая миграция, нетто-миграция или миграционный прирост (убыль)	Рассчитывается как разница между количеством прибывших и выбывших мигрантов за период (обычно год) для страны, региона, города, района. Формула для расчета: МП (МУ) = П – В. Если показатель положительный используется термин «миграционный прирост», если отрицателен – «миграционная убыль».
Валовая миграция, или брутто-миграция, или миграционный оборот	Рассчитывается как сумма прибывших и выбывших мигрантов. Формула для расчета: ВМ (МО) = П + В
Количество временно прибывших мигрантов, или зарегистрированных по месту пребывания	Число мигрантов прибывших в данный регион или страну временно (зарегистрировавшихся по месту пребывания) за определенный период (обычно год)**

* Показатели объема миграции могут группироваться по различным признакам: территориальным (например, страны или регионы прибытия/выбытия мигрантов; количество прибывших/выбывших в сельскую или городскую местность), временным (количество прибывших/выбывших в динамике за период с 1990 по 2004 гг.), социально-демографическим (количество прибывших/выбывших женщин или мужчин, мигрантов моложе трудоспособного возраста, в трудоспособном возрасте, старше трудоспособного возраста и пр.), целевым установкам (количество прибывших/выбывших по личным причинам, в связи с обострением межнациональных отношений и пр.).

** В настоящее время показатель имеет существенные погрешности (описаны выше).

Относительные показатели миграции

Наименование показателей	Методика расчета показателей
Коэффициент интенсивности по прибытию	Рассчитывается путем деления количества прибывших мигрантов в регион (страну) за год на среднегодовую численность постоянного населения и умножается на 10 тыс. (или 1 тыс.). Формула для расчета: К = П / Чн х 10.000 (или на 1.000)
Коэффициент интенсивности по выбытию	Рассчитывается путем деления количества выбывших мигрантов в регион (страну) за год на среднегодовую численность постоянного населения и умножается на 10 тыс. (или 1 тыс.). Формула для расчета: К = В / Чн х 10.000 (или на 1.000)
Коэффициент миграционного прироста	Рассчитывается путем деления абсолютного показателя миграционного прироста в регионе (стране) за год на среднегодовую численность постоянного населения и умножается на 10 тыс. (или 1 тыс.). Формула для расчета: К = МП / Чн х 10.000 (или 1.000)
Коэффициент интенсивности миграционного оборота	Рассчитывается путем деления абсолютного показателя миграционного прироста в регионе (стране) за год на среднегодовую численность постоянного населения и умножается на 10 тыс. (или 1 тыс.). Формула для расчета: К = МО / Чн х 10.000 (или 1.000)
Коэффициент приживаемости*	Определяется как отношение миграционного прироста к валовой миграции в стране (регионе) за год и умножается на 10 тыс. (или 1 тыс.)
Коэффициент результативности миграционного обмена (КРМС)	Определяется как частное от деления числа выбывших на число прибывших в промилле. Каждый район вселения связан с множеством районов выхода. КРМС рассчитывается с каждым из них.**
Коэффициент интенсивности межрегиональных связей (КИМС)***	Рассчитывается для миграционных потоков (по прибытию, выбытию, обороту). Для расчетов за основу берутся данные статистики за определенный период (обычно 3-5 лет) по количеству мигрантов, а также по среднегодовой численности постоянного населения регионов. Формула для расчетов: mji = Mji / Sj; где mji – показатель интенсивности вселения в j-й район переселенцев из i-го района выхода; Mji – численность мигрантов, прибывших из i-го района выхода в j-район вселения; Sj – численность населения j-го района вселения

* При одних и тех же объемах чистой миграции (сальдо миграции) объемы валовой миграции могут сильно различаться, и наоборот, чем меньше сумма встречных потоков прибытия и выбытия в расчете на единицу достигаемого результата (сальдо миграции), тем более результативной считается миграция.

** Если величина КРМС меньше 1000, то район вселения приобретает население, если выше- то теряет. Миграционный обмен считается достаточно результативным, если КРМС меньше 500.

*** Расчет коэффициента интенсивности межрайонных связей (КИМС) позволяет сопоставить интенсивность обмена между отдельными регионами в относительных показателях, нивелируя, таким образом, значительные отличия в численности населения регионов и абсолютных масштабах миграционных потоков. Данный метод был предложен в конце 1960-х – начале 1970-х гг.

Показатели структуры миграционных потоков

Наименование показателей	Методика расчета показателей
Территориальная структура потока прибывших или выбывших мигрантов, а также миграционного прироста	Определяется как отношение абсолютной численности прибывших, выбывших или миграционного прироста из каждой страны или региона к общей численности прибывших, выбывших или миграционного прироста, умноженное на 100%
Возрастная структура потока прибывших или выбывших мигрантов, а также миграционного прироста	Определяется как отношение абсолютной численности прибывших, выбывших и миграционного прироста по каждой возрастной группе к общей численности прибывших, выбывших и миграционного прироста, умноженное на 100%
Половая структура потока прибывших, выбывших мигрантов и миграционного прироста	Определяется как отношение абсолютной численности прибывших, выбывших и миграционного прироста мужчин и женщин к общей численности прибывших, выбывших и миграционного прироста, умноженное на 100%
Образовательная структура потока прибывших мигрантов, выбывших мигрантов и миграционного прироста	Определяется как отношение абсолютной численности прибывших, выбывших и миграционного прироста по каждой образовательной группе к общей численности прибывших, выбывших и миграционного прироста, умноженное на 100%
Структура прибывших, выбывших мигрантов и миграционного прироста по гражданству	Определяется как отношение абсолютной численности прибывших, выбывших и миграционного прироста каждой группы по гражданству к общей численности прибывших, выбывших и миграционного прироста и умножается на 100%
Этническая (национальная) структура прибывших, выбывших мигрантов и миграционного прироста	Определяется как отношение абсолютной численности прибывших, выбывших и миграционного прироста каждой этнической группы к общей численности прибывших, выбывших и миграционного прироста, умноженное на 100%
Структура прибывших мигрантов, выбывших мигрантов по причинам миграции	Определяется как отношение абсолютной численности прибывших или выбывших мигрантов по данной причине к общей численности прибывших или выбывших, умноженное на 100%

Показатели структуры потока вынужденных мигрантов

Наименование показателей	Методика расчета показателей
Коэффициент нагрузки вынужденной миграции	Отношение абсолютной численности суммы беженцев и вынужденных переселенцев к абсолютной численности постоянного населения региона или страны и умноженное на 10 тыс. (или 100 тыс.)
Коэффициент признания в качестве беженца или вынужденного переселенца	Рассчитывается как отношение суммы абсолютной численности мигрантов, получивших статус беженца и вынужденного переселенца к абсолютной численности ходатайствовавших о получении статуса и умноженное на 100%
Территориальная структура вынужденных переселенцев и беженцев	Определяется как отношение абсолютной численности вынужденных переселенцев и беженцев из каждой страны или региона к общей численности вынужденных переселенцев и беженцев и умножается на 100%
Возрастная структура вынужденных переселенцев и беженцев	Определяется как отношение абсолютной численности вынужденных переселенцев и беженцев по каждой возрастной группе к общей численности вынужденных переселенцев и беженцев и умножается на 100%
Половая структура вынужденных переселенцев и беженцев	Определяется также как и возрастная структура.
Этническая (национальная) структура вынужденных переселенцев и беженцев	Определяется как отношение абсолютной численности вынужденных переселенцев и беженцев каждой этнической группы к общей численности вынужденных переселенцев и беженцев и умножается на 100%
Образовательная структура вынужденных переселенцев и беженцев	Определяется как отношение абсолютной численности вынужденных переселенцев и беженцев по каждой образовательной группе к общей численности вынужденных переселенцев и беженцев и умножается на 100%
Структура беженцев и лиц, ходатайствующих о признании беженцем, по степени владения русским языком*	Определяется как отношение абсолютной численности беженцев и ходатайствующих о признании беженцем по степени владения русским языком к общей численности беженцев и ходатайствующих о признании беженцем и умножается на 100%
Структура вынужденных переселенцев по источникам средств существования (до переезда)**	Определяется как отношение абсолютной численности вынужденных переселенцев, имеющих определенный источник средств существования, к общей численности вынужденных переселенцев и умножается на 100%
Структура малообеспеченных семей вынужденных переселенцев***	Определяется как отношение абсолютной численности семей вынужденных переселенцев по каждой из малообеспеченных категорий к общей численности семей вынужденных переселенцев и умножается на 100%

* По степени владения русским языком выделяются три основных группы: свободно, на бытовом уровне, не владеет.

** Среди источников средств существования вынужденных переселенцев в статистике приводятся: работа, пенсия (пособие), стипендия, находились на иждивении.

*** Среди малообеспеченных категорий семей в статистике приводятся: одинокий пенсионер, одинокий инвалид, семья только из инвалидов и/или пенсионеров, одинокий родитель (заменяющее его лицо) с ребенком (детьми) в возрасте до 18 лет, многодетная семья с тремя и более детьми в возрасте до 18 лет.

Показатели внешней трудовой миграции

Наименование показателей	Методика расчета показателей
Показатели трудовой иммиграции
Доля иностранных работников на российском рынке труда	Рассчитывается как отношение абсолютной численности иностранных работников к общей численности занятых в экономики России в отчетный период и умноженное на 100%
Половозрастная структура иностранных работников*	Рассчитывается как отношение абсолютного числа мужчин и женщин основных возрастных групп из числа иностранных работников к общей численности иностранных работников за определенный период (обычно год) и умноженное на 100%
Территориальная структура иностранных работников	Рассчитывается как отношение абсолютного числа иностранных работников, въехавших в Россию из каждой страны к общей численности иностранных работников в России за определенный период (обычно год) и умноженное на 100%
Отраслевая структура иностранных работников**	Рассчитывается как отношение абсолютного числа иностранных граждан, работающих в каждой из отраслей экономики России, к общей численности иностранных работников в стране за определенный период (обычно год) и умноженное на 100%
Структура иностранных работников по форме привлечения***	Рассчитывается как отношение абсолютного числа иностранных граждан, привлеченных в Россию на разных условиях, к общей численности иностранных работников в стране и умноженное на 100%
Структура иностранных работников по формам трудоустройства****	Рассчитывается как отношение абсолютного числа иностранных граждан, привлеченных в Россию по форме трудоустройства, к общей численности иностранных работников в стране за определенный период (обычно год) и умноженное на 100%
Структура иностранной рабочей силы по типу работодателя*****	Рассчитывается как отношение абсолютного числа иностранных граждан, привлеченных в Россию по типу работодателя, к общей численности иностранных работников в стране за определенный период (обычно год) и умноженное на 100%
Удельный вес привлеченной в Россию иностранной рабочей силы по субъектам Федерации	Рассчитывается как отношение абсолютного числа иностранных граждан, привлеченных в каждый регион России, к общей численности иностранных работников в стране за определенный период (обычно год) и умноженное на 100%
Показатели трудовой эмиграции
Половозрастной состав российских граждан, выехавших на работу за границу*	Рассчитывается как отношение абсолютного числа мужчин и женщин основных возрастных групп к общей численности россиян, выехавших на работу за рубеж за определенный период (обычно год) и умноженное на 100%
Образовательная структура российских граждан, выехавших на работу за границу	Определяется как отношение абсолютного числа выехавших на работу за рубеж по основным образовательным группам к общей численности россиян, выехавших на работу за границу за определенный период (обычно год) и умноженное на 100%

* В статистике выделяются следующие возрастные группы: 16-17 лет, 18-29 лет, 30-39 лет, 40-49 лет, 50-54 года, 55-59 лет, 60 лет и старше.

** Перечень отраслей включает более 20 позиций, в том числе промышленность, сельское хозяйство, транспорт, связь и пр.

*** Условий привлечения иностранных работников два: 1) по разрешениям (подтверждениям) в рамках разрешений на привлечение и использование иностранной рабочей силы, выдаваемых ФМС МВД РФ; 2) по подтверждениям, не требующим получения разрешений.

**** Выделяется две формы привлечения иностранных работников: 1) в рамках договора подряда (контракта); 2) по трудовым договорам между российскими юридическими (физическими) лицами и иностранными гражданами.

***** Выделяется два типа работодателей: физические лица и юридические лица. Аналогично определяется структура по видам деятельности (работающие по найму у иностранного работодателя; для выполнения договоров подряда) и профессиональному составу(список профессий достаточно обширный (несколько десятков), в том числе в разбивке на руководителей, специалистов, служащих, рабочих).

****** Выделяется несколько групп по продолжительности трудовой деятельности: до 6 месяцев; от 6 месяцев до 1 года; от 1 года до 2 лет; от 2 лет до 3 лет; от 3 лет и более.

7.5. Миграционная ситуация в Иркутской области

В связи с низкой плотностью населения и отсутствием трудовых ресурсов Иркутская область является одним из самых привлекательных регионов для трудовой миграции по Сибирскому Федеральному округу. Так, к примеру, ¼ квот на временное проживание утвержденных правительством РФ на 2007 год по округу приходится на Иркутскую область. Ощущается острая нехватка рабочих специальностей. Средний возраст, как ИТР, так и рабочих в строительстве и добывающей промышленности давно перешагнул за 40 лет. Особенно остро стоит вопрос в сфере строительства, где ощущается кадровый голод по всем без исключения специальностям. На производстве имеется острая нехватка высококвалифицированных кадров, практически полностью отсутствуют электрогазосварщики и слесари 6 разряда, не хватает других специалистов. В случае роста производства даже мигранты не смогут насытить рынок труда высококвалифицированным кадрам. Надежда на выпускников ПТУ и строительных техникумов не состоятельна.

По информации департамента по строительству при губернаторе Иркутской области весь выпуск учебных заведений 2006 года трудоустроен. А выпуск 2007 года не может удовлетворить потребности рынка труда строительных специальностей. Более того, выпускники указанных учебных заведений в большинстве не желают работать по полученным специальностям и в лучшем случае занимают рабочие места до призыва в армию. Прибывающая из деревни в город молодежь также в строительную отрасль не идет, а ищет работу не связанную с тяжелым физическим трудом.

Иркутская область по исторически сложившимся обстоятельствам заселялась добровольными переселенцами, а так же формировалась из ссыльных и лиц, отбывавших наказание в виде лишения свободы прибывших в регион со всех концов страны. Поэтому население толерантно по отношению к другим национальностям. Иностранцы как ближнего, так и дальнего зарубежья занимающиеся тяжелым физическим трудом воспринимаются как нормальное явление.

Учитывая отсутствие рабочей силы на рынке труда региона и неутешительным демографическим прогнозом, мигранты вносят позитивный вклад в экономику Иркутской области. Острый дефицит кадров ощущался и в так называемый «застойный период». Правительство выходило из положения привлекая на рынок труда многочисленные спецкамендатуры, промзоны и вьетнамских рабочих. В настоящее время в случае отсутствия мигрантов, промышленность Иркутской области просто остановится, что приведет к коллапсу экономики.

Однако деятельность мигрантов в сфере торговли, на вещевых и продовольственных рынках не столь однозначна. Если китайские ряды на вещевых ранках воспринимаются положительно, то вся остальная мелко розничная торговля исключительно отрицательно. Особенно негативное влияние на мелко розничную и мелко оптовую торговлю оказывает азербайджанская диаспора. Завышенные цены на продовольствие устанавливаются и жестко регламентируются представителями именно этой диаспоры, практически монополизировавшей указанный рынок услуг. Преступная азербайджанская группировка хорошо организована, является одной из самых мощных в Иркутской области. Весь бизнес носит явно криминальный оттенок. Никто из продавцов и других работников официально, согласно требованием ТК РФ не оформлен. ЧП и ООО открываются на подставных лиц. Налоги практически не оплачиваются. Хотя необходимо отметить, что устранение данной диаспоры с рынков может привести к еще большему росту цен, заменить её на местных жителей в настоящее время крайне сложно.

В сфере общественного питания работают в основном представители армянских и в меньшей мере азербайджанских диаспор. Однако последнее время последние начинают ощутимо терять свои позиции и вытесняться с указанного рынка местными предпринимателями.

В сельском хозяйстве так же сложилась неблагоприятная ситуация с рабочими кадрами. Молодое трудоспособное население выезжает в города. Оставшаяся часть систематически злоупотребляют спиртными напитками, и в связи с этим работать практически не может. Здесь негативную роль играет и перекос в экономике страны, когда заниматься сельским хозяйством в условиях рискованного земледелия просто не выгодно. Поэтому данный рынок находится в зачаточном состоянии.

Для наиболее полного проведения анализа привлекательности Иркутской области для трудовой миграции необходимо изучить состояние демографической ситуации и рынка труда в Иркутской области.

Численность постоянного населения области составляет 2560,9 тыс. человек и снизилась по сравнению с 2003 годом на 18,8 тыс. человек, или на 0,76%.

Демографическая ситуация в области, как и в целом по стране, отражает устойчивое сокращение численности населения, которое становиться в последнее время постоянным явлением.

Падение рождаемости приводит к усилению процесса демографического старения. В целом по области имеет место тенденции сокращения численности лиц младше и старше трудоспособного возраста и увеличения числа лиц средне трудоспособного возраста. С точки зрения формирования трудовых ресурсов сложившуюся обстановку можно характеризовать как благоприятную. Но, такая ситуация продлиться не долго. Надо отметить, что наряду с демографическим старением населения происходит и старение трудовых ресурсов: 50% населения трудоспособного возраста составляют лица старше 35 лет. Через несколько лет в трудоспособный возраст начнут вступать относительно малочисленные поколения родившихся в 90-х годах, когда уровень рождаемости был самым низким. В тоже время в группу старше трудоспособного возраста войдет многочисленное поколение среднего трудоспособного возраста. Это может привести к снижению численности работающих и росту числа лиц старших возрастных групп. Все это скажется на увеличении нагрузки на трудоспособное населения.

Интегральным демографическим показателем является средняя продолжительность жизни. Этот показатель является наиболее объективным критерием, который характеризует уровень социально-экономического развития в целом и в зависимости от особенностей возрастной структуры населения. Ожидаемая продолжительность жизни при рождении для всего населения Иркутской области снизилась с 67 лет в 90-е годы до 62 в 2000 годы. Для мужчин этот показатель снизился с 62 до 55 лет соответственно, для женщин с 73 до 69 лет соответственно. Обращает на себя внимание большой разрыв в продолжительности жизни мужчин и женщин, который составляет 14 лет. Средняя продолжительность жизни сельских жителей составила 60 лет, городских 62 года.

Наряду с этим миграция является одним из факторов, способных замедлить процесс снижения численности населения, и особенно его трудоспособной части. Но данные показывают, что в этом направлении также происходит убыль населения, которая в начале 2000 годов составила 5.202чел. 93,1% убыли дала межрегиональная миграция, 6,9% - международная миграция.

Наибольшая миграционная убыль зафиксирована в г. Иркутске (1938 чел.), г. Ангарске (627чел.), Нижнеилимском районе (561 чел.), УОБАО (353 чел.).

Привлекательными для перемещения территориями являлись Иркутский район (миграционный прирост 1763 чел.), Усольский район (654 чел.), г.Шелехов (276 чел.), Шелеховский район (310 чел.), г.Саянск (162 чел.), Ангарский район (132 чел.), Усть-Илимский район (115 чел.).

Наибольшее число международных мигрантов выбыло в Германию (миграционная убыль 192 чел.) и на Украину (миграционная убыль 142 чел.)

Численность занятого в экономике населения, в 2006 году увеличилась по сравнению с 2005 годом на 0,8% и составила в среднем 1168,6 тыс. человек или 75% от численности экономически активного населения.

Численность занятого в экономике населения, по оценке, в 2006 году увеличилась по сравнению с 2005 годом на 0,8% и составило ориентировочно 1168,6 тыс. человек или 85% от численности экономически активного населения.

Напряженная ситуация на рынке труда сложилась в Балаганском районе (уровень официально зарегистрированных безработных составил 4,2%), Жигаловском (7,4%), Зиминском (7,01%), Катангском (9,8%), Усть-Илимском (4,6%), Чунском (4,6%) районах.

В общей численности занятых 7,9 тыс. чел., или 0,7% составляют иностранные работники. Большинство иностранных работников привлекаются в строительную отрасль (48%) и в промышленность (37%), в том числе и деревообработка. Особую нагрузку на региональном рынке труда продолжает испытывать г. Иркутск и Иркутский район.

Кроме вышеперечисленных обстоятельств, одним из основных факторов привлекательности для иностранных граждан связанных с трудовой деятельностью на территории Иркутской области является территориальное расположение субъекта федерации, богатство природных ресурсов (лес, газ, нефть, золото и т.д.) и как следствие наличие спроса и предложений со стороны работодателей, что в свою очередь подкреплено наличием большого финансового потенциала.

Работа отдела по вопросам трудовой миграции УФМС по Иркутской области в 2007 году строилась в соответствии с изменениями, внесенными в федеральный закон "О правовом положении иностранных граждан РФ" № 115 ФЗ от 25.07.2002 года, Федеральным законом № 110-ФЗ от 18.07.2006 года.

В рамках нового законодательства отделом трудовой миграции УФМС по Иркутской области с начала года было выдано 31957 разрешений на работу иностранным гражданам и лицам без гражданства. Из них:

- на граждан дальнего зарубежья выдано 6857 разрешений на работу (АППГ- 4813 рост – 42,5%), из них – 6056 китайцы.

- гражданам ближнего зарубежья выдано 25100 разрешений на работу (АППГ-2326 рост – 959,8%), из них преобладают по национальному признаку следующие группы мигрантов: узбеки – 8574 чел., таджики – 7227 чел., кыргызы – 6690 чел.

Общая доля выданных разрешений на работу иностранным гражданам от общего количества поставленных на миграционный учет возросла по сравнению с прошлым годом на 13,2% и составляет 27,3%, что выше среднего показателя по Сибирскому федеральному округу на 0,2%. За 11 месяцев общее количество принятых уведомлений от работодателей составило 20673, то есть, 83,8% от выданных разрешений на работу. Согласно сведений предоставленных УФМС России по Новосибирской области, УФМС России по Иркутской области занимает третье место после УФМС России по Новосибирской области и Красноярскому краю по количеству выданных разрешений на работу. И третье место после ОУФМС России по Республики Хакассия и по Республики Тыва по количеству принятых уведомлений от работодателей.

В результате проведенной работы в бюджет было перечислено 56 млн. 910 тысяч рублей государственной пошлины за привлечение и использование иностранной рабочей силы на территории Иркутской области (АППГ 22 млн. 412 тыс.).

Одним из тревожащих факторов на сегодняшний день является незаконный оборот ИРС то есть передача иностранных работников, приглашенных в РФ для осуществления инновационных проектов строительства крупными работодателями, другим работодателям по договорам субподряда: ООО «Лесна», ООО «Виктория», ООО «Иркутская многопрофильная строительное предприятие», ООО «Орион» 2 чел.

Следует также отметить также, что распределение иностранных работников из ближнего зарубежья по видам экономической деятельности на 2/3 связано с такими неквалифицированными профессиями как подсобный рабочий (12208 чел.) и грузчик (2542 чел.).

Другим тревожащим фактором является не выполнение организациями заявленных объемов строительства по различным причинам, как основная досрочное расторжение трудовых договоров и убытие иностранных граждан в страну постоянного пребывания, и вследствие чего аннулирования «Разрешений на работу» в массовом порядке (ООО «Компания «Строй-Гарант» получено 422, аннулировано_364 разрешения, ООО «Строй Провайдер» получено 330, аннулировано 202 разрешения, ОАО «ИркутскгипродорНИИ» получено 490 разрешений, аннулировано 66 разрешений, ООО «Лесна» получено 400, аннулировано 213 разрешений.

Если говорить о планах по миграционному регулированию на 2008 год, следует отметить следующее, в соответствии с п. 3 Постановления Правительства Российской Федерации от 15.11.2006г. № 683 ФМС России по определению на 2008 год допустимой доли иностранных работников, используемых в различных отраслях экономики хозяйствующими субъектами, осуществляющими деятельность на территории РФ, с учетом мнений СЗН Иркутской области, департамента труда Иркутской области, департамента промышленности Иркутской области, управления по потребительскому рынку, межведомственной комиссией по вопросам миграции при губернаторе Иркутской области принято решение об увеличении квоты с 4.500 иностранных работников из дальнего зарубежья в 2007 году до 11.000 иностранных работников в 2008 году. На иностранных граждан въезжающих в порядке не требующем получения визы, квота на 2008 год определена порядка 30.000 человек.

Подавляющее большинство иностранных работников предполагается трудоустроить в строительную отрасль – 48 тыс. чел. (81,1%), в промышленность – 5,3 тыс. чел. (8,8%), в деревообрабатывающую и лесозаготовительную отрасль – 3,2 тыс. чел. (5,3%), в сельское хозяйство – 1,4 тыс. чел (2,3%), а также в розничную торговлю – 0,2 тыс. чел. (0,3%), которая не удовлетворяется региональными предложениями. Приоритет строительной отрасли объясняется участием многих строительных компаний в национальном проекте «Доступное и комфортное жилье для граждан РФ»

Основным вариантом пополнения трудовых ресурсов по профессиям и специальностям, не представленным на региональном рынке труда, но востребованным работодателями, являются рабочие специальности (70-80% от общего числа заявленных).

Квота на привлечение иностранных работников выдается работодателям лишь при отсутствии аналогичной рабочей силы на рынке труда области и при условии отсутствия у работодателей нарушений в сфере налогового и трудового законодательства.

К лекциям

На главную страницу

ТЕМА 8. ДЕМОГРАФИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ

Внимание! Материал лекции должен быть освоен к 7 ноября!

8.1. Понятие демографической ситуации, ее элементы

Демографическая ситуация – это комплексная количественная характеристика и качественная оценка демографических процессов (рождаемости, смертности, миграции, брачности, разводимости), протекающих на определенной территории: их тенденций, итогов к определенному периоду и последствий.

В соответствии с таким пониманием, характеристика демографической ситуации включает 3 группы элементов: статическую оценку численности, сложившейся возрастно-половой структуры населения и параметров его воспроизводства; анализ динамики демографических процессов, формирующих численность и структуры населения; прогноз тенденций и оценку их демографических последствий. Каждая из этих групп элементов описывается соответствующей системой показателей.

Для адекватной характеристики демографической ситуации важно учитывать несколько условий. Существенным является выбор временного периода, за который анализируется динамика демографических процессов. Он должен быть достаточно продолжительным с тем, чтобы выявить основные тенденции, которые на малом временном отрезке могут искажаться случайными годовыми колебаниями. Кроме того, необходимо учитывать периоды резких колебаний демографических процессов, обусловленных социально-экономическими сдвигами в обществе и государстве, иначе, взяв за точку отсчета годы резких подъемов или спадов показателей, можно получить искаженное представление о тенденциях (рост или сокращение рождаемости, смертности и т.д.). Так, например, аргументация двух противоборствующих точек зрения о ситуации со смертностью в России во многом базируется на избирательном выборе интерпретируемых временных рядов.

Сторонники той точки зрения, что российская смертность в период экономических реформ – есть лишь продолжение долгосрочного негативного тренда, искаженного последствиями антиалкогольной кампании – как правило, опираются на динамику 1965-1998 г., не беря в расчет данные последнего пятилетия, которые демонстрируют рост смертности очевидно не связанный с последствиями борьбы с алкоголизмом. Сторонники противоположной точки зрения, в соответствие с которой рост смертности в России – следствие исключительно непродуманных экономических реформ – в основном, рассматривают динамику за период конца 1980-х – середины 1990-х годов, не принимая во внимание тот факт, что в конце 1980-х годов в стране сложились минимальные уровни смертности в результате принятых антиалкогольных мер.

С целью объективизации качественной оценки ситуации необходимо провести сравнительный анализ основных демографических параметров в анализируемой территории с определенным стандартом. Для российских территорий в качестве такого стандарта может выступать ситуация по стране в целом или по тому федеральному округу, в который территория входит. Иногда полезно сравнить ситуацию с соседними регионами или с теми, которые характеризуются близостью демографических параметров. Такой подход позволяет выявить общие и специфические черты демографических процессов, оценить уникальность их на конкретной территории, определить те болевые точки, преодоление которых может стать предметом совместных усилий с другими территориями. Так, например, в большинстве российских территорий с начала 1990-х годов, отмечается сокращение численности населения, в основе которого – естественная убыль. Вместе с тем, как глубина депопуляции (масштабы ежегодной убыли), ее темпы, компоненты (соотношение естественного и миграционного прироста/убыли), факторы и т.д. могут заметно различаться.

Собственно качественная оценка демографической ситуации и ее отдельных элементов в решающей мере определяется целями демографического развития конкретной территории. Например, целью является стабилизация численности населения. Она может быть обеспечена при достижении нулевого естественного и миграционного прироста населения; при естественном приросте, компенсирующем миграционную убыль; при естественной убыли, компенсированной миграционным приростом. В свою очередь, нулевой естественный прирост населения может формироваться при разных сочетаниях процессов рождаемости и смертности с учетом особенностей возрастной структуры населения. Таким образом, если цель демографического развития не конкретизирует, за счет каких источников должна быть обеспечена стабилизация населения, то все варианты достижения этой цели могут быть оценены позитивно. Если же цель формулируется как – обеспечение стабилизации населения путем перехода на максимально экономичный режим его воспроизводства, то лишь рост рождаемости до соответствующих уровней при одновременном снижении смертности (издержек воспроизводства) и минимизации миграционного сальдо является единственным путем достижения поставленной цели. Все остальные варианты развития демографических процессов должны быть оценены негативно.

Характеристика демографической ситуации не ограничивается количественным описанием и качественной оценкой демографических процессов. Изменение ситуации в желаемом направлении в соответствии с поставленной целью, что является темой демографической политики (см. главу 8), требует понимания факторов, породивших те или иные проблемы и их управляемости. Рассматривая эти факторы, их имеет смысл условно разделить на две группы. Первая, к которой относятся, так называемые эндогенные факторы, представлена характеристиками самого населения: его поло-возрастной структурой и параметрами воспроизводства. Вторая группа, к которой относятся так называемые экзогенные факторы, представлена внешними, преимущественно, социально-экономическими воздействиями.

Как правило, говоря о факторах демографических процессов, чаще всего касаются именно второй группы воздействий. Примерами подобных факторов являются, например, меры помощи семьям с детьми, принятые в первой половине 1980-х годов, в результате чего произошел значительный сдвиг в календаре рождений нескольких поколений женщин, в свою очередь, породивший существенный подъем рождаемости в середине 1980-х годов и столь же существенный спад ее в 1990-е годы. Аналогичный пример можно привести и в отношении смертности, когда в результате мер антиалкогольной политики в середине 1980-х годов произошел кратковременный и интенсивный рост продолжительности жизни населения, сменившийся в начале 1990-х годов ее стремительным падением. Чаще всего, в реальной динамике демографических процессов проявляется следствие не какого-либо одного, но комплексное результирующее влияние нескольких, зачастую разнонаправленных факторов, что затрудняет выделение роли каждого из них. Так, и в отношении рождаемости, и в отношении смертности на всем протяжении 1990-х годов прослеживалось влияние последствий политических решений середины 1980-х годов, на которые наслоился эффект проводимых социально-экономических преобразований.

Не менее существенную, хотя зачастую и скрытую роль играют параметры самого населения, прежде всего, его поло-возрастная структура. Так, в увеличении общего коэффициента рождаемости (как компонента естественного прироста населения) в России в начале наступившего столетия заметную роль играют факторы омоложения женских репродуктивных контингентов, связанные с вступлением в активные детородные возраста многочисленных поколений женщин, родившихся в первой половине 1980-х годов в результате принятия мер по стимулированию рождаемости. Если бы не этот чисто структурный фактор, то рост общего коэффициента рождаемости был бы меньше. Поскольку за кратковременным подъемом середины 1980-х годов последовал спад рождаемости, на смену наблюдающемуся в настоящее время эффекту омоложения, придет эффект старения женских репродуктивных контингентов, который будет оказывать негативное воздействие на общий коэффициент рождаемости, углубляя естественную убыль населения.

Еще один пример роли структурных факторов связан с оценкой естественной убыли населения в результате смертности. Несмотря на то, что российское население в соответствии с различными демографическими шкалами относится к демографически старому населению, уровень старения мог быть еще выше, если бы не происходило его искусственное омоложение в результате крайне высокой смертности в трудоспособных возрастах. В случае если удастся снизить смертность в основных группах риска, демографическое старение значительно ускорится и негативное влияние этого фактора приведет к тому, что общий коэффициент смертности, как компонент естественной убыли населения, практически не изменится.

Таким образом, демографическая ситуация с её количественной характеристикой и качественной оценкой – это, по сути, комплексное всестороннее представление о населении как факторе и критерии социально-экономического развития той или иной территории.

8.2. Прогноз тенденций и оценка последствий

Неотъемлемой частью характеристики демографической ситуации является прогноз сложившихся тенденций и оценка их последствий с точки зрения динамики численности населения и его структур. Цель такого прогноза – показ возможных неблагоприятных или опасных последствий, для избежания которых необходимы определенные меры. Среди наиболее распространенных прогнозов – перспективные расчеты численности российского населения при условии сохранения сложившихся тенденций рождаемости и смертности, которые свидетельствуют о неизбежном исчезновении в исторически краткие сроки (в пределах 100 лет) российского народа при отсутствии внешней миграции. Если же масштабы миграции будут такими, которые компенсируют естественную убыль, то российский народ тоже исчезнет, поскольку в такие исторически короткие сроки мигранты не ассимилируются в постоянном населении, а просто заменят его.

Единственный метод, который позволяет получить прогноз не только общей численности населения, но и его возрастно-половой структуры, является метод компонент, или метод передвижки возрастов. В настоящем разделе рассмотрим те вопросы, которые касаются оценки последствий сложившихся тенденций.

Первое и главное последствие – сокращение не только общей численности населения, но и его трудового потенциала, т.е. контингентов в границах трудоспособного возраста. При этом, не только численность потенциальных работников станет меньше, но и их возрастной состав станет старше с очевидными позитивными (опыт, квалификация) и негативными (консерватизм, снижение инициативы, нежелание перемен) последствиями. Понятно, что с учетом потребностей развития экономики страны это означает необходимость дополнительного привлечения трудовых мигрантов.

Второе важнейшее последствие – это изменение соотношения основных возрастных групп населения за счет уменьшения доли детей и подростков (в результате долгосрочного снижения рождаемости) и увеличения доли пожилых людей, что в свою очередь, потребует принципиальной перестройки всех без исключения отраслей социальной инфраструктуры в направлении удовлетворения потребностей пожилых. Системе здравоохранения, образования, культуры, досуга, социальной поддержки и т.д. придется пересмотреть соотношение врачей и коек (детских и геронтологических); общеобразовательных школ и системы переобучения для пожилых; молодежных дискотек и системы культурного досуга пенсионеров. Пенсионная система уже начала перестраиваться с распределительных принципов на принцип накопительных страховых взносов, учитывая текущее сокращение численности трудоспособного населения и грядущее увеличение пенсионеров, однако при условии сохранения сложившихся тенденций этот процесс необходимо будет ускорить, что потребует дополнительных средств.

Третье следствие – отсутствие механизмов сглаживания колоссальных деформаций возрастно-половой структуры российского населения, порожденных социальной историей страны: репрессиями; войной; значительным оттоком российской молодежи в бывшие республики Советского Союза в целях экономического развития этих регионов; непродуманными мерами социальной политики, породившими всплески рождаемости и смертности. Эхо демографических волн при сохранении сложившихся уровней рождаемости и смертности будет сказываться в масштабах поколений.

Следующее следствие - фиксирование диспропорций населения по полу, которые обусловлены значительной сверхсмертностью мужчин во всех возрастах, начиная с детства и кончая старостью. В свою очередь, эта проблема чревата разнородными последствиями, такими как: сохранение традиций ранней брачности и рождаемости при наличии социально и экономически незрелых молодых семей; раннее овдовение; увеличение числа неполных семей, в том числе воспитывающих детей; отказ от рождения большего числа детей, в том числе из-за высокой вероятности распада семьи вследствие смерти мужа и т.д.

Все эти и другие следствия сохранения современной демографической ситуации позволяет количественно оценить метод компонент (передвижки возрастов). Суть метода заключается в «отслеживании» движения отдельных когорт во времени в соответствии с заданными (прогнозными) параметрами рождаемости, смертности, миграции. Схема расчета выглядит следующим образом. Известна возрастная численность населения S^t_x на начало года (t). В течение года исходная численность изменится: часть населения умрет, другая часть покинет данную территорию, кто-то, наоборот, прибудет на новое место жительства. В итоге по истечении года на начало года (t+1) численность населения в возрасте (x+1) будет равна

S^t⁺¹_x₊₁= S^t_x* P_x + M_x

P_x₌L_x₊₁/L_x - коэффициент передвижки в следующий возраст, который рассчитывается как отношение чисел живущих по таблицам дожития в возрасте (x) и (x+1)

M_x- сальдо повозрастной миграции.

Аналогичная процедура применяется ко всем возрастам, за исключением возраста 0 лет. Численность возрастной группы 0 лет при наступлении года (t+1) рассчитывается с учетом уровня рождаемости и младенческой смертности, поскольку не все родившиеся доживут до конца года. Сначала рассчитывается число родившихся. Для этого необходимо знать число повозрастную рождаемость и среднегодовую численность женщин соответствующих возрастов, перемножение которых дает число родившихся. Данные о повозрастной рождаемости – есть результат предварительного прогноза или гипотезы о неизменном характере рождаемости в перспективе. Данные о численности женщин – есть результат предварительной передвижки. Поскольку в итоге передвижки получают данные о численности на начало года, необходимо рассчитать среднегодовую численность женщин репродуктивных возрастов.

Чтобы из числа родившихся получить отдельно численность мальчиков и девочек, применяют коэффициент соотношения полов при рождении, который представляет собой эмпирическую закономерность, зафиксированную в результате длительного периода наблюдений (105 мальчиков на 100 девочек, что соответствует соотношению 0,52:0,48). Затем умножают число родившихся на вероятность дожития из таблиц смертности для лиц соответствующего пола и получают число S^t⁺¹_{0 .}

Описанная процедура повторяется столько раз, сколько лет охватывает прогнозный период. Численность населения каждого возраста как бы передвигается в следующий, более старший возраст. Именно поэтому, метод компонент также называется методом передвижки возрастов.

8.3. Варианты прогноза по России

Далее на примере рассмотрим аналитические возможности данного метода. Для того чтобы количественно оценить роль фактора сокращения смертности в демографической динамике, были рассмотрены два варианта прогноза численности российского населения: при условии стабилизации повозрастной смертности на ближайшие 15 лет и при условии ее сокращения таким образом, чтобы к 2018 г. страна достигла уровня продолжительности жизни населения в 70 лет, т.е. того уровня, который уже дважды отмечался в российской истории: в середине 1960-х годов и в конце 1980-х годов. Оба варианта прогноза строились исходя из условий стабилизации повозрастной рождаемости на современных уровнях. В таблицах 1-3 представлены результаты прогноза в соответствии с двумя вариантами и масштабы потенциального выигрыша в численности населения случае реализации варианта снижения смертности.

Итак, при сохранении на весь прогнозируемый период текущих уровней возрастной рождаемости и смертности, население страны к 2018 г. может составить 126,8 млн. человек, т.е. сократится на 18,3 млн., в том числе на 10,4 млн. мужчин и 7,9 млн. женщин. Более половины всей убыли (9,5 млн.) может быть связано с сокращением численности населения в возрасте до 20 лет, что будет в решающей мере определяться уменьшением чисел родившихся. Из оставшейся половины – 5,5 млн. может составить сокращение численности населения в трудоспособном возрасте и 3,3 млн. – численности пожилых. Таким образом, несмотря на мощнейший фактор старения населения, обусловленный сокращением притока рождений, высокая смертность в трудоспособных возрастах окажет компенсирующий эффект и роста доли пожилых не будет, более того, при подобных тенденциях рождаемости и смертности население вплоть до второй половины 2-го десятилетия будет омолаживаться с увеличением доли лиц трудоспособного возраста (табл. 1).

Таблица 1

Фактическая (на 1.1.2003 г.) и прогнозная (2008, 2013 и 2018 г.) численность и повозрастная структура населения России при стабилизации текущих уровней повозрастной смертности и рождаемости

Возраст	Численность, тыс. чел.				Удельный вес, %
	Мужчины
	2003	2008	2013	2018	2003	2008	2013	2018
0-19	18641,9	15852,2	14241,9	13960,0	27,6	24,8	23,5	24,4
20-59	39622,2	40639,4	39019,8	35719,7	58,7	63,7	64,5	62,5
60 и старше	9280,7	7327,5	7238,2	7436,8	13,7	11,5	12,0	13,0
Всего	67544,8	63819,1	60499,8	57116,6	100,0	100,0	100,0	100,0
	Женщины
0-19	17905,4	15071,3	13406,8	13041,2	23,1	20,2	18,5	18,7
20-59	42080,9	44516,1	43560,7	40496,3	54,3	59,5	60,2	58,1
60 и старше	17515,8	15187,4	15407,3	16104,0	22,6	20,3	21,3	23,1
Всего	77502,1	74774,8	72374,7	69641,6	100,0	100,0	100,0	100,0
	оба пола
0-19	36547,2	30923,4	27648,6	27001,3	25,2	22,3	20,8	21,3
20-59	81703,1	85155,5	82580,5	76216,0	56,3	61,4	62,1	60,1
60 и старше	26796,5	22514,9	22645,5	23540,8	18,5	16,2	17,0	18,6
Всего	145046,8	138593,8	132874,5	126758,1	100,0	100,0	100,0	100,0

В соответствии с вариантом сокращения смертности при стабилизации повозрастной рождаемости население будет уменьшаться, но меньшими темпами. Убыль к 2018 г. может составить 13,8 млн. человек, причем исходя из более оптимистичного сценария для мужчин, эта убыль на 6,7 млн. будет формироваться сокращением численности мужского и на 7,1 млн. – женского населения. Две трети всей убыли придется на численность населения в возрасте до 20 лет и лишь треть – трудоспособного и пожилого, что, впрочем, понятно, поскольку даже заметное сокращение смертности в детских возрастах не способно компенсировать резкое сокращение притока рождений. Сокращение смертности на фоне стабильно низкой рождаемости заметно ускорит процесс старения, естественно, более выраженный у мужчин. Однако, поскольку уровень старения существенно выше у женщин, общие темпы старения будет ими скорректированы. Тем не менее, доля пожилых в России в целом к концу прогнозируемого варианта вплотную приблизиться к 20% (табл. 2).

Таблица 2

Фактическая (на 1.1.2003 г.) и прогнозная (2008, 2013 и 2018 г.) численность и повозрастная структура населения России при стабилизации текущей повозрастной рождаемости и реализации сценария сокращения смертности

Возраст	Численность, тыс. чел.					Удельный вес, %
	Мужчины
	2003	2008	2013		2018		2003	2008	2013	2018
0-19	18641,9	15875,5	14295,0		14056,9		27,6	24,6	22,9	23,1
20-59	39622,2	41161,2	40280,2		37949,0		58,7	63,7	64,5	62,4
60 и старше	9280,7	7591,0	7880,0		8854,4		13,7	11,7	12,6	14,5
Всего	67544,8	64627,7	62455,3		60860,3		100,0	100,0	100,0	100,0
	Женщины
0-19	17905,4	15082,7	13433,5	13093,9			23,1	20,2	18,5	18,6
20-59	42080,9	44512,3	43608,5	40667,1			54,3	59,5	60,0	57,8
60 и старше	17515,8	15215,5	15581,6	16655,3			22,6	20,3	21,5	23,7
Всего	77502,1	74810,5	72623,6	70416,3			100,0	100,0	100,0	100,0
	оба пола
0-19	36547,2	30958,2	27728,5		27150,8		25,2	22,2	20,5	20,7
20-59	81703,1	85673,5	83888,7		78616,1		56,3	61,4	62,1	59,9
60 и старше	26796,5	22806,5	23461,7		25509,7		18,5	16,4	17,4	19,4
Всего	145046,8	139438,2	135078,8		131276,6		100,0	100,0	100,0	100,0

В целом, итоги реализации сценария снижения смертности могут принести уже к концу пятилетия 2002-2007 г. около 840 тыс. дополнительно выигранных жизней и, следовательно, уменьшения на эту величину масштабов убыли населения. К концу следующего пятилетия масштабы выигрыша от сокращения убыли населения могут превысить 2,2 млн. человек, а к концу прогнозируемого периода – более 4,5 млн. человек (табл. 3). Потребность в нормализации половозрастной структуры населения остается крайне актуальной задачей. Это – решение проблем раннего овдовения, одинокого женского старения, «взросления» модели рождаемости без риска растить детей в неполной семье и т.д.

Таблица 3

Потенциальный прирост численности населения России в случае реализации сценария снижения смертности

Возраст	Прирост численности населения, тыс. чел.				Удельный вес от прогнозируемой численности населения, %
Возраст	Мужчины
	2008	2013	2018	2008		2013	2018
0-19	23,3	53,1	96,9	0,1		0,4	0,7
20-59	521,8	1260,4	2229,3	1,3		3,1	5,9
60 и старше	263,5	641,8	1417,6	3,5		8,1	16,0
Всего	808,6	1955,5	3743,7	1,3		3,1	6,2
	Женщины
0-19	11,4	26,7	52,7	0,1		0,2	0,4
20-59	-3,8	47,8	170,8	0,0		0,1	0,4
60 и старше	28,1	174,3	551,3	0,2		1,1	3,3
Всего	35,7	248,9	774,7	0,0		0,3	1,1
	оба пола
0-19	34,8	79,9	149,5	0,1		0,3	0,6
20-59	518,0	1308,2	2400,1	0,6		1,6	3,1
60 и старше	291,6	816,2	1968,9	1,3		3,5	7,7
Всего	844,4	2204,3	4518,5	0,6		1,6	3,4

Полученные результаты означают, что убыль населения, неизбежная в случае сохранения текущих уровней рождаемости и смертности, может быть к концу прогнозируемого периода сокращена на 4,5 млн. человек, или на 25% только за счет реализации политики по снижению смертности.

К лекциям

На главную страницу

ТЕМА 9. ДЕМОГРАФИЧЕСКОЕ ПРОГНОЗИРОВАНИЕ

Внимание! Материал лекции должен быть освоен к 21 ноября!

Демографический прогноз-это научно обоснованное предвидение основных параметров движения населения и будущей демографической ситуации: численности, возрастно-половой и семейной структуры, рождаемости, смертности, миграции. Необходимость демографического прогнозирования связана с задачами прогнозирования и планирования социально-экономических процессов в целом. Без предварительного демографического прогноза невозможно представить себе перспективы производства и потребления товаров и услуг, жилищного строительства, развития социальной инфраструктуры, здравоохранения и образования, пенсионной системы, решение геополитических проблем и т.д. Именно поэтому деятельность по прогнозированию динамики численности и структуры населения, численности и структуры семей, отдельных демографических процессов составляет важнейшую часть общей деятельности международных, государственных и неправительственных организаций, учреждений и научных институтов. В нашей стране первый прогноз динамики и структуры населения был выполнен еще в 1921 г. под руководством Е. Тарасова и С.Г. Струмилина. В его основу были положены итоги переписи населения 1920 г.

С чисто научных позиций особая роль демографического прогнозирования вытекает из важнейшего общенаучного принципа, согласно которому ценность и плодотворность всякой научной теории не только и не столько определяется тем, в какой мере данная теория связывает воедино накопленные научные факты, сколько способностью теории предсказывать новые, ранее не известные свойства и явления. С этой точки зрения демографический прогноз может рассматриваться и как критерий оценки положенной в его основу теории. Демография. Современное состояние и перспективы развития / Под ред. проф. Д.И. Валентен. М., 1997. С. 241.

С технической точки зрения, демографический прогноз выступает обычно в виде т.н. перспективного исчисления населения, т.е. расчета численности и возрастно-половой структуры, построенного на основании данных об изменениях демографических характеристик (численности населения, демографических структур, рождаемости, смертности и т.д.) в прошлом, а также с учетом принимаемых гипотез относительно их динамики в будущем. Такого рода расчеты делаются обычно в нескольких вариантах, задавая границы наиболее вероятных изменений населения.

Вообще многовариантность демографического прогноза, как и любого иного, является настоятельным требованием. Обычно прогноз делается в трех вариантах, которые принято называть «нижним», «средним» и «верхним», причем «средний» вариант соответствует как бы наиболее вероятному ходу событий, а «нижний» и «верхний» задают внешние границы динамики демографических показателей.

Прогнозные расчеты не представляют собой никакой научной проблемы, будучи чисто механической задачей, рутинное исполнение которой облегчается применением современных компьютерных программ, из которых часть упоминается ниже.

Условием точности прогноза являются правильные, научно обоснованные предположения о тенденциях изменения репродуктивного, самосохранительного и миграционного поведения населения, данные о которых можно получить с помощью специально организованных социолого-демографических исследований. Как раз выдвижение и верификация гипотез об этих тенденциях становится настоящей и чрезвычайно интересной научной задачей, решение которой одновременно является своеобразным оселком, на котором проверяются парадигмальные ориентации исследователей и их теоретические достижения.

Демографические прогнозы лежат в основе любого социального прогнозирования и планирования. В самом деле, что бы мы ни планировали на перспективу, развитие производства конкретных товаров или услуг, социальной структуры общества, включая ее структуру по размерам и составу семей, любые социальные процессы - во всех случаях, очевидно, нам прежде всего нужно будет узнать число и состав будущих участников этих социальных процессов по полу и возрасту, поскольку эти «параметры» людей оказывают сильное влияние на характер и интенсивность их деятельности и, соответственно, на характер и интенсивность социальных процессов.

Борисов В. А, Демография: Учебник для вузов. М., 1999. С. 249.

Цели демографического прогнозирования связаны с потребностями экономического планирования (необходимостью предвидения динамики численности и структуры трудовых ресурсов); необходимостью оценки будущей динамики потребительского спроса на те или иные виды товаров и услуг, в т.ч. для решения задач маркетинга; потребностями планирования жилищного строительства; потребностями планирования социальной сферы (образование, здравоохранение, пенсионная система и др.); геополитическими задачами и многими другими. Цели демографического прогнозирования являются одним из важнейших оснований, по которым строится классификация прогнозов населения (об этом речь пойдет в следующем параграфе).

Важной характеристикой демографических прогнозов является их достоверность, т. е. соответствие прогнозных характеристик населения и демографических прогнозов тому, какими они будут в действительности. Достоверность демографического прогноза определяется точностью исходной демографической информации, обоснованностью принимаемых гипотез, длительностью прогнозного периода.

9.1. Классификация демографических прогнозов

· По длине прогнозного горизонта

Первым критерием классификации демографических прогнозов является длина прогнозного горизонта, или длительность прогнозного периода. Обычно различают краткосрочные (5- 10 лет), среднесрочные (25-30 лет) и долгосрочные демографические прогнозы. Чем шире прогнозный горизонт, тем, при прочих равных условиях, менее точными и надежными являются прогнозы. В нашей стране регулярно разрабатывались кратко- и среднесрочные демографические прогнозы, на основании которых в советские времена составлялись пятилетние планы (краткосрочные прогнозы) и т. н. основные направления социально-экономического развития на 15-20 лет (среднесрочные прогнозы).

Эти прогнозы носили во многом конъюнктурный характер и зачастую являлись результатом своеобразного компромисса между интересами различных групп. Например, многие союзные республики были заинтересованы в более высоких значениях прогнозной численности своего населения, поскольку от этого зависел объем социальных трансфертов, которые они получали от центра. В то же время центр, в лице Госплана СССР, органа, который и разрабатывал демографические прогнозы, стремился преуменьшить эту численность, поскольку большая численность населения автоматические означала ухудшение ряда важнейших макроэкономических параметров (ведь население было в их знаменателе).

В настоящее время в нашей стране демографические прогнозы регулярно разрабатывает и публикует Госкомстат РФ, а также некоторые научные организации (например, Центр демографии и экологии человека РАН, Институт социально-политических исследований РАН и некоторые другие). В конце этой главы мы поговорим об этих прогнозах подробнее.

· По целям прогнозирования

Вторым важнейшим критерием классификации демографических прогнозов является их цель. По целям прогнозирования все демографические прогнозы делятся на аналитические, прогнозы-предостережения, нормативные прогнозы и функциональные прогнозы.

Аналитический прогноз

Целью аналитического прогноза является исследование современных тенденций воспроизводства населения путем оценки их возможного влияния на будущую численность и состав населения, а также на социально-экономическое развитие в целом. Иначе говоря, для аналитического прогноза характерно не столько прогнозирование само по себе, сколько изучение реальной ситуации для выявления в ней «болевых точек», «проблемных ситуаций», сохранение которых может так или иначе повлиять на будущую динамику социально-экономических, политических и других процессов, обострить уже существующие или привести к возникновению новых проблем и проблемных ситуаций.

Аналитический прогноз обычно выражается в виде оценки параметров будущей демографической ситуации, которая делается на основе предположения о неизменности режима воспроизводства населения или того или иносо его изменения. Аналитический прогноз, как правило, является долгосрочным. При этом, будучи сам по себе мало реалистическим и маловероятным, аналитический прогноз как бы очерчивает возможные и не выходящие за пределы разумного рамки будущих изменений численности и структуры населения. В этом плане аналитический прогноз служит выработке целей социально-экономической и, в частности, демографической, политики, призванной предупредить возникновение тех негативных последствий и проблемных ситуаций, для выявления возможности которых и осуществляется демографический прогноз этого вида.

Прогноз-предостережение

Разновидностью аналитического прогноза является прогноз-предостережение. Целью прогноза-предостережения является показ возможных неблагоприятных или опасных последствий сложившейся демографической ситуации, во избежание которых необходимо принять соответствующие меры. Одним из самых известных демографических прогнозов-предостережений, по сути, является печально знаменитый закон народонаселения Т.Р. Мальтуса. Выдвигая свой тезис о том, что население растет в геометрической прогрессии (т. е. экспоненциально), а средства существования в арифметической прогрессии (т. е. линейно), Мальтус описывал те ужасные последствия (нищета, эпидемии, беспорядки, войны и т.п. беды), к которым, по его мнению, ведут быстрый рост населения и образующееся по этой причине перенаселение. Из современных прогнозов-предостережений, исполненных в духе мальтузианских традиций, наиболее известны прогнозы т. н. Римского клуба, полные всяческих ужасов, вызываемых, по мнению авторов этих прогнозов, ростом населения, а также ростом потребления минеральных и энергетических ресурсов.

Противоположным примером прогноза-предупреждения являются расчеты В.Н. Архангельского и А.Б. Синельникова о том, что сохранение современных тенденций рождаемости через исторически краткий период времени приведет к полному исчезновению российского народа как такового. Их расчет основан на простом сопоставлении актуальной (текущей) величины суммарного коэффициента рождаемости и того его значения, которое необходимо для поддержания хотя бы простого воспроизводства населения.

В настоящее время суммарный коэффициент рождаемости равен 1,176 ребенка на одну женщину репродуктивного возраста (данные за 1999 г.). Для обеспечения же хотя бы простого аоспроизводства населения России в условиях низкой смертности (при отсутствии миграции, разумеется) необходимо, чтобы суммарный коэффициент был равен 2,13. Это означает, что через поколение, т. е., напомню, примерно через 25 лет. население страны, при сохранении данного соотношения неизменным, сократится приблизительно на 45% (1,176 /2.13 = 0.55). И будет сокращаться в этой же пропорции и в дальнейшем. В итоге, как показывают расчеты этих авторов (впрочем, их может проделать каждый), менее чем через 800 лет последний россиянин похоронит предпоследнего.

Это, конечно, крайность, притом крайность, доведенная до абсурда, но стремительное уменьшение численности населения России, идущее вот уже почти 10 лет (с осени 1992 г.), принесет с собой многочисленные и крайне неприятные последствия, акцент на которых и является настоящим прогнозом-предостережением.

Нормативный прогноз

Основной целью нормативного прогноза является выработка конкретных рекомендаций для достижения некоторого желаемого состояния демографических процессов.

При нормативном прогнозировании формулируется ряд высказываний о желаемых характеристиках демографической ситуации и демографических процессов: желаемая численность населения, предпочитаемые уровни рождаемости, смертности и т.д. После чего намечаются меры, которые необходимо предпринять, чтобы достичь этих желаемых, или нормативных, целевых параметров.

Функциональный прогноз

Целью функционального прогнозирования является получение прогнозной информации о населении, необходимой для принятия решений в экономической, социальной, политической и других сферах деятельности государственного и социального управления⁴. Функциональный прогноз - это прогноз, служащий конкретным практическим целям и задачам тех или иных организаций, фирм, корпораций, государственных органов, , учебных заведений и т.п. Он представляет собой определение будущих численности и состава тех групп населения, семей и домохозяйств, которые обеспечивают функционирование, говоря социологическим языком, социальных институтов, организаций и других социальных структур.

Функциональный демографический прогноз - это прогноз возрастно-половой структуры населения, трансформированный или каким-либо иным образом инкорпорированный в уравнения, предсказывающие будущие предложение и спрос для некоторых специфических целей.

Editor's Introduction to Functional Population rejections//Readings in Population Research Methodology. Volume 5. Population Models, Projections and Estimates. Chicago, 1993. P. 18-19.

С функциональной точки зрения, всех людей, так или иначе связанных с деятельностью указанных выше социальных структур, можно подразделить на тех, кто производит товары, услуги, ценности и т.п., ради которых возникла и существует данная социальная структура, и тех, кто потребляет эти товары, услуги и ценности. Соответственно выделяются два класса функциональных прогнозов: «прогнозы предложения населения», или «прогнозы демографического предложения», и «прогнозы спроса на население»,

В первом случае речь идет о прогнозах численности и структуры населения и его отдельных возрастно-половых групп, которые являются как бы результатом функционирования демографической системы, тем, что она «производит» и «предлагает» как свою «продукцию» другим социальным институтам, как то:| дети, лица школьного возраста, лица в трудоспособном возрасте, пожилые и старые, семьи и домохозяйства и т.п.

Во втором случае – о численности и составе населения, субъектов социальной деятельности, исполнителей социальных ролей, необходимых для обеспечения функционирования тех или иных социальных институтов, организаций, корпораций и т.д.

И именно будущая, прогнозная динамика численности и состава тех и других функциональных групп населения является предметом непосредственного интереса лиц, принимающих решения о стратегии и тактике деятельности перечисленных социальных структур на ближайшую и более отдаленную перспективу.

Примерами функциональных прогнозов являются:

· прогноз спроса на те или иные виды товаров и услуг. Например, оценка будущей динамики потребительского спроса на товары детского ассортимента, учитывающая прогнозные тенденции рождаемости. Или прогноз товаров повседневного спроса для пожилых и старых, учитывающий тенденции старения населения;

· электоральный прогноз. Определение численности и состава избирателей на перспективу, оценка перспектив победы навыборах той или иной партии и т.п.;

· прогнозирование численности и состава учащихся на разных ступенях системы образования. Оценка, на этой основе, потребного количества преподавателей и материальной базы образовательного процесса. Прогноз образовательной структуры населения;

· прогнозирование численности и структуры занятых. Оценка их профессионально-квалификационного и другого состава. Прогноз возможного объема производства благ и услуг:

· прогнозирование потребностей в услугах здравоохранения на основе прогноза численности и половозрастной структуры населения, динамики заболеваемости. Определение потребной численности медицинского персонала (по специальностям и уровням квалификации), а также необходимой материальной базы здравоохранения;

· прогноз динамики численности пенсионеров и клиентов других социальных служб;

· определение численности и состава лиц, которые могут быть привлечены в вооруженные силы.

9.2. Методы перспективного исчисления населения

Основными методами демографического прогнозирования являются: методы, основанные на применении той или иной математической функции (экстраполяционный и аналитический методы), а также метод передвижки возрастов, или метод компонент.

Методы, основанные на применении математических функций

Основной сферой применения методов этого класса является прогнозирование численности населения небольших территорий (например, регионов той или иной страны), особенно тех, для которых не существует надежной демографической статистики. Для прогнозирования населения на уровне страны в целом математические методы применяются редко, поскольку неучет изменений в компонентах роста численности населения и в возрастно-половой структуре, свойственный этим методам, обусловливает возникновение существенных ошибок прогноза. На региональном же уровне вероятность таких ошибок можег быть уменьшена с помощью дополнительного условия, заключающегося в том, что суммарная численность населения регионов не должна отличаться от результатов прогноза для страны в целом. Последний, таким образом, выступает как контрольный параметр для прогнозирования населения на региональном уровне.

Математические методы иногда применяются также для анализа исторической динамики и прогнозирования численности населения на глобальном уровне, как это будет показано ниже.

Математические методы позволяют получить прогноз только общей численности населения. Возможно, правда, прогнозирование отдельно численностей мужчин и женщин, однако их сумма может отличаться от прогноза численности населения в целом.

В прошлом подходы к прогнозированию населения были, явно или скрыто, математическими по своей природе. Применение математических методов предполагает, что на основе имеющихся эмпирических данных о численности населения подбирается некоторое математическое выражение, которое может быть использовано для предсказания его будущих параметров. Использование математических методов имеет ряд недостатков. Во-первых, они позволяют прогнозировать только общую численность населения, но не дают возможности предвидеть изменения его состава, например, распределения по возрасту, полу, расе. Во-вторых, в случае, если имеется много фактических данных (точек, построенных на их основе), подобранное математическое выражение, как правило, не проходит через каждую из них, в частности, и через последнюю...Это снижает надежность предсказания прогнозных значений. В-третьих, математический подход предполагает, что социальные и экономические факторы, которые определяли динамику населения в прошлом, сохранятся в неизменном виде и в будущем.

Spiegelman M, Introduction to Demography. Cambridge, MA. 1968. P. 406.

Для прогнозирования в принципе могут применяться самые разные математические функции. Наиболее часто, однако, используются линейная, экспоненциальная и логистическая функции. При этом прогнозирование, основанное на применении линейной и экспоненциальной функций, иногда чисто условно называют экстраполяционным методом, а прогнозирование, основанное на применении логистической и других функций, - аналитическим методом*. Ниже кратко рассматриваются основные методы экстраполяционного и аналитического прогнозирования.

Экстраполяционный метод

Экстраполяционный метод основан на прямом использовании линейной и экспоненциальной функций, т.е. данных о среднегодовых абсолютных изменениях численности населения за период или о среднегодовых темпах роста или прироста. Если эти показатели известны, то можно рассчитать численность населения на любое число лет вперед, просто предположив их неизменность на протяжении всего прогнозного периода.

Один из простейших способов прогнозирования основан на предположении о том, что среднегодовые абсолютные приросты численности населения, рассчитанные для отчетного периода времени, сохранятся и в будущем.

Иначе говоря, в этом случае для перспективного расчета применяется линейная функция

где Р₀иР_t - численность населения соответственно в моменты времени 0 и t Δ - абсолютный среднегодовой прирост, t - время в годах.

Пусть, например, нам известна численность населения Новосибирской области по данным переписей населения 1979 и 1989 гг. (2618 тыс. человек и 2782 тыс. человек соответственно). Определить численность населения Новосибирской области на 1 января 2000 г. при предположении неизменности ее абсолютных среднегодовых приростов**. Для этого сперва рассчитаем величину абсолютных среднегодовых приростов:

*Данное разделение не является общепринятым.

** Мы сейчас оставляем в стороне заведомую нереальность такого предположения.

325

Численность населения Новосибирской области на 1 января 2000 г. будет равна:

Р₂₀₀₀ =2782 + 16,4 • 11= 2962,4 тыс. чел.

В реальности для прогнозирования численности населения линейная функция практически не используется, поскольку предположение о неизменности абсолютных среднегодовых приростов может быть относительно верным только для очень кратких периодов времени (не более 5 лет).

Несколько более реалистичным является предположение о неизменности среднегодовых темпов прироста численности населения, особенно при допущении неизменных уровней рождаемости и смертности и отсутствии миграции. В этом случае речь идет об использовании в прогнозировании экспоненциальной функции, о которой шла речь в главе 3:

Р_t = Р₀ е^rt ,

где r - среднегодовые темпы прироста, t - время в годах, е - основание натуральных логарифмов.

Применим эту формулу для оценки численности населения Новосибирской области на 1 января 2000 г., используя приведенные выше данные. Рассчитаем прежде всего среднегодовые темпы прироста

Определим численность населения Новосибирской области на 1 января 2000 г., используя вычисленное значение среднегодовых темпов прироста:

Р₂₀₀₀ =2782 *е⁰'⁰⁰⁶⁰⁷'¹¹ =2782 *1,06905 =2974,1 тыс. чел.

Аналитический метод

Как видно, расчет по экспоненциальной функции дал для Новосибирской области большую численность на 1 января 2000 г., чем расчет по линейной функции. Это отражает большую скорость изменения в случае роста по экспоненте. Тем не менее для кратких периодов (не более 15 лет) применение обеих функций дает сходные результаты. Однако в случае, если имеет место уменьшение численности населения, как сейчас происходит в большинстве регионов России, то более предпочтительным является ислользование экспоненциальной функции, т.к. это гарантирует, что численность населения не станет отрицательной. Экстраполяционный метод применим только при отсутствии резких колебаний рождаемости, смертности и миграции.

Аналитический метод основан на том, что исходя из прошлой демографической динамики подбирается функция, наиболее близко ее описывающая. В принципе это может быть любая функция. Однако в любом случае эта функция носит эмпирический характер, и не существует никакого общего математического закона демографической динамики.

Математические выражения, которые используются для описания роста населения, являются по необходимости эмпирическими; не может быть найдено никакого закона роста населения, хотя некоторые математические уравнения определялись именно как таковой закон. При построении уравнения или кривой, соответствующих данным переписей населения, в одном случае исходят из предположения,что численность населения является полиномиальной степенной функцией от времени:

P_t=a + bt+ct² +dt³ +...,

где константы а, b, с, d, ...оцениваются с помощью подходящей техники, например, с помощью метода наименьших квадратов. Если оцениваются только константы а и b, то получаем просто линейную функцию; добавление других констант означает переход к квадратичной параболе или к параболам более высоких порядков. Например, Pritchett использовал кубическую параболу для данных переписей США с 1790 по 1880 год и экстраполировал данные о численности населения на будущее. Spiegelman M. Introduction to Demography. Cambridge, MA. 1968. P. 406.

Конкретный вид функции подбирается исходя из вида эмпирической кривой, а также гипотезы о связи численности населения с временем как независимой переменной. Один класс такого рода гипотез приведен во вставке. Если же предположить, что изменение численности населения за бесконечно малый промежуток времени является функцией численности населения, то получают другие математические выражения.

Одним из них является экспоненциальная функция с ненулевым постоянным членом, или рост (убыль) населения в геометрической прогрессии, рассмотренный выше в этом параграфе.

Другим примером такого рода функций является широко применяемая в перспективном исчислении численности населения логистическая функция (кривая Ферхюлста-Пйрла-Рида), особенность которой состоит в том, что ее приращение уменьшается по мере роста численности населения. Остановимся несколько подробнее на этой функции, учитывая ее роль в истории демографии.

Логистическая функция выражается следующей формулой:

Здесь P_t - численность населения в момент времени t,b - постоянная интеграции, 1/a - некая предельная численность, к которой асимптотически приближается численность населения с ростом t,u - параметр, определяющий конкретный вид кривой. Логистическая кривая симметрична относительно точки перегиба, которая равна 1/2а. При малых значениях Р темпы его прироста практически постоянны и равны приблизительно и. С другой стороны, если значения Р велики и близки к На, темпы его прироста стремятся к 0.

Идея логистической функции была впервые высказана А. Кетле в 1835 г. и позже (в 1838 г.) аналитически выведена бельгийским математиком Пьером Франсуа Ферхюлстом (Verhulst) (1804-1849). Ферхюлст пытался найти кривую, описывающую ситуацию «автонасыщения», которая предполагает существование некоторой предельной для данных конкретных условий численности населения. По мере приближения к этой предельной численности рост населения замедляется вследствие действия неких сил сопротивления, мешающих этому росту. Поиск такого рода функции был необходим А. Кетле для опровержения так называемого «закона народонаселения» Т.Р. Мальтуса. Этот «закон», исходит из того, что не ограничиваемый ничем рост населения происходит в геометрической прогрессии (по экспоненциальной функции). По словам. Кетле, в действительности экспоненциальный рост не имеет места из-за того, что «сопротивление или сумма препятствий его увеличению, при прочих равных условиях, действует как квадрат скорости, с какой население имеет тенденцию роста». Развивая эту идею, Ферхюлст и вывел указанную выше функцию.

Затем логистическая кривая была надолго забыта и вновь выведена американскими биологами Р. Пирлом (1879-1940) и Л. Ридом, исследовавшими закономерности динамики популяции мух дрозофил. В 1920 г. Пирл и Рид опубликовали статью под названием «О темпах роста населения Соединенных Штатов с 1790 г. и их математическом выражении», в которой они распространили выведенную ими закономерность на человеческое население и применили логистическую кривую для прогнозирования численности населения США. Формула, выведенная Пирлом и Ридом, имела следующий вид:

Как показало сравнение расчетных данных с итогами последующих переписей населения США, полученные данные хорошо согласуются с численностью населения по переписи 1930 г., превышают на 5 миллионов численность населения по переписи 1940 г., недооценивают более чем на 2 миллиона численность населения по переписи 1950 г. и далеко расходятся с итогами последующих переписей. Основная причина этих расхождений заключается не только в том, что прогноз не учитывал внешнюю миграцию в США, но и в том, что его авторы фактически игнорировали вероятность изменения репродуктивного поведения населения, предположив неизменность показателей рождаемости на протяжении всего прогнозного периода. Точно так же прогноз Пирла и Рида не учитывал изменения в смертности.

Известен также опыт применения логистической функция для прогноза численности населения СССР. В 1930 г. отечественный биолог Г.Ф. Гаузе опубликовал свой прогноз, основанный на использовании логистической функции.

Как и рассмотренные выше линейная и экспоненциальная функции, логистическая функция не может отражать динамику реальных населений в сколько-нибудь длительной перспективе. Она может использоваться, главным образом, для прогнозирования численности небольших территорий на краткие периоды времени. Условием качественности прогноза и в данном случае является контроль с помощью данных о численности населения всей страны. Перспективные расчеты с помощью логистической функции требуют знания численности населения на три равноудаленных момента времени (или на другое кратное трем их число) или задания численности населения на два равноудаленных момента времени и нижней и верхней асимптот. При этом, если нижняя асимптота может быть принята за О, для определения верхней асимптоты не существует никакой разумной процедуры, которая давала бы перспективное значение максимальной численности населения.

Тем не менее логистическая функция может использоваться для прогнозирования небольших территорий, если общая численность населения страны используется как контрольная величина для суммарного населения всех регионов. В этом случае вместо расчета численности населения региона прогнозируются доли населения каждого региона в общей численности населения страны. Поскольку доля может изменяться только в пределах от 0 до 1, эти величины могут использоваться как нижняя и верхняя асимптоты логистической кривой.

Зная прогнозные значения этих долей и прогнозную величину численности населения всей страны, можно определить и будущую численность населения каждого из регионов.

В настоящее время разработаны специальные компьютерные программы, которые позволяют прогнозировать динамику численности населения с помощью логистической функции. В качестве примера укажем здесь разработанную Э. Арриагой из Международного Программного Центра Бюро цензов США систему специальных электронных таблиц PAS.

Хотя, как было сказано выше, не существует и не может существовать никакого универсального математического закона, описывающего динамику численности населения, тем не менее в демографии известны многочисленные попытки найти подобный закон. В частности, весьма популярны попытки вывести гиперболический закон роста населения Земли. В качестве примера подобных попыток можно указать на гиперболический закон роста численности населения Земли, который опубликован в наделавшей в свое время много шума книге советского астронома И.С. Шкловского «Вселенная. Жизнь. Разум»:

Здесь в числителе приведена предельная численность населения Земли в миллионах человек, а в знаменателе - конечный год (2030) и календарное время. Аналогичную формулу вывели также Маккендрик и Хорнер. Она приводится в книге С.П. Капицы «Теория роста населения Земли»:

Это выражение, по словам С.П. Капицы, «с удивительной точностью описывает рост населения Земли в течение сотен и даже многих тысяч лет». Правда, далее автор оговаривается, что применимость такого рода формул ограничена (См.: вставку).

Во-первых, по мере приближения к 2025 году население мира будет стремиться к бесконечности. Этот вывод, благодаря которому эта формула получила некоторое распространение, и заставил некоторых считать 2025 год как время наступления Судного Дня. Во-вторых, и в далеком прошлом получается столь же абсурдный результат, поскольку при сотворении Вселенной 20 миллиардов лет тому назад должно было присутствовать 10 человек, несомненно обсуждавших все величие происходящего. Капица С.П. Теории роста населения Земли. М., 1997. С. 23.

Эзотеричность и абсурдность подобных игр в математику, игнорирующих собственно человеческую, социальную природу демографических явлений, то, что за любыми изгибами динамики численности населения, изменений рождаемости и смертности, брачности и разводимости и миграции стоит человек со своими интересами, потребностями, устремлениями и мотивами, в общем-то понятны. Тем не менее математики (да и физики тоже), к сожалению, играют в подобные игры, создавая впечатление, что население ничем не отличается от биологических популяций. И тот же С.П. Капица в своем интервью газете «Известия» весной 2001 г. утверждал, ссылаясь на приведенную выше формулу Маккендрика и Хорнера, что к 2025 г. прирост населения прекратится и выйдет на стабильную отметку 13-14 миллиардов человек. И это утверждается, несмотря на опубликованные официальные (и заведомо преувеличенные) прогнозы ООН, что численность населения Земли стабилизируется к 2150 г, и ни при каких условиях не будет к тому времени превышать 11 миллиардов человек! Воистину за деревьями (формулами) не видим леса (реального человеческого общества). В настоящее время разработаны специальные компьютерные программы, позволяющие прогнозировать динамику численности населения с помощью различных аналитических функций. Аналитический метод имеет те же ограничения, что и экстраполяционный. Он может применяться только для кратких периодов времени, для которых предположение о неизменности характера зависимости между временем и численностью населения остается более или менее правдоподобным. Однако в периоды резких экономических и социальных перемен, когда радикально меняется вся социальная структура, применение этих методов становится абсолютно неправомерным. Как совершенно справедливо подчеркивал М. Шпигельман (М. Spiegelman), автор одного из наиболее авторитетных учебников демографии, слабостью методов прогнозирования, основанных на применении математических функций, является то, что тенденции, выведенные из прошлой динамики, молчаливо продлеваются без изменений в будущее. В этой связи, более обоснованным является применение в целях демографического прогнозирования метода компонент. К его рассмотрению мы переходим в следующей части данного параграфа.

Метод компонент, или метод передвижки возрастов

Метод компонент открывает перед разработчиками демографического прогноза более широкие возможности. В отличие от экстраполяционного и аналитического он позволяет получать не только общую численность населения, но и его распределение по полу и возрасту.

Метод компонент разработан американским демографом П.К. Уэлптоном (Р.К. Whelpton, 1893-1964). См.: Bogue D.J. Techniques for Making Population Projections: Age-Sex Projections. Chicago, 1980. P. 8. Reprinted in: Readings in Population Research Methodology. Volume 5. Population Models, Projections and Estimates. Chicago, 1993. P. 17-7- 17-10.

Двойное название данного метода демографического прогнозирования (метод компонент, или метод передвижки возрастов) связано с тем, во-первых, что его применение основано на использовании уравнения демографического баланса:

где P₀ и P₁ - численность населения соответственно в начале и конце периода (года); В - число рождений за период; D - число смертей за период; М_i - миграционный приток за период; М₀ - миграционный отток за период. При этом В, D, M_i и М₀ называются компонентами изменения численности населения за период (год).

Во-вторых, с тем, что данные о численности отдельных возрастно-половых групп передвигаются каждый год в следующий возраст, а численность нулевой возрастной группы определяется на основании прогноза годового числа рождений и младенческой смертности.

Суть метода компонент заключается в «отслеживании» движения отдельных когорт во времени в соответствии с заданными (прогнозными) параметрами рождаемости, смертности и миграции. Если эти параметры зафиксированы в некоторый начальный момент времени t₀, оставаясь затем неизменными на протяжении периода D_i, то это однозначно определяет численность и структуру населения в момент времени t₀+ _t

Начиная с момента времени t_о, численность населения каждого отдельного возраста уменьшается в соответствии с прогнозными повозрастными вероятностями смерти. Из исходной численности населения каждого возраста вычитается число умерших, а оставшиеся в живых становятся на год старше. Прогнозные повозрастные уровни рождаемости используются для определения числа рождений на каждый год прогнозного периода. Родившиеся также начинают испытывать риск смерти в соответствии с принятыми ее уровнями. Метод компонент учитывает также повозрастные интенсивности миграции (прибытия и выбытия).

Процедура повторяется для каждого года прогнозного периода. Тем самым определяется численность населения каждого возраста и пола, общая численность населения, общие коэффициенты рождаемости, смертности, а также коэффициенты общего и естественного прироста. При этом прогнозные расчеты могут производиться как для однолетних возрастных интервалов, так и для различных возрастных групп (5-летних или 10-летних). Техника перспективных расчетов в обоих случаях совершенно одинакова. Перспективные расчеты обычно делаются отдельно для женского и мужского населения. Численность населения обоих полов и его возрастная структура получается простым суммированием численностей женского и мужского населения. При этом все прогнозные параметры рождаемости, смертности и миграции могут меняться для каждого года или интервала лет прогнозного периода.

На практике прогноз населения осуществляется на основе повозрастных данных для каждого пола в отдельности (on an age-specific basis). Рождаемость выражается в ее повозрастных коэффициентах. Сила смертности выражается в повозрастных вероятностях дожить до следующего возраста (as age-specific survival rations) отдельно для мужчин и женщин. Миграцию принято измерять в терминах ожидаемой ежегодной нетто-миграции, классифицированной по полу и возрасту. Более современной тенденцией является стремление уточнить миграцию, выделив, где возможно, приток и отток.

Расчеты производятся в терминах «цикла прогнозирования», каждый из которых обычно равен 1 году или 5 годам. Стартуя с переписных или других исходных данных, демограф последовательно применяет данные о рождаемости, смертности и миграции на протяжении одного цикла прогнозирования, суммируя затем результаты, чтобы получить оценку населения на дату, маркирующую конец цикла. Население в конце цикла, рассчитанное с помощью этой операции, в свою очередь становится исходным для следующего цикла. Цикл прогнозирования повторяется, чтобы получить оценку населения для следующей даты в будущем. Так повторяется до тех пор, пока не будет достигнута дата, для которой и строится прогноз. Особенностью этой процедуры является то, что прогнозист может использовать для каждого прогнозного цикла различные величины рождаемости, смертности и миграции. Коль скоро для каждого цикла выбраны наборы величин каждого из компонентов, вычислительный процесс сводится просто к подстановке полученных значений в уравнение демографического баланса. Из сказанного выше вытекает, что обоснованность (validity) и полезность (utility) прогноза зависит от точности оценки исходного населения и от точности предвидения будущих параметров рождаемости, смертности и миграции.

Bogue D.J. Techniques for Making Population Projections: Age-Sex Projections. Chicago, 1980. P. 8. Reprinted in: Readings in Population Research Methodology. Volume 5. Population Models, Projections and Estimates. Chicago, 1993. P. 17-7.

Покажем, для простоты, как делается перспективный расчет на примере одногодичных возрастных интервалов для женского населения.

Пусть в некоторый исходный момент времени t_o (базовый год прогноза) численность женского населения в возрасте х лет

равна р_x⁰ . В течение года исходная численность изменится: часть населения умрет, другая часть населения покинет данную территорию, кто-то, наоборот, прибудет на нее на жительство. В итоге численность населения возраста (х +1) в момент времени t₁ будет равна:

(L_x и L_x₊_l - числа живущих в возрастах х и х +1 из таблицы смертности), M^s_x - сальдо повозрастной миграции.

Аналогичная процедура применяется ко всем возрастам за исключением возраста 0 лет.

Численность возрастной группы 0 лет в момент времени t₁рассчитывается с учетом как рождаемости, так и младенческой смертности и миграции, поскольку не все родившиеся в течение года доживут до начала следующего года и поскольку существует, хоть и небольшая, миграция и в этом возрасте тоже. Прежде всего рассчитывается число родившихся в течение года. Это число, как известно, равно сумме произведений повозрастных коэффициентов рождаемости на среднегодовую численность женщин соответствующих возрастов:

где В - годовое число рождений; ASFR_X - повозрастные коэффициенты рождаемости; F_x - среднегодовая численность женщин в

возрасте х лет. Чтобы получить отдельно численность родившихся девочек, В умножают на (1-5), где 8 - доля мальчиков среди родившихся, которая колеблется между 0,507 и 0,517, но обычно принимается равной 0,512 (это соответствует вторичному соотношению полов, равному 105 на 100). Затем полученное таким образом число рождений корректируют с помощью принятой для прогноза функции дожития, а также с помощью данных о нетто-миграции для этого возраста, получая численность населения возраста 0 лет к началу следующего года.

Описанная выше процедура итеративно повторяется столько раз, сколько лет охватывает прогнозный период. Численность населения каждого возраста как бы передвигается в следующий, более старший возраст. Именно поэтому метод компонент также называют «методом передвижки возрастов».

Наглядно это можно представить себе следующим образом (табл. 1):

Таблица 1

Схема демографического прогноза с помощью передвижки возрастов

В итоге на каждый год прогнозного периода получают как общую численность населения, так и его возрастно-половую структуру, а также, как сказано в начале этого раздела, общие коэффициенты рождаемости и смертности.

Непременным условием применения метода компонент (передвижки возрастов) является предварительная разработка прогнозов рождаемости, смертности и миграции. Однако, если само по себе применение данного метода является чисто технической задачей, то прогнозирование динамики демографических процессов требует большой аналитической работы, знания закономерностей изменения рождаемости, смертности, миграции, их связи с социально-экономическими факторами. Можно даже сказать, что такое прогнозирование в чем-то сродни искусству.

В настоящее время решения чисто вычислительных задач применения метода передвижки полностью переданы соответствующим компьютерным пакетам. В частности, необходимо указать на такие разработанные ООН пакеты, как DemProj и Spectrum, которые позволяют практически мгновенно прогнозировать численность и структуру населения. Бюро цензов США разработало компьютерную программу RUP, реализующую метод компонент.

Однако, повторим еще раз, чисто вычислительные процедуры –это наименее сложная и наименее интересная часть демографического прогнозирования. Смысл прогноза – не в такого рода расчетах, а в прогнозировании тенденций рождаемости, смертности и миграции. При этом, разумеется, первым шагом в прогнозировании должна стать оценка точности и надежности данных о численности и структуре населения на базовый год, поскольку, если информация об этом неверна, всякий прогноз лишается смысла.

Если точность и надежность исходной информации о численности и структуре населения не вызывают сомнений, то следующими шагами в прогнозировании является выдвижение гипотез о будущих тенденциях рождаемости, смертности и миграции. При этом необходима увязка этих гипотез между собой, хотя современное состояние демографической науки не позволяет фиксировать связи между рождаемостью, смертностью и миграцией с точностью и надежностью, необходимыми и достаточными для их эффективного применения в прогнозировании

Особенностью прогнозирования отдельных демографических процессов является то, что их параметры определяются не на каждый год прогнозного периода, а лишь на некоторые его точки. После чего полученные значения интерполируются на промежуточные даты. При этом очень часто интерполяция сводится просто к предположению о неизменности параметров демографических процессов между опорными точками. Например, прогноз ООН 1998 г. для России исходит из того, что по среднему варианту суммарный коэффициент рождаемости в период между пятилетиями 1995-2000 гг. и 2025-2030 гг. поднимется с 1,35 до 1,70 рождений на одну женщину репродуктивного возраста, а затем до конца прогнозного горизонта, т. е. до 2050 г., сохранится на этом уровне. Промежуточные же значения с 2000 по 2025 гг. вычислены с помощью интерполяции.

Прогнозирование смертности

Наиболее разработанным в методическом отношении является прогнозирование смертности. Рассмотрим поэтому вкратце основные методические приемы прогнозирования уровней демографических процессов именно на примере смертности. Прогнозирование смертности может осуществляться двумя путями: первый из них предполагает, что сперва прогнозируется общий уровень смертности, измеренный в терминах средней продолжительности предстоящей жизни новорожденного, а затем производится оценка повозрастных уровней смертности для каждой принятой в прогнозе величины средней продолжительности предстоящей жизни новорожденного. Второй путь, напротив, предполагает обратный порядок прогнозирования общего и повозрастных уровней смертности: сперва определяются повозрастные показатели, а затем, на их основе, строится прогнозная величина средней продолжительности предстоящей жизни новорожденного.

В любом случае, однако, первый из этих этапов, в свою очередь, состоит из двух стадий: (1) определение величины средней продолжительности предстоящей жизни, или повозрастных значений смертности, на ту или иную дату в будущем и (2) определение тренда данной величины между базовым годом и годом, для которого делается расчет.

Вторая стадия является в основном чисто технической операцией, решаемой с помощью хорошо известных математических приемов интерполяции динамического ряда. Определение же будущего уровня смертности (величины средней продолжительности предстоящей жизни, или повозрастных значений смертности) носит более творческий характер и является настоящей научной задачей, решение которой требует проведения специального исследования.

Для определения прогнозных значений средней продолжительности предстоящей жизни, или повозрастных значений смертности, чаще всего применяются следующие методы: экстраполяция; метод «закона» смертности; референтное прогнозирование, или прогнозирование по аналогии (в трех разновидностях - (1) сравнение с типовыми таблицами смертности; (2) сравнение с более «продвинутым» населением и (3) сравнение с «оптимальной» таблицей смертности, рассчитанной для «идеальных» условий); прогнозирование, основанное на анализе динамики и прогнозе причин смертности. Выбор конкретного метода зависит от целей прогнозирования, доступности и надежности демографической информации, а также, что немаловажно, от величины ресурсов, которыми располагает демограф-прогнозист.

Простейшим методом является экстраполяция. Если известны значения данного показателя для прошлых лет, то на относительно небольшой период времени будущий тренд можно определить с помощью методов экстраполяции, используя те или иные математические функции. Например, в случае прогнозирования средней продолжительности предстоящей жизни обычно используют логистическую кривую, поскольку она хорошо аппроксимирует динамику этого показателя.

При прогнозировании повозрастных уровней смертности (например, _nq_x - вероятности умереть на возрастном интервале (х + п) лет) с помощью тех или иных приемов определяют некий корректирующий коэффициент, показывающий зависимость выбранного параметра от времени, и умножают на него базовое значение прогнозируемого показателя для получения его величины на избранную дату. Затем, если необходимо, с помощью интерполяции получают его значения на промежуточные даты. Рассчитанные прогнозные значения смертности и средней ожидаемой продолжительности жизни обычным порядком используют для передвижки возрастов.

Второй метод прогнозирования повозрастной смертности основан на использовании т. н. «закона смертности», т. е. математической функции, которая описывает изменения уровня смертности в зависимости от возраста²¹. Хотя история «закона смертности» насчитывает уже почти три столетия, в современном виде он известен как модель Хелигмена-Полларда, предложенная авторами в 1980 г. Модель описывает изменения уровня смертности, представленного отношением вероятности умереть в возрасте х лет из таблицы смертности к ее дополнениюкаждый их слагаемых которого описывает зависимость от возраста соответственно младенческой смертности, смертности в возрасте 15-40 лет и смертности в возрастах старше 40 лет.

Прогнозирование с помощью «закона смертности» состоит в определении его параметров (в модели Хелигмена-Полларда их девять), их последующей экстраполяции на глубину прогнозного горизонта и подстановке прогнозных значений параметров «закона смертности» в его формулу для получения величин повозрастных уровней смертности и как итог - средней продолжительности предстоящей жизни. Рассчитанные прогнозные значения смертности и средней ожидаемой продолжительности жизни, как и в предыдущем случае, используют для передвижки возрастов.

Метод прогнозирования смертности, основанный на использовании ее «закона», имеет ряд существенных ограничений, что создает немалые трудности для его практического использования. Более предпочтительными являются методы, о которых речь пойдет ниже, в частности метод референтного прогнозирования, или прогнозирования по аналогии.

Его первая разновидность – сравнение с типовыми таблицами смертности – может рассматриваться как частный случай одновременно и метода «закона смертности» и метода сравнения с более «продвинутым» населением. Техника прогнозирования в этом случае заключается в подборе наиболее подходящей, по мнению прогнозиста, системы типовых таблиц смертности. Затем определяются параметры выбранной системы для ряда периодов в прошлом (обычно это средняя ожидаемая продолжительность жизни), после чего их экстраполируют для получения прогнозных значений. На следующем шаге, используя избранную систему типовых таблиц смертности, рассчитывают повозрастные уровни смертности, которые затем используются для передвижки возрастов. Наиболее часто этот метод применяется для прогнозирования смертности в наименее развитых странах, для которых характерны высокая смертность и низкая продолжительность жизни.

Для развитых стран более подходящей и обычно применяемой разновидностью референтного прогнозирования является сравнение с более «продвинутыми» населениями, т. е. населениями, которые, как считается, опережают в своем демографическом развитии страну, для которой выполняется прогноз.

Суть данного метода может быть кратко охарактеризована следующим образом. Прежде всего подбирается более «продвинутое» население с хорошей демографической статистикой за длительный период в прошлом. При этом есть основания надеяться, что история смертности более «продвинутого» населения «повторится» и для населения, для которого выполняется прогноз. Характеристики смертности последнего сравниваются с характеристиками более «продвинутого» населения. Выявленные сходства фиксируются. Например, может оказаться так, что прогнозируемое население с некоторым лагом (скажем, 20- 30 лет) повторяет население, более «продвинутое». Затем уровни смертности, которые были свойственны более «продвинутому» населению, используются как прогнозные ее значения прогнозируемого населения.

Применение метода сравнения с более «продвинутым» населением имеет ряд трудностей, главная из которых – выбор этого самого более «продвинутого» населения. Этот выбор является критическим для успеха прогнозирования смертности в данном случае.

Последней разновидностью референтного метода является сравнение с «оптимальной» таблицей смертности, соответствующей неким «идеальным» условиям, достижение которых возможно применительно к данному населению.

Метод основан на признании возможности существования некоей «оптимальной» таблицы смертности, описывающей этот демографический процесс применительно к гипотетическим «идеальным» условиям. Одним из первых поставили вопрос о такой возможности американские демографы П.К. Уэлптон, Х.Т. Элбридж и Дж.С. Зигель в своем прогнозе населения США, опубликованном в 1947 г. Сравнив данные по повозрастной смертности для разных штатов, они обнаружили, что показатели штатов с низкими уровнями смертности через определенный период времени повторяются на общенациональном уровне. Основываясь на этом наблюдении, П.К. Уэлптон, Х.Т. Элбридж

и Дж.С. Зигель предположили, что величину средней ожидаемой продолжительности предстоящей жизни в 68,4 года для мужчин и 71,8 года для женщин можно рассматривать (с учетом повышения уровня жизни и прогресса в области здравоохранения) как нижнюю границу для этого показателя в 2000 г.

Несколько позже (в 1952 г.) французский демограф Ж. Буржуа-Пиша задался вопросом о том, может ли смертность снижаться до 0 или существует некий предел этого снижения и, если да, то каков этот предел? В поисках ответа на этот вопрос он предложил разделить причины смерти на две категории – экзогенные (внешние, связанные с условиями жизни) и эндогенные (внутренние, связанные с естественными возрастными изменениями организма). Используя шесть расширенных группировок причин смерти и данные по Норвегии, Ж. Буржуа-Пища оценил предельную среднюю ожидаемую продолжительность предстоящей жизни в 76,3 и 78,2 для мужчин и женщин соответственно.

Ближе к нашим дням английский демограф Б. Бенджамин выдвинул несколько «экстремальных гипотез» относительно возможного прогресса в структуре смертности по причинам. На их основе и используя данные о смертности для Англии и Уэльса, он оценил предельную среднюю ожидаемую продолжительность предстоящей жизни в 81,3 и 87,1 для мужчин и женщин соответственно.

Прогнозирование, основанное на «оптимальной» таблице смертности, сводится к тому, что сперва подбирается подходящая таблица смертности, отражающая возможный прогресс в борьбе с каждой из групп причин смерти, описанных Б. Бенджамином. Затем принимается решение о том, каким образом прогнозируемое население достигнет оптимальной повозрастной смертности и как быстро это произойдет. После этого рассчитываются прогнозные значения смертности, которые используются для передвижки возрастов.

Последним из перечисленных выше методов прогнозирования является прогнозирование, основанное на анализе динамики и прогнозе причин смертности. Суть метода, предполагающего наличие хорошей статистики смертности по причинам, заключается в разложении повозрастных вероятностей умереть из таблицы смертности на частные вероятности умереть от отдельных причин смерти и последующем прогнозировании динамики последних (для каждой причины или класса причин по отдельности). Полученные прогнозные значения частных вероятностей смерти по причинам вновь интегрируются в суммарные вероятности смерти для каждого возраста, которые обычным порядком используются для передвижки возрастов.

Завершая, хочется повторить еще раз, что выбор конкретного метода из описанных выше определяется как целями прогнозирования, так и доступной демостатистической информацией, а также располагаемыми ресурсами.

Прогнозирование рождаемости

Наиболее сложным и интересным в творческом отношении этапом прогнозирования рождаемости является прогнозирование или общего уровня рождаемости (обычно в терминах ее суммарного коэффициента), или ее повозрастных коэффициентов. Именно на этом этапе решающую роль приобретают теоретические концепции демографа-прогнозиста, понимание им сути тех изменений, которые происходят с рождаемостью, и сил, их вызывающих. В настоящее время для прогнозирования общего уровня рождаемости применяются различные методы, начиная от простой экстраполяции ее тенденций в будущее, до попыток разработки и применения математических моделей, учитывающих взаимосвязь уровня рождаемости и социально-экономических факторов, ее определяющих.

Последнее, вероятно, было бы идеальным решением задачи прогнозирования рождаемости. В этом случае прогнозные значения социально-экономических факторов выступали бы в качестве входных параметров прогноза, на выходе которого получались бы значения суммарного и повозрастных коэффициентов рождаемости. К сожалению, задача создания подобных математических моделей не решена до сих пор из-за ее невероятной сложности и необходимости использования огромных информационных и вычислительных ресурсов. Одним из возможных подходов к решению подобного рода задач является применение метода множественной регрессии. Суть этого подхода состоит в том, что на основании многолетних данных о величинах рождаемости и ряда социально-экономических показателей (напр., душевого дохода доли занятых среди женщин, душевого дохода среди женщин, коэффициента брачности, распространенности применения контрацепции и т.д. и т.п.) строится уравнение множественной регрессии, связывающее значения рождаемости с уровнями перечисленных факторов.

Большинство прогнозов рождаемости, однако, выполняется с помощью более доступных и менее дорогостоящих методов.

Самым простым методом является экстраполяция тенденций суммарного коэффициента рождаемости на будущее с помощью той или иной математической функции, например, той же логистической кривой. Именно эту функцию часто применяют для прогнозирования рождаемости в развивающихся странах, в которых наблюдается переход от высокой рождаемости к низкой. Основанием для применения логистической функции в этом случае являются долговременные статистические динамические ряды рождаемости, характеризующие ее снижение в тех странах, где она уже достигла низких уровней. Это снижение с высокого уровня до низкого лучше всего описывается именно логистической кривой. В качестве примера можно привести график, показывающий, как происходило снижение рождаемости на Тайване в период с 1958 по 1987 г. (график 1). Определив тренд суммарного коэффициента рождаемости, его продлевают в будущее. Затем с помощью стандартных таблиц рождаемости рассчитывают ее повозрастные коэффициенты, соответствующие полученным прогнозным значениям суммарных коэффициентов, тем самым задавая входные параметры для прогнозирования численности и структуры населения с помощью метода компонент (передвижки возрастов). Метод экстраполяции обычно применяется для прогнозирования рождаемости в странах с высоким ее уровнем.

Другим методом прогнозирования повозрастных коэффициентов рождаемости является референтный метод (реализуемый, главным образом, путем сравнения с более «продвинутыми» населениями. С технической точки зрения применение этого метода для прогнозирования рождаемости аналогично тому, что сказано выше о прогнозировании смертности. Единственное, что стоит сказать, - это то, что сравнение прогнозируемого населения производится не столько с уровнями повозрастных или суммарных коэффициентов рождаемости «продвинутых» населений, сколько с распространенностью и особенностями практики применения средств контрацепции и искусственного прерывания беременности.

В современных условиях все большую роль в прогнозировании рождаемости играют данные специальных статистических обследований и социологических опросов, целью которых является выявление репродуктивных намерений и ориентации населения. Выше уже шла речь о подобного рода исследованиях и их роли в изучении рождаемости и воспроизводства населения в целом. Результаты этих исследований используются и для целей прогнозирования, в частности и в нашей стране. Так, данные шести обследований мнений женщин об ожидаемом числе детей в семье, проведенных Лабораторией демографии НИИ ЦСУ СССР (в наст, время – НИИ статистики Госкомстата РФ) в период с 1967 по 1988 гг., использовались для прогнозирования рождаемости в союзных республиках бывшего СССР.

График 1

Фактические и выровненные с помощью логистической функции значения суммарного коэффициента рождаемости. Тайвань, 1958-1987 гг.

В более близкое нам время для прогнозирования тенденций рождаемости в России использовались данные микропереписи 1994 г.

9.3. Прогнозы численности населения мира и России

В настоящее время практическую работу по разработке демографических прогнозов ведут международные организации, правительственные агентства и научные институты.

Наиболее масштабная работа в этом отношении проводится Отделом народонаселения Департамента экономической и социальной информации и политического анализа Секретариата ООН. Этот международный орган регулярно, раз в два года, публикует прогнозы численности и структуры населения, а также основных демографических процессов для мира,в целом, основных регионов и для всех стран, входящих в ООН. Эти прогнозы доступны в виде фундаментального издания «World Population Prospects», а также в виде таблиц и графиков, содержащихся на Web-страницах ООН, ряда других международных организаций, а также многих университетов в США, Австралии и других странах.

Согласно прогнозу ООН (пересмотр 1998 г.), к 2050 г. численность населения Земли достигнет примерно 10,7 миллиарда - по верхнему, 8,9 миллиарда - по среднему и около 7,3 миллиарда - по низкому (При этом низкий вариант прогноза предполагает, что численность населения мира достигнет примерно 7,5 млрд человек к 2040 г., после чего начнет снижаться), т.е. предполагается, что в течение ближайшего полустолетия численность населения мира увеличится примерно в 1,2-1,8 раза. Прогноз 2000 г. дает несколько большие цифры численности населения к 2050 г. Согласно высокому варианту в 2050 г. ожидается 10,9 миллиарда человек, по среднему – 9,3 миллиарда и по низкому – 7,9 миллиарда. Специалисты ООН считают наиболее вероятным средний вариант прогноза 1998 г., хотя, скорее всего, истина будет лежать где-то посередине между низким и средним вариантами, учитывая тенденцию завышать величину коэффициента прироста населения земного шара, свойственную большинству демографов-прогнозистов, в том числе и работающим в ООН. Правда, как видно из приведенных выше данных, в прогноз 1998 г. вкралась иная ошибка. Авторы прогноза признают, что несколько переоценили скорость снижения рождаемости в ряде развивающихся стран.

По мнению специалистов ООН, 60% из 77,8 миллиона человек ежегодного абсолютного прироста мирового населения приходится только на 10 стран, причем 36% его - на долю Индии и Китая. При этом, согласно прогнозу 2000 г., в 39 странах численность населения в 2050 г. будет меньше, чем в настоящее время. Наибольшее сокращение численности населенияожидается в Эстонии (-46,1%), Болгарии (-43,0%), на Украине (-39,6%), в Грузии (-38,8%) и Гайане (-33,7%). Россия сократит свою численность на 28,3% (шестое место в этом печальном списке).

«Верхняя десятка» стран по численности населения за предстоящие полвека изменится, согласно среднему варианту прогноза 2000 г., следующим образом (табл. 8.2).

На динамику населения мира, по мнению специалистов ООН, существенное влияние окажет дальнейшее распространение

Таблица 2

«Верхняя десятка» стран по численности населения, 2000-2050 гг. (тысяч человек) Прогноз ООН пересмотра 2000 г. Средний вариант

	1998		2050
1	Китай	1256	Индия	1 529
2	Индия	982	Китай	1478
3	Соединенные Штаты Америки	274	Соединенные Штаты Америки	349
4	Индонезия	206	Пакистан	346
5	Бразилия	166	Индонезия	312
6	Пакистан	148	Нигерия	244
7	Россия	147	Бразилия	244
8	Япония	126	Бангладеш	213
9	Бангладеш	125	Эфиопия	170
10	Нигерия	106	Демократическая республика Конго	160

СПИДа. Наибольшему воздействию этой страшной болезни согласно прогнозу пересмотра 2000 г. подвергнутся 45 стран (против 34 стран по прогнозу 1998 г.). В 1999 г. в этих 45 странах носителями ВИЧ (Вирус Иммунодефицита Человека) являлись не менее 2% населения в возрасте 15-49 лет*. В число этих 45 стран входят 35 стран Африки, расположенных южнее Сахары (по прогнозу 1998 г. – 29 стран), Индия, Камбоджа, Мьянма (Бирма) и Таиланд в Азии (в прогнозе 1998 г. Мьянма отсутствовала), а также 6 стран Латинской Америки (в прогнозе 1998 Всего в мире в 1999 г., согласно данным специализированного агентства ООН по СПИД'у, носителями ВИЧ являлись 33 миллиона взрослых, из которых 29 миллионов, или 88%, жили в этих 45 странах (WPP-2000. Р. 9).

г. только Бразилия и Гаити). Демографический эффект от СПИДа выражается прежде всего в резком сокращении продолжительности предстоящей жизни. Например, в упомянутых 35 странах Африки демографическая цена СПИДа выражается в потере 6,5 лет жизни (48,3 года вместо 54,8 года при условии, что СПИДа нет. В прогнозе 1998 г. эти данные были еще пессимистичнее: для 29 упомянутых стран Африки ожидалась потеря 7 лет жизни: 47 лет вместо 54). Особенно страшными являются последствия этой болезни в 9 странах Африки, где доля ВИЧ-инфицированных равна или превышает 14% взрослого населения: в настоящее время потери в продолжительности предстоящей жизни новорожденного в этих странах составляют 12,2 года (10 лет по прогнозу 1998 г.), к 2010-2015 гг. они вырастут до 19,6 лет (17 лет по прогнозу 1998 г.).

Если эту страшную цену СПИДа выразить в величине потерь численности населения, то, например, в Ботсване, где 36% взрослых больны СПИДом или являются ВИЧ-носителями (25% по данным прогноза 1998 г.), численность населения к 2025 г. ожидается на 28% меньше, чем она была бы при отсутствии этой болезни.

Тем не менее даже в этих странах рост населения не прекратится из-за высокой рождаемости. Однако оценки будущей рождаемости являются наиболее слабым местом ООН-ских прогнозов, не учитывающих социологических данных о репродуктивном поведении и потому оказывающихся, подобно многим другим статистикам-прогнозистам, «не в состоянии точно определить масштабы и скорость распространения однодетности в развитых странах и темпы перехода к среднедетности и малодетности – в развивающихся. Как результат – в прогнозы закладываются нереально высокие параметры рождаемости.

Еще одной особенностью населения мира в середине наступившего века будет дальнейшее постарение населения, которое станет результатом совместного действия снижения рождаемости и роста средней ожидаемой продолжительности жизни. Мир в целом вступит в полосу демографической старости не позже, чем в 2015 г., даже по верхнему варианту прогноза⁴². Особенно старыми будут более развитые регионы мира, в которых основным фактором старения населения будет старение «сверху». Выполненный специалистами ООН прогноз численности «старейших» (т. е. населения в возрасте 80 лет и старше) показал резкое увеличение численности и доли этой возрастной группы. Так, число лиц в возрасте 80 лет и старше за предстоящее полустолетие вырастет в мире в 5,5 раза (с 69 миллионов в 2000 г. до 379 миллионов в 2050 г.), в том числе в возрасте 80-89 лет – в 5,2 раза (с 61 миллиона до 314 миллионов), в возрасте 90- 99 лет – почти в 8 раз (с 8 миллионов до 61 миллиона), в возрасте 100 лет и старше – в 18 раз (с 180 тысяч до 3,2 миллиона). При этом доля «старейших» в развитых странах в 5 раз выше, чем в странах, считающихся по официальной классификации ООН «менее развитыми».

Большую работу по прогнозированию населения мира и отдельных стран ведет Бюро цензов США. На его Web-странице можно найти данные о динамике численности населения мира и всех стран вплоть до 2150 г. В качестве своего рода страшилки здесь же можно найти так называемые демографические часы, вместо времени показывающие, как меняется численность населения мира и США. Что касается России, то в табл. 3 сведены основные известные прогнозы численности ее населения, выполненные как отечественными авторами, так и демографами ООН.

Все представленные в таблице прогнозы показывают неуклонное снижение численности населения нашей страны в ближайшие полвека. Хотя конкретные цифры прогноза и отличаются друг от друга, общность предполагаемых разными авторами тенденций изменения численности населения является своеобразной взаимопроверкой каждого из прогнозов, по крайней мере в указании общего направления будущей демографической динамики в России.

Однако эти же различия в конкретных прогнозных оценках говорят и о существенной методологической слабости, особенно в части выработки конкретных прогнозных сценариев динамики демографических процессов, прежде всего рождаемости.

В этом отношении особенно показателен выполненный еще в начале 90-х гг. официальный прогноз Центра экономической конъюнктуры при Правительстве РФ, признанный большинством специалистов полностью несостоятельным.

Методологическая слабость в указанном выше смысле свойственна и прогнозам Госкомстата РФ, которые раз от раза демонстрируют уменьшение прогнозных значений численности населения России. Создается впечатление, что официальные прогнозисты просто следуют за динамикой чисел рождений, смертей и сальдо миграции, под колебания которой они кор ректируют свои прогнозы. Что это так, говорит даже единственное исключение из отмеченной выше тенденции с каждым новым прогнозом уменьшать величину численности населения: цифры по среднему и низкому вариантам прогноза 1998 г. выше соответствующих значений прогноза 1996 г. Это, на наш взгляд, отражает ожидавшуюся тогда и реально начавшуюся в 2000 г. смену знака динамики чисел родившихся, связанную с действием чисто структурных факторов – ростом численности женщин в возрасте 20-24 года, родившихся в первой половине 80-х гг.

Таблица 3

Прогнозы численности населения России, млн человек

Разработчик прогноза		Варианты прогноза	2005	2010	2015	2020	2045	2050
Госкомстат РФ, 1993		Верхний	151,9	152,8
		Средний	150,1	150,0
		Низкий.	149,9	148,3
Госкомстат РФ, 1996		Верхний	146,7	147,6
		Средний	143,0	140,3
		Низкий	139,4	133,6
Госкомстат РФ, 1998"		Верхний	146,3	146,9^	147,3
		Средний	143,9	141,6	138,7
		Низкий	141,5	137,1	131,6
Центр демографии и экологии человека, 1994	а) Сценарий с нулевой миграцией	Верхний	142,8	142,7
		Средний	142,1	141,2
		Низкий	141,3	139,6
	6) Сценарий со средней миграцией	Верхний	147,0	148,1
		Средний	146,2	146,6
		Низкий	145,5	.45,1
	в) Сценарий с высокой миграцией	Верхний	148,3	150,7
		Средний	147,5	149,2
		Низкий	146,8	147,6
Центр демографии и экологии человека, 1999"		Верхний		146,6*		145,3*
		Средний		141,4*		134,3*
		Низкий		135,5*		122,8*
Ермаков С.П***		Без учета миграции	136,6	127,1	120,9	114,1	83,4
		Суметом миграции	139,7	136,6	132,9	128,7	107,7
ООН, 1998"		Верхний	148,4	149,5	150,2	150,3	151,6'	151,8
		Средний	145,5	144,4	142,9	140,6	128,9*	121,3
		Низкий	144,5	142,3	139,5	135,6	115,2"	102,5
ООН, 2000""		Средний			133,3	125.9		104,3

Демографический ежегодник Российской Федерации 1998. Москва, 1998. С. 375-377.

"Население России 1999. Седьмой ежегодный демографический доклад. М., 2000. С. 170.

"" Ермаков С.П. Общие тенденции, региональные особенности и долгосрочный прогноз последствий депопуляции в России //Демографические процессы и семейная политика: региональные проблемы. Материалы Российской научно-практической конференции (Липецк, сентябрь 1999 года). М., 1999. С. 27-28.

Методологическую ценность прогнозных сценариев хорошо иллюстрирует описание сценариев будущей динамики рождаемости в последнем прогнозе Центра демографии и экологии человека РАН⁴⁷. Ключевое слово в этих сценариях «стабилизация». Различия между низким, средним и высоким вариантами прогноза суммарного коэффициента рождаемости сводятся лишь к скорости достижения этой стабилизации, а также к уровням, на которых она произойдет. При этом высокий вариант прогноза предполагает стабилизацию не как итог снижения рождаемости, а как завершение ее некоторого роста, правда до значений, далеко не достигающих хотя бы уровня, необходимого для простого замещения поколений.

Мотивы выбора таких именно сценариев никак не оговариваются, если не считать таковыми неизвестно на чем основанную надежду, что «семьи полностью реализуют свои репродуктивные намерения об ожидаемом числе детей, высказанные при микропереписи 1994 г. Не говоря уж о том, что вряд ли данные опросов об ожидаемом числе детей в семье стоит рассматривать как безусловный индикатор «репродуктивных намерений» (этот показатель, напомню, является результатом сложного взаимодействия потребности в детях и наличных жизненных условий, а также – о чем забывают многие демографы – взаимодействия респондента и социолога), хотя он и точнее других отражает потребность в детях сомнения вызывает перенос восприятия жизненных условий 1994 г. в будущее. Кроме того, даже если прогнозная ценность ожидаемого числа детей и выше, чем других показателей предпочитаемых чисел, реально его можно использовать только тогда, когда жизненные условия не меняются или меняются медленно и в сторону улучшения. В эпохи же их резких негативных для подавляющего большинства перемен, как это происходило практически на протяжении всех 90-х гг. и особенно в их первую половину, показатель ожидаемого числа в целях прогнозирования рождаемости можно использовать лишь как некий верхний (и недостижимый) предел, к которому реальность может лишь более или менее (скорее менее, чем более) приближаться. Не случайно ведь, что даже в спокойных условиях «ожидаемое число на старте семьи в среднем реализуется с небольшим недобором к концу репродуктивного периода». Что же касается периодов, когда жизненные условия семей и их восприятие населением стремительно меняются, то, повторю еще раз, даже показатель ожидаемого числа детей, не говоря уже о других, не может рассматриваться как индикатор будущих уровней суммарного коэффициента рождаемости. Проводившиеся на протяжении всех 90-х гг. замеры мнений о репродуктивных намерениях населения лучше всяких слов говорят об этом и в особых комментариях не нуждаются (график 2).

Вообще оценки будущей рождаемости, как отмечалось выше, являются наиболее слабым местом практически всех демографических прогнозов, не учитывающих социологических данных о репродуктивном поведении и потому оказывающихся весьма далекими от реальных масштабов и темпов распространения однодетности и добровольной бездетности в нашей стране.

График 2

Идеальное и желаемое число детей по данным опросов женщин (ВЦИОМ), 1991-1999 гг.

Как результат – в прогнозы закладываются нереально высокие параметры рождаемости, которые, в свою очередь, завышают прогнозные оценки численности населения России. Основная причина этого заключается в отсутствии внимания и интереса к данным социологических исследований рождаемости, которые только и могут дать надежную и точную информацию о реальных репродуктивных намерениях населения и их динамике.

Идеальным решением задачи прогнозирования рождаемости, как говорилось выше, была бы разработка системы макро- и микроматематических моделей, учитывающих взаимосвязь уровня рождаемости и социально-экономических факторов, ее определяющих. В этом случае прогнозные значения социально-экономических факторов выступали бы в качестве входных параметров гетерогенной имитационной модели рождаемости, на выходе которой получались бы значения суммарного и повозрастных коэффициентов рождаемости, в свою очередь используемых как основа для прогноза численности и структуры населения.

К сожалению, задача создания подобных математических моделей окончательно до сих пор не решена из-за ее невероятной сложности и необходимости использования огромных информационных и вычислительных ресурсов, которыми наша страна, судя по всему, не располагает. Наиболее продвинутой частью этой системы моделей демографического прогнозирования является, пожалуй, разработка стохастических имитационных моделей рождаемости. Однако их верификация затруднена из-за отсутствия релевантной социологической информации о параметрах репродуктивного поведения и их зависимости от значений социально-экономических факторов, необходимой для определения вероятностей событий, образующих репродуктивный процесс. Особый дефицит ощущается в отношении информации, относящейся к 90-м гг. прошлого столетия – времени радикальных политических, экономических и социальных перемен в нашей стране. Данные упоминавшихся выше опросов ВЦИОМ не могут восполнить этот информационный дефицит, поскольку они являются, по существу, не социологическими исследованиями репродуктивного поведения, а всего лишь замерами мнений относительно предпочитаемой величины семьи.

Попыткой восполнить этот дефицит стал инициативный проект кафедры социологии семьи социологического факультета МГУ, целью которого было выявление динамики образа жизни городских семей в России, оценки изменений условий их жизни в 90-е гг., а также особенностей репродуктивного поведения семей, включая как динамику потребности в детях, репродуктивных установок и мотивов, так и его (поведения) результаты (рождения, практика контрацепции и искусственного прерывания беременности и т.д.). Опрос проводился в 1999-2000 гг. в ряде регионов страны. Всего было опрошено более 900 человек, женщин и мужчин, представляющих практически все типы семей по числу детей в них – от бездетных до имеющих более трех детей.

Важной характеристикой опрошенной совокупности, с точки зрения задач демографического прогнозирования, является уровень социальной мобильности и ориентации на нее. Он измерялся целой системой показателей, из которых здесь остановимся только на одном – на желаемом респондентами уровне дохода, поскольку последний, помимо прочего, до некоторой степени характеризует и основной вектор социальной направленности личности, удовлетворенность существующим положением и ориентацию на его изменение.

Если достигнутый уровень дохода отражает ситуацию на момент опроса и характеризует, скорее, прошлые достижения семьи, что, разумеется, весьма важно и информативно с позиций выявления репродуктивных ориентации. Но с точки зрения их будущей динамики, более важными представляются ориентации на желаемый уровень дохода, которые отражают один из важнейших аспектов социальной мобильности, выступающей в настоящее время одной из мощных социальных ценностей, на которые в современной России ориентируется растущее число людей. Рост ориентации на мобильность вместе с тем является как бы alter ego ослабления ориентации на семейные ценности. Именно поэтому данный показатель (ориентации на желаемый уровень семейного дохода) является весьма важным для оценки прогнозной динамики репродуктивных ориентации, а следовательно, и будущих уровней рождаемости.

Опрос показал, что подавляющее большинство опрошенных не удовлетворено наличным уровнем семейного дохода. В этом, впрочем, нет ничего удивительного. Мало кто может сказать о себе, особенно сейчас, что вполне удовлетворен уровнем материального благосостояния своей семьи. Удивительным кажется другое: то, что степень неудовлетворенности доходом своей семьи растет по мере роста его уровня. Этот факт был зафиксирован уже самыми первыми предварительными данными нашего опроса. Его полностью подтверждают и окончательные итоги исследования «Россия-2000». Чем больше величина дохода, тем выше его желаемый уровень и тем больше разрыв между имеющимся и желаемым.

Что это означает для репродуктивных ориентации и их будущей динамики? Доказано, что рост разрыва между желаемым и реальным, между уровнем притязаний и уровнем достижений обусловливает увеличение вероятности того, что наличные жизненные условия семьи будут оцениваться как неблагоприятные для рождения очередного ребенка в семье, для полного удовлетворения потребности семьи в детях. Следовательно, больший доход маркирует не только большие достижения, но более глубокую трансформацию системы жизненных ценностей, более сильные и значимые ориентации индивида на внесемейные ценности личного успеха и преуспеяния.

При этом современные тенденции обусловливают распространение подобных ориентации и вширь, и вглубь. Поэтому в ближайшие годы и десятилетия следует ожидать не только роста числа считающих, что их жизненные условия не позволяют им обзаводиться хотя бы еще одним ребенком (причем независимо от того, каковы эти условия «на самом деле», т. е. какими они кажутся стороннему наблюдателю), но и дальнейшего уменьшения самой потребности в детях как закономерного и неизбежного результата переориентации на внесемейные ценности.

Снижение рождаемости обусловлено не какими-то привходящими обстоятельствами, а исторически длительным и имеющим глобальный характер процессом ослабления потребности в детях, вызванном изменением роли и места семьи в обществе. Этот процесс неоднократно и в деталях описан в социологической и демографической литературе, поэтому здесь нет необходимости останавливаться на этом подробно. Согласно социологическим данным, на протяжении последнего полувека происходил неуклонный и монотонный процесс ослабления потребности в детях, величина которой уменьшалось примерно на треть через каждые 10-15 лет, что подтверждается и данными нашего исследования.

Поскольку же нет никаких оснований утверждать или хотя бы надеяться на то, что перестали или перестанут действовать факторы кризиса семьи, постольку потребность в детях будет уменьшаться и в будущем, если, конечно, не произойдет радикальных перемен в социальной структуре или не начнет проводиться специально ориентированная на укрепление семьи с несколькими детьми семейная политика. Но надежда на это весьма слаба. Напротив, мы наблюдаем нарастание эгоистического индивидуализма и ориентации на престижные внесемейные ценности, связанные с личным успехом, богатством, пусть даже и не вполне праведно нажитом, и т.п. Семья же чем дальше, тем ниже опускается на шкале социальных ценностей. Об этом говорят результаты практически всех социологических замеров. И прогнозирование будущей динамики и структуры населения нашей страны просто обязано учитывать этот социологический факт, безальтернативно свидетельствующий о том, что потребность в детях будет уменьшаться, а рост социальной мобильности и ориентации на нее, один из аспектов которых – доход и ориентации на него – был рассмотрен выше, будет обусловливать то, что наличные жизненные условия семьи будут оцениваться как все менее благоприятные для увеличения ее детности независимо от того, каковы они «на самом деле».

Поэтому не будет большой ошибкой утверждать, что применительно к ближайшим 10-20 годам надо исходить из прогнозной величины суммарного коэффициента рождаемости в 0,8-0,9 ребенка на 1 женщину репродуктивного возраста. А это означает, что самые пессимистические прогнозы численности населения должны быть скорректированы в сторону еще большего пессимизма. Можно не сомневаться, что реальная убыль населения будет не менее чем на треть больше, чем та, которая прогнозируется низкими вариантами прогнозов.

И вызванную такими изменениями потребности в детях депопуляцию не смогут компенсировать ни любое снижение смертности (разве что одно всеобщее бессмертие способно на это), ни любая иммиграционная политика, сколь бы привлекательной она ни была.

Только осознание всем обществом угроз, которые несет с собой депопуляция, только, так сказать, всеобщая мобилизация на борьбу с этими угрозами, только выработка и проведение демократически ориентированной семейной и демографической политики, целью которой является возрождение в новых экономических и социальных условиях полной семьи с несколькими детьми, способны если не повернуть депопуляцию вспять, то хотя бы остановить ее.

9.4. Демографическая политика в эпоху депопуляции

В 90-е гг. особенно резко обнаружился комплекс негативных явлений в сфере семьи и воспроизводства населения: снижение численности населения страны впервые за последние пятьдесят лет, нарастающий отрицательный естественный прирост, резкое падение рождаемости, рост смертности и снижение средней продолжительности предстоящей жизни, рост разводимости и падение брачности и т.п., острота которых дает основание говорить о вступлении России в эпоху демографической катастрофы. Такая ситуация является логическим итогом долгого пути ослабления, разрушения и деградации семьи как социального института. С XVII-XVIII вв. сначала медленно, а затем все быстрее и быстрее в жизни общества возникали и нарастали признаки этих негативных процессов, но как это ни удивительно, опасения и тревоги т.н. «мыслящей части человечества», политиков, публицистов и некоторых ученых были связаны не с ними, а с «угрозой перенаселения». Особую роль в этом отношении сыграл Т.Р. Мальтус, чей «Опыт о законе народонаселения...» в кривом зеркале отразил вполне, разумеется, реальные проблемы экономического и социального развития на рубеже XVIII-XIX вв.

Страх перед «перенаселением» особенно усилился в 50- 60 гг. нашего столетия, когда в странах Африки, Азии и Латинской Америки начался быстрый рост населения, получивший название «демографического взрыва». Невиданные прежде темпы прироста населения (2-3 и даже 4% в год) придали традиционно мрачному мальтузианскому взгляду на жизнь прямо-таки эсхатологический характер. Созданию такого эмоционального настроения среди широкой общественности, журналистов и политиков служили пророчества тех ужасающих последствий, к которым якобы ведет «демографический взрыв».

В те годы заговорили о «бомбе перенаселения», сравнивая предполагаемые последствия «демографического взрыва» с результатами ядерных бомбардировок, а некоторые, как, например, Р. Макнамара, бывший в 70-е гг. директором Всемирного банка, а до того - министром обороны США, вообще полагали, что рост населения страшнее третьей мировой войны.

«Демографический взрыв» обострил внимание к проблемам продовольствия, обеспечения энергией и минеральными ресурсами, экологии, к социальным последствиям скученности населения в больших и сверхбольших городах. Это возросшее внимание само по себе, несомненно, было положительным явлением, однако, отразившись в кривом зеркале мальтузианства, отвлекло внимание от не менее острых проблем депопуляции и кризиса семьи.

Инерция демографической эсхатологии оказалась настолько сильной, что даже сейчас, когда стала очевидной беспочвенность предсказаний конца света из-за перенаселенности, когда ситуация с темпами прироста населения радикально изменилась, когда во все большем и большем числе стран воспроизводство становится суженным, разговоры об угрозе перенаселенности не прекратились, хотя в них и появились новые акценты.

Однако при этом даже в тех странах, где налицо депопуляция, где численность населения сокращается или, по крайней мере, не растет, многие продолжают говорить о перенаселенности и ее ужасающих последствиях. Даже в России, в стране, которая за 90-е гг. прошлого столетия потеряла около 3 млн человек,, очень многие более озабочены гипотетическими бедами, которые якобы несет с собой «демографический взрыв», фактически уже прекратившийся, чем вполне реальными угрозами депопуляции.

В качестве примера можно привести публикацию в газете «Известия» за 13 октября 1999 г., приуроченную к состоявшемуся накануне событию - достижению населением Земли отметки в 6 миллиардов человек. Автор заметки вполне в духе незабвенного Т.Р. Мальтуса утверждает, что «население планеты растет как на дрожжах» и что «нам осталось прожить... всего-то сто лет. Разговоры о «последней черте», модные накануне конца тысячелетия, теперь приобретают реальные очертания». Что касается России, то заметка лишь глухо упоминает, что страна, «как водится, не совпадает с человечеством в главных тенденциях развития»: численность населения у нас снижается, но это связывается лишь с кризисным состоянием общества.

Между тем впору уже говорить не о «бомбе перенаселения», а о «бомбе депопуляции», точнее о «нейтронной бомбе депопуляции». Эта бомба угрожает взорвать современный мир, угрожает сделать его совершенно иным, чуждым и враждебным человеку. Это будет мир, где отсутствуют понятия добра, любви, человеческой солидарности и взаимоподдержки, моральной ответственности, где атомизированный и лишенный социальных связей индивид будет воистину находиться в состоянии bellum omnia contra omnes. Человечество пока еще не скатилось на дно этой черной пропасти, но страшно близко к этому. И чтобы этого не произошло, чтобы депопуляция, подобно Властителю Тьмы Саурону из эпопеи Дж.Р.Р. Толкиена «Властелин Колец», не завладела миром, чтобы величайшие ценности не исчезли в этой тьме, люди должны стряхнуть с себя привычное благодушие, дать этой угрозе имя, объединиться и противопоставить ей свою солидарность, свои активные действия в защиту детей, семьи и самой жизни.

Россия, может быть, ближе всех приблизилась к краю пропасти, в которую нас столкнет невидимая, но могучая сила депопуляции. В настоящее время наша страна переживает уже четвертый период сокращения численности населения. В отличие от трех предыдущих он не связан ни с какими катастрофическими событиями: ни с революциями и войнами, ни с эпидемиями и массовым голодом, а стал итогом «внутренних» эволюционных изменений в воспроизводстве населения, являющихся прямым следствием кризиса семьи как социального института.

Современная демографическая история России началась на рубеже 50-60 гг., когда страна вступила в относительно «спокойный» период, без войн, массовых репрессий, эпидемий и других катастрофических явлений. Демографические изменения в этот период носили эволюционный характер и определялись исключительно перестройкой демографического поведения. Именно в этот период «без помех» развернулось действие глобальных факторов, общих всем развитым странам, которые в своей совокупности обусловливают неизбежное наступление демографического коллапса, независимо от конкретной социально-экономической конъюнктуры в той или иной стране.

С конца 1992 г. в России началась депопуляция, т.е. снижение численности населения, перспективы выхода из которой весьма туманны. За 1992-2000 гг. население России сократилось на 3,5 млн человек, причем «естественная» убыль населения составила почти 6,8 млн человек. За 2000 г. население России сократилось более чем на 1 млн человек («естественная» убыль составила 954 тыс. человек). Эти величины являются самыми большими за все 90-е годы.

«Естественная» убыль частично компенсируется положительным сальдо миграции. Но роль миграционного прироста постоянно уменьшается. Как констатируют специалисты в области миграции, миграционный потенциал близок к исчерпанию. В этой связи прогнозируется уменьшение сальдо миграции практически до нуля.

В ближайшие десятилетия уменьшение численности населения России будет продолжаться. Все имеющиеся прогнозы дают удручающую картину. Так, согласно одному из вариантов прогноза ООН 2000 г. (вариант средней рождаемости) к 2050 г. население России сократится на 40 млн человек с лишним и составит примерно 104,3 млн человек. Еще более тревожным является прогноз численности населения России, выполненный С.П. Ермаковым. Согласно этому прогнозу, численность населения России будет уже в 2040 г. составлять 107,7 млн человек. Данная ситуация может расцениваться как геополитическая, экономическая и социальная катастрофа.

Эта катастрофическая динамика населения страны является прямым следствием исключительно неблагоприятного характера основных демографических процессов: рождаемости, смертности, брачности и разводимости. В 60-80 гг. прошлого века тенденции этих процессов практически полностью определялись углубляющимся кризисом семьи как социального института.

Нарастание кризисных явлений в жизни российской семьи прежде всего отражается в динамике рождаемости в России. Динамика рождаемости, ее кратковременные и особенно длительные колебания, пожалуй, ярче многих других демографических процессов отражают неблагоприятные явления в жизни семьи, несут на себе печать ее кризиса. Ведь деторождение – это важнейшая социальная функция семьи, которая прежде прочих начинает трансформироваться и отмирать в ходе ее исторических трансформаций. В России снижение рождаемости началось более ста лет назад. Но особенно стремительно этот процесс проходил именно в последние четыре десятилетия, когда созрели все социально-экономические предпосылки отмирания репродуктивной функции семьи, да и самой семьи как социального института.

Долговременная динамика рождаемости в России представлена в данных о суммарном коэффициенте рождаемости. Этот показатель уже в середине 60-х гг. опустился ниже уровня простого воспроизводства. В ближайшие десятилетия величина суммарного коэффициента рождаемости будет продолжать падать, что с непреложностью «естественного закона» подтверждает: российская семья близка к практически полному прекращению выполнения своей репродуктивной функции.

А долговременный характер снижения суммарного коэффициента рождаемости еще раз подтверждает, что падение рождаемости, демографический обвал в России – это явление, обусловленное не текущей социально-экономической и политической обстановкой в России, а нарастанием кризиса семьи как социального института.

Кстати, ничего, кроме удивления не могут вызвать гипотезы о будущих тенденциях рождаемости, которые закладываются в большинство прогнозов численности населения России. Почему-то молчаливо предполагается, что уровень рождаемости в стране (да и в других развитых странах) повысится или, по крайней мере, не опустится ниже сегодняшних значений. Никаких разумных доказательств этому не приводится, но можно предположить, что авторы такого рода прогнозов исходят из мысли о том, что улучшение социально-экономической ситуации в России, повышение уровня жизни ее населения приведут к росту рождаемости. Иначе говоря, они молчаливо предполагают наличие прямой связи между уровнем жизни и рождаемостью, хотя этому противоречат все известные исторические факты. Подобная связь, говоря социологически, возможна только в рамках наличной потребности в детях, когда плохие условия жизни могут блокировать ее удовлетворение. Главная же причина снижения рождаемости и в России, и в других странах – это уменьшение самой потребности в детях, повысить которую не может никакое улучшение условий жизни. Если бы дело обстояло иначе, самые высокие уровни рождаемости наблюдались бы в странах с самым высоким уровнем жизни. Все знают, что это совершенно не так.

Что касается России, то в ней, конечно, уровень жизни крайне низок, особенно в сравнении со странами Запада. В России реальный валовой внутренний продукт на душу населения в так называемых ППС долларах в три-четыре раза меньше, чем в США, странах Западной Европы и других развитых странах. Но уровень потребности в детях у нас такой же, как и в этих странах. Это все страны, где господствует малодетность, где население ориентировано на одно-, двухдетную семью. Низкий уровень жизни в России обусловливает лишь то, что даже эти репродуктивные ориентации не реализуются полностью. Повышение уровня жизни населения России может, конечно, увеличить степень реализации потребности в детях. Однако даже в этом случае потенциал повышения рождаемости крайне ограничен. Согласно результатам микропереписи населения России 1994 г., в самом лучшем случае рождаемость в стране может повыситься максимум до 2,03 ребенка в расчете на одну брачную пару, что ни в коем случае не может служить гарантией прекращения депопуляции (для этого необходимо, чтобы на семью приходилось не менее 2,6 ребенка). Исследование «Россия-2000», проведенное кафедрой социологии семьи и демографии социологического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова, подтверждает этот вывод. Несмотря на то, что в выборочной совокупности была искусственно увеличена доля двухдетных семей, ожидаемое число детей оказалось равным 1,94±0,83.

Одной из особенностей рождаемости в России является рост внебрачной рождаемости, происходящий на фоне общего ее падения. Если в 1965 г. доля внебрачных рождений равнялась 13%, в 1975 г. – 10,7, в 1985 г. – 12, то в 1995 г. она поднялась уже до 21, в 1996 г. – до 23, в 1997 г. – до 25 с лишним процентов и в 1998 г. – до 27%, 2000 – до 31%, в 2002 – до 33,3%, в 2004 – до 35%, в 2006 – до 37%, в 2007 до 38,8%. Иначе говоря, доля внебрачных рождений выросла более чем в два раза по сравнению с началом 70 гг. Ее уровень превысил те значения, которые внебрачная рождаемость достигала в конце второй мировой войны (24% в 1945 г.). Но если в те годы высокий уровень внебрачной рождаемости объяснялся резко нарушенной пропорцией полов, особенно в возрастах максимальной брачности, вызванной последствиями военных действий, когда многие женщины, не имея возможности вступить в брак, вынужденно избирали «одинокое материнство», то в настоящее время рост внебрачной рождаемости отражает нарастание кризисных явлений в жизни российской семьи. Причем распределение внебрачной рождаемости имеет два пика: первый в возрасте до 20 лет и второй в возрасте 30-35 лет, что характеризует наличие совершенно различных аспектов кризиса семьи. Если первый пик внебрачной рождаемости отражает рост подростковых рождений, постоянное снижение возраста начала активной половой жизни и размывание социальных норм, запрещающих добрачные половые связи и добрачные беременности и рождения, то второй говорит о том, что в старших возрастах внебрачные рождения часто являются результатом «сознательного» отказа от регистрации брачных отношений не только со стороны мужчин, но и со стороны женщин, т. е. являются еще одним выражением т.н. «бегства от брака». Но и в том, и в другом случаях внебрачная рождаемость служит ярким выражением кризиса семьи, выражением размывания и ослабления социокультурных норм семейного поведения, ярким признаком депопуляции.

Тревожной является и динамика смертности и средней продолжительности жизни в России. Общий коэффициент смертности в последнем десятилетии прошлого века колебался на уровне 15-16%о. При этом смертность особенно высока на первом году жизни и в трудоспособных возрастах. Уровень младенческой смертности в России в настоящее время в 5 раз превышает соответствующие показатели в странах Запада. Острейшей проблемой в России остается материнская смертность, уровень которой в 15-20 раз превышает показатели развитых стран. Как итог Россия имеет одну из самых низких в мире величину средней ожидаемой продолжительности жизни: в 1999 г. Россия занимала по этому показателю 111-е место в мире.

Сочетание сверхнизкой рождаемости и высокой смертности, наблюдающееся в России, является уникальным и не имеющим аналогов в современном мире. Особенно удручающе нынешние черты демографической ситуации в России выглядят на фоне наиболее развитых стран мира, в которых падение рождаемости не сопровождается ростом смертности и снижением средней продолжительности предстоящей жизни, и потому темпы депопуляции в них не столь высоки, как в России.

Среди российских специалистов существует неоднозначное отношение к современной динамике численности населения России. Хотя сам по себе факт уменьшения численности населения ни у кого не вызывает сомнений и хотя в целом оценки этого факта отрицательны, все же, так сказать, «степень негативности» этих оценок весьма различна.

Наряду с тревожным и весьма тревожным восприятием убыли населения страны как катастрофы существует и достаточно успокоительное к ней отношение, различным образом мотивируемое. К примеру, говорят о том, что если сравнить современную численность населения России и ту, которая была в 1989 г. (год последней переписи населения), то убыль населения составила всего 296 тыс. человек, или 0,2%, и потому она не так велика и катастрофична, как в предыдущие три периода, когда численность населения России также сокращалась. Другим способом успокоения является апелляция к развитым странам Запада, которые уже давно переживают то, что сейчас происходит в России. При этом современные демографические тенденции рассматриваются как нечто объективное и потому неизбежное, как нечто, что нужно понять и принять как естественное следствие модернизации, социально-экономического и политического прогресса, которое давно уже можно было предвидеть, изучая опыт развитых стран Запада.

Сочетание низкой рождаемости и высокой смертности делает депопуляцию в России крайне глубокой и трагичной. Трагизм современной демографической ситуации в России обусловлен теми негативными демографическими, экономическими, социальными, геополитическими и другими последствиями, которые несет с собой депопуляция.

В демографическом плане депопуляция означает самоубийство населения, исчезновение нации и ее культуры. По мнению Жака Ширака, Европа демографически исчезает. Еще лет 20 или около того, и наши страны превратятся в пустыню.

Можно сказать, что Россия, как и вся Европа, также «демографически исчезает». В особенности это касается Севера европейской части России, Сибири и Дальнего Востока. При этом, по историческим меркам, ждать полного демографического исчезновения нашей страны не так уж и долго – 100-150 лет.

Экономические последствия депопуляции связаны прежде всего с абсолютным сокращением рабочей силы, того трудового потенциала, который общество может вовлечь в производство и экономическую активность вообще, а также со старением населения. Это может привести к замедлению экономического роста, сужению возможностей технического уровня производства, появления новых технологий и т.п.

Социальные последствия депопуляции весьма многообразны. Часть их также связана со старением населения. Последнее порождает новые требования к социальному обеспечению и медицинскому обслуживанию пожилых и старых людей. Увеличение их доли на фоне сокращающейся абсолютно и относительно численности экономически активного населения ведет к росту демографической нагрузки, создает дополнительные трудности в их пенсионном обеспечении. Даже в Японии, в стране, уровень и продолжительность жизни в которой несравнимы с нашими, сверхнизкая рождаемость вынудила правительство пойти на увеличение пенсионного возраста до 70 лет. Усиливаются проблемы одиночества и депривации пожилых и старых людей, растет их отчужденность от более молодых поколений.

В ряду социальных последствий депопуляции и снижения рождаемости специалисты называют и такую проблему, как ин-фантшизация подрастающих поколений. Обычная в малодетных семьях гиперопека над детьми ведет к тому, что воспитывается эгоцентрическая, социально некомпетентная личность, замкнутая только на собственных интересах, не обладающая чувством ответственности, не способная к самостоятельному принятию решении и их реализации.

Депопулирующим странам свойственно и нарастание разрыва и отчуждения между поколениями, размывание межпоколенной солидарности. Солидарность поколений, их взаимопомощь и сотрудничество являются прежде всего результатом совместной (в первую очередь, трудовой) деятельности в семье. В современном обществе, где «дом» и «работа» пространственно и темпорально отделились друг от друга, совместная трудовая деятельность стала невозможной или свелась к неким суррогатам, что делает практически неизбежным разрыв естественных связей между поколениями, а следовательно, и разрушение социальных связей вообще. В этом же направлении действует и получающий все большее распространение как следствие старения населения переход от солидарной пенсионной системы к накопительной. Как известно, такой переход является одной из целей проводимой в нашей стране пенсионной реформы. Но надо ясно представлять себе, что реализация благого самого по себе замысла – поставить размер пенсии в зависимость от личных усилий и достижений человека – может привести к тому, что остатки экономических связей, пока еще соединяющие поколения друг с другом при солидарной пенсионной системе (взрослые трудоспособные содержат детей и стариков, как бы давая первым в долг и возвращая свой долг старикам), окончательно порвутся, и в итоге рухнет еще одна (и, может быть, последняя) опора общественной солидарности и общества в целом.

Разрыв межпоколенной солидарности означает, с одной стороны, все то же одиночество и депривацию стариков, причем независимо от того, идет ли речь о благополучной Америке или Европе или о живущей в тисках экономического кризиса России. С другой стороны, образуется, говоря словами И.В. Бестужева-Лады, молодежная «антикультура, зверино враждебная господствующей культуре взрослых» и безжалостная по отношению к ним.

Депопуляция и снижение рождаемости имеют негативные последствия и для здоровья нации. Преобладание доли первенцев среди родившихся само по себе означает ухудшение психофизиологических характеристик населения, поскольку первенцы имеют худшие показатели здоровья по сравнению с детьми последующих очередностей. К тому же высокая доля первенцев среди родившихся обусловливает и рост вторичного соотношения полов (т.е. соотношения мальчиков и девочек среди родившихся живыми), что может иметь своим следствием рост смертности и снижение ожидаемой продолжительности жизни.

Для такой страны, как Россия, с ее огромной территорией, депопуляция неизбежно будет означать ухудшение ее геополитического положения в мире. В ближайшие десятилетия снижение численности населения России будет в любом случае происходить на фоне роста населения большинства соседних стран. Это неизбежно вызовет сильнейшее миграционное давление на Россию, а, возможно, и попытки территориальной экспансии со стороны некоторых соседей.

Велики и возможные негативные внутриполитические последствия депопуляции. Самое главное и самое, пожалуй, страшное – это возможность появления попыток решения демографических проблем тоталитарными, антидемократическими методами. Современная действительность России говорит о большой вероятности такого варианта развития. Достаточно посмотреть на то, кто и как обсуждает проблемы населения страны.

Практически лишь т.н. «патриоты» и «национально-мыслящие ученые» говорят о демографическом кризисе и о демографической катастрофе в России, но и то, главным образом, в плане борьбы со своими политическими оппонентами, используя нынешнюю демографическую ситуацию как средство дискредитации экономических, социальных и политических реформ, которые, по их мнению, и являются единственной причиной депопуляции в России. Соответственно предлагаются и пути решения демографических проблем. Это, во-первых, возвращение во времена тоталитаризма и реставрация режима, который в течение нескольких десятилетий фактически осуществлял геноцид всех народов бывшего Советского Союза. Во-вторых, так сказать, в рамках самой по себе «демографической технологии» - это чисто репрессивные, запретительные меры, якобы направленные на подъем рождаемости, типа запрета разводов, запрета абортов, внутрисемейного регулирования рождаемости (планирования семьи), введения в России многоженства и т.п. Словом, установление всеобъемлющего тоталитарного контроля над репродуктивным процессом, подобного тому, что проводится в Китае, только с противоположными целями.

А реформаторы, демократически ориентированная часть общества фактически самоустранились от обсуждения демографических проблем страны, от поисков путей их решения. Как уже говорилось выше, эту часть общественности больше волнуют проблемы «демографического взрыва» в странах «третьего мира», чем реальные проблемы и опасности нарастающей депопуляции в собственной стране.

Создается впечатление, что кое-кто из реформаторов даже рад, что численность населения России уменьшается. Убыль населения в России в настоящее время при сложившейся экономической системе, основанной на экспорте природных ресурсов, вполне рациональна для части общества, так как при сырьевом экспорте как основе экономики, чем меньше население, тем лучше для элиты, формирующей такой курс...

Может быть, в этом причина того, что некоторые отечественные демографы, как черт ладана, боятся любого обсуждения проблем стимулирования рождаемости и роста населения страны, полагая это бесперспективным и бесполезным.

При этом отрицание необходимости стимулирования роста населения аргументируется, коротко говоря, по трем направлениям, которые можно было условно назвать философско-фаталистическим (или «демогегельянским»), политическим и прагматическим.

Суть «демогегельянской аргументации» заключается в тезисе о безальтернативности исторического развития и социальных изменений. Фактически, так сказать, «спонтанно» воспроизводится тезис Гегеля о том, что «все разумное действительно, и все действительное разумно». Утверждается, что снижение рождаемости – это объективный процесс, происходящий независимо от наших желаний, оценок и действий, а потому и единственно возможный. Как говорят авторы Седьмого ежегодного демографического доклада, речь идет об общемировом процессе, имеющем свои глубинные движущие силы, и нет оснований ожидать, что Россия окажется вне общего движения стран, имеющих примерно такой же, как и она, уровень экономического и социального развития. И делать поэтому ничего не надо, ибо бесполезно, ибо таковы уж законы общественного развития. При этом как-то так само собой получается, что это спонтанное развитие всегда происходит в согласии с общественными и личными интересами, правда, не совсем понятно, почему (демогегельянство этот вопрос старательно обходит). Основной тезис здесь: «Не надо вставлять палки в колеса истории, не надо вмешиваться, и тогда все будет хорошо». Лет 15 назад подобный взгляд выражался в словах о гармонии личных и общественных интересов в условиях «развитого социалистического общества», сейчас те же самые авторы говорят о том, что надо стремиться к созданию условий для того, чтобы «люди имели столько детей, сколько они хотят», и о том, чтобы «лшнимизи-ровать последствия кризиса», «учиться жить в условиях депопуляции и старения населения» и т.п. При этом как-то так, само собой, опускается из виду один «малозначимый» факт: то, что реализация тезиса «помочь людям иметь столько детей, сколько они хотят» означает, что процесс депопуляции будет ускоряться, и через небольшое время некому будет продемонстрировать свое умение «.-жить в условиях депопуляции и старения населения». Я уж не говорю о том, что и сейчас уже семьи имеют «столько детей, сколько они хотят». Об этом говорят и данные статистики, и данные специальных социологических опросов. А что касается идеи «минимизации последствий», то здесь «де-могегельянцы» фактически смыкаются с «национально-мыслящими» учеными и политиками, которые именно в экономических и социальных реформах видят причины переживаемой нами демографической катастрофы.

Политическая аргументация отрицания необходимости стимулирования рождаемости и роста численности населения нашей страны связана с априорным и бездоказательным убеждением, что соответствующая политика непременно будет посягательством на свободу и гражданские права граждан, тоталитарным насилием государства по отношению к своим гражданам, навязыванием последним неприемлемых для них моделей семейного поведения.

Более того, попытки конструктивно обсуждать проблемы депопуляции в России отвергаются с порога на том основании, что попытки регулировать рост населения, рождаемость, предпринимались Гитлером, Муссолини, Франко и Сталиным, т.е. тоталитарными, террористическими режимами, что в демократическом обществе подобное недопустимо, а следовательно, тот, кто об этом говорит, автоматически оказывается в одной компании с этими монстрами. Даже чисто теоретическая постановка данной проблематики, постановка вопроса о необходимости проведения политики стимулирования рождаемости, о том, имеет ли право государство открыто заявлять о своих целях в области демографической политики, сразу же переводится в плоскость практической технологии реализации этих целей. При этом последняя почему-то в устах сторонников этой точки зрения всегда оказывается антидемократичной и тоталитарной. Как будто политику можно проводить только насильственными, тоталитарными средствами!

И если общество, государство не будут выдвигать никаких демографических целей, то не станет ли это таким же навязыванием семье такой модели ее поведения, которая как раз и привела Россию, как и другие развитые страны, к депопуляции и демографическому кризису, т.е. модели изолированной нуклеарной и малодетной семьи? Что с того, что это навязывание как бы невидимо? Сила этого невидимого принуждения только увеличивается от того, что оно явно не ощущается. «Свобода демографического выбора», о которой часто говорят как о достижении современной цивилизации и выражении общественного прогресса, не более чем фикция. Приятно, конечно, думать, что ты цивилизованный человек и во всем поступаешь (или стремишься поступать) разумно и ответственно (в том числе, и родительство твое также «ответственно»). Но на самом деле современный человек не более свободен от действия социальных норм, чем человек в любую другую эпоху. А, скорее, наоборот. В так называемых «современных обществах» все многообразие семейных структур и типов семейного поведения оказалось сведенным до унылой тотальности малодетности. Обезличенная стандартность этого единственного типа семейного поведения буквально навязывается людям через все возможные каналы. Он стал уже угрозой самому существованию общества. Семьи вынуждены «свободно выбирать» именно эту модель, ибо в противном случае, при выборе чего-то другого, они рискуют не только проиграть экономически по сравнению с малодетными семьями, но и, что гораздо хуже, оказаться выброшенными за пределы «нормальности», стать маргиналами и подвергнуться социокультурному остракизму.

Прагматическая аргументация отрицания необходимости стимулирования рождаемости и роста численности населения апеллирует к тому, что не стоит ставить перед собой труднодостижимых целей, не стоит поэтому стремиться к повышению рождаемости, а нужно браться за более легкие, менее трудные задачи. Например, бороться за снижение смертности, за достижение тех показателей смертности и ожидаемой продолжительности жизни, к которым давно уже пришли развитые страны Запада. Как будто одно противоречит другому и как будто кто-то отрицает необходимость борьбы за снижение смертности! Но суть дела, если говорить о России, заключается в том, что никакое разумное и достижимое снижение смертности и ожидаемой продолжительности жизни не остановит и не может остановить депопуляцию. Выход из состояния депопуляции возможен только при массовом бессмертии. А поскольку достижение массового бессмертия – дело вполне «прагматичное» и «легко достижимое», то ждать осталось совсем немного! Если же говорить серьезно, то суть прагматической аргументации все та же: уход от признания катастрофичности современных семейных и демографических изменений в России, принятие депопуляции как неизбежности и фактическая сдача теоретических и политических позиций противникам социально-экономических реформ, «национал-коммунистам», которые, конечно же, имеют свои специфические и слишком хорошо известные способы их решения.

Давно пора исправить совершенную в самом начале реформ ошибку, когда демографическая проблематика была фактически отдана на откуп «национал-коммунистам», когда даже в среде демографов любая попытка в конструктивном плане говорить о необходимости противодействия депопуляции встречается в штыки как выражение якобы тоталитаристских взглядов, как стремление учинить насилие над семьей, навязать ей отвергаемые ею модели семейного поведения, нарушить демократические права личности, права семьи.

В действительности, все обстоит прямо противоположным образом: если мы не хотим вернуться в тоталитаризм, если мы не хотим жить в фашистском государстве, нужно лишить самозваных «патриотов» монополии на обсуждение проблем семьи и населения нашей страны. Нужно признать, что Россия переживает демографическую катастрофу. Нужно признать, что речь идет о самом существовании нашей страны. Если спокойно наблюдать происходящее, если лишь объективистски фиксировать проценты убыли населения и падения рождаемости, утешая себя тем, что в этом отношении мы – в одном ряду «со всем прогрессивным человечеством», то можно смело ставить крест на только на демографическом будущем России, но и свободе и демократии в нашей стране.

Возникает закономерный вопрос о причинах возникновения, нарастания и обострения демографического кризиса в России, принявшего в наши дни поистине трагические формы. Какие социальные силы и факторы вызвали его и каковы, с другой стороны, перспективы его разрешения, каково, следовательно, демографическое будущее России? Поиск ответов на эти непростые вопросы определяет нынешнюю научную полемику в среде российских демографов и фамилистов и, более того, - остроту политического и идеологического противоборства сил, заинтересованных в выборе того или иного пути развития страны, судьбы социально-экономических реформ в ней. Ясно, что ответы на эти вопросы предопределяют и выбор и поиск мер соответствующей семейно-демографической политики.

Описанную выше феноменологию глобальных семейных и демографических изменений, которые были привнесены в жизнь спонтанным ходом социально-экономического развития на основе рыночных, конкурентных процессов, однако при возрастающей роли государства, не отрицает никто из демографов и исследователей семьи, но оценка этих изменений различными учеными, как отечественными, так и зарубежными, оказывается принципиально различной.

При этом все разнообразие точек зрения на семейные и демографические изменения может быть сведено практически к двум основным аксиологическим перспективам, или парадигмам, в рамках которых интерпретируется вся семейно-демографическая проблематика и вырабатываются подходы к ее практическому разрешению.

Одна из них – это парадигма модернизации (она же – парадигма здравого смысла, парадигма помех). Другая – парадигма кризиса семьи.

В рамках парадигмы модернизации как позитивные, так и негативные изменения семьи и населения воспринимаются и интерпретируются как частные, специфические проявления общего и положительного (прогрессивного) процесса модернизации семьи и воспроизводства населения, смены одного их типа («традиционного») другим («современным»). Модернизация семьи и воспроизводства населения при этом рассматривается как часть, проявление, элемент модернизации всего общества. Именно поэтому все характеристики этой последней автоматически и со знаком «плюс» переносятся на семью и воспроизводство населения. Именно поэтому речь в рамках этой парадигмы может идти лишь о временных и локальных несоответствиях и проблемных ситуациях. Эти ситуации рассматриваются как результат действия в общем-то преходящих и поверхностных факторов, отражающих главным образом неодинаковую скорость процессов модернизации различных подсистем общества на отдельных территориях и в отдельные периоды.

В отечественной демографии эта концепция в теоретическом, плане наиболее разработана в работах А.Г. Вишневского. Так, анализируя процессы изменения семьи и воспроизводства населения в бывшем СССР и в России, А.Г. Вишневский утверждает, что семья «оказалась на пороге нового кризиса», столкнувшись «с новыми проблемами» и в «значительной степени» утратив «способность выполнять многие жизненно важные для человека и общества функции» из-за «непоследовательности и незавершенности происходящих с семьей перемен. Иными словами, «новый кризис семьи» связан с тем, что семейные перемены отставали от обусловивших их закономерных сдвигов в жизни советского общества в ходе обновления его экономической и социальной структуры (индустриализация, урбанизация, секуляризация сознания, эмансипация женщин и детей и т.п.).

Соответственно общество, если сочтет необходимым вмешаться в течение семейных и демографических изменений, может стремиться лишь к устранению негативных последствий этих несоответствий («преодоление разлада», «содействие формированию новых демографических отношений» и т.п.), или к их компенсации мерами адекватной (увязанной с историческими целями») семейной и демографической политики, т. е. всего-навсего к «минимизации последствий кризиса для семьи и общества.

Другая же парадигма – парадигма краха семьи как социального института – те же самые семейные и демографические изменения рассматривает, как частные, исторически конкретные выражения глобального системного кризиса семьи, вызванного к жизни не какими-то случайными, временными несоответствиями, негативными явлениями и проблемными ситуациями, а коренными, сущностными, атрибутивными чертами индустриально-рыночной цивилизации.

Парадигма кризиса семьи как социального института ориентирует исследователя семьи и демографа, а также практического политика рассматривать негативный характер семейных и демографических изменений, проблем, порождаемых ими, именно как выражение такого кризиса, охватившего семью и ценности семейного образа жизни. Этот кризис есть глобальная проблема современности, равновеликая, по крайней мере, экологической.

Концепция кризиса семьи ориентирует не на внешние по отношению к семье причины неблагоприятных явлений, как бы важны они ни были сами по себе, не на «помехи» эволюционному ходу событий, а на пороки того варианта социальной организации рыночно-индустриального типа, который спонтанно сложился в современном обществе.

Ослабление социально-нормативной регуляции семейности, трансформация культурных символов и образцов, снижение ценности брака, семьи с детьми, единства всех семейных поколений – вот те социокультурные процессы, которые раскрывают сущность кризиса семьи и воспроизводства населения. Они же делают бесперспективной ориентацию социальной политики только на устранение или коррекцию негативных последствий их спонтанной эволюции.

Понимание семейно-демографических проблем и соответственно семейно-демографической политики, которое вытекает из парадигмы кризиса семьи, не является общепринятым. Более того, его придерживается меньшинство как отечественных, так и зарубежных специалистов в области семьи и демографии. На то есть свои причины, как общие для всех развитых стран, так и специфические для нашей страны.

Если говорить специально о России, то одной из таких специфических причин является то, что в нашей стране на протяжении весьма длительного периода фамилистика и демография могли развиваться лишь в рамках навязываемой сверху идеологии «марксизма-ленинизма». Фактически существовала такая ситуация, когда во всех дисциплинах, так или иначе изучающих семью и демографические процессы, господствовал вульгарно-социологический подход, в рамках которого в жизни не было места не только для противоречия и антагонизма, но даже для каких-либо расхождений в интересах личности и общества.

Рассмотрение соотношения интересов семьи и личности, с одной стороны, и общества (государства) – с другой, в терминах тождества, или единства, является одной из наиболее существенных черт парадигмы здравого смысла, особенно в нашей стране, где фамилистика и демография рассматривались как классовые, идеологические науки. Утверждалась безусловная гармония общественных и личных интересов также и в сфере семьи и воспроизводства населения. Декларировалась чрезвычайно высокая ценность детей и семьи при социализме и соответствующая индивидуальная потребность в детях, реализации которой якобы мешают лишь внешние по отношению к социализму и «временные» обстоятельства и условия. Разумеется, тезис о «гармонии личного и общественного» претерпел существенные изменения от его вульгарного декларирования в предвоенные годы до более тонких и завуалированных интерпретаций.

Вплоть до самых последних лет это было «законом» существования отечественной идеологизированной демографии. Первые работы, в которых содержались попытки преодолеть односторонности парадигмы здравого смысла, появились лишь в 70-е гг. прошлого столетия. Авторы их стремились понять современные тенденции семейных изменений и демографических процессов, исходя из иных теоретических и аксиологических предпосылок, в рамках новой парадигмы, центральным пунктом которой стало восприятие семейных и демографических изменений в контексте глобального кризиса семьи, угрожающего самому существованию человеческого рода.

Противостояние и борьба двух парадигм (модернизации и кризиса семьи) не стали достоянием истории, хотя система, которую обслуживала одна из них, ушла в прошлое. Это противостояние и эта борьба продолжаются и сейчас. Преобладание, популярность одной из них, названной здесь парадигмой модернизации или здравого смысла, затрудняет как адекватную оценку новейших демографических тенденций, так и выработку эффективной семейной и демографической политики в России, политики, ориентированной на укрепление семьи как социального института, на преодоление депопуляции и ее последствий.

Поиск ответов на сформулированные выше вопросы о причинах демографического кризиса и путях выхода из него должен вестись в направлении понимания того, что негативные проявления в жизни российской семьи и в демографической динамике являются результатом действия факторов долгосрочного, фундаментального характера, связанных с наиболее существенными чертами цивилизации индустриального типа, к которой принадлежит и Россия. Кризис семьи и воспроизводства населения является ценностным кризисом общественного устройства, для которого сиюминутные интересы (извлечения прибыли, получения каких-то иных преимуществ экономического или неэкономического характера) выше интересов его собственного самосохранения и которое поэтому не может видеть дальше «собственного носа».

Семья – решающий фактор функционирования общества и социальных изменений в целом. Это – фактор, который ныне лимитирует возможности и перспективы дальнейшего самосохранения человеческого общества. Однако современная индустриальная цивилизация нарушила складывавшийся столетиями баланс между интересами индивида, личности и семьи как первичной социальной общности. Сегодня мы наблюдаем невиданный прежде крен в сторону интересов и «прав» отдельной, индивидуалистически ориентированной эгоцентрической личности, сформированной за столетия существования западной цивилизации. Такая ситуация, когда интерес семьи оказался принесенным в жертву эгоистическому индивидуалистическому интересу, имеет глобальный характер.

Современный российский социально-экономический контекст при всей его остроте и значимости в детерминации положения семьи лишь обнажает и делает более болезненными и трагичными кризисные проявления, но, по сути, не прибавляет к ним ничего нового. Спонтанный выход из кризиса, автоматическое решение сложных проблем населения, семьи, женщин и детей невозможны.

Все, что наблюдается сегодня в России – демографический кризис, депопуляция, дезорганизация семьи, кризис ее ценностей и утрата ею своего прежде столь значимого места и роли в социальной структуре и жизни людей и т.п., – имеет своей причиной не отдельные, сами по себе безусловно важные и значимые материальные и иные условия жизни, а наиболее существенные черты современной индустриальной цивилизации независимо от конкретно-исторических форм ее существования, т.е. независимо от того, о какой стране идет речь – о России ли, где в течение нескольких десятилетий пытались насильственно переписать историю и направить ее ход в русло тоталитарно истолкованной социалистической идеи, или о странах Запада, где процветало рыночное капиталистическое хозяйство.

Продвигаясь по пути индустриализации, Россия стала, и в этом ее трагическая особенность, полем проведения гигантского социального эксперимента. Процесс трансформации семьи, процесс «перехвата» ее институциональных функций другими социальными институтами и соответствующий ему процесс изменения демографического поведения населения были насильственно ускорены и стимулированы всей мощью тоталитарного государства. В результате они оказались искусственно сжаты до исторически ничтожных сроков. Специфика России заключается в том, что здесь именно государство сыграло роль насильственного акселератора «естественного хода вещей»:

· прямо и непосредственно, предпринимая действия, направленные против «старой семьи» и «угнетенного положения женщин в обществе»;

· опосредованно, через нерегулируемые последствия политики ускоренной индустриализации и коллективизации, осуществлявшихся фактически за счет подрыва экономических основ даже простого воспроизводства населения. Голод и сталинские репрессии 30-40-х гг. - лишь наиболее яркое и трагичное проявление такого рода политики государства.

Разрушительный потенциал проводимой советским руководством социально-экономической политики в полную силу проявил себя именно в «благополучные» 60-80-е годы. Именно тогда в России начались повышение смертности и падение рождаемости, рост разводимости и другие неблагоприятные явления в функционировании семьи и демографической системы, о которых шла речь выше и которые тщательно скрывались от народа.

Принципиально важно то, что демографический кризис в России не является чем-то возникшим только в последние годы, как полагают некоторые, используя современную динамику населения в политических целях. Он – не перерыв постепенности, не отклонение с «правильного» пути. Его суть – в резком и внезапном обострении и обнажении долговременных тенденций трансформации семьи, носящих глобальный характер.

Соответственно, нельзя надеяться, что демографическая ситуация в России «исправится», как только закончится социально-экономический кризис и поднимется жизненный уровень российских семей. Опыт наиболее развитых стран Запада, где жизненный уровень населения не идет ни в какое сравнение с российским, доказывает это. Процессы семейной деградации, негативные последствия изменений структуры и функций семьи, инициированные спонтанным ходом исторического развития, нарастание демографического кризиса и депопуляции можно преодолеть только с помощью специальной просемейной демографической политики, имеющей целью возрождение и укрепление семьи как социального института, преодоление депопуляции как явления, угрожающего самому существованию российского общества. Надеяться же на спонтанное, автоматичен кое разрешение демографического и семейного кризиса – значит проявлять удивительную наивность и сверхоптимизм. Ведь в современном обществе отсутствуют имманентные механизмы, обеспечивающие спонтанное формирование потребностей индивидов в семье, семейном образе жизни, формирование семейных ценностей и фамилистической культуры.

Семейные ценности больше не укрепляются и не воспроизводятся современной цивилизацией с ее акцентом на отдельную личность, на стремление якобы «освободить» Я, личность от любых связей, которые «ограничивают» ее самореализацию, в том числе и от связей семейных. Современное общество размывает семейные ценности, подвергает их коррозии, ставя в конечном счете под угрозу свое собственное существование. И именно это фундаментальное противоречие индустриального общества, которое, с одной стороны, не может существовать без семьи, без воспроизводства населения, а с другой – не имеет имманентных механизмов реализации этой экзистенциальной потребности, определяет необходимость проведения семейной и демографической политики.

Второй особенностью нашего исторического пути, о которой необходимо сказать применительно к проблематике демографического кризиса, являются некоторые черты проводимой в нашей стране экономической реформы, других экономических, социальных и политических преобразований. Речь прежде всего идет о том, что в их ходе до самых последних дней практически не учитывались интересы семьи и воспроизводства населения. Эти интересы, напротив, скорее до сих пор игнорируются, хотя и декларируются.

Практически любые принимаемые в ходе преобразований решения исходят из имплицитной предпосылки – объект этих решений и этих мер видится в отдельном («изолированном») индивиде, лишенном признаков пола и принадлежности к какой-либо первичной социальной общности, семье прежде всего. Следовательно, спонтанный процесс семейных изменений и соответственно нарастание демографического кризиса продолжается в ускоренном темпе.

Причина этого «ускорения» – в наложении долговременных тенденций семейных изменений на негативные последствия социально-экономического кризиса в стране, из которого наше общество только-только начало выкарабкиваться. Это наложение сыграло свою роль также и в том, что семейные и демографические проблемы рассматриваются общественностью, прессой, политиками и даже частью специалистов исключительно в контексте этого кризиса, в контексте последствий радикальной экономической реформы. Тенденции семейных и демографических изменений связываются почти исключительно с реальным падением уровня жизни большинства семей, особенно семей с несколькими детьми, неполных и некоторых других, падением, ставшим одним из «результатов» реформ.

Эти особенности исторического пути России и стали причиной того, что демографическая политика стала рассматриваться главным образом как организуемая, направляемая и финансируемая государством (его бюрократическим аппаратом) социальная защита семей от нищеты, от вызванного инфляционным натиском снижения благосостояния. Отсюда – представление о необходимости компенсации этого снижения путем предоставления семьям материальной помощи. Нехватка ресурсов делает эту помощь весьма скромной, лишь в малой мере компенсирующей падение уровня жизни большинства семей.

Эта скромность отражает и наличие более приоритетных устремлений правительства по сравнению с социальной политикой, а в рамках последней – более приоритетных сфер социальной помощи (пенсионеры, беженцы и т.п.).

У федеральных властей до недавних пор отсутствовали какие-либо представления о долгосрочном характере демографической политики, о необходимости системы мер, направленных на укрепление семьи как социального института и выход из депопуляции. Сиюминутная направленность принимавшихся до сих пор мер, ограничение задач политики злобой дня делало и делает их политикой малых дел, малых сумм и малой пользы. Хотя и нельзя отрицать, что в условиях, когда семья ходом истории, а точнее политикой государства лишена возможности автономного самообеспечения и самовоспроизводства, эти меры какой-то реальный смысл все же имеют.

Фактически то, что сейчас называют семейно-демографической политикой, будучи в содержательном плане материальной помощью бедным, концептуально и аксиологически отражает политическое предпочтение изолированной нуклеарной семьи с одним-двумя детьми. Спонтанный ход событий именно этот тип семьи делает самым массовым, модальным. Многообразие семейных и демографических структур сведено до унылой тотальности малодетности, до обезличенной

стандартности этого единственного типа семьи и репродуктивного поведения. Это само по себе резко ухудшает положение семьи как социального института, который предполагает плюрализм семейных структур, включая многопоколенные семьи с тесными родственными связями или, по крайней мере, нуклеарные семьи с несколькими детьми. Соответственно углубляется демографический кризис, все ближе point-of-no-return депопуляции, все ближе достижение такой ее стадии, когда выход из нее будет невозможным.

Эти предпочтения отражают и связь такой «семейно-демографической политики» с парадигмой здравого смысла (модернизации), для которой всегда было характерно «принятие» действительности как единственно возможной в соответствии с истолкованным в «совковом» духе принципом «все действительное разумно и все разумное действительно».

Теоретически эта политика обосновывается необходимостью «понять и принять ту модель семьи – городской, малой, нуклеарной и т.п., – какая преобладает в жизни, а не в утопическом воображении благонамеренных теоретиков.

На самом же деле подлинная демографическая политика не имеет ничего общего с описанной выше «семейно-демографической политикой». Основные черты демографической политики, имеющей целью гарантированное преодоление депопуляции и ее последствий и обеспечение в дальнейшем устойчивого воспроизводства населения нашей страны, описываются ниже.

Основными принципами демографической политики являются: принцип суверенности семьи, принцип общественного договора, принцип свободы выбора семьей любого образа жизни, принцип единства целей федеральной и региональной политики и принцип социального участия.

Принцип суверенности семьи означает, что семья независима от государства и имеет право принимать любые решения, касающиеся ее жизни, в частности, рождения или отказа от рождения детей, совершенно самостоятельно, сообразуясь лишь с собственными целями и интересами. Это означает и право семьи на любой тип семейного (брачного, сексуального и репродуктивного) поведения, в том числе и на тот, который с точки зрения преобладающих социокультурных и моральных норм рассматривается как девиантный, отклоняющийся. Принцип суверенности семьи, само собой разумеется, останется пустым звуком без соответствующей экономической базы.

Любое ограничение принципа суверенности семьи, обосновываемое интересами общества или государства (например, регулирование производства абортов, установление процедуры регистрации брака или развода и т.п.), должно вводиться и регулироваться законодательно или конституционно.

Вместе с тем не является нарушением принципа суверенности и не должна рассматриваться в качестве такового пропаганда каких-либо типов семьи и семейного поведения, моделей семьи, равно как и социальная (экономическая и любая иная) поддержка их. Во всяком случае до тех пор, пока семья имеет возможность выбора этих типов и моделей. Только лишение семей реальной свободы выбора из альтернативных вариантов может рассматриваться как принуждение к чему-либо одному.

Дело в том, что точно так же, как семья суверенна по отношению к обществу и государству, так и они суверенны по отношению к семье. И свобода одной выбирать из якобы «гораздо большего, чем в прошлом, набора общественно признанных альтернативных моделей семьи и семейных биографий не может существовать без свободы другого открыто выражать свои предпочтения в этой сфере, не опасаясь абсурдных обвинений в навязывании» семье «того или иного образа действий или типа семейного поведения.

Принцип суверенности семьи тесно связан с принципом свободы выбора. Считается, что спонтанное («естественное») развитие, не связанное с «искусственным» воздействием со стороны общества и государства, решает свободу выбора личностью и семьей из упомянутого выше «набора альтернативных моделей». Но в действительности эта свобода имеет вполне конкретные, исторически определенные границы. Она связана с периодом, когда быстрое снижение смертности сделало ненужной высокую рождаемость и, следовательно, обусловило распад системы социокультурных норм многодетности, отмирание табу на применение контрацепции и абортов. Этот распад нормативной системы многодетного родительства привел в итоге к широкому распространению норм малодетности, когда нонконформистским и даже девиантным считается наличие трех и более детей в семье.

В наше время лишь ничтожные доли населения демонстрируют это отклоняющееся (в описанном социально-нормативном смысле) поведение. Массовым же, модальным, стандартным, нормативным стало одно-, двухдетное родительство. Вся же свобода выбора свелась к выбору между семьей с одним или двумя детьми, между однодетностью и двухдетностыо, которые и с демографической, и с социально-психологической, и с любой другой точки зрения совершенно неразличимы, абсолютно идентичны. Следовательно, этот «выбор» абсолютно безальтернативен, т. е. никакого выбора в действительности нет. Принцип свободы выбора, о котором говорится здесь, означает наличие в обществе подлинной альтернативы и возможности действительно выбирать любой тип семьи и семейного поведения. Сейчас этой возможности выбора нет, как не было ее и в условиях господства многодетности. Демографическая политика должна быть ориентирована на создание подлинной свободы выбора, на создание возможности реализовать любую альтернативу.

Разумеется, общество в лице государства и других социальных институтов также свободно в принятии и поддержке тех типов семей и семейного поведения, которые в наилучшей мере удовлетворяют его интерес в обеспечении устойчивого воспроизводства подрастающих поколений. Принцип свободы выбора предполагает последовательное и равное применение его и в отношении семьи и личности, и в отношении общества и государства.

Принцип общественного договора развивает и конкретизирует описанные выше принципы суверенности и свободы выбора. Он означает договорную регламентацию взаимоотношений семьи как социального института и государства. Иначе говоря, семья и государство заключают между собой общественный договор, в котором на равноправной основе эксплицируются и формулируются все существующие политические, социальные, экономические и другие отношения между ними. Этот принцип особенно важен в условиях нашей страны, пытающейся преодолеть наследие тоталитаризма.

Семья как социальный институт обеспечивает общество трудовыми ресурсами, исполнителями социальных ролей. Без этого «продукта семейного производства» социальная система не может функционировать, не может существовать. Следовательно, общество должно испытывать потребность, заинтересованность в том, чтобы семья выполняла свои функции воспроизводства новых поколений. Эта заинтересованность должна быть тем более сильной в наше время, когда все больше и больше ослабевают и даже полностью исчезают стимулы, определяющие личную заинтересованность в рождении нескольких детей.

В этих условиях семья может потребовать у общества и его представителя – государства – на договорной основе обеспечить всестороннюю поддержку тех моделей семейной жизни, которые способствуют эффективной реализации функций воспроизводства.

Принцип единства целей федеральной и региональной демографической политики означает, что ее цели едины для всей страны и не зависят от конкретных особенностей демографической ситуации на той или иной территории – части одного и того же государства. Этот принцип исходит из того, что отмирание многодетности является глобальным процессом, отражающим фундаментальные изменения экономических, социальных и демографических условий жизни общества. И потому, хотя и существуют территории, где преобладает многодетность, но и на них необходима политика, ориентированная на укрепление семьи, тех ее моделей и образцов, которые наиболее адекватны целям реализации репродуктивной функции семьи.

Учет региональных особенностей при этом может достигаться как за счет путей конкретизации единой в своей основе цели демографической политики, так и путем применения специфических средств ее достижения. Наилучшим организационным механизмом обеспечения единства целей демографической политики и учета региональных особенностей являются специальные региональные программы.

Принцип социального участия. В современных условиях полностью теряет смысл традиционное для тоталитарной эпохи представление о государстве как единственном субъекте целеполагания, формирования и реализации социальной (в частности, демографической) политики. В настоящее время как ее цели, так и пути их достижения в возрастающей мере формируются в рамках гражданского общества, во взаимодействии трех субъектов социальной жизни - семьи как малой группы, осуществляющей свою жизнедеятельность в конкретных социально-экономических условиях и преследующей свои собственные цели и интересы; разного рода социальных и территориальных общностей и объединений, формальных и неформальных (соседские общины, этнические и социокультурные меньшинства, партии, общественные, политические, религиозные и другие объединения и союзы, группы интересов и т.д. и т.п.); наконец, государства в лице его специализированных органов (федеральных, региональных и локальных), в чью компетенцию входят разработка и осуществление социальной политики, в том числе демографической как ее части.

В этих условиях демографическая политика возможна лишь как деятельность по созданию и реализации программ нового типа, по взаимовыгодному для всех использованию ресурсов и возможностей, которыми располагает каждый из участников, для достижения согласованных целей, интересов и потребностей. Иными словами, субъекты демографической политики - это наряду с государством разнообразные объединения граждан – партии, союзы, общества, ассоциации, фонды и т.п., в том числе и те, которые создаются (или могут создаваться) с целью защиты и отстаивания собственно демографических интересов. Важно лишь, чтобы все эти объединения имели четко осознанные и эксплицитно выраженные цели и намерения относительно того, какой должна быть семья, как она должна изменяться, в чем состоит общественный интерес применительно к воспроизводству населения вообще. Такая новая технология формирования и реализации семейной политики и выражена в том, что здесь названо принципом социального участия. Социальное участие – это понятие, объединяющее широкий спектр ситуаций, в которых граждане непосредственно или через свои объединения вовлечены в процессы выработки и реализации социально значимых решений, той или иной затрагивающей их интересы социальной политики (в данном случае – демографической).

Сказанное выше о социальном участии – это отнюдь не описание нашей повседневной реальности. Это – теоретическая идеализация, нормативное целеполагание, то, к чему необходимо стремиться, и то, чего постоянно надо желать и иметь в виду, говоря о демографической политике. Практическая реализация принципа социального участия – это длительный процесс, это движение, снимающее, преодолевающее, отрицающее нынешнее состояние, когда нереспектабельный и нищий, но амбициозный «благодетель» (государство) мучительно пытается разделить между своими «социально слабыми», но не менее амбициозными и требовательными гражданами жалкие крохи, предназначенные для «минимизации последствий». Но тем не менее принцип социального участия является одним из важнейших принципов демографической политики, как одно из основных условий эффективности ее программ и мероприятий.

Стратегической, долгосрочной целью демографической политики является преодоление депопуляции и ее последствий на основе укрепления семьи как социального института и снижения смертности и увеличения продолжительности жизни. Эта цель наиболее полно выражается в упрочении семейного образа жизни и требует переориентации всей социальной жизнедеятельности с интересов индивида, одиночки на интересы жизни в семье и семьей. Более определенное и конкретное выражение этой цели означает поддержку, поощрение со стороны общества и государства полной семьи с 3-4 детьми, желательно многопоколенной, что отнюдь не сводится только к повышению рождаемости. Укрепление семьи наряду с совершенствованием здравоохранения, развитием медицины и социальной гигиены, имеет своим результатом и снижение заболеваемости, уменьшение девиантных форм поведения, т. е. снижение смертности и повышение продолжительности жизни.

Помимо стратегической, долгосрочной цели демографическая политика имеет и краткосрочные, тактические цели. Возродить среднедетную семью как основной тип семьи возможно, лишь помогая отдельным, конкретным семьям решать их жизненные проблемы, преодолевать те трудности, которые могут возникнуть на тех или иных стадиях жизненного цикла семьи. Поэтому краткосрочные цели демографической политики можно выразить как социальную поддержку семей, которые на стадии репродуктивного родительства сталкиваются с различными напряженными ситуациями, испытывая те или иные стрессы и проблемы, что может вести к их распаду, мешает им удовлетворить имеющуюся у них потребность в детях, ведет к росту заболеваемости и смертности их членов.

К сожалению, актуальная ситуация в России буквально до сегодняшнего дня не способствует осознанию и тем более принятию среднедетной семьи как главной цели долгосрочной демографической политики. Над всем превалировала идея защиты семей от бедности и нищеты. Тем не менее подробная проработка как системы стратегических и тактических (долго- и краткосрочных) целей демографической политики, так и средств их достижения являются насущной необходимостью.

Кажется, сейчас, когда проблемы семьи и воспроизводства населения приобрели особую остроту, когда темпы депопуляции стремительно нарастают, когда, с другой стороны, возникла благоприятная демографическая конъюнктура в виде вступления в репродуктивный возраст поколений, родившихся в первой половине 80-х гг. прошлого века, на проблемы демографического развития нашей страны и на вопросы выработки адекватной демографической политики наконец-то обратили внимание и правительство, и парламент, и политические партии и движения.

Знаковым событием в этом плане, маркирующим переход от игнорирования демографической проблематики к ее осознанию как одного из лимитирующих факторов социально-экономического развития нашей страны, может стать принятие «Концепции демографического развития Российской Федерации на период до 2015 года» (Распоряжение Председателя Правительства РФ от 24 сентября 2001 г.). Знаковый характер этой Концепции придает то обстоятельство, что в ней впервые в документах такого уровня в качестве целей демографического развития на ближайшую перспективу поставлены «стабилизация численности населения и формирование предпосылок к последующему демографическому росту» на основе увеличения ожидаемой продолжительности жизни, в том числе здоровой (активной) жизни, улучшения репродуктивного здоровья населения, создания предпосылок для повышения рождаемости, всестороннего укрепления института семьи как формы гармоничной жизнедеятельности личности и решения ряда других задач.

В Концепции обозначены и приоритеты деятельности в каждой из сфер демографического развития. Особо значимым и представляются приоритеты в области стимулирования рождаемости и укрепления семьи. Концепция впервые нацеливает на «формирование системы общественных и личностных ценностей, ориентированных на семью с двумя детьми и более», а также на «создание социально-экономических условий, благоприятных для рождения, содержания и воспитания нескольких детей».

Разумеется, Концепция демографического развития, как и всякая вообще концепция, не свободна от недостатков. Но ее появление символизирует, что общество, кажется, начинает осознавать, что ему угрожает опасность, стремится дать этой опасности имя, назвать вещи своими именами: депопуляцию депопуляцией, демографическую катастрофу демографической катастрофой... Но это только первый шаг. Осознав эту опасность, общество просто обязано предпринимать меры, чтобы ее устранить или хотя бы минимизировать. В этом плане показательным может быть сравнение с экологическими проблемами. Человечеству реально угрожала экологическая катастрофа, но оно смогло справиться с этой угрозой. Общество учится регулировать свои взаимоотношения с природой, разлад в которых и является сутью экологического кризиса. Уже найдены экономические механизмы, которые позволили реально снизить техногенную нагрузку на окружающую среду, сделать воспроизводство более чистым. Человечество смогло сломать безальтернативность изменений в сфере экологии, сломать господствовавшее убеждение большинства в том, что производство не может не загрязнять окружающую среду. В экологическую пропасть мы уже не свалимся.

Демографический кризис, демографический провал – это опасность куда большая, чем кризис экологический. Когда мы говорим о депопуляции, о демографическом кризисе, мы говорим о себе, о наших взаимоотношениях с самими собой. Почему мы не можем отрегулировать эти отношения, сделать их оптимальными, как это уже делается в наших взаимоотношениях с природой? Почему мы не можем измениться так, чтобы не свалиться в демографическую пропасть, из которой, скорее всего, мы уже никогда не выберемся? Я думаю, что мы сейчас как раз переживаем тот момент, когда еще можно осознать трагизм ситуации, понять, чем нам всем грозят депопуляция и низкая рождаемость, и попытаться совместными усилиями ученых, политиков, общественных деятелей, журналистов, всех людей доброй воли найти те средства, те экономические, социальные, социально-психологические механизмы, которые помогут эффективно решить демографические проблемы, соблюдая права людей, расширяя подлинную, а не мифическую свободу выбора в семейной сфере. Именно поэтому принятие Концепции демографического развития Российской Федерации на период до 2015 г. является весьма позитивным событием. Она должна быть (хочется надеяться) импульсом, который приведет в движение силы, заинтересованные в сохранении самой жизни на этой планете и на той ее части, которая именуется Россия.

Выдающуюся роль в этом отношении играет просемейное движение, представители которого провели уже два Всемирных конгресса семей (в марте 1997 г. в Праге и в ноябре 1999 г. в Женеве) и готовятся к проведению в 2003 г. нового, третьего по счету конгресса. Женевский конгресс принял Призыв ко всем людям доброй воли, в котором призвал всех выступить в защиту семьи и семейных ценностей, в возрождении которых только и видится залог самосохранения человеческого общества.

Призыв уже начал помогать всем – правительствам, мировой общественности, журналистам, простым людям – понять, что нельзя ничего не делать, нельзя «ждать у моря погоды». Так можно дождаться только того, что в странах, где бушует депопуляция (а она уже бушует в большинстве развитых стран), придут к власти люди, которые будут решать проблемы семьи и населения тоталитарными, фашистскими методами. Поэтому необходимо обеспечить демократическую альтернативу в решении проблем семьи и населения, а не сидеть, сложа руки в надежде, что все как-то само по себе устроится.

Не устроится. Надо действовать, проводить научные исследования, разрабатывать и проводить научно обоснованную и эффективную семейно-демографическую политику.

Основной целью этой политики является возрождение семьи как социального института, перестройка всей общественной структуры ради интересов семьи, деторождения, возрождения фамилистической культуры общества. Только такая политика может дать нам надежду, что Россия, как и все человечество, сумеет преодолеть демографический коллапс.

Не это ли является той национальной идеей, поисками которой сейчас озабочены столь многие?

Ключевые слова

Прогнозирование, аналитический прогноз, прогноз-предостережение, функциональный прогноз, экстраполяция, логистическая кривая, кривая Пирла-Рида, метод компонент, передвижка возрастов.

К лекциям

На главную страницу

РАЗДЕЛ 2. ДЕМОГРАФИЧЕСКИЕ ПРОЦЕССЫ В РЕГИОНЕ

Тема 10. Демография коренных народов Сибири в XVII - XX вв.

Внимание! Материал лекции должен быть освоен к 28 ноября!

10.1. Задачи изучения демографических процессов

Для специалистов-этнографов и историков, изучающих какой-либо этнос, или этническую группу, важно знать, какой исторический путь данный этнос прошел, каких соседей он имел и как это отразилось на его развитии. В конце XVI – начале XVII в. почти все коренное население Сибири вошло в состав Русского государства и было включено в общественно-политические процессы, протекавшие в России. Существенно повысилась и степень вовлеченности коренного населения Сибири в общемировые процессы и события. Естественно, это серьезно сказалось на судьбах населения и отразилось на демографическом развитии. Однако непосредственно вопросам исторической демографии совокупного коренного населения Сибири в XVII – XX вв. до сих пор не посвящено ни одного специального труда. Тем более не затрагивался комплекс причин имевших место колебаний его численности в отдельные исторические периоды применительно как к Сибири в целом, так и к некоторым районам или конкретным народам. Если об общей тенденции роста численности коренного населения сказано в ряде сводных работ, посвященных истории Сибири, то к вопросам изучения колебаний численности, в частности ее уменьшений, можно отнести лишь несколько небольших статей. Следует отметить, что данная проблема и в таких публикациях не является основной, а обычно рассматривается попутно при изучении других вопросов. Тем не менее в отечественной и зарубежной историографии и публицистике бытовали ранее и нередко встречаются в настоящее время утверждения о вымирании, исчезновении коренных жителей и т. п. Общая слабая изученность указанных явлений привела к возникновению в науке актуальной проблемы отсутствия убедительного объяснения данного противоречия.

Выяснение действительных причин колебаний численности коренного населения Сибири, разрешение сформулированного выше противоречия между тезисом об его исчезновении в условиях жизни в составе Русского государства, русских влияний во всех сферах жизни и конкретными, достоверными сведениями переписей населения о росте числа коренных жителей являются целью настоящей работы. Кроме того, чрезвычайно важно определить хотя бы основные факторы, способствовавшие сохранению и общему росту численности совокупного коренного населения в данный исторический период. Достижение указанной цели, несомненно, позволит извлечь положительный опыт, связанный с основными принципами, формами и методами самоуправления коренного населения Сибири, который может быть успешно применен для организации администрации на территориях национальных районов и в местах, где компактно проживают коренные жители. Изучение процессов демографического развития коренных народов Сибири поможет предсказать основные тенденции такого развития уже в XXI в., выявить возможные проблемы, спрогнозировать вероятные конфликтные ситуации и т. д.

Рассмотрение конкретных проблем в динамике численности отдельных народов или совокупного коренного населения тех или иных административных районов в условиях включения их в состав Русского государства, несомненно, позволит также внести значительный вклад в изучение единой проблемы взаимодействия русского народа с другими народами нашей многонациональной страны, глубже проанализировать воздействие политических, экономических, этнических, религиозных, моральных и экологических факторов на эти процессы, выявить в них общие закономерности и специфические особенности. Разработка данной темы важна и для изучения истории коренных народов Сибири, их этнического развития. В данной работе с точки зрения демографии охарактеризовано значение вхождения и пребывания данного региона в составе России.

Хронологические и территориальные рамки исследования – период сосуществования русского и коренного населения Сибири (XVII – XX вв.) в пределах ее традиционно принятых границ, включающих и территорию современной Якутии (рассмотрение демографических проблем народов Дальнего Востока и Северо-Востока в настоящей работе не планируется, предполагается, что это может стать темой отдельного исследования, поскольку демографическое развитие населения данных территорий существенно отличалось от того, что имело место в Сибирском регионе).

Состав материалов и источников исследования определяется рамками поставленных научных задач. Сюда входят:

· данные ясачных книг XVII – XVIII вв., где наиболее полно учтены плательщики ясака на каждой территории;

· материалы ревизий XVIII – XIX вв., где зафиксированы сведения о числе взрослого мужского населения;

· данные переписей 1897 г. и последующих лет (по 1989 г. включительно), позволяющие иметь сведения уже об общей численности населения;

· опубликованные Б. О. Долгих на основе широкого круга архивных источников сведения об общей численности коренных народов в XVII в.;

· опубликованные и архивные материалы исторического, этнографического, статистического и географического характера, материалы деятельности административных органов и т. д., предоставляющие в наше распоряжение отдельные интересные сведения о численности коренного населения в связи с теми или иными аспектами его истории, экономики или демографии;

· сведения о национальной принадлежности лиц, репрессированных в 20 – 50-е гг. XX в., опубликованные сибирскими региональными отделениями общества «Мемориал»;

· текущие данные статистических управлений административных образований на территории Сибири (в первую очередь национальных республик и округов).

В целом состав источников достаточен для достижения большинства рабочих задач исследования.

10.2. Мнения о взаимоотношениях русских людей и коренных жителей в Сибири

Историческое развитие Сибири в ХVII – ХХ вв. проходило в условиях включения ее огромных территорий в состав Русского и затем Советского государства и непосредственных русских влияний на населявшие ее коренные народы. Длительное время в отечественной историографии существовала, а в зарубежной продолжает бытовать вплоть до настоящего времени тенденция, усматривающая в этих влияниях исключительно негативные стороны: жестокий колониальный гнет, истребление, нещадную эксплуатацию коренных жителей со стороны более развитого русского населения, болезни, алкоголизм, нищету, голодовки и т. д. Отсюда следовал вывод о постепенном вымирании коренного населения Сибири, исчезновении целых племен, этнических групп и народностей. Символом этого направления в сибирской историографии можно считать слова Е. И. Титова, писавшего об эвенкийском населении Западной Сибири: «Факторы вымирания действуют не со вчерашнего дня; мы расхлебываем наследство почти трехвекового господства разврата и угнетения; многие племена угасают из года в год». «Сибирская газета», один из рупоров областничества, во второй половине ХIХ в. публиковала следующие сообщения: «…инородческое население Минусинского округа…вымирает с такой быстротою, при которой еще через двадцать лет, мы вполне надеемся, не будет в долинах р. Абакана ни одного туземца». Один из основоположников областничества Н. М. Ядринцев демонстрировал это утверждение на примере и степных «минусинских инородцев», и таежных сосьвинских манси, и народов, проживавших в иных районах Сибири. Так, по его мнению, «минусинских инородцев» в 1851 г. было 40 470 человек, а в 1868 г. осталось только 37 153.

Возникновение и развитие подобных взглядов на историческое развитие коренного населения Сибири во многом связано с сильнейшей областнической традицией в сибирской историографии и публицистике, имевшей место и в первые послереволюционные годы и основанной на взглядах и деятельности Н. М. Ядринцева и Г. Н. Потанина. Областники, видевшие своей целью отделение Сибири от царской России и ее самостоятельное политическое и экономическое развитие, считали все беды этого края явлениями, привнесенными извне и созданными искусственно. Соответственно отрицалась даже возможность каких-либо положительных русских влияний на коренное население. Ими часто преднамеренно выпячивались и преувеличивались имевшие место негативные стороны процесса присоединения Сибири и контактов и русского и коренного населения.

Возникнув на слабости источниковой базы, незначительном количестве введенного в научный оборот исторического материала, областническая традиция оказалась несостоятельной в своих выводах еще до революции. Так, в работе «К вопросу о вымирании инородцев» Н. Н. Козьмин на материалах Абаканского и Аскизского ведомств (современные Хакасия и часть территории юга Красноярского края) показал, что углубленный анализ статистических данных конца ХIХ – начала ХХ в. не подтверждает распространенные в литературе выводы о вымирании коренных жителей. С выходом в свет в 1911 – 1912 гг. работы С. К. Патканова «Племенной состав населения Сибири», в которой на конкретных цифрах Всероссийской переписи 1897 г. показан значительный рост численности коренного населения, несостоятельность областнической традиции была подтверждена на основе широких достоверных статистических материалов.

Существенный удар как по историческим и политическим, так и по демографическим концепциям областничества был нанесен уже в советское время с началом бурного развития Сибири и вводом в научный оборот нового большого источникового материала. Вместе с тем в советской литературе пропагандистского характера рецидивы подобного подхода к освещению этнической истории Сибири продолжали бытовать вплоть до 60-х гг., будучи в данном случае призванными подчеркнуть роль Октябрьской революции и деятельность Коммунистической партии в сохранении сибирских народов, которым в царское время якобы угрожало вырождение и вымирание. Рассчитанные на широкие слои общественности, публикации подобного рода создали у большей части населения нашей страны, а также за рубежом представление о Сибири как о крае, где шло массовое вымирание коренных жителей. Например, американский публицист Дж. Джордж считал, что небольшие местные народы революция спасла от биологического исчезновения и называл в качестве примера алтайцев.

Большинство зарубежных исследователей Сибири, писавших по указанной теме в основном уже в ХХ в., также отдали дань этой негативистской историографической традиции, поскольку значительная часть таких работ имела явно заказной антисоветский характер и соответствующие разделы сочинений отечественных историков и публицистов областнического направления как нельзя лучше подходили для иллюстрации тезиса об исконно враждебной по отношению к коренному населению политике Русского государства и глубоких исторических корнях агрессивности русско-совет-ского империализма. Наиболее заметными представителями этого направления зарубежной историографии являются В. Коларз и Р. Конквест. В то же время зарубежная историография не могла игнорировать конкретных фактов роста общей численности коренного населения как в ХVII – ХIХ, так и в ХХ вв., и в результате появлялись работы, достаточно объективно освещавшие процессы этнического развития в Сибири и национальную политику царского и советского правительств. Сюда следует отнести работы Т. Армстронга, Р. Пайпса, В. Конолли. Следует отметить, что, в отличие от отечественной историографии, здесь впервые обращено внимание на имевший место в 20 – 70-е гг. ХХ в. несколько более замедленный по сравнению с темпами роста численности всего населения СССР рост численности коренного населения Сибири, а также сделана попытка объективно объяснить причины этого явления.

10.3. Реальная динамика численности коренных народов Сибири

Изучение процессов исторического развития коренных сибирских народов, проведенное в 40 – 80-е гг. рядом советских исследователей, приводит к выводу о несостоятельности положения об их истреблении и вымирании на протяжении ХVII – ХХ вв. Существует несколько публикаций, касающихся данного вопроса. В работах Г. И. Пелих, например, установлено, что на протяжении последних трех столетий численность туземного населения Нарымского края была относительно постоянной, несмотря на отлив селькупского населения за пределы района в течение всего этого периода. Сохранение постоянной численности населения селькупов могло быть возможно лишь при наличии значительного прироста. Высокий естественный прирост компенсировал не только смертность, но и массовые их переселения в новые районы. Так, данные ясашной книги по Нарымскому уезду за 1629 г. приблизительно подтверждают число его жителей, указанное в материалах переписи 1897 г. В этот период отмечено появление селькупского населения в бассейнах р. Таз, Турухан, Енисей и Чулым. В целом в Томском уезде в 20-е гг. ХVII в. насчитывалось около 2,5 тыс. человек коренного населения, а в 1820 г. на этой же территории проживало примерно 9 тыс. человек За 200 лет население увеличилось в 3,6 раза. Среднегодовой прирост составил 1,3 % и происходил как за счет высокой рождаемости, так и за счет включения в ясак отдельных групп пришлого нерусского населения, например, бухарцев, телеутов, казанских татар и др. Тем не менее естественный прирост населения составлял около 0,5 % в год. Поскольку при этом происходили процессы постоянного сближения коренного населения с русским и как следствие крещение и исключение из числа ясачных инородцев, то цифру прироста следует считать еще более высокой.

Значителен рост численности других коренных народов Сибири. Так, за 250 лет (к концу XIX в.) численность якутов возросла приблизительно с 40 до 244,9 тыс. человек, не уменьшалась численность такого небольшого народа, как тофалары, испытывавшего значительные ассимиляционные влияния со стороны близкородственных тувинцев: если в 1837 г. их насчитывалось 431 человек, то в 1914 г. – 447. По подсчетам Б. О. Долгих, в целом по Сибири (включая народы Дальнего Востока и Северо-Востока) в начале ХVII в. насчитывалось около 200 тыс. человек коренного населения, а в 50-е гг. ХVII в. (в пределах русских границ) – около 160 тыс. Сравнение с данными переписи 1897 г. показывает, что численность коренного населения возросла до 822 тыс. человек, т. е. увеличилась приблизительно в 4 раза. Только с 1816 по 1897 г. численность мужского коренного населения выросла с 220 тыс. до 413 тыс. человек, т. е. на 87,7 %. Рост численности коренного населения продолжался и в ХХ в.

Однако процессы исторического развития коренных сибирских народов в условиях включения в состав Русского государства, несмотря на рост их совокупной численности, не всегда однозначны. В отдельные периоды численность коренного населения в пределах некоторых районов реально падала, причем иногда весьма существенно. Причинами, ведшими к этим колебаниям, как выяснили некоторые исследователи, являлись процессы ассимиляции, переселения из одних административных районов в другие, насильственные угоны населения иноземными захватчиками, эпидемии. Отмечены и некоторые недостатки в системе подсчета численности населения, приводившие к серьезным погрешностям. В то же время пока детально не выявлен полный комплекс причин колебаний численности, а также не прослежены эти явления на протяжении всего периода сосуществования русского и коренного населения, т. е. в ХVII – ХХ вв. в пределах традиционно принятых географических границ Сибири. Поэтому далее с точки зрения демографии охарактеризовано значение вхождения и пребывания в составе России коренных народов Сибири.

10.4. Влияние ассимиляционных процессов на динамику численности народов Сибири

Важнейшим явлением этнической истории Сибири в указанное время стали широкие процессы ассимиляции, протекавшие как между отдельными группами коренного населения, так и между коренными жителями и пришельцами, т. е. в основном русскими людьми. Процессы ассимиляции второго типа были столь интенсивны и заметны, что, по мнению некоторых исследователей прошлого столетия, в ХIХ в. в Сибири сложилась особая группа русского народа, включавшая большое количество иноэтничных элементов. Процессы взаимовлияний различных групп коренного населения, также масштабные и интенсивные, были менее заметны и получили значительно меньшее освещение, а иногда и искаженное толкование. Так, по данным Б. О. Долгих, в середине ХVII в. численность юкагиров составляла 4 775 человек. Уже в конце этого столетия их осталось всего 2 665 человек.

Таким образом, примерно за 50 лет юкагирское население уменьшилось почти в 2 раза. Б. О. Долгих объяснил причину резкого уменьшения его численности в основном различными последствиями царского колониального режима. Однако за это же время на прежней территории расселения юкагиров появилось многочисленное тунгусское и якутское население, и в результате общая его численность даже возросла Вследствие того, что менее развитые юкагиры, жившие еще в условиях каменного века, активно ассимилировались тунгусами и якутами. Как показывают данные археологии, еще задолго до прихода русских людей начались и активно развивались процессы ассимиляции и вытеснения проживавших на обширных пространствах между р. Лена и Анадырь юкагиров тунгусскими пришельцами. Так, ярко выраженный юкагирский керамический комплекс в раннем железном веке полностью господствует на значительной части территории современной Якутии; затем на стоянках появляются вещи тунгусского происхождения; постепенно они начинают доминировать в составе инвентаря и в результате полностью вытесняют юкагирскую керамику.

Включение этих народов в состав Русского государства, видимо, в первые десятилетия к существенным изменениям не привело и процессы ассимиляции сохранялись. С середины ХVII в. к ним добавились процессы слияния с русским населением. Так, Б. О. Долгих отмечал, что уже во второй половине ХVII в. около 10 % юкагирских женщин находились вне своих родов, а у многих служилых и промышленных людей на северо-востоке Сибири женами были юкагирки. Традиционный образ жизни юкагиров приводил к частым голодовкам, во время которых, как, например, в 1838 г. на Колыме, они искали спасения в русских селениях. Часть из них неизбежно оставалась там на постоянное жительство. Антропологические обследования русского населения на северо-востоке Сибири свидетельствуют об участии юкагиров в его формировании.

С конца ХVII в. на территорию расселения юкагиров с востока продвигаются чукчи, также включая часть из них в свой состав. В результате (при наличии и некоторых иных факторов, таких как столкновения с воинственными чукчами в XVIII в.) численность юкагиров постоянно снижалась: с 1,2 тыс. человек в 1897 г. до 1 112 человек по сведениям переписи 1989 г. Данная тенденция сохраняется и в настоящее время, так как круг общения с иными этносами продолжает расширяться, особенно в результате того, что юкагирская молодежь обучается и проживает в интернатах в русских и якутских селах и городах.

Внутренняя ассимиляция у народов Сибири

Поскольку к ХVII в. Сибирь была весьма слабо заселена различными по своему происхождению этническими группами, являвшимися коренным населением региона, то это вело к тому, что зоны контактов с другими этносами были весьма велики. Наблюдались заметные процессы внутренней ассимиляции. Такие явления отмечались, например, у кочевавших на Северном Урале ненцев и северных коми, приведшие к ассимиляции части ненцев, в основном через брачные контакты, и образованию в ХIХ в. особой этнографической группы колвинских ненцев («колва-яран»). К концу ХIХ в. ненцы Усть-Колвинской волости и более южных районов в большинстве своем были уже православными и жили как зыряне. Таким образом, они были исключены из процессов консолидации ненецкого народа. В свою очередь (по этнографическим данным ХХ в.), среди сибирских ненцев не менее 12 % происходили от ассимилированных ненцами ханты и не менее 8 % – от ассимилированных ненцами энцев. В ХVII в. на Таймыре слились в единое целое «пясидская самоядь» и тавги, образовав новое племя нганасан, которое в ХVIII в. ассимилировало часть тунгусов-ванядов (маятов).

Другим заметным явлением в процессах ассимиляции ХVII – ХХ вв. была начавшаяся задолго до этого тюркизация угро-, кето-, самоедоязычных и других групп населения по всей зоне таких контактов от Урала до Саян и Якутии. Среди наиболее масштабных здесь следует отметить ассимиляцию в ХVII – ХVIII вв. татарами некоторых групп южных ханты (частично это устанавливается и по данным археологических раскопок в Барабе), селькупского и тунгусского населения в Томском Приобье в ХVII – ХIХ вв. со стороны различных местных групп тюркоязычного населения, кето- и самоедоязычных этнических групп на Енисее (аринцы, ястынцы, котты, моторы, камасинцы, асаны, кашинцы и другие) в ХVII – ХIХ вв. со стороны качинцев, кызыльцев, тубинцев и других тюрков, почти полная к концу ХIХ в. тюркизация кумандинцев (этноса во многом еще не установленного происхождения) со стороны окружающего тюркского населения Алтая, тунгусов и юкагиров со стороны якутов почти по всей территории современной Якутии.

В ХVIII в. на Таймыре продолжали якутизироваться оленные эвенки (роды Эджен, Долган и другие) и впоследствии стали основой нового тюркоязычного народа – долган. В сегодняшней Якутии, например, нет чисто эвенкийских или эвенских селений: эвенки и эвены, как правило, живут вместе с якутами и русскими. В результате смешения якутов и эвенков появилась этнографическая группа ессейских якутов, отличающаяся по многим признакам от основного этноса. По данным переписей, в 1959 г. 76,4 % проживавших в Якутской АССР эвенков считали своим родным языком якутский, в 1979 г. – 82,2 %.

В то же время ассимилировались тюрки и некоторые отюреченные группы, проживавшие среди более многочисленных соседей, в первую очередь бурят. Так, к концу ХIХ в. почти завершились процессы ассимиляции карагасов и сойотов в Прибайкалье. В ХVIII – ХIХ вв. в состав бурятского народа вошли и тунгусы, проживавшие в Южном Прибайкалье и Западном Забайкалье. В настоящее время насчитывается около 20 родовых групп тунгусского происхождения, что округленно составляет 10 % от общего числа бурятских родов. Тунгусский компонент в составе бурятского народа так велик, что это сказалось и на языке, и на его антропологии: современные буряты в данном отношении заметно отличаются от других народов монгольского происхождения. К концу ХIХ в. почти исчезло тунгусоязычное население и в междуречье Оби и Енисея, растворившись в том числе среди селькупов и чулымских тюрков. Ассимиляции со стороны тунгусов, а затем якутов и позднее чукчей, как уже отмечалось, подверглись юкагиры.

В 20 – 30-е гг. ХХ в. в ходе проведения национально-территориального районирования в Средней Сибири исчезли такие этнические группы, как качинцы, сагайцы, кызыльцы, бельтыры, койбалы, большинство чулымских тюрков; все они официально стали хакасами. Но если первые пять названных групп к настоящему времени слились в единый народ, то чулымские тюрки, жившие в основном среди русского населения за пределами границ Хакасии, почти слились с последними, хотя в середине 70-х гг. около 1000 их и записались хакасами. В начале 60-х гг. хакасами записались и последние камасинцы.

В последние годы процессы этнической ассимиляции у небольших этносов нарастают. Так, на территории многонационального Красноярского края, заселенного различными по своему происхождению коренными народами, это характерно для всех проживающих. В 1989 г. у чулымских тюрков из 214 супружеских пар однонациональными были лишь 65, у кетов из 184 лишь 51, у энцев из 62 лишь 5. В 1990 г. вступили в смешанные браки 37,8 % долган, 47 % ненцев и 59 % нганасан, в то время как в 1971 г. этот показатель у долган составил 26,3 %, у ненцев – 31,4 и у нганасан – 15,1 %. В 1974 – 1978 гг. смешанные браки среди эвенков составляли 33,7 %, а в 1984 – 1988 гг. – уже 44,9 %.

О масштабах процессов ассимиляции, протекавших между сибирскими народами, свидетельствуют следующие данные. В 1840 г. в Киренском округе Иркутской губернии среди тунгусского населения насчитывалось 1 645 мужчин, в 1897 г. – всего 1 210 человек, т. е. произошло уменьшение на четверть. В то же время в пределах округа численность якутского населения выросла с 25 до 1 369 мужчин т. е. более чем в 50 раз. В 30-е гг. ХVIII в. в Олекминском округе Якутии в ясак было приписано около 500 якутов и 260 тунгусов. Через сто лет Вторая ясачная комиссия определила число якутов уже в 4 197 человек мужского пола, а тунгусов в 491 человек мужского пола. Таким образом, за 100 лет численность якутов увеличилась в 8 раз, а тунгусов – менее чем в 2 раза. В 1897 г. якутов мужского пола в округе насчитывалось 7 871 человек, а тунгусов – только 448. В результате в период 1730 – 1897 гг. якутов стало больше почти в 16 раз, а тунгусов – почти в 2 раза. По данным переписи 1897 г., для 55,5 % тунгусского населения Сибири и Дальнего Востока родными языками были русский, бурятский, якутский и юкагирский. В 70-е гг. ХVIII в. насчитывалось 827 томских телеутов, а в 1858 г. их осталось только 549 (падение более чем на треть), что объяснялось принятием ими ислама и причислением в отчетной документации к другой конфессиональной группе – томским татарам. К середине ХVIII в. численность туринских татар, например, уменьшилась почти вдвое и продолжала сокращаться в дальнейшем, но при этом общая численность ясачных людей (в основном манси) в Туринском округе росла: в 1763 г. – 1 130 человек, в 1816 г. – 1 697.

В 90-е гг. ХХ в. наметились и обратные процессы. Ряд потомков небольших этнических групп, ранее вошедших в состав более крупных коренных народов, поднимали вопросы о выделении их из этих этносов и признании в качестве отдельной национальности. Так, активисты национального движения телеутов в 1991 г. добились разрешения сменить прежнюю запись в паспортах «татарин» на «телеут». Таким образом, в список народов России был внесен новый этноним. Отмечается определенное стремление к этническому самоопределению у кумандинцев на Алтае, у чулымских тюрков, официально считающихся хакасами, у потомков сойотов, входящих теперь в состав бурятского народа. Если подобные настроения приобретут массовый характер, численность сибирских татар, алтайцев, хакасов и бурят может официально уменьшиться на несколько тысяч или сот человек.

Ассимиляционные процессы с русским населением

В ХVII в. соседями подавляющего большинства этносов Сибири стали русские люди. Естественным результатом этого стали процессы взаимовлияний. В силу численного преобладания русского населения уже к началу ХVIII в., а также более высокого уровня развития их хозяйства в Сибири преобладали процессы ассимиляции коренного населения. В ХVII – ХVIII вв. в состав верхних слоев русского сибирского общества вливались представители верхушки местного населения, которые жаловались высокими чинами и званиями и привлекались к военной и административной службе. Известны такие династии служилых людей, детей боярских и дворян, как потомки мансийского князя Аблегирима (род Албычевых), мурзы Енбулата, кондинского князя Сатыги, знатного кыргыза Айкана, якутских тойонов Сахалтина, Матвеева-Отконова, Поротова, обуряченных тунгусских князей Гантимуровых и др.

Для несения воинской службы широко привлекались и простые люди из числа коренных жителей. Например, в г. Тара в 1626 г. служилых юртовских татар насчитывалось 57 человек, а в 1701 г. – 84. В 1627 г. томские татары и чатские мурзы составляли около трети служилого населения Томска (38). В ХVII – ХVIII вв. качинцы также составляли значительную часть гарнизона Красноярска, много местных жителей служили в гарнизонах Тобольска, Кузнецка, Якутска и других городов. В Забайкалье в начале 60-х гг. ХVIII вв. создавались казачьи полки из конных тунгусов (500 человек) и бурят (2 400 человек).

Второй крупной группой коренного населения, влившейся в состав русских сибиряков, являются так называемые «ясыри», т. е. пленные. В большинстве своем они проживали в русской среде, в результате чего крестились и обычно обрусевали. В ХVII – начале ХVIII в. документы многих сибирских городов содержат большое количество таких сообщений.

В течение же ХVIII в. указанные процессы постепенно прекратились, уступив место явлениям более широкой, народной ассимиляции. Именно в это время в связи с почти повсеместным прекращением боевых действий русское население выходит из-за стен острогов и широко расселяется рядом с коренными жителями. Тем не менее в ХVIII в. еще не наблюдалось явлений массовой ассимиляции. Почти все группы коренного населения отмечались там, где они фиксировались и ранее. Однако постепенные процессы культурных влияний со стороны соседнего русского населения, проходившие в это время, к середине ХIХ в. привели к полному слиянию с ним целого ряда территориальных групп коренного населения, таких как «канские татары», чулымские тюрки, проживавшие по р. Кия, Большой и Малый Кемчуг, эвенки бассейна Средней Ангары, буряты или обуряченные тунгусы западной части Прибайкалья и бассейна Верхней Ангары, все коренное (тюркизированное к тому времени) население Красноярского лесостепного района и не переселившееся на левобережье (также в основном тюркизированное) население правого берега Енисея от Восточного до Западного Саяна (включая, например, всех койбалов), большинство так называемых «сымских остяков». К концу ХIХ – началу ХХ в. это были районы чисто русского крестьянского расселения, и коренное население там уже официально не фиксировалось. Лишь «воспоминанием о прежних тунгусских жителях по Чуне и Бирюсе, – писал о населении бассейна левобережья Средней Ангары С. К. Патканов, – служит тип их нынешних обитателей, несколько напоминающий тунгусов».

Как показали результаты антропологических обследований в районе р. Ангары, у русского старожильского населения прослеживается заметная монголоидная примесь, свидетельствующая о недавних процессах расового смешивания. К началу ХIХ в. красноярские качинцы и аринцы настолько обрусели, что даже Качинская степная дума, учитывая трудности сбора ясака с них из-за значительной отдаленности, в 1827 г. была вынуждена объявить, что «…ежели они (красноярские качинцы) не возвратятся в свои кочевья, т. е. в Минусинскую округу к своим князцам, то будут переименованы в крестьяне». Однако даже перспектива уплачивать более высокие подати, видимо, не испугала их; обрусевшие качинцы продолжали оставаться на прежних местах и проживали вместе с русскими в д. Маганской, Шало, Юксеево и др. Перепись 1897 г. уже не отметила здесь туземного населения. Основная масса тунгусского населения Забайкалья, обитавшая на юго-востоке области, к концу ХIХ в. проживала вместе с русскими людьми, в результате чего современное русское население многих сел Борзинского и соседних районов Читинской области имеет заметную монголоидную примесь.

К концу ХIХ в. фактически обрусели и буряты, проживавшие между р. Хилок и Чикой (Цонголов род); в результате ононская русская группа Забайкалья отличается явными признаками монголоидности, свидетельствующими о массовости смешения с местным населением: доля бурят, вошедших в эту группу, составляет примерно 40 %, а эвенков — 20 %. В ХIХ в. на территории Бурятии по р. Селенга и Уда также появилась крупная смешанная группа в результает масштабной деятельности Троицко-Селенгинского монастыря, выкупавшего за калым у бурят женщин и выдававшего их после крещения замуж за русских мужчин (беглых и ссыльных). По данным антропологических исследований, в забайкальских популяциях смешанного происхождения доля бурятской крови в целом составляет более 40 %. Антропологические обследования русского населения на Верхней Лене выявили, видимо, бытовавшую здесь в ХVIII – ХIХ вв. сильную метисацию, уменьшившуюся затем в результате нового прилива русских поселенцев. Здесь в русскую среду вошла крупная группа якутов. Старожильческие группы русского на селения, проживающие в Заполярье от Лены до Колымы, включили в свой состав значительное число местных жителей – юкагиров, тунгусов и якутов. В настоящее время большая часть этих русских групп близка по своему расовому типу якутам при наличии явных следов участия в этническом смешении эвенов и юкагиров.

В меньшей степени процессы вливания коренного населения в состав русского характерны для Западного Зауралья, поскольку проживавшее здесь татарское населения (как и другое мусульманское население Западной Сибири) по причинам религиозных различий слабо вступало в контакты с русским. Тем не менее и здесь зафиксирован такой факт, как смена к концу ХVII в. прежнего татарского населения по р. Исеть русским. Произошло это в основном в результате этнического смешения. С конца ХVI и до конца ХVII в. наблюдается сокращение татарского населения среднеиртышского региона. Численность тюменско-туринских татар несколько уменьшилась и в конце ХVIII в.: с 6 501 человек в 1763 г. до 6 268 в 1782 г. К концу ХIХ в. сильно обрусели телеуты, проживавшие в русской среде по р. Ур, Ускат, Кондома и Томь, т. е. в отрыве от центра своего расселения. В советское время религиозные препятствия стали играть заметно меньшую роль и межэтнические контакты усилились; так, полностью растворились среди русского населения туринские и обские татары, значительная часть калмаков, меньшая часть эуштинцев и барабинцев. В настоящее время количество межэтнических браков (более чем на 85 % с русскими людьми) у татар Западной Сибири, проживающих в городах, достигает 60 – 80 %, а в сельской местности – 20 – 40 % в разных регионах. В 1981 – 1985 гг. количество межэтнических браков у приобских селькупов (также в основном с русскими людьми) составило более 97 %.

Большое влияние на динамику численности некоторых народов в ХХ в. оказали процессы индустриализации и связанной с этим урбанизации. Наиболее ярким примером здесь является судьба шорцев, проживающих в основном на территории Кемеровской области – одной из самых урбанизированных в России. Так, по переписи 1897 г. учтено 12 037 шорцев, а по переписи 1979 г. – 16 033 (из них в Кемеровской области – 12 767). Известно также, что в 1926 г. в городах проживало всего 45 шорцев, а в 1989 г. – уже 9,3 тыс. В 1970 г. только за пределами РСФСР проживало 1,5 тыс. шорцев. В последние десятилетия шорцы стали одним из самых урбанизированных народов не только Сибири, но и страны в целом. Оказавшись в иноэтничной среде, в отрыве от родных мест, эта весьма значительная часть шорского народа не могла не подвергаться широким процессам ассимиляции и растворялась среди других этносов, в основном в русском. Если до 1970 г. еще шел общий численный рост шорцев, то в 1979 г. и в дальнейшем фиксировался его спад как в Кемеровской области, так и по стране в целом. Вторым по степени урбанизированности из числа крупных сибирских народов, видимо, является хакасский. Например, с 1926 по 1939 г. число хакасов-горожан выросло в 25 раз и составило 5 186 человек в настоящее время удельный вес их в общей численности народа выше, чем у алтайцев и бурят. Удельный вес лиц, проживающих за пределами своей республики, у хакасов также выше, чем у алтайцев, тувинцев и бурят. Таким образом, объективный процесс урбанизации в Сибири в ХХ в. повлиял и на развитие коренных сибирских этносов.

Одновременно и русское население вливалось в состав коренного. Эти процессы, хотя и уступавшие по массовости первым двум, имели место на всей территории Сибири. Наиболее заметны они в районах, где русское население по своей численности уступало коренному, например, так называемые «затундренные крестьяне» на Таймыре, участвовавшие в сложении нового сибирского народа – долган, «ленские ямщики», частично вошедшие в состав якутов.

Процессы ассимиляции коренного населения (как внутренние, так и с русскими людьми) наряду с факторами иного характера заметно сказывались на динамике его численности. Так, устойчиво положительной она была лишь у наиболее крупных и компактно проживавших этносов Сибири – бурят и якутов. Происходило это за счет как внутреннего воспроизводства, так и включения в свой состав иноэтничных элементов. В результате в период с XVII в. до конца XIX в. численность бурят выросла с 25 – 27 до 288,6 тыс. человек, а численность якутов – с 28 – 30 до 225,8 тыс. человек. При этом уменьшалась, иногда до полного исчезновения, численность проживавших на этих же территориях тунгусов, юкагиров, карагасов и сойотов. Например, в Якутской области в 1859 – 1897 гг. число тунгусов уменьшилось с 13 152 до 12 231 человек. Совокупное же число коренных жителей неизменно росло. Так, в середине 70-х гг. ХVII в. в Якутском уезде ясачных якутов, тунгусов и юкагиров значилось 9 515 человек, в 1737 – 1738 гг. – 14 175, а в 1775 г. – 30 183 человек. В 1818 г. в Якутской области численность коренного населения составляла 142 405 человек, в 1897 г. – 235 623, а к 1911 г. 256 253 человек (55). Значительно прибавили в численности, особенно в течение ХIХ в., и так называемые «минусинские» или «абаканские татары», фактически включив в свой состав большинство окружающих иноэтничных групп. Выросло и число сибирских татар; например, только численность барабинцев выросла с 845 человек в 1701 г. до 4983 в 1823 г., а общая численность тюркоязычного населения Западно-Сибирской равнины в 1816 г. достигала 35,6 тыс. человек. В 1989 г. только сибирских татар здесь уже проживало 180 тыс. человек. При этом численность соседних с татарами ханты, манси и селькупов росла значительно медленнее, а некоторые их территориальные группы исчезли вовсе. Так, если в ХVII – середине ХIХ в. в местах проживания обских татар фиксировались и «татары» и «остяки», то в начале ХХ в. «остяки» не упоминались вовсе.

Таким образом, сильные процессы ассимиляции, а также ряд других факторов сдерживали рост численности некоторых малочисленных или сильно рассеянных на больших территориях этносов. В первую очередь, это относится к сибирским тунгусам, расселенность которых на обширных территориях вела к их слиянию с соседями – бурятами, якутами, русским и другими народами. В XVII – конце XIX в. общая численность тунгусов выросла в 3,5 раза, составив 62 068 человек. Однако динамика роста, особенно применительно к отдельным территориям, была крайне неустойчивой. Например, в ХVII в. численность тунгусов Средней и Западной Сибири, по подсчетам В. А. Туголукова, составляла 12,6 тыс. человек, в 1897 г. она снизилась до 9,8 тыс., а к 1927 г. – до 7,7 тыс. человек, что автор объясняет широкими процессами ассимиляции распыленно проживавшего на огромных пространствах тунгусского населения со стороны многочисленных соседей. По этим и иным причинам слабо росла численность некоторых групп населения Обь-Енисейского междуречья. Как уже отмечалось, число селькупов Нарымского края по данным ясашной книги 1629 г. приблизительно совпадает с их численностью по материалам переписи 1897 г. Мало выросла за это время и численность ненцев и энцев – приблизительно с 8 тыс. в ХVII в. до 11,5 тыс. человек в 1897 г. (при этом около 10 – 12 % ненцев происходило от ассимилированных ханты). В последние десятилетия стала заметнее уменьшаться численность чулымских тюрков, так как это, пожалуй, единственный народ Сибири, у которого метисы не вливаются в данный этнос, а предпочитают русскую национальность.

Процессы ассимиляции, особенно заметные с ХIХ в., привели к существенному изменению этнической карты Сибири. Их определяющая роль в имевших место замедлениях роста, колебаниях численности или общего уменьшения, иногда вплоть до полного исчезновения отдельных этнических групп, подтверждается фактом роста общей численности совокупного коренного населения Сибири в ХVII – ХХ вв., несмотря на широкие процессы вливания коренного населения в состав русских сибиряков.

Косвенным подтверждением сказанного служит пример этнического развития южных алтайцев, предки которых вошли в состав России в 60-е гг. ХVIII в. и долгое время жили в фактической изоляции от русского и других народов в силу ряда ограничений административного характера. Не имея каких-либо этнических контактов с другими народами, алтайцы показывали устойчивый рост своей численности – в 1763 г. – около 1 тыс. человек, в 1857 г. – 11 775, в 1897 г. – 45,7 тыс. человек. В дальнейшем с ростом межэтнических контактов темпы увеличения численности замедлились, и в период с 1897 по 1989 г. алтайцев стало больше лишь в 1,6 раза. Следует сказать и об одной из групп сибирских татар (ясколбинских или «заболотных татар»), живших чистым этническим массивом. Изолированные непроходимыми болотами от русского и другого населения, ясколбинцы в ХVII – начале ХIХ в. показывали устойчивый рост своей численности: в 1629 – 1631 гг. – 285 человек, в 1660 г. – 550, в 1700 г. – 865, в 1782 г. – 1 160, в 1816 г. – 1 394 человек. Другие же народы или этнические группы Сибири имели обычно более сложную динамику роста.

10.5. Боевые действия и их влияние на численность народов Сибири

В целом, как известно, процесс присоединения Сибири шел мирным путем. Однако происходили и вооруженные столкновения на ее территории, в ходе которых гибли коренные жители. Все вооруженные столкновения можно разделить на три типа: между отдельными группами коренного населения; между русскими людьми и коренными жителями; между коренными жителями и иноземными агрессорами. Фольклор коренного населения и первые сообщения русских источников свидетельствуют о том, что дорусское время для большинства сибирских народов характеризовалось как период ожесточенной межплеменной или межродовой войны. Наиболее известны здесь борьба между ненцами и ханты из-за оленей и промысловых угодий, грабительские набеги енисейских кыргызов на соседей, борьба тунгусов с якутами из-за охотничьих угодий, кровавые межродовые столкновения у якутов, конфликты между «конными тунгусами» и бурятами и т. д. Русские источники отмечали высокий дух воинственности у князцов ханты и манси. Широко известна «юрацкая кровавая самоядь». Об эвенках известно, что они «люди воисты, боем жестоки». Западноевропейский наблюдатель писал, что нередко до полусотни конных тунгусов, напав на четыре сотни «монгольских татар», доблестно разбивают их по всем правилам. Закаленными и опытными воинами, наводившими страх на соседей, были енисейские кыргызы.

Включение Сибири в состав России не сразу привело к окончанию всех этих конфликтов. В ХVII в. и позднее продолжались набеги ненцев на ханты и ответные действия последних, убийства тунгусами якутов, которых они заставали в своих охотничьих угодьях на Витиме, Патоме и Олекме, отдельные столкновения между бурятами и тунгусами; отмечалась частая гибель коренного населения в ходе набегов кыргызов на русские ясачные волости. Столкновения эти иногда были весьма масштабными. Так, в 1653 г. ханты разгромили род ненецкого князца Ледерея, находившийся на соболином промысле. В 1678 – 1679 гг. пришли на Обдорь «воровская самоедь больше 400 человек и ясачных остяков,… убили 23 человек… а жен их грабили… а детей имали к себе в полон…»). Енисейские кыргызы неоднократно громили шорцев, чулымских тюрков, кузнецких татар, убивая десятки людей. В 1692 г. они почти полностью разорили «канских татар».

Точные цифры потерь коренного населения установить не удается, вероятно, в целом в русское время они были достаточно невелики. По нашим данным, в ходе таких столкновений погибло около 0,5 тыс. ненцев и ханты, 0,3 – 0,4 тыс. тунгусов и якутов, примерно 1 тыс. жителей Саяно-Алтая, несколько сот бурятов и др. т. е. всего несколько более 2 тыс. человек, что составляет около 1 % совокупной численности коренного населения на начало ХVII в.

Вооруженные столкновения с русскими людьми были известны на большей части региона, но длились они, за небольшими исключениями, лишь до начала ХVIII в., т. е. в период присоединения Сибири. В дальнейшем они полностью прекратились и могут быть исключены из числа факторов, влияющих на численность коренного населения.

Первые вооруженные столкновения указанного типа происходили еще в ХVI в., в ходе продвижения отряда Ермака. Известно, что казакам пришлось выдержать ряд сражений с сибирскими татарами, манси и ханты, понесшими определенные потери. Боевые действия продолжались в период походов правительственных отрядов по территории Западной Сибири. Велась борьба союзников Кучума: в 1593 г. против пелымского (мансий-ского) князца Аблегирима, а через несколько лет против селькупского союза племен – Пегой орды. Продолжались военные действия и против откочевавших в степи и оставшихся верными Кучуму сибирских татар, апогей которых пришелся на 1598 г., когда произошло крупное сражение на ручье Ирмень. В начале ХVII в. в ходе продвижения русских отрядов на р. Томь и Енисей произошли первые столкновения с енисейскими кыргызами, не желавшими расставаться с властью над подчиненным населением (кыштымами). Вооруженная борьба с енисейскими кыргызами, поддерживаемыми монгольскими феодалами, продолжалась почти столетие (до начала ХVIII в.) и отличалась крайним ожесточением. Кроме кыргызов в ней участвовали (и понесли большие потери) и их бывшие данники – вначале на стороне кыргызов, а к концу ХVII в. в основном на стороне России. В ходе продвижения к востоку от Енисея русские отряды столкнулись с тунгусами и бурятами, где особенно упорную борьбу пришлось вести против князцов Тасея и Оилана. Ожесточенные сражения имели место и в 30 – 40-е гг. ХVII в. в ходе присоединения Якутии. В целом для большинства территорий Сибири была характерна ситуация, когда вооруженные столкновения коренного народа с русскими людьми продолжались от нескольких месяцев до 20 – 30 лет, в основном в период присоединения данных территорий к России. Исключение составляли, как уже указывалось, енисейские кыргызы, а также часть ненцев – «юрацкая самоядь». Хотя последние с середины ХVII в. формально вошли в состав России, однако длительное время они и часть других ненцев фактически оставались независимыми. Так, в 1644 г. ненцы разорили посад Пустозерска, в 1662 г. захватили сам город и сожгли его, а в 1730, 1732, 1746 гг. и даже в 1797 г. совершили смелые набеги на русские села и «самоедь пустозерскую».

Первые достоверные сведения о потерях коренных жителей в ходе боевых действий против русских людей связаны с упоминавшимся сражением на ручье Ирмень в 1598 г., когда погибло и утонуло более 200 татар. Завершился же основной период военных столкновений с русскими людьми еще более крупным сражением – разгромом в 1692 г. кыргызов-тубинцев, которые из Минусинских степей перекочевали в Канскую землю, присягнули на верность царям, а затем, разграбив местных ясачных людей, двинулись назад, в свои кочевья на р. Тубу. Канские «татары» направили жалобу в Красноярск, и почти весь его гарнизон вместе со служилыми «подгород-ны-ми татарами» вышел на перехват тубинцев. Ожесточение красноярцев было так велико, что перед выходом были перебиты все кочевавшие под городом тубинцы и другие кыргызы, поскольку существовала опасность захвата ими города в отсутствие гарнизона. Общее число этих жертв неизвестно. Тубинцы были перехвачены уже на Енисее и разгромлены в ожесточенном сражении, в ходе которого погибло около 650 мужчин, а в плен попали почти все женщины и дети, а также 40 мужчин. В результате один из четырех кыргызских улусов фактически прекратил существование.

Точные цифры потерь коренного населения в ходе большинства боевых действий в Сибири отсутствуют. Достаточно уверенно можно лишь сказать, что они никогда единовременно не были так велики, как в названных двух случаях. Так, в ходе разгрома крупного восстания в Якутии в 1642 г., когда в своих острожках погибло некоторое количество якутов, воевода П. П. Головин повесил еще 23 человека. Определенные потери несли тунгусы и буряты в ходе присоединения их земель к России (например, в 1633 г. было разгромлено стойбище князца Корендея на р. Чуна, а в 1641 г. улус князца Чепугая на Верхней Лене), но в источниках не отмечено случаев массовой гибели людей. Продолжительность периода боевых действий против крупнейших коренных народов (якутов, тунгусов и бурят) была невелика и вряд ли они заметно сказывались на их численности, как и на численности большинства народов Сибири. Потери же ненцев также в целом незначительные, в большинстве случаев были намного ниже, чем потери их противников. Наибольшие потери понесли сибирские татары в конце ХVI – начале ХVII в., а также енисейские кыргызы, воевавшие до начала ХVIII в. Состояние источников не позволяет произвести точный подсчет потерь.

Проведенный нами приблизительный расчет показывает, что всего погибло 3 – 3,5 тыс. кыргызов и их кыштымов, не более 1 тыс. татар, приблизительно 1 тыс. бурят, тунгусов и якутов, почти 0,5 тыс. представителей других народов, т. е. около 6 тыс. человек. Предполагая, что гибли, главным образом, мужчины и условно считая их число в Сибири к началу ХVII в. равным числу женщин (т. е. 80 – 100 тыс. человек), можно сказать, что в ходе боевых действий погибло от 6 до 7 % мужского населения. При этом не менее половины потерь пришлось на долю енисейских кыргызов, численность которых вместе с ближними кыштымами на начало века составляла 8 – 9 тыс. человек (т. е. 4 – 4,5 тыс. мужчин). Для остального же населения Сибири совокупное число потерь мужчин колебалось, видимо, в пределах 3 – 4 %. Необходимо также учитывать, что эти потери разнесены во времени, а к концу ХVII в. численность коренного населения увеличилась.

Следует отметить, что потери коренного населения в результате боевых действий против русских людей были ощутимы, но для подавляющего большинства народов не имели серьезных последствий.

С первых лет присоединения Сибири коренные жители гибли и в результате вторжений иноземных захватчиков. В первую очередь это касалось тех, кто проживал в пограничной полосе. Если после завершения вооруженного русско-маньчжурского конфликта, т. е. с конца ХVII в., граница от Охотского моря и до Западного Саяна была определена и стала достаточно спокойным местом, то граница от Саяна и далее до Урала постоянно нарушалась при вторжениях Алтын-ханов, а затем и джунгар в Саяно-Алтае вплоть до начала ХVIII в., набегах калмыков и тех же джунгар в Западной Сибири до середины ХVIII в., а также казахов и каракалпаков вплоть до ХIХ в. В конце ХVII в. на северо-востоке Сибири начались и продолжались в течение следующего столетия набеги независимых тогда чукчей на юкагиров. Вооруженные силы России, включавшие и отряды коренных жителей, были еще не в состоянии обеспечить надежную защиту границ, что приводило к многочисленным случаям гибели коренного населения — сибирских татар (в том числе барабинцев, телеутов и др.), разноэтничного населения Приенисейского края и Кузнецкой земли, бурят и «конных тунгусов» (еще до недавнего времени были живы бурятские предания о монгольском Сухэр-нойоне, неоднократно вторгавшемся в пределы Бурятии), юкагиров и др. от рук иноземцев.

Страницы сибирских документов донесли до нас много таких фактов. Например, в 1631 г. калмыки разгромили курдакско-саргатских татар, в результате чего их численность уменьшилась более чем на 20 %. В челобитной 1660 г. ясачные люди Тарского уезда сообщали, что «кучюмовы внучата с калмыцкими воинскими многими людми» разгромили пять верхних ясачных волостей уезда, убив многих мужчин и взяв в плен более семисот женщин и детей. После похода в 1663 – 1664 гг. монгольского хана Лоджана на Средний Енисей и разгрома им кыргызов и «ясачных землиц» в Тубинской земле только от голода умерло 300 человек. В конце ХVII — начале ХVIII в. в ходе ожесточенных боев по обороне Кузнецка от кыргызов и джунгар численность «выезжих телеутов» уменьшилась с 380 человек в 1671 г. до 300 в 1715 г. В ХVII в. численность чулымцев сократилась примерно на 20 %, и лишь в первой половине ХVIII в. с прекращением набегов кыргызов она стала быстро расти. В 1693 г. в сражении с казахами и каракалпаками, погромившими русские деревни, вместе с русскими людьми погибло и попало в плен более 50 татар и новокрещенов. В 1709 – 1710 гг. джунгары разгромили почти все ясачные волости Кузнецкого уезда. В 1734 – 1735 гг. казахи разгромили несколько русских и татарских деревень в Тарском уезде.

Общее число потерь, связанных со вторжениями иноземцев приблизительно составляет: для татар – 1,5 тыс., для населения Приенисейского края – 1,5 – 2 тыс., для бурят и конных тунгусов – 0,8 – 1 тыс., для юкагиров – несколько сот человек. Всего же в результате таких вторжений погибло от 4 до 5 тыс. человек из числа коренного населения, что сравнимо с потерями от рук русских людей.

В ХVIII – ХIХ вв. коренное население было наконец избавлено от потерь, связанных с боевыми действиями, а угроза иноземных вторжений в основном ликвидирована. Потери такого рода стали известны уже в ХХ в. Во время первой мировой войны коренные жители, в частности «минусинские инородцы», призванные на тыловые работы, в основном оставались в Сибири и работали на военных заводах, в шахтах, на железных дорогах и т. д. Участия в боевых действиях они не принимали, и число погибших не выходило за рамки производственного травматизма, характерного для довоенного времени, когда многие из них работали на золотых приисках, угольных копях и т. п. В годы Гражданской войны боевые действия на территории Сибири были очень быстротечны и коренного населения почти не коснулись, что показала Всероссийская перепись 1920 г. Иная ситуация сложилась в годы Великой Отечественной войны. Призыв в ряды действующей армии коснулся и коренных жителей, и подавляющее большинство мужчин на несколько лет было оторвано от семей. Боевые потери коренного населения Сибири были так же высоки, как и потери остального населения СССР, проживавшего на неоккупированной врагом территории и давшего армии максимальное число мужчин. Лишения военного времени, серьезные трудности с продовольственным обеспечением в тылу и в результате повышенная смертность также негативно сказывались на численности населения.

До сих пор отсутствуют точные данные о боевых потерях и смертности в тылу среди коренного населения в годы войны. Поэтому динамику его численности можно проследить, лишь сравнивая сведения последней предвоенной переписи 1939 г. и первой послевоенной 1959 г. Так, в 1939 г. в Сибири (без учета народов Дальнего и Северо-Востока) коренное население составляло 689,6 тыс. человек, а в 1959 г. – 690,8 тыс. (без тувинцев). За 20 лет совокупное население выросло всего на 1,2 тыс. человек, а численность подавляющего большинства народов (кроме бурят) снизилась: ненцев – на 1,3 тыс. человек, селькупов – на 2,1 тыс., эвенков – на 5,6 тыс., эвенов – на 0,7 тыс., алтайцев – на 4 тыс., шорцев – на 1,4 тыс., хакасов – на 3,8 тыс., кетов – на 0,3 тыс., якутов – на 9,8 тыс. человек (по другим данным, в 1939 – 1946 гг. численность якутов уменьшилась на 20,3 тыс. человек). Согласно переписям 1926, 1939 и 1959 гг., т. е. в мирные годы, большинство названных народов показывали, в основном рост своей численности. Причинами чрезвычайно низкого прироста совокупного числа за 20 лет с 1939 по 1959 г., а также падения за это время абсолютной численности большинства отдельных народов можно считать, главным образом, высокие потери на полях боев, а также тяжелые условия жизни в тылу в годы войны. Например, численность тувинцев – народа, вошедшего в состав СССР только в 1944 г. и в меньшей степени ощутившего тяготы войны, за указанные 20 лет выросла с 62 до 99,9 тыс. человек, т. е., более чем на треть. Таким образом, Великая Отечественная война стала причиной крупнейшего за четыре столетия уменьшения численности коренного населения Сибири.

Вероятно, война является одной из важнейших причин отмеченного Т. Армстронгом факта замедления роста численности «северных народов» в период с 1926 по 1959 г.: для них он составил 8 %, в то время как для всей страны – 20 % (80). Наряду с широкими процессами ассимиляции, на которые делал упор в своих попытках объяснения данного явления Т. Армстронг, следует сказать и о высоких потерях коренного населения в годы войны. Сильное отставание от общесоюзных темпов роста коренного населения Сибири в эти годы следует объяснять также и тем, что в 1939 – 1945 гг. в состав СССР вошли новые территории с многочисленным населением (Западные Украина, Белоруссия и Карелия, Литва, Латвия, Эстония, Молдавия, Тува, Калининградская область, Южный Сахалин, Курильские острова и др.), из Китая переселилось большое количество русских эмигрантов, а также дунган и уйгуров, возвратилось некоторое количество ушедших в Синьцзян в годы Гражданской войны и коллективизации казахов, киргизов и др., что дало заметный прирост численности к 1959 г. по сравнению с 1926 г. Несомненно, при проведении специального исследования динамики численности именно довоенного населения СССР (например, какой-то группы, проживавшей на его территории к 1938 г.) будут получены приблизительно такие же цифры, как и для коренного населения Сибири.

В последние годы рядом исследователей высказывались также мнения, что социально-экономические изменения, происходившие в нашей стране в 20 – 30-е гг. XX в., негативно сказались на росте численности коренного населения Сибири. Так, уменьшение числа якутов в 1926 – 1939 гг. на 2,6 тыс. человек объясняется исключительно ломкой традиционной формы их хозяйства в ходе коллективизации в деревне, сокращение численности бурят за тот же период на 12 тыс. человек – последствиями репрессий и разделением территории Бурят-Монгольской АССР в 1937 г. на несколько частей, а уменьшение численности хакасов в 1926 – 1936 гг. на 5 тыс. человек – массовой принудительной коллективизацией в национальной деревне. Не подвергая сомнению вероятность потерь численности коренного населения в результате действия указанных факторов, следует сказать, что одновременно с этим действовал комплекс причин и иного рода, не связанных с прямым изъятием людей из воспроизводства населения (гибель, нахождение в заключении и т. д.). Например, В. А. Кышпанаков, охарактеризовавший указанное выше уменьшение числа хакасов, в том числе (кроме переселений в Туву и другие районы) как прямую его убыль, одновременно с этим приводит данные, из которых следует, что с 1936 по 1939 г., т. е. всего за 3 года, хакасов стало больше на 5,5 тыс. человек, и в результате за такой невероятно короткий по демографическим понятиям срок убыль, происходившая в течение 10 лет, вдруг была восстановлена и даже превзойдена. Ввиду этого требуется более детальное изучение демографических процессов в нашей стране в первой половине XX в. О реальной сложности их в указанное время в Сибири свидетельствует и такой парадоксальный на первый взгляд факт, как заметный рост численности бурят в период с 1939 по 1959 г. (с 225 тыс. до 253 тыс. человек) на фоне отмеченного сильного падения у всех остальных народов Сибири (кроме тувинцев в силу названных выше причин).

10.6. Миграции и угоны

Одним из наиболее важных факторов, влиявших на колебания численности применительно к отдельным административным районам Сибири, являются внутрисибирские миграции коренного населения, а также уходы за пределы России (иногда в связи с произволом отдельных русских администраторов) и насильственные угоны со стороны иноземных захватчиков. Если уходы и угоны населения за пределы России имели место в основном в ХVII – начале ХVIII в., то миграции продолжали существенно влиять на динамику численности и позже.

Ко времени прихода русских людей в Сибирь лишь незначительная часть ее жителей вела оседлый образ жизни. Большинство же населения было кочевым, либо совершавшим сезонные переходы, либо мигрировавшим достаточно далеко в поисках новых кормовых или охотничье-промыс-ловых угодий. Особенно широкие миграции на огромных простран-ствах Восточной и части Западной Сибири в ХVII – ХIХ вв. совершали тунгусы, а также татары, манси, селькупы, якуты, часть бурят. Сибирские татары, например, с берегов Ишима и Тобола доходили вероятно, до Чулыма и Енисея.

После того как в 1703 г. джунгары увели кыргызов со Среднего Енисея и степи Хакасско-Минусинской котловины оказались свободными, туда устремилось население из соседних таежных районов и русских ясачных волостей, скрывавшееся там от кыргызских набегов. Переселились также качинцы, аринцы, ястынцы, сагайцы, кызыльцы и другие племенные группировки, составившие затем ядро хакасского народа. В челобитье есаула Буечека Кулчакова по этому поводу сказано: «…в прошлом де и в нынешнем 1720 году в разных месяцех и числех, уехали из Красноярска без отпуску подгородные Коченские и Аренские и Ястынские служилые и ясашные татары со своих урочищ с женами и с детьми и со скотом вверх Енисея реки, и живут в разных местех, где прежде сего жили киргизы».

В районах Красноярска и на правобережье Енисея уменьшалась численность населения в ясачных волостях. Однако естественный прирост у оставшегося коренного населения был так велик, что уже в начале ХIХ в. его число стало прежним. Например, в 1826 г. среди качинцев в Красноярском округе только ясачных людей аринского происхождения насчитывалось уже 41 хозяйство. В то же время в Минусинском округе среди качинцев имелось 125 аринских хозяйств; численность же качинцев и кызыльцев составила здесь около 40 тыс. человек, а всего коренного населения там вместе с Ачинским округом в 1897 г. насчитывалось 89 705 человек, т. е. как минимум в 4 раза больше, чем в конце ХVII в.

Одной из причин уменьшения численности тунгусского населения в Якутской области и Иркутской губернии являются его переселения на запад и юг. Так, к 1897 г. со времени ревизии 1859 г. численность тунгусского населения в соседней Енисейской губернии увеличилась на 10 %, а в Забайкальской области с 1840 по 1897 г. – на 125,7 %. Вероятно, еще к началу ХVII в. тунгусы в своем движении на запад достигли Енисея и в дальнейшем появились на р. Таз, Худосей и Поколкы. «Ревизия 1859 г. застает там по р. Сыму в области остяков уже целый род тунгусов, нигде более не встречавшийся». В ХIХ в. несколько тысяч кузнецких телеутов переселились на Алтай.

Переселения коренного населения нередко создавали картину запустения их прежних земель и впечатление вымирания. Однако реальная численность, как уже упоминалось в случае с селькупами, не сокращалась. Например, в ХVIII – ХХ вв. не потеряли в своем числе и манси с р. Сосьва (именно на них ссылался Н. М. Ядринцев, говоря о «вымирании» «инородцев»). Так, по данным V ревизии 1795 г. на р. Сосьва (территория нынешнего Сосьвинского сельсовета) проживали 603 человека, VII ревизии 1816 г. – 659, Х ревизии 1858 г. – 617, переписи 1897 г. – 504, Приполярной переписи 1926 г. – 624, данным 1990 г. – 671 манси. Уменьшение численности манси в ХIХ в. объяснялось исключительно их миграциями в восточном направлении на р. Обь и Казым. Одновременно с этим сильно колебалось и число жителей в населенных пунктах на указанной территории, сокращаясь в одних на 37 – 68 % и возрастая в других на 100 – 500 %. Данная ситуация обусловливалась также постоянными миграциями манси, стимулировавшимися потребностями экстенсивного промыслового хозяйства, нуждавшегося в непрерывной смене охотничьих и рыболовных угодий. В ХIХ в. демографическая структура общин отличалась гармоничностью: почти равное соотношение числа мужчин и женщин (54 % и 46 %), высокая доля лиц трудоспособного возраста от 16 до 50 лет (57 %), значительное число детей (31 %) и незначительное число стариков (12 %). Такие особенности демографической структуры свидетельствуют об устойчивом воспроизводстве населения и не подтверждают широко бытовавший тезис о «вымирании» и «деградации» вогулов-манси.

Разовое и массовое переселение, подобное описанному событию начала ХVIII в. на Енисее, обычно отмечались в источниках. Растянутые же по времени миграции, подобные передвижениям манси, селькупов, тунгусов и др. фиксировались слабо и поэтому создавали почву для догадок, время от времени далеких от реальности. Общая численность коренного населения, время от времени действительно сокращаясь в отдельных административных районах, в пределах России не менялась. В истории Сибири имеется, пожалуй, единственный факт, когда естественные миграции, вызванные хозяйственными потребностями, привели к переселению коренного населения за пределы русских границ. Так, эвенки из Якутии в поисках новых промысловых территорий, а иногда в целях уклонения от уплаты ясака с конца ХVII до конца ХIХ в. переселялись в незаселенный Амурский край, являвшийся пограничной, буферной территорией между Российской и Цинской империями; к концу ХIХ в. здесь их насчитывалось более 1 тыс. человек.

В ХХ в. наиболее заметные миграции происходили у шорцев, в массовом порядке, как отмечалось выше, переселявшихся из сел в города в пределах в основном Кемеровской области. Места их прежнего расселения пустели, что привело к исчезновению ряда шорских деревень и даже ликвидации созданного в 1926 г. Горно-Шорского автономного округа. Городской образ жизни, в свою очередь, также увеличивал их подвижность, в результате в 1979 г. в Кемеровской обл. проживало только 12 767 шорцев из 16 033 отмеченных на территории СССР.

В истории Сибири фиксировались и вынужденные уходы коренных жителей за пределы России, имевшие место в ХVII – ХХ вв. Иногда они были вызваны произволом местных русских администраторов, а иногда и недовольством официальной политикой государства. Вынужденные уходы обычно мели место у народов, проживавших вблизи границы. Так, в начале ХVII в. неоднократно уходили в степи отдельные группы татар (иногда даже служилых) Тюменского и других уездов. В 1629 г. из-за насилий тарских воевод Ю. Шаховского и М. Кайсарова барабинский князец Кугутейко, перебив 18 служилых людей, с ясачными людьми откочевал к джунгарам и вернулся лишь в 1635 г. Из Томска также «отъезжали» телеуты во главе с князем Иркой Уделековым, что привело к сокращению числа оставшихся телеутов с 300 человек в 1662 г. до 240 в 1674 г. В 1646 г. за пределы русских границ, в Туву, откочевали телесы, возглавляемые князем Айдаром. Причиной ухода последних стало, видимо, нежелание выплачивать ясак; однако размер алмана в пользу хана, выплачиваемый ими в Туве, как можно полагать, оказался больше ясака и уже в конце 50-х гг. ХVII в. телесы проживали на прежних местах и выплачивали ясак. Отмечены и факты ухода бурят за пределы русских границ. Так в 1658 г. из-за насилий и притеснений печально прославившегося в истории Сибири приказчика Братского острога И. Похабова крупная группа бурят, проживавших у Балаганского и других острогов, ушла в Монголию, в результате чего Балаганский острог даже утратил свои ясачные функции. Назад они вернулись лишь в 60-е гг. Случаи ухода бурят в Монголию имели место и в последующем (хоринцы, табунуты, хоногодоры), однако почти все они затем возвращались. Видимо, условия их жизни в Монголии были значительно тяжелее, чем в России. Согласно бурятскому преданию беглецы из Монголии говорили: «Наш хан провинившимся отсекает головы, а русский царь наказывает розгами. Пойдемте отсюда в подданство к белому русскому царю».

В результате таких уходов численность ясачного населения соответствующих территорий обычно падала, а с возвращением возрастала. Наиболее четко это прослеживается на примере бурят, чьи уходы стали крупнейшими в истории Сибири, в том числе для подведомственных территорий Иркутского, Тункинского, Балаганского острогов. По данным 1669 г., в низовьях р. Оки насчитывалось лишь 26 плательщиков ясака, в то время как ранее здесь числилось более 1 тыс. бурят, не считая их кыштымов. Однако в целом в ХVII – ХIХ вв. баланс численности был положительным: из Монголии вследствие более тяжелых условий жизни бежало не только переселившееся или угнанное население, но и коренные монголы, попадавшие затем в состав бурятских родов. Даже в 1897 г. при наличии постоянной границы в Забайкальской области насчитывалось 310 монголов. Переселились из Монголии и вошли в состав бурятского народа атаганы, сортолы и хатагины.

Последним крупным вынужденным переселением за пределы России стал уход в 1908 – 1914 гг. в Монголию около 32,5 % всех агинских бурят, что явилось следствием сокращения землепользования забайкальских кочевников по землеустроительному закону от 5 июня 1900 г. (потомки этих бурятских родов и ныне проживают в Монголии и частично КНР). В результате численность бурят в Восточном Забайкалье заметно упала и медленно росла в последующем, поскольку неустойчивая динамика населения в ХIХ – ХХ вв. у агинцев объяснялась также тем, что в отличие от других групп бурят они по-прежнему вели кочевое хозяйство и соответственно имели высокую детскую смертность из-за трудных условий быта. Кроме того, у бурят, в том числе и у агинцев, многие мужчины находились в дацанах (монастырях) и не участвовали в воспроизводстве населения. Как отмечал декабрист Н. А. Бестужев, живший среди бурят, «калымы и безбрачие лам останавливают размножение этого сметливого племени». Все это привело к некоторому уменьшению общей численности бурятского населения в Сибири в начале ХХ в. (с 288 тыс. человек в 1897 г. до 237 тыс. в 1926 г.), особенно в результате ухода части агинцев в Монголию.

Введение в годы первой мировой войны трудовой повинности для «ино-родцев» привело к тому, что на Алтае сразу 110 юрт теленгитов перекочевали в Монголию. Однако некоторое время спустя почти все теленгиты вернулись и численность коренного населения района восстановилась.

В ХVII – начале ХVIII в. проживавшие в пограничной зоне коренные народы подвергались не только разгромам со стороны иноземных захватчиков, но и насильственным угонам из родных мест. Такие факты имели место на всей сибирской границе – от Урала до Даурии. Наследниками Кучума, джунгарами и казахами неоднократно угонялись отдельные группы сибирских татар (прежде всего барабинцы). Енисейские кыргызы многократно угоняли с собой жителей ясачных волостей Кузнецкого, Томского, Енисейского и Красноярского присудов. Только за 20 лет с 1623 по 1642 г. более 50 % чулымского населения вольно или невольно мигрировало в кыргызские земли. Халхасские феодалы угрозами и посулами заставляли отдельные бурятские роды переселяться в Монголию. Во второй половине ХVII в. монголоязычные дауры и тунгусоязычные дючеры были уведены из Забайкалья маньчжурами в долину р. Сунгари.

Джунгары нередко использовали кыргызов в войнах против своих соседей. Так, в 1687 г. на Алтае в сражении против казахов было убито также 300 кыргызов вместе с князем Иренеком и его сыном. Чтобы восполнить потери, джунгары на следующий год вновь увели из Кыргызской земли мужчин и коней для войска, а также девушек и вдов для работ в Джунгарии.

Один из последних и самых крупных случаев угона пришелся на начало ХVIII в. В 1703 г. джунгары угнали со Среднего Енисея в верховья р. Или 3 000 «дымов», т. е. семей енисейских кыргызов, что составляет 12 – 15 тыс. человек обоих полов. Угон охватил основную массу населения Хакасско-Минусинской котловины, в результате чего степи на время опустели. Однако уже в ходе переселения часть кыргызов сумела бежать и вернуться в родные места, а затем на протяжении полувека русские источники фиксировали побеги кыргызов из Джунгарии и возвращение их в подданство России. Всего в родные места вернулось более 1,5 тыс. угнанных кыргызов. Оставшиеся же в Джунгарии несколько раз попадали под разгромы со стороны казахов, а в 50-е гг. ХVIII в. были, как и все население Джунгарии, почти полностью истреблены в ходе войны с империей Цин. Лишь некоторая часть кыргызов уцелела и была уведена в Северную Маньчжурию, где ныне в уезде Фуюй провинции Хэйлунцзян КНР проживают их потомки.

В конце ХVII в. род обуряченных тунгусских князцов Гантимуровых, угнанных в Монголию, вернувшись в русские владения, был вынужден даже вести ожесточенную вооруженную борьбу со вторгнувшимся монгольским отрядом, посланным для новой попытки угона. За стойкость, проявленную в этой борьбе, весь род по царскому указу был зачислен в состав потомственного российского дворянства.

Таким образом, внутрисибирские миграции, уходы и угоны за пределы русских границ и последующие возвращения приводили к заметным колебаниям численности коренного населения, проживавшего в пограничной полосе. Если внутрисибирские миграции сказывались на численности населения лишь применительно к отдельным административным районам, то уходы и особенно угоны населения сильно влияли на численность и судьбы отдельных народов. Так, в результате угонов из списка народов России исчезли имена дауров, дючеров и кыргызов. Судьба последних была особенно печальна, так как угон привел к их массовой гибели, рассеянию оставшихся и даже утрате в связи с уходом большей части кыргызов древнего названия Приенисейского края, известного с раннего средневековья как «Кыргызская земля». Из-за угонов дауров, дючеров и кыргызов численность коренного населения уменьшилась как минимум на 20 тыс. человек.

10.7. Эпидемии и голод у коренных народов

По уровню смертности населения с войнами могли сравниться различные эпидемии, имевшие место в Сибири в ХVII – ХХ вв. Принято считать, что большинство болезней было принесено русскими людьми. Это нередко отмечалось в качестве примера негативных последствий включения региона в состав России. Однако еще средневековые источники зафиксировали эпидемии почти всех основных болезней у кочевников, например, в Южной Сибири. Надо полагать, что ко времени прихода русских большая часть населения Сибири была знакома с заболеваниями, носившими эпидемический характер. Пожалуй, единственной болезнью, принесенной русскими людьми, был неизвестный здесь ранее сифилис, пришедший, очевидно, из Америки. Кроме того, с ХVII в. среди коренного населения, несмотря на правительственные запреты, распространялось пристрастие к водке и табаку, подрывавшее здоровье людей.

В Сибири в русское время отмечались многие из известных в мире болезней – оспа, тиф, корь, сибирская язва, сифилис и даже холера. Эпидемии стали страшным бедствием для коренных жителей. Так, в 1610 г. у нарымских остяков появилась оспа, вызвавшая смерть значительной части населения. В 1630 – 1631 гг. сильнейшая эпидемия оспы поразила ненцев и энцев, и в результате по зимовьям Хантайскому, Леденкиному шару и Туруханскому в 1633 г. в ясаке числилось 68 человек, а среди умерших – 177. Таким образом, по отдельным волостям смертность достигала 2/3 от общей численности населения. В 1630 – 1632 гг. и в 1664 г. эпидемии свирепствовали также в Притомье и Причулымье. Особенно губительными они были в Мелесских волостях. Сильнейшая эпидемия оспы в 1850 – 1851 гг. отмечалась у тунгусов в Енисейском округе. В эти же годы на Енисейском Севере заболели 951 русских и 965 коренных жителей, из них умерли соответственно 189 и 545 человек. При общем отсутствии медицинской помощи эти цифры отражают различия в условиях быта. В результате такой же эпидемии в первой половине ХIХ в. сильно пострадало ясачное население, приписанное к городу Зашиверску, в результате город опустел из-за смерти и бегства его жителей и прекратил существование.

В советское время в связи со значительным расширением сети медицинских учреждений угроза эпидемий была устранена. К концу 30-х гг. в основном была ликвидирована и заболеваемость бытовым сифилисом. В то же время в связи с тяжелым продовольственным положением в годы войны в хлебосеющих районах Сибири (у хакасов, бурят, татар и др.) массовое распространение получило заболевание, возникавшее из-за употребления в пищу зерна, собранного весной с полей после таяния снега. В некоторых случаях смертность была сравнима с эпидемиями. Точная статистика данной заболеваемости и смертности неизвестна, но, надо полагать, она входит в число причин, вызвавших уменьшение в годы войны численности большинства коренных народов Сибири.

Тяжелые условия жизни и сопутствующий этому голод, возникавшие чаще всего среди охотничье-промыслового населения, ослабляли защитные функции организма, вследствие чего начались эпидемии. Так, сильный голод накануне эпидемии 1630 – 1631 гг. отмечался в Сургутском уезде, когда у ясачного населения умерло много детей. Голод перед эпидемией 50-х гг. ХIХ в. отмечался у юкагиров. В начале ХIХ в. крупные падежи скота и последующие эпидемические заболевания людей имели место у барабинских татар, что привело к небольшому снижению их численности.

10.8. Методы подсчета коренного населения как причины «уменьшений» его численности

Большое значение в определении численности населения имеет методика счета. Погрешности в этой системе иногда приводили к совершенно неправильным выводам. При определении численности коренного населения до середины ХVIII в. можно пользоваться только данными сводных ясачных книг. Ясачные книги указывали глав юрт (семей) как тяглых ясачных людей. Мужское население юрт (захребетники) и женское не подлежали учету, поэтому точно определить численность местных жителей практически невозможно. Б. О. Долгих использовал для этого увеличительный коэффициент 4 или 5. Соответственно, пользуясь такой системой подсчета, мы наблюдаем на протяжении ХVII в. якобы значительное уменьшение численности коренного населения. По Кетскому уезду, например, с 1624 по 1680 г. число тягловых единиц уменьшилось со 137 до 90, по Томскому – с 239 в 1630 г. до 125 в 1701 г. На первый взгляд налицо резкое сокращение численности коренного населения. Однако на самом деле она даже росла. Так, в 1720 г. после проведения подушной переписи на Чулыме, где числилось 40 плательщиков ясака, фактически было выявлено только мужского населения около 500 человек Перепись показала, что в каждой юрте проживает уже не 4 – 5, а в среднем 11,8 родственников, женатых братьев и сыновей, внуков и племянников главы семьи. Например, в юрте Стегалакова Кызылдеевой волости проживали 21, в юрте Тенекова Каргачиной волости – 14, в юрте Короскулина Б. Байгульской волости по Чулыму – 13 человек и т. д. В данном случае при определении полной численности следует брать коэффициент не менее 10. Так, по Кызылдеевой волости в среднем на юрту приходилось 15,4 человек, по Каргачиной – 13,5, Аргунской – 14,3, Б. Байгульской – 14,6, второй М. Байгульской – 9,7 человек и т. д.

Юрты-семьи росли численно, приводя к выделению новых, однако это тщательно скрывалось от царской администрации, которая была не в состоянии наладить постоянный контроль и учет. В 1718 г. в Причулымье числилось 40 ясачных единиц, перепись же 1720 г. установила здесь 89 юрт-семей. Такое уплотнение населения было тесно связано с реакцией его на ясачную политику, предусматривающую ясак с главы семьи, что приводило к численному росту каждой семьи. Все это напоминало уменьшение количества дворов русского населения в начале ХVIII в., когда двор оставался основной тяглой единицей. Население же в это время численно росло, и если в 1720 г. в 89 юртах было выявлено 1 050 человек, то подушная перепись 1764 г. на этой же территории выявила около 2 тыс. человек. Таким образом, за 50 лет население увеличилось в 2 раза, его прирост достигал 2 % в год, что установлено при более тщательном подсчете.

Введение подушного учета и обложения позволило выявить скрытые явления, долгое время вводившие историков в заблуждение. В ХVII – середине ХVIII в. русская администрация не проводила переучета населения, а пользовалась скорректированными данными ясачных книг, которые заполнялись со слов князьков и сборщиков ясака. К 60-м гг. ХVIII в. правительство осознало необходимость проведения подушной переписи ясачного населения. Переписи в какой-то степени выявила несостоятельность прошлого учета. Согласно проверке прироста населения по отдельным районам и этническим группам в разное время естественный прирост шел постоянно в размере не менее 0,5 % в год.

Ярким примером ошибок, допускаемых при подсчете численности населения уже в XX в., является ситуация с численностью хакасов, когда один из авторов, основываясь на данных Государственного комитета по статистике Республики Хакасия привел информацию об общем росте численности хакасов в 1939 – 1959 гг. с 44,7 тыс. до 48,5 тыс. человек, т. е. на 3,8 тыс. человек, в то время как по данным переписей этих лет известно, что общее число хакасов в стране упало с 59,8 тыс. до 56 тыс. человек. Иными словами, получилось, что численность хакасов увеличилась в тот период, на который пришлась Великая Отечественная война, когда численность подавляющего большинства других сибирских народов сократилась. Если же полагать, что цифры роста относятся не ко всем хакасам, а только к проживавшим на территории национальной автономии, то почему именно на долю остальных пришлись такие необыкновенно большие потери? Видимо, необходимо объяснить и уточнить методику подсчета, примененную автором в данном случае.

10.9. Влияние политики центральных властей на численность коренных народов Сибири

Как уже отмечалось, Сибирь в основном включена в состав Русского государства в первой половине XVII в., а к началу XVIII в. граница Российской империи в Сибири имела приблизительно те же очертания, что и в настоящее время. Принято считать, что империей Россия стала в 1721 г. в день принятия Петром I императорского титула (109). Однако Россия являлась империей еще с 1547 г., т. е. со времени коронования Ивана IV «на царство». Уже при первом царе («царь» – видоизмененное «Цезарь», т. е. император; ср. нем. «кайзер» – от Caesar) государство фактически обладало всеми признаками империи единоличной властью государя, большой территорией, высокой численностью населения, включало, кроме коренной нации, и большое количество других народов. Проповедовалась и имперская идеология «Москва – третий Рим». Поэтому реально Сибирь включалась в состав именно империи, и можно говорить о применении имперского опыта управления ее коренными народами.

Ко времени прихода русских людей в Сибирь в государстве имелся богатый опыт управления «иноземцами» – народами Поволжья и Приуралья, основанный на практике, применявшейся здесь ранее монголо-татарами, а именно: минимальное вмешательство во внутренние дела, поддержка внутреннего самоуправления, обеспечение защиты от внешних врагов, обычно невмешательство в религиозные дела и неприменение (за редкими исключениями) прямого насилия при христианизации, взимание достаточно небольшой по размерам дани. Для народов Поволжья – Приуралья и большей части коренного населения Сибири это был единственно возможный и приемлемый способ управления, поскольку в данном случае не происходило ломки устоявшихся традиций, не нарушались стереотипы поведения и мировоззрения, местные жители испытывали минимум тягот и неудобств. Более того, в ряде случаев размеры дани ясака (ясак – от монгольского «яса», т.е. закон, установление) в пользу царя определялись в меньшем размере, чем они были, например, при Кучуме или у народов, подвластных енисейским кыргызам (так, ясак, введенный сибирским ханом, с приходом русских людей был снижен с 11 до 9 соболей, а на 1600 г. он был вовсе отменен по случаю приема Б. Годуновым семьи Кучума). Поэтому, в целом коренные жители спокойно восприняли факт их вхождения в новое подданство и огромная территория Сибири была быстро включена в состав Русского государства.

Таким образом, в практике управления народами Сибири русское самодержавие широко использовало имперский административный опыт татаро-монголов, основные принципы которого (наряду с некоторыми дополнениями) просуществовали до начала XX в.

В XVII – XIX вв. для русских самодержцев, как и для монархов Европы, главным принципом деятельности стало стремление к территориальному расширению государства и увеличению народонаселения. В Сибири русское самодержавие, применяя минимальное насилие и максимально используя сложившиеся местные условия, даже не во всех случаях прибегало к силе оружия. Как отмечалось выше, имели место лишь два крупных и длительных конфликта, нашедших силовое решение, – против части сибирских татар (Кучума и его наследников) и против енисейских кыргызов. Подавляющая же часть коренного населения Сибири быстро осознала, что вхождение в состав централизованного государства будет означать ликвидацию кровавых междоусобиц (например, у якутов), прекращение набегов со стороны соседей (для ханты, манси, селькупов, енисейских народов и др.), ликвидацию феодальной анархии (у бурятов, большинства сибирских татар). В итоге процесс их вхождения в состав России прошел без серьезных людских потерь.

С русскими людьми в Сибирь пришла достаточно твердая государственная власть. К началу XVIII в. данная территория была покрыта густой сетью острогов, в каждом из которых находился воевода или приказчик, представлявший эту власть. Таким образом, в целом обеспечивался эффективный контроль за соблюдением законности. Главной задачей местной администрации в отношениях с коренным населением являлось обеспечение поступления ясака в казну, что было возможно лишь при сохранении численности «ясачных». Для этого принимались все меры. Так, местные власти не имели права самостоятельного вынесения смертного приговора «ясачному» человеку (в XVII – XVIII вв. такие решения могли приниматься только в Москве или Тобольске). Многочисленные челобитные промышленников, просивших разрешения «переведаться» с местными жителями, «побивавшими их на промыслах», оставались без ответа. Промышленники совершенно определенно говорили, что они «тунгусов против побивать не смеют», «от тех воров без государева указу собою оборониться не смеют». Убийство ясачного человека или причинение ему увечий и повреждений, делавших его неработоспособным, в тех условиях было равноценно прямому изъятию денег из государственной казны, поэтому правительство и местные власти принимали меры, приводившие к положительным для местных жителей последствиям. Царские грамоты предписывали угодий у ясачных людей не отнимать. Крестьян селили только в тех местах, достоверность незаселенности которых подтверждали жившие поблизости коренные жители, для чего проводились специальные обследования. В случаях земельных споров русских людей с ясачными решения местной администрации были обычно в пользу последних: «…людем, которые у ясачных людей угодья пустошат за то воровство наказание… бить кнутом нещадно, чтобы иным неповадно было… ясачным людем в звериных промыслах чинить поруху». Селящихся самовольно на ясачных землях приказывалось «сбити долой». В 1678 г. даже у митрополита Корнилия отобрали захваченные им земли ясачных людей. В начале ХVIII в., например, по жалобе койбала Серженяка на разночинца Л. Песегова, обосновавшегося на его охотничьих угодьях по р. Шушь, виновный и его брат были выселены, а их постройки разрушены. В целом на протяжении трех веков коренное население несло несколько меньшую тяжесть податного обложения, чем русское, поэтому неудивительно, что в XVII в. появляется такая категория населения, как ясачные люди – русские по происхождению, но различными путями сумевшие записаться в состав ясачных.

Страх потерпеть ущерб от ясачных недоборов побуждал власть внимательно относиться к жалобам коренных жителей, препятствовать их закабалению (например, указами 1635 и 1649 гг. запрещались всякие земельные сделки с аборигенами Сибири, суды не принимали к рассмотрению иски против ясачных на суммы, выше установленных законом, в судах они выступали на равных правах с русскими людьми, с ясачных не разрешалось брать долговые расписки, ими нельзя было торговать, превращать их в холопов и привозить «на Русь», запрещался ввоз к ним вина, табака, золота, не позволялся наем на частную работу и т. д.), наказывать людей, уличенных в жестоком обращении с ясачными, снабжать голодающих продовольствием, обеспечивать медицинское обслуживание (например, в 1835 г. было разрешено учреждение больниц для «инородцев» за казенный счет) и начальное образование (с 1868 г. коренное население могло бесплатно обучаться в прогимназиях и в первом классе гимназий до 15-летнего возраста), защищать их от набегов и т. д. В местах, где быстро устанавливалась твердая государственная власть (что было характерно почти для всей территории Сибири), коренное население испытывало минимум лишений. Там же, где это из-за значительной удаленности или по каким-либо иным причинам происходило с запозданием (например, в Приамурье, на Камчатке, Курильских и Алеутских островах), местные жители, как известно, сильно страдали от бесконтрольного хозяйничания пришельцев.

Таким образом, отношение к коренному населению Сибири объяснялось не загадочностью, широтой русской души или убежденным гуманизмом, особой комплементарностью русского народа, а чисто практическим интересом, связанным с пополнением казны. В основе лежал насаждаемый правительством и наработанный в течение столетий положительный стереотип восприятия коренных жителей, позволявший в реальной жизни терпимо относиться к их инокультурной традиции. Несмотря на мощные тенденции ассимиляции, это способствовало и сохранению вплоть до настоящего времени подавляющего большинства сибирских этносов. Народы Сибири не были истреблены пришельцами, как это произошло, например, с индейцами многих регионов Америки или тасманийцами. Они в основном сохранили свой бытовой уклад и язык. Объективно процесс присоединения Сибири способствовал прогрессу коренных народов.

В качестве важнейшего элемента система управления «инородцами» включала принцип их внутреннего самоуправления. Организацией жизни коренного населения ведали административные органы, созданные из числа коренных жителей. Принцип их формирования зависел от местных условий. До начала XIX в. руководящие органы состояли в основном из представителей верхушки коренного населения и формировались главным образом на основе наследования. В последующем, в процессе разложения родов, стал преобладать принцип выборности (из «лучших людей»). Административные полномочия местной власти осуществлялись в основном не на территориальном, а на принципе этноконфессиональной принадлежности людей. Какие-либо автономные территориальные образования в Сибири, в отличие от Финляндии, Польши и Средней Азии, отсутствовали. Тем не менее обеспечивалась реальная внутренняя автономия коренных жителей.

Принимаемые в XVII – XIX вв. меры по организации данного управления оказались достаточно эффективными и положительно сказались на численности коренных жителей, увеличивавшейся к концу XIX в. почти в 4 раза.

В начале XX в. царское правительство допустило несколько отмеченных выше грубых ошибок в практике управления коренным населением, ухудшивших положение «инородцев» и приведших к уменьшению численности некоторых его отдельных групп (применение норм землеустроительного закона 1900 г., мобилизация коренного населения в ходе первой мировой войны и т. д.). В результате в среде коренного населения без особого сочувствия отнеслись к факту падения самодержавия в 1917 г. и попыткам его восстановления в последующем.

В ходе революции и Гражданской войны контрреволюционные власти и большевики на первых порах изменений в системе управления почти не производили. Реальные нововведения начались лишь в 20-е гг. Советское правительство от принципа этноконфессиональной автономии перешло к системе территориальной автономии, полностью унифицировав в этом отношении Сибирь с остальными территориями СССР. Тем самым была ликвидирована определенная национальная замкнутость, оторванность коренных сибиряков от процессов социально-экономического развития в стране, характерная для дореволюционной эпохи. В целом основываясь на тех же принципах, что и организаторы реформы управления «инородцами» 1822 г., советское руководство разделило все народы Сибири на отдельные группы, а территориями, на которых они проживали, придало разные формы и уровни автономии: автономные республики в составе РСФСР (Бурятия, Якутия и после 1944 г. Тува), автономные области в составе краев (Хакасия и Горный Алтай), автономные округа в составе краев и областей (Ямало-Ненецкий, Ханты-Мансийский, Эвенкийский и др.), автономные сельсоветы (например, для селькупов и других малочисленных народов).

К середине 40-х гг., после ряда изменений, переделов территорий и т. п., данная система управления полностью устоялась и просуществовала почти без изменений до 1991 г. В реальности, особенно на первых порах, это привело к ощутимой потере действительной автономии в повседневной жизни. В большинстве органов власти на территории своих автономий коренные жители не были представлены. Почти повсюду в Сибири некоренное население, преобладавшее по численности, а также имевшее более высокий уровень общей культуры, грамотности и т. п., доминировало в составе властных и хозяйственных структур (для поддержания хотя бы минимального представительства в управлении использовался ряд мер по искусственному выдвижению коренных жителей – специальные курсы по подготовке руководителей, квоты для льготного поступления в вузы, специальные учебные заведения и т. д.).

В советское время все коренные жители потеряли ряд льгот, которыми они пользовались прежде: уменьшенное налогообложение, отсутствие воинской повинности и т. п. В этом отношении их положение ухудшилось. В то же время, почти все народы приобрели свою письменность, больше возможностей для получения любого уровня образования, в том числе и на родных языках, современное медицинское обслуживание и т. д., что способствовало внутренней консолидации этносов и создавало условия для роста их численности. Для таежных народов, где преобладали охотничье-промысловые формы хозяйства, создавались фактории, интернаты для детей, на льготных условиях продавалось продовольствие, снаряжение и т. п. Например, уже в 1921 г. по результатам работы специальной экспедиции Внешторга в Москве были даны первые распоряжения по обеспечению малых народов Обского Севера продовольствием, охотничьими ружьями и боеприпасами. В итоге общий баланс последствий изменений, произошедших в советское время, для коренного населения Сибири оказался в целом положительным: в XX в. продолжался достоверно фиксируемый общий рост его численности.

Оценивая опыт управления коренным населением Сибири в Российской империи и СССР, следует отметить, что он был положительным с учетом ряда основных показателей и признаков, к числу которых относятся следующие:

· общий рост численности коренного населения в XVII – XX вв.;

· сохранение большинства сибирских этносов, их национального самосознания, культуры и т. д.;

· наличие в течение указанного периода элементов реальной автономии (национально-конфессиональной до революции и национально-террито-ри-альной в советское время);

· отсутствие случаев каких-либо серьезных вооруженных выступлений коренного населения против русской власти.

Способ управления, применяемый в Российской империи, был единственно возможным и приемлемым для Сибири в условиях XVII середины XIX вв. В дальнейшем требовались существенные его корректировки, что и было сделано уже в советское время. Однако, в основном принципы управления остались прежними.

Опыт Российской империи и СССР применительно к Сибири во многом схож с опытом Китая. Это объясняется единой основой принципов управления другими, некоренными этносами, так как усвоенные у татаро-мон-го-лов русским самодержавием, эти принципы в действительности во многом заимствованы из китайской государственной практики. В ХХ в., наоборот, китайские руководители заимствовали в СССР опыт современного национально-территориального устройства. В отличие от современных им империи Габсбургов и Оттоманской державы в России и Китае государством в большей мере обеспечивались возможности внутреннего самоуправления, свободы вероисповедания и меньше поощрялись проявления национально-конфессиональной розни. Поэтому, несмотря на серьезные общественно-политические катаклизмы и потери ХХ в., Россия и Китай по-прежнему сохранились в виде государств, обладающих многими признаками империи.

Крупнейшая держава западного полушария США, также обладающая рядом признаков империи, реально в своей внутренней политике всегда проводила часть этих принципов, но в основном применительно к пришлому, разноэтничному населению. Однако в связи с небольшой ролью государства в освоении новых территорий ситуация с положением коренных жителей – индейцев была иной, чем в Сибири. Иной была и их судьба: известно, что даже во второй половине ХIX в. имели место кровопролитные вооруженные конфликты с немногочисленными уже индейцами. Ситуация во многом была такой же, как и у коренных жителей некоторых территорий Российской империи – Приамурья, Камчатки, Курильских и Алеутских островов, освоение которых шло с незначительным участием государства и сопровождалось серьезными потерями численности населения. В настоящее время число коренных жителей в США весьма невелико, но в составе пришлого населения присутствуют заметно различающиеся между собой группы людей, очень крупные по численности. По мнению автора, в ближайшее время в США неизбежны реформы, связанные с преобразованием существующих начал национально-культурной автономии в элементы национально-территориальной автономии (например, для потомков выходцев из Африки и латиноамериканцев). Возможно, российский и китайский опыт послужит авторам таких преобразований (как он уже фактически во многом послужил при создании системы автономных образований – «резерваций» для немногочисленных потомков индейцев) примером, достойным внимательного изучения.

Подводя итоги, следует сказать, что несмотря на все превратности истории, военные столкновения, слияния с русским и другими соседними народами, угоны иноземными захватчиками из родных мест, переселения, голод и эпидемии, коренное население Сибири в ХVII – ХХ вв. численно росло. С русским народом, включившим его в состав своего государства, у подавляющего большинства коренных жителей установились отношения принципиально иные, чем те, которые обычно имели место в колониальной практике испанцев, англичан и других европейских народов. Народы Сибири не были истреблены пришельцами, как это произошло с индейцами многих регионов Америки или тасманийцами. Они в основном сохранили свой бытовой уклад, и язык. Объективно процесс присоединения Сибири способствовал прогрессу коренных народов.

В последние годы в отечественной историографии наметилась тенденция негативного отношения к процессам этнической ассимиляции коренного населения Сибири, в первую очередь слияний с русским народом. Наиболее ярко эти настроения проявились в сборнике научных статей «Народы Сибири: права и возможности» (Новосибирск, 1997), где некоторые авторы, ранее описывавшие этническую ситуацию по конкретным районам весьма позитивно, ныне сменили оценки на противоположные. Не углубляясь спор о негативности или позитивности данных явлений, следует отметить лишь один непреложный факт – в XVII – XX вв. в Сибири не отмечалось явных попыток насильственной ассимиляции коренного населения. Шедшие же ранее и идущие ныне процессы этнического смешения – явления объективные и по большей части зависящие от воли самих людей. Пытаться как-то их сдерживать или ограничивать – занятие явно бесперспективное. Весь опыт этнического развития Сибири в последние четыре столетия наглядно об этом свидетельствует.

К лекциям

На главную страницу

Тема 11. Демографические процессы в Сибири в ХХ веке

Внимание! Материал лекции должен быть освоен к 5 декабря!

11.1. Тенденции развития миграционных процессов в Сибири

Неблагополучная демографическая ситуация в Российской Федерации может быть охарактеризована как затянувшийся демографический кризис. Президент России Владимир Путин в послании 2006 года подчеркнул, что одна из важнейших в стране проблем – демографическая и что «мы должны в первую очередь решить именно эту, ключевую для всей страны проблему».

Суть демографического кризиса в том, что значительно и быстро снизилась рождаемость населения, одновременно резко возросла смертность. Как результат этих разнонаправленных процессов – естественная убыль населения, которая впервые в послевоенные годы стала наблюдаться в России с 1992г. В 2000-2005гг. она колебалась от минимального значения в 2004г. – 793 тыс. человек, до максимального в 2000г. – 959 тыс. человек и составила по России за шесть лет 5,4 млн. человек. И лишь миграционный прирост, который составил за эти годы более 600 тыс. человек, «сгладил» общую убыль населения России до 4,8 млн. человек.

Еще хуже демографическая ситуация в отдельных регионах России, зачастую имеющих важнейшее стратегическое значение в обеспечении ее национальной безопасности. Особое место среди них принадлежит Сибирскому и Дальневосточному регионам. Именно они сегодня оказались в наиболее неблагоприятной демографической ситуации, поскольку наряду с естественной убылью населения все эти годы в этих регионах наблюдается наиболее высокий миграционный отток. В отличие от России в целом, в Сибири и на Дальнем Востоке наблюдается абсолютная убыль населения (т.е. естественная + миграционная убыль).

Динамика развития миграционных процессов в Российской Федерации в последние годы свидетельствует о том, что проблемы миграции населения по-прежнему сохраняют остроту, и некоторые из них могут представлять реальную угрозу интересам отдельных регионов и страны в целом.

Социально-экономическая трансформация российского общества в 90-е годы прошлого века существенно повлияла и на современные миграционные процессы в Российской Федерации.

Анализ общих итогов миграции населения Российской Федерации позволяет отметить значительное снижение миграционной активности населения. В течение 2000-2005гг. число прибывших по России сократилось с 2,7 млн. до 2,1 млн., выбывших, соответственно, с 2,4 млн. до 2 млн. человек. В результате миграционный прирост населения в 2005г. составил 107,4 тыс. человек, т.е. сократился по сравнению с 2000г. почти в 2,3 раза.

Основным фактором, поддерживающим численность населения страны в условиях естественной убыли населения, является иммиграция из стран СНГ и Балтии. За 2000-2005гг. из стран ближнего зарубежья в Россию приехали более 1,1 миллиона человек, выехали более 320 тыс. человек. Ежегодно число прибывших и выбывших в эти страны последовательно сокращалось: в 2006г. число прибывших составило 177,2 тыс. человек, выбывших – 70 тыс. человек, что вдвое меньше, чем в 2000г. Соответственно миграционный прирост из стран бывшего СССР сократился с 267 тыс. в 2000 году до 133 тыс. в 2005 г., т.е. так же в 2 раза, а к 2007 году до 4 раз. В обмене с другими зарубежными странами, Россия теряет население, хотя в меньших объемах, чем шесть лет назад: миграционная убыль в 2007г. составила 28 тысяч человек, в 2,1 раза меньше, чем в 2005 г. Сокращение миграционных потерь произошло, главным образом, за счет сокращения числа выехавших в эти страны (с 62 тыс. человек в 2000 г. до 33 тыс. в 2007 г.). Следует отметить, что значительная часть из них представлена высококвалифицированными специалистами: инженерами, программистами, деятелями культуры и науки, что негативно отражается на трудовом, профессиональном и интеллектуальном потенциале России.

Число прибывших в 2000-2007 гг. из стран дальнего зарубежья в Россию колебалось от 7 до 9 тысяч человек. Не смотря на то, что в целом миграционная активность населения России снижается, по-прежнему идет интенсивный отток населения из регионов Сибири и Дальнего Востока, что, безусловно, приведет к сокращению численности населения на этих территориях, богатых сырьевыми ресурсами.

В настоящее время миграционное сальдо Сибирского Федерального округа является отрицательным, хотя по сравнению с 2000 г. интенсивность миграции и общий уровень потерь населения в миграционном обмене с другими территориями снижается: если в 2000г. миграционная убыль населения составила 37 тысяч, то в 2005г. – 17 тыс. Численные потери обмена с другими регионами России в 2005г. составили 26 тыс. человек, их частично компенсировал миграционный прирост населения за счет международных передвижений населения – 9 тыс. человек.

В течение 2000-2007 гг. из 16 регионов Сибирского Федерального округа только Республика Хакасия и Кемеровская область имели стабильный ежегодный миграционный прирост. В 2007 г. в число регионов имевших превышение числа прибывших над числом выбывших вошли также Республика Алтай, Новосибирская и Томская области.

Общие численные миграционные потери Дальневосточного Федерального округа в 2007 г. даже существеннее, чем Сибирского – 24 тысячи человек, при этом все регионы Дальневосточного Федерального округа имели в 2007 г. отрицательный миграционный оборот.

Иркутская область, как и большинство регионов Сибирского Федерального округа, является регионом – донором, главным образом для других регионов России. Анализ статистических данных за 2000-2007гг. показывает, что основная часть миграционного потока в Иркутскую область и из нее состоит из жителей близлежащих территорий Иркутской области. Причем в 2007 г. миграционный прирост в обмене населением с регионами Сибирского и Дальневосточного Федеральных округов для Иркутской области сложился только с Республикой Бурятия и Сахалинской областью, со всеми другими регионами сальдо миграции отрицательное.

Результаты миграционного обмена населения между Иркутской областью и регионами Сибирского и Дальневосточного Федеральных округов

	Миграционный прирост (+), убыль (-)
	2000	2001	2002	2003	2004	2005	2006	2007
Сибирский федеральный округ	-2124	-1861	-2248	-1294	-1359	-730	-834	-922
Республика Алтай	-22	-7	-18	-12	-21	-6	-15	-19
Республика Бурятия	-117	+140	-62	+41	+27	+420	+281	+326
Республика Тыва	-16	-19	-36	-3	+8	-	-6	+18
Республика Хакасия	-69	-61	-45	-43	-35	-45	-77	-49
Алтайский край	-99	-221	-506	-167	-84	-25	-31	-28
Красноярский край	-320	-284	-279	-179	-248	-215	-197	-186
Таймырский (Долгано-Ненецкий) автономный округ	-13	-7	-3	-1	+1	-5	-7	-2
Эвенкийский автономный округ	+4	-	-5	+1	+1	-	-2	-4
Читинская область	-916	-725	+653	-430	-557	-336	-291	-223
Кемеровская область	-184	-180	-159	-156	-163	-137	-169	-186
Новосибирская область	-207	-288	-201	-184	-228	-211	-272	-254
Омская область	-82	-102	-137	-96	-34	-100	-129	-113
Томская область	-92	-114	-152	-85	-24	-75	-99	-82
Иркутская область	-	-	-	-	-	-	-	-
Агинский Бурятский автономный округ	-3	-88	-106	+78	-337	-133	-74	-82
Дальневосточный федеральный округ	-713	-720	-861	-880	-796	-633	-554	-478
Республика Саха (Якутия)	-126	-110	-20	-51	-43	-40	-62	-58
Приморский край	-131	-152	-222	-159	-177	-125	-165	-171
Хабаровский край	-273	-239	-258	-334	-272	-214	-195	-182
Амурская область	-198	-196	-268	-251	-241	-223	-216	-201
Камчатская область	-	+6	-22	-33	-14	-5	-9	-14
Корякский автономный округ	-	+1	-1	+1	-2	-	-2	-3
Магаданская область	+38	+16	-5	+2	-4	-4	-4	-3
Сахалинская область	+2	-16	-21	-32	-12	+2	+5	+8
Еврейская автономная область	-33	-35	-55	-19	-33	-23	-17	-19
Чукотский автономный округ	+8	+6	-	-3	-	-1	-3	-2

Общий миграционный оборот (сумма прибытий и убытий) в целом по области в 2007 г. был на 9,8% ниже, чем в 2006 г. и более чем на треть меньше, чем в 2005 г. На изменение интенсивности миграции повлияло уменьшение потоков как числа прибывших, так и числа выбывших. Общее число прибытий в области в 2007 г. в 2 раза меньше, чем в 2005 г. и на 8% меньше в сравнении с 2004 г. Число выбывших сократилось соответственно в 1,6 раза и на 9,1%. Несмотря на заметное снижение миграционной активности, миграционный отток из области ежегодно сохраняется на высоком уровне, т.е. число выбывших за пределы области превышает число прибывших.

Миграционный отток населения определяет не только численные потери, но и оказывает влияние на качественный состав населения. Область покидает в основном квалифицированная часть трудового потенциала: каждый второй, покинувший территорию области в 2007 г. имел высшее или среднее профессиональное образование:

Распределение мигрантов в возрасте 14 лет и старше по уровню образования в Иркутской области в 2007 году (в процентах к общей численности)

	Число прибывших	Число выбывших
Всего мигрантов	100,0	100,0
в том числе имели образование:
высшее профессиональное (высшее)	20,8	17,8
неполное высшее профессиональное (незаконченное высшее)	7,5	5,2
среднее профессиональное (среднее специальное)	20,5	27,9
среднее общее (полное)	39,7	34,8
основное общее (среднее общее неполное)	8,9	13,6
начальное общее (начальное) и не имеющие образования	2,6	3,7

Ежегодно из области выбывает более 5 тысяч человек, имеющих высшее образование. Сохранить относительный баланс численности населения с высшим образованием позволяет только то, что среди прибывающих в область мигрантов число лиц с академическим образованием составляет около 3 тысяч.

Наиболее мобильным, неизменно является население в трудоспособном возрасте. На протяжении последних лет доля лиц рабочих возрастов составляет не менее 75% от общего числа прибывших и 70% от общего числа выбывших.

Одной из основных, глубинных предпосылок, побуждающих к смене места жительства работающую, образованную, квалифицированную часть населения, является различия в уровне жизни. Население привлекают регионы, способные обеспечить более высокое качество жизни: занятость, уровень оплаты труда, предоставление достойных социальных благ (образование, здравоохранение, социальное обеспечение), обеспеченность жильем. Не случайно каждый третий выбывший в возрасте 14 лет и старше из Иркутской области в 2005г. указал в листках статистического учета мигранта, как причину смены места жительства – «в связи с работой» или «в связи с учебой». Можно предположить, что и под наиболее распространенной причиной смены места жительства «личного, семейного характера» (49,9% от общего числа выбывших в возрасте 14 лет и старше) многие подразумевают именно неудовлетворенность качеством жизни в регионе.

Информация, характеризующая миграционные процессы, которой располагают органы госстатистики, к сожалению, носит явно недостаточный характер.

Росстат получает и разрабатывает сведения только о тех людях, что переезжают на постоянное место жительства и получают постоянную регистрацию, оформленную в паспортно-визовой службе. Учет мигрантов, получающих временную регистрацию, осуществляют службы УВД. Вернее учитываются даже не люди, а количество выданных регистраций. Зачастую один и тот же временный мигрант может в течение года несколько раз получать временную регистрацию. То есть ответа на вопрос о числе реальных людей, стоящих за числом выданных справок о временной регистрации, нет.

Не имея полной, объективной статистики, очень сложно дать правильную, непредвзятую оценку влияния миграции на региональный рынок труда, половозрастной состав населения, что в свою очередь затрудняет определение перспектив региональной социально-экономической и демографической ситуации.

Очевидно, что развитие миграционных процессов в регионах Сибири и Дальнего Востока оказывает заметное влияние не только на количество населения, деторождение, но и на качественный, трудовой и интеллектуальный его состав. Учитывая это, в основу улучшения процессов воспроизводства населения и миграционной ситуации должна быть заложена государственная демографическая политика, в виде соответствующей федеральной программы, содержащей разделы по направлениям работы, имеющей, прежде всего, четкие, объективные приоритеты по отдельным группам регионов, в том числе по регионам Сибири.

Таким образом, становится очевидным, что:

· в последние годы, как внутренние, так и внешние миграционные потоки направлены преимущественно в центральные и южные регионы европейской части России. В то же время интенсивный отток из восточных районов страны приводит к сокращению численности населения на этих территориях. В результате миграции населения меняется его возрастной, интеллектуальный, профессиональный состав;

· учитывая общероссийские и региональные тенденции в развитии миграционных процессов, необходима разработка и принятие актуальных демографических программ, способных обеспечить как экономические интересы страны в целом, так и учесть особенности отдельных регионов.

· для того чтобы меры миграционной политики были адресными и эффективными, необходимо иметь максимально полную и надежную информацию о количестве мигрантов, что предполагает совершенствование учета мобильного населения, и концентрацию информации в одном месте, желательно, на базе информационных ресурсов Федеральной службы государственной статистики РФ (Росстата).

11.2. Региональные особенности демографической ситуации

Российское пространство само по себе столь велико и многообразно, а население, инфраструктура и производство, казалось бы, «размазаны» по нему столь неровно, что демографические различия должны быть разительными. Однако демографические «разрывы» между регионами с самыми лучшими и самыми худшими показателями экономической и социальной жизни все же менее выражены, чем можно было бы предполагать.

Воспроизводство населения

Постепенное осуществление и завершение в России демографического перехода (ситуации, когда происходит снижение рождаемости и смертности и начинается простое воспроизводство) смягчает региональные различия в воспроизводстве населения. Они были максимальными в 1960–1970-е годы, когда одни территории уже перешли к одно-двудетной модели семьи (Центральная Россия, Северо-Запад), а другие – как правило, менее урбанизированные, традиционно аграрные, по-прежнему существовали с четырех-пятидетными семьями (республики Северного Кавказа, юга Сибири).

При этом еще до начала 1990-х годов в целом в России снижение уровня рождаемости происходило при доминирующей модели двудетной семьи. Сложившийся сегодня уровень рождаемости находится в границах уже преимущественно однодетной семьи. Существуют две гипотезы, по-разному объясняющие снижение рождаемости в 1990-е годы. Первая гипотеза состоит в том, что это падение есть рефлексия населения на социально-экономический и политический кризис. Однако выявленные микропереписью 1994 года особенности снижения рождаемости в разных социально-демографических группах населения не подтвердили данное предположение: в частности, рождаемость в малообеспеченных семьях в 1993 году была даже несколько выше, чем в более обеспеченных. Другая гипотеза предполагает, что резкое снижение рождаемости в России в 1990-е годы является продолжением долговременной тенденции демографического перехода, и кризис лишь ускорил этот процесс.

Наблюдаемое сейчас некоторое повышение рождаемости – суммарный коэффициент рождаемости (СКР) в 2004 году в России составил 1,340 рождений на одну женщину против 1,157 рождений на одну женщину в 2007 году – произошло в основном за счет «отложенных» рождений, реализованных в годы экономического подъема и некоторой социальной стабилизации. Увеличению числа рождений (и браков) способствовала также благоприятная возрастная структура населения – численность женщин основного детородного возраста (до 30 лет) находится в фазе роста. Пока не ясно, насколько устойчивым может оказаться этот рост и насколько эффективными окажутся государственные инициативы по повышению рождаемости.

Традиционно рождаемость сельчанок несколько выше, чем горожанок. Постепенно, однако, разница между ними стирается – ныне (по данным на 2007 год) она составляет 0,338 рождений, тогда как еще 20 лет назад, в 1985–1986 годы, равнялась 1,129.

Самые высокие показатели рождаемости характерны для Алтая и Тывы, ряда северокавказских республик (Ингушетия, Дагестан, Калмыкия, Чечня), автономных округов Сибири (Усть-Ордынский и Агинский Бурятские, Таймырский, Эвенкийский) и Дальнего Востока (Чукотский, Корякский).

Только в девяти российских регионах с общей численностью населения 1 520 тыс. человек (1,06% населения страны) СКР превышает двух детей на одну женщину, но нигде не достигает трех. Из северокавказских республик такие показатели фиксируется органами статистики лишь в Чечне (2,965). Даже в регионах с некогда высокой рождаемостью – Дагестане и Калмыкии – СКР более 2,000 теперь наблюдается только в сельской местности. Городские жительницы этих республик демонстрируют почти среднероссийский уровень рождаемости.

Репродуктивные установки и нормы детности имеют этнические особенности. По данным Всероссийской переписи населения 2002 года, среднее число рожденных детей превышает 3 000 детей на 1 000 женщин лишь у одной российской этнической группы – жителей Дагестана – аварцев-дидойцев, общая численность которых около 20 тыс. человек. Относительно высокой рождаемостью отмечены курды (территориально рассредоточены по стране), ненцы (Ямало-Ненецкий, Ненецкий, Долгано-Ненецкий автономные округа), табасараны (Дагестан), ингуши (Ингушетия, Чечня), коми-ижемцы (Коми).

Вообще среди представительниц семи этнических групп, численность которых превышает в России 1 млн человек, только у чеченок среднее число рожденных детей больше 2 000 на 1 000 женщин. Все остальные заметно не дотягивают до этой планки. Рождаемость же русских и вовсе не доходит до 1 500 детей на 1 000 женщин.

В итоге наиболее урбанизированные регионы Центра и Северо-Запада страны с высокой долей русского населения имеют минимальные показатели рождаемости. СКР в границах 1,129–1,200 детей отмечается в Ленинградской, Калининградской, Тульской, Смоленской областях, Москве и Санкт-Петербурге. Присутствие в этом списке двух богатых столичных городов не позволяет «списывать» низкую рождаемость только на социально-экономические причины.

Общий коэффициент рождаемости как показатель, чрезвычайно зависимый от возрастной структуры населения, менее информативен. Однако и он выявляет ту же картину – в староосвоенном и урбанизированном европейском центре рожают меньше, чем в более традиционных аграрных регионах. Но региональные различия не велики – от 8–9% в областях Центра до 17–20% на Алтае, в Тыве, Дагестане.

Таким образом, повышенная, хотя и невысокая рождаемость осталась только в неевропеизированных регионах страны с относительно высокой долей сельского населения. Территориальная локализация регионов с минимальным и максимальным уровнем рождаемости по сравнению с серединой прошлого века не изменилась, существенно сократилась лишь амплитуда колебаний между ними. Главным образом, это произошло за счет снижения рождаемости в регионах, ранее отличавшихся ее высоким уровнем.

Эволюция картины российской смертности в ХХ веке носила более непоследовательный характер, чем рождаемости, – тренды часто сменялись, по ожидаемой продолжительности жизни Россия то приближалась к западным странам (в 1960-е годы), то отдалялась от них, успехи в проведении одних компаний и медицинских акций (например, массовой вакцинации или лечения антибиотиками) сопровождались недостатком внимания и граждан и государства к самосохранительному поведению, отсутствием явных качественных сдвигов в системе здравоохранения, обеспеченных ростом соответствующих расходов до уровня 8–10% ВВП.

В 1980–1990-е годы наряду с тенденцией к росту смертности имели место и краткосрочные улучшения (например, антиалкогольная кампания второй половины 1980-х годов). Однако суммарно колебания уровня смертности в 1984–1998 годах компенсировали друг друга, и, в конечном счете, рост смертности в России в 1990-х годах является «артефактом». С 1999 года в России наблюдается новое снижение продолжительности жизни, особенно – городских мужчин. Гипотеза, что в этом новом витке ухудшения ситуации со смертностью виноват в первую очередь финансовый кризис августа 1998 года, по нескольким причинам не нашла подтверждения: рост смертности начался в начале 1999 года, когда экономическая ситуация уже начала стабилизироваться; сокращение продолжительности жизни Москву, пострадавшую от кризиса более всего, затронуло не очень сильно; повышение уровня смертности продолжалось и в последующие годы.

В 2007 году ожидаемая продолжительность жизни в России составила 65,2 года для обоих полов, в т. ч.: 57,5 лет – для мужчин и 71,2 года – для женщин. При этом в Корякском автономном округе она составляет всего лишь 53,1 года – такая продолжительность жизни в России была в далекие предвоенные годы. Еще в шести российских регионах – преимущественно автономных округах и республиках восточной части страны – ожидаемая продолжительность жизни не достигает 60-летней планки.

Вторая зона неблагополучия локализована на северо-западе европейской части страны – Тверская, Ленинградская, Новгородская, Псковская, Калининградская области, Карелия представляют собой плотный конгломерат регионов, имеющих продолжительность жизни в пределах 60–62 лет (в среднем для обоих полов).

Наибольшую продолжительность жизни (68–76 лет) демонстрируют республики Северного Кавказа, Москва, Санкт-Петербург, Белгородская область, Ханты-Мансийский автономный округ. Относительное благополучие ситуации со смертностью на Кавказе, по-видимому, связано как с этнокультурными особенностями региона, так и с качеством статистики населения.

Данные об ожидаемой продолжительности жизни российских женщин и мужчин свидетельствуют о существовании огромной разницы в картине смертности, каковой нет почти нигде в развитом мире. Она составляет 13,4 года. Однако почти повсеместно на северо-западе страны и в целом ряде восточных регионов с низкой продолжительностью жизни – Иркутской области, Корякском автономном округе, Бурятии, Алтае – эта разница достигает 15 и выше лет. Существование таких различий в продолжительности жизни между мужчинами и женщинами стало возможным из-за крайне низких показателей для мужчин. Иными словами – речь идет о мужской сверхсмертности в трудоспособных возрастах.

Параллельно снижению продолжительности жизни, в 1990-е годы в России происходило почти повсеместное увеличение уровня смертности – с 11,2% в 1990 году до 16% в 2004-м. Региональная дифференциация этого показателя повторяет ситуацию с ожидаемой продолжительностью жизни, а главной детерминантой региональных различий выступает возрастная структура населения. Максимальный уровень общей смертности характерен для постаревших областей Центра и Северо-Запада России, минимальный – в относительно молодых Ханты-Мансийском, Ямало-Ненецком и других округах Сибири, а также республиках Юга страны (в первую очередь, Дагестане и Ингушетии). Важно, что за период 1990-х годов разрыв между регионами с самой высокой и самой низкой смертностью увеличился, т. е. в регионах с относительно высоким уровнем смертности она росла быстрее, чем в регионах с низким уровнем. Поэтому региональные различия в смертности выражены по сравнению с рождаемостью более сильно.

Уровень и территориальная дифференциация естественного прироста как результирующего показателя между рождаемостью и смертностью определяются временем совершения в регионах демографического перехода. В 1990-е годы отрицательный баланс рождаемости и смертности стал реальностью в подавляющем большинстве регионов. Естественная убыль населения в 2004 году была отмечена в 72 регионах, причем в самых обжитых районах – Северо-Западе (в Псковской обл. – 15,1, в Новгородской обл. – 12,9 на 1 000 человек) и Центре (в Тульской обл. – 13,8, в Тверской обл. – 13,7 на 1 000 человек) она достигает максимальных величин. Естественный прирост сохранился только в республиках Северного Кавказа (но уже и там не везде – естественная убыль началась в Северной Осетии; положительный, но совсем низкий естественный прирост отмечается в Карачаево-Черкесии, Кабардино-Балкарии, Калмыкии), некоторых регионах Сибири и Дальнего Востока. Среди них – Ямало-Ненецкий, Ханты-Мансийский автономные округа, Тюменская область, где естественный прирост сохраняется благодаря более молодой возрастной структуре населения и, соответственно, пониженной смертности. В других регионах – Тыве, Алтае, Эвенкийском, Таймырском, Агинском Бурятском автономных округах – естественный прирост – результат незавершенности демографического перехода и более высокой рождаемости. Суммарная численность растущих регионов в России – 10 425 тыс. человек (7,3% населения страны).

Миграция населения

Миграционные процессы в России и ее регионах в 1990-е годы значительно усложнились в сравнении с советским временем. С одной стороны, российское население не упустило появившихся реальных возможностей для включения в глобальные миграционные процессы (заговорили даже об «утечке умов»). С другой стороны, широкий размах на пространстве бывшего СССР получили вынужденная миграция и репатриация, в результате чего Россия стала центром миграционного притяжения постсоветского пространства. Внутрироссийская миграция получила центростремительный характер (с севера и востока в центр и на юг страны). Кроме традиционной формы миграции, связанной с переменой места постоянного жительства, получила развитие временная трудовая миграция; появились и такие формы миграции, как нелегальная и транзитная.

Усложнение форм и проявлений миграционных процессов привело к значительному ухудшению статистического учета миграций. Внешние миграции поддаются статистическому учету в настоящее время лишь в небольшой степени. Недоучет прибытий в Россию весьма значителен. Тем не менее, можно утверждать, что приток мигрантов в Россию на постоянное место жительства сейчас меньше пикового 1994 года, когда он составил более 1 млн человек. Регионами массового притока мигрантов из стран СНГ и Балтии в середине – конце 1990-х годов были территории равнинного Предкавказья (особенно Краснодарский и Ставропольский края), области черноземной России (в первую очередь, Белгородская) и Приволжья, юг Урала (Оренбургская обл.) и Западной Сибири (Алтайский край). В эти же регионы был направлен и так наз. «западный дрейф» внутрироссийских миграций, мощность которого была максимальна в середине 1990-х годов.

Таким образом, миграционный приток населения распределялся по стране неравномерно: принимающими были центральные и юго-западные регионы страны. Регионами массового оттока стали «северá». За межпереписной период (1989–2002) Чукотский автономный округ лишился 67% населения, Магаданская обл. – 54%, вклад миграции в этой убыли огромен. Ощутимы потери регионов Восточной Сибири и Европейского Севера. Потери «северóв» во внутренних миграциях в середине – конце 1990-х годов частично (на 9–25% в разные годы) возмещались мигрантами из стран СНГ и Балтии. Начиная с 1999 года эти регионы имеют отрицательный миграционный баланс в обмене и с этими странами.

В отличие от севера европейской части страны, Сибири и Дальнего Востока, большинство российских регионов (64 из 89) в настоящее время имеют, как правило, слабо выраженный внешний миграционный прирост.

В миграционном обмене со странами дальнего зарубежья наблюдается устойчивая убыль. Ее размеры невелики, но повсеместны. Наиболее значительна она на юге Западной Сибири, особенно из Алтайского края и Омской обл., откуда выезжают немцы.

В начале 1990-х годов вскоре после либерализации границ считалось, что одной из главных миграционных проблем страны и ее крупнейших научных центров станет «утечка умов». Эта проблема действительно актуальна для России, однако все-таки в меньших, нежели прогнозировалось, масштабах. За 1989–2004 годы по учетным данным из России за рубежи бывшего СССР выехало 1,3 млн человек. Глобализующийся мир сегодня представляет ученым разные формы деятельности и сотрудничества, не обязательно в рамках переезда на Запад на постоянное место жительство. Масштабы таких перемещений не вполне ясны.

Роль миграции в компенсации естественной убыли, которой охвачена бóльшая часть страны, в 1990-е годы неоднократно менялась. В начале и середине 1990-х годов, когда миграционный прирост страны был велик, миграция в значительной степени покрывала естественную убыль населения регионов Центра и Черноземья, Поволжья, Западной Сибири. В 2000-е годы параллельно падению официально фиксируемого органами статистики притока в Россию мигрантов на постоянное место жительства роль миграционного прироста в компенсации естественной убыли снижалась.

Миграционный прирост (убыль) регионов складывается из разницы прибытий и выбытий во внутрироссийском и внешнем миграционном обмене. Суммарный (внешний и внутренний) миграционный прирост в 2004 году имели 34 российских региона (см. табл.). Однако только в двух – Москве и Московской области – его масштаб таков, что может компенсировать естественную убыль населения (табл., тип 4а). Еще в шести регионах – Белгородской, Калининградской, Ленинградской областях, Краснодарском крае, Адыгее и Татарстане – миграционный прирост замещает естественную убыль больше чем наполовину; в Калужской, Свердловской областях, Санкт-Петербурге, Хакасии, Ставропольском крае — на четверть. В остальных 15 регионах миграционный прирост столь незначителен, что способен лишь не ухудшать демографическую ситуацию (тип 4б).

Однако на большей части страны – в половине регионов Центра и Сибири, большинстве Приволжья и Дальнего Востока – естественная убыль дополняется миграционным оттоком (тип 3). Миграционная убыль в европейской части страны пока невелика, в Сибири и на Дальнем Востоке – значительна.

В республиках Северного Кавказа, некоторых автономных округах и республиках Сибири сохраняющийся естественный прирост сочетается с миграционной убылью населения. В результате в двух северокавказских и двух сибирских республиках (тип 2а) наблюдается общий прирост численности населения; в других регионах естественный прирост уже не может компенсировать миграционный отток, численность населения падает (тип 2б).

Только в шести российских регионах естественный прирост подкрепляется миграционным (тип 1), три из них – нефтегазодобывающие северные округа, три другие аттрактивны скорее всего временно или локально.

Таблица

Соотношение естественного и миграционного прироста в общем приросте (убыли) населения в регионах России

Типы сочетаний естественного и миграционного прироста
	1	2а	2б	3	4а	4б
Естественный прирост	+	+	+	-	_	-
Миграционный прирост	+	-	-	-	+	+
Общий прирост	+	+	-	-	+	-
Количество представленных регионов	6	4	6	45	2	26

Примеры регионов:

1	Ненецкий, Ханты-Мансийский, Ямало-Ненецкий, Агинский Бурятский автономные округа, Ингушетия, Алтай
2а	Дагестан, Чечня, Саха (Якутия), Тыва
2б	Кабардино-Балкария, Калмыкия, Карачаево-Черкесия, Чукотский, Таймырский, Эвенкийский автономные округа
3	Курская, Смоленская, Тульская, Архангельская, Астраханская, Волгоградская, Ростовская области, Башкортостан, Оренбургская, Пермская, Челябинская, Иркутская, Магаданская области, Красноярский, Приморский края
4а	Москва, Московская обл.
4б	Белгородская, Ярославская, Кемеровская, Новосибирская области, Краснодарский край, Санкт-Петербург

Положительный общий миграционный баланс регионов в последние годы складывается почти исключительно за счет положительного внутреннего сальдо миграции. Статистически регистрируемый вклад внешней миграции в 2000-е годы повсеместно в России стал столь незначителен, что чаще всего не может компенсировать миграционную убыль во внутренней миграции.

Во внутрироссийском миграционном обмене наиболее аттрактивны столицы и пристоличные области, отдельные экономически развитые регионы Северо-Запада (Калининградская обл.), Центра (Ярославская, Белгородская обл.), Приволжья (Татарстан, Нижегородская, Самарская обл.), Урала (Свердловская обл.), Западной Сибири (Кемеровская обл.). Чем восточнее на карте страны находится регион, тем менее привлекателен он для внутренних мигрантов. В целом поток внутренних мигрантов устойчиво ориентирован с севера и востока в центр и на юго-запад и находится во власти так называемого «западного дрейфа». Притягательность Центра для внутренних мигрантов с течением времени усиливается. Дальний Восток и почти вся Восточная Сибирь стабильно непривлекательны. За период 1989–2002 годов Центральный федеральный округ за счет обмена населением с другими федеральными округами получил почти 1 млн человек, а Дальний Восток отдал в пользу других округов около 765 тыс. человек. Данные Всероссийской переписи населения 2002 года позволяют говорить о еще бóльших масштабах перемещений населения между крупными частями страны.

При том что вообще число привлекательных для мигрантов регионов невелико, Москва с ее огромным рынком труда далеко превосходит их все по части «аттрактивности» и реализует почти 60% миграционного прироста Центрального округа во внутренних миграциях и значительную часть внешнего прироста. Более того, в связи с сокращением притока населения из СНГ в Центре восстановился миграционный ландшафт, характерный для 1980-х годов, когда Москва стягивала на себя население со всей ближайшей округи. Влияние Санкт-Петербурга значительно меньше, зона его миграционных притязаний – север и северо-запад европейской части страны.

Таким образом, следует констатировать наличие значительной дифференциации российских регионов по складывающейся в них миграционной ситуации. Около десятка регионов отличаются значимым положительным миграционным приростом и во внутренней, и во внешней миграции. Подавляющее же большинство регионов имеют либо нулевой, либо отрицательный миграционный баланс. Социально-экономическая поляризация регионов, влияющая на миграцию чрезвычайно сильно, проявляется в том, что по-настоящему аттрактивными становятся только регионы, возглавляемые крупными городами с емкими рынками труда; из остальных с разной активностью население выезжает.

Половозрастная структура населения

Как и в большинстве европейских стран, уже много десятилетий в России постепенно нарастает проблема «старения населения». Она проявляется в увеличении доли пожилых и снижении доли детей в общей численности населения страны. В 2004 году соотношение было следующим: 16,8% составляли дети, 62,9% – население в трудоспособном возрасте (16–54 года для женщин, 16–59 лет для мужчин) и 20,3% – население старше трудоспособного возраста. По сравнению с 1959 годом доля детей уменьшилась на 13 п. п., тогда как пожилых увеличилась почти вдвое.

Самым старым является население Северо-Запада и Центра России (Псковская, Тверская, Тульская, Рязанская области). Причинами этого были как более раннее начало в этих регионах демографического перехода, так и активный миграционный отток молодого трудоспособного населения, происходивший здесь почти всю вторую половину ХХ века. Особенно неблагоприятная картина сложилась в сельской местности этих регионов. Кроме того, специфика смертности по полам привела к тому, что «лицо» сельской местности этих районов стали определять пожилые женщины.

Более позднее начало демографического перехода при низкой мобильности в республиках Северного Кавказа, юга Сибири привели к созданию относительно молодой возрастной структуры населения. В нефтегазодобывающих округах Западной Сибири важным омолаживающим фактором стала миграция молодого трудоспособного населения. Миграционный приток улучшает и возрастную структуру населения Москвы.

В 1990-е годы вследствие финансовых трудностей с выездом пенсионеров «постарели» территории Европейского Севера и Дальнего Востока.

В целом следует сказать, что снижение внутренней миграционной активности и прохождение все большим количеством российских регионов демографического перехода способствует сглаживанию региональных различий в возрастной структуре населения.

Региональные различия в воспроизводстве населения также медленно, но устойчиво сокращаются. Увеличивающаяся социально-экономическая поляризация пространства не ведет, как следовало бы ожидать, к росту региональной дифференциации в миграционной ситуации, по крайней мере, в той ее части, которая фиксируется российской статистикой и касается только миграций на постоянное место жительства.

11.3. Демографическая, миграционная ситуация и социальное развитие в Сибири и на Дальнем Востоке

Особенностями социального развития Сибири и Дальнего Востока являются:

· суровые природно-климатические условия, которые существенно снижают эффективность экономики и осложняют условия жизнедеятельности населения;

· очаговый характер освоения территории и низкая плотность населения (в Сибири в 2 раза ниже среднероссийской, на Дальнем Востоке – в 8 раз);

· преобладание в экономике сырьевого сектора, который характеризуется использованием низко квалифицированной рабочей силы, сезонностью, наличием большого количества рабочих мест с вредными и опасными условиями труда;

· слабое развитие социальной инфраструктуры, особенно в северной части (меньше площадь жилищ, приходящихся в среднем на одного жителя, выше удельный вес ветхого и аварийного жилья, ниже уровень благоустройства жилья, хуже развито здравоохранение и образование) и это притом, что суровые природно-климатические условия предполагают более высокие относительные показатели обеспечения населения объектами социальной сферы;

· неустойчивый демографический потенциал. Естественное движение населения характеризуется более быстрыми, чем в среднем по России, темпами снижения рождаемости и увеличения смертности. Среди умерших – существенную долю составляют трудоспособные. Ожидаемая продолжительность жизни жителей Сибири и Дальнего Востока на 2-3 года ниже, чем в среднем по России. Механическое движение населения характеризуется миграционным оттоком, причем покидают Сибирь и Дальний Восток, прежде всего люди трудоспособного возраста и высокой квалификации. Жители Сибири и Дальнего Востока, особенно молодежь, не видят для себя перспектив в регионе. Молодежь уезжает учиться в центральные районы страны, и после учебы находит себе там высокооплачиваемые рабочие места. Молодые женщины уезжают за границу, пополняя сферу услуг Восточной Азии;

· процессы, произошедшие в естественном и механическом движении населения, существенно изменили его возрастную структуру, в которой увеличилась доля населения старше трудоспособного возраста и сократилась доля населения моложе трудоспособного возраста. Это в свою очередь, привело к увеличению затрат на социальное обслуживание нетрудоспособных и сокращению резервов для формирования трудовых ресурсов;

· утрата относительных преимуществ в уровне денежных доходов жителей восточных районов по сравнению с жителями центральных и западных районов страны. Более высокие денежные доходы всегда были серьезным стимулом для работы и жизни в восточных районах, сегодня – это является стимулом лишь для мигрантов из СНГ и слаборазвитых азиатских стран. Раньше более высокие затраты на воспроизводство рабочей силы компенсировались районными коэффициентами, а привлечение населения осуществлялось посредством стажевых надбавок. Сегодня утрачена как воспроизводственная, так и стимулирующая роль оплаты труда. В Сибирском федеральном округе денежные доходы населения, скорректированные на стоимость фиксированного набора потребительских товаров и услуг, ниже среднероссийских на 15 процентов, в Дальневосточном федеральном округе – на 17 процентов (данные 2004 года);

· деградация сельского населения в результате полного развала сельскохозяйственного производства в восточных районах, не способного без государственной поддержки выдержать конкуренцию с дешевой китайской продукцией. Сельские жители составляют незначительную часть населения восточных районов, но являются важнейшей составляющей, без которой невозможен процесс нормального воспроизводства населения в целом.

Перечисленные особенности социального развития восточных районов страны свидетельствуют о том, что населенческий потенциал здесь находится в критическом состоянии. Для полномасштабного экономического освоения восточных территорий необходимо, как минимум, удвоение людских ресурсов. Однако современная демографическая ситуация и происходящие миграционные процессы исключают такую возможность.

Состояние населенческого и трудового потенциала сегодня не только является основным ограничивающим фактором динамичного ускоренного развития Сибири и Дальнего Востока, но и угрожает национальной безопасности России. Формирование постоянного населения способного к высокоэффективной экономической деятельности на территории Сибири и Дальнего Востока является важным фактором сохранения и упрочения позиций России в Азиатско-Тихоокеанском регионе.

Если рассматривать вопросы закрепления населения на Востоке России с этих двух позиций: как условие сохранения национальной безопасности России и как основа эффективного развития региональной экономики – необходимо срочное принятие мер, направленных на преодоление негативных тенденций. К таким мерам, прежде всего, следует отнести:

1. Стимулирование создания экономически эффективных рабочих мест, оплата труда на которых позволяет в полной мере компенсировать повышенный уровень затрат на воспроизводство рабочей силы в суровых природно-климатических условиях.

2. Существенная государственная поддержка сельского хозяйства для предотвращения деградации сельского населения.

3. Выработка особой государственной поддержки малого бизнеса как основы самозанятости населения и формирования среднего класса в Сибири и на Дальнем Востоке.

4. Улучшение социальных условий для предотвращения оттока местного населения (показатели обеспечения жильем и объектами социальной сферы должны быть выше среднероссийских). Для закрепления молодежи необходимо создание системы образования, отвечающей современным требованиям по профессиям, востребованным в региональной экономике; поддержка молодых семей в получении достойного жилья посредством развитие системы долгосрочного кредитования.

5. Организация широкомасштабного переселения пенсионеров и инвалидов из северных районов с целью сокращения нагрузки на социальную сферу этих районов, переселение жителей неперспективных, закрывающихся населенных пунктов. И если в отношении пенсионеров и инвалидов переселение можно осуществлять в западные районы страны, то для трудоспособного населения предпочтительнее переселение в южные и приграничные районы Сибири и Дальнего Востока для создания там устойчивых поселений. Жители северных территорий легко адаптируются к жизни в приграничных территориях по сравнению с мигрантами, прибывшими из южных и центральных регионов России. Необходимо существенно увеличить выделение федеральных средств на переселение северян, предусмотрев особые квоты для трудоспособного населения, желающего переселиться в приграничные районы.

6. Повышение миграционной привлекательности Сибири и Дальнего Востока для добровольного переселения соотечественников, проживающих за рубежом, мигрантов из СНГ и внутренних мигрантов из западных и южных районов России посредством создания привлекательных рабочих мест, обеспечения жильем и развитой социальной инфраструктурой.

7. Повышение доступности обеспечения жильем как местных жителей, так и переселенцев посредством разработки механизмов ипотечного кредитования, финансирования первоначального взноса и субсидирования процентных ставок по кредитам банков для покупки жилья. Финансирование из федерального бюджета (в рамках федеральных целевых программ) развития жилищно-коммунального хозяйства.

8. Существенное улучшение здравоохранения. Развитие профилактического направления медицинской помощи и обеспечение потребности населения региона в высокотехнологичных видах медицинской помощи через создание специализированных медицинских центров, развитие телемедицины для отдаленных районов в рамках национальных проектов.

9. Образование должно стать приоритетной сферой развития восточных районов страны. Здесь два направления: повышение престижа для местной молодежи получать образование в вузах Востока России; привлечение молодежи из стран Восточной Азии для получения профессионального образования России. Образовательные услуги должны удовлетворять спрос организаций в квалифицированных кадрах.

10. Укрепление научного потенциала Сибири и Дальнего Востока, использование его для повышения инновационной составляющей регионального производства. Повышение инновационной составляющей экономики позволит изменить структуру рабочих мест и сделать их более привлекательными как по уровню оплаты, так и по содержанию и условиям труда.

О комплексном развитии Сибири и Дальнего Востока

1. Восточная Сибирь и Дальний Восток – сырьевой и энергетический потенциал России, имеющий слаборазвитую инфраструктуру. Начало строительства нефтепровода «Восточная Сибирь – Тихий океан» создает первые условия для начала исправления ситуации.

2. Прогнозы ведущих мировых экспертов свидетельствуют о том, что потребление нефти в мире будет расти высокими темпами и достигнет к 2020 г. 5,2 млрд. т против 3 млрд. т в 2000 г. Особенно быстро будет увеличиваться потребление в странах Азиатско-Тихоокеанского региона. По некоторым оценкам, только в Китае потребление нефти возрастет до 600 млн. т при собственном производстве, по самым оптимистическим прогнозам, до 200 млн. т.

3. Достижение требуемых объемов добычи нефти, чтобы обеспечить заявленное на экспорт количество нефти (80 млн. т) и значительное количество газа, требует изменения, в первую очередь, положения с воспроизводством минерально-сырьевой базы. Для этого необходимо развернуть широкий фронт геологоразведочных работ. С 1991 г. эти работы оказались замороженными. В 80-е гг. на Востоке страны было открыто до 30 месторождений нефти и газа. Они в целом и составляют сегодня основу сырьевой базы.

4. В Восточной Сибири, в силу более суровых климатических условий и большей сложности разработки месторождений, стоимость прироста запасов нефти и газа будет выше, чем в Западной Сибири. Если в Западной Сибири прирост запасов нефти стоит примерно 2,5 долл. за тонну, то в Восточной Сибири он будет обходиться в среднем в 4 долл. за тонну. Стоимость прироста газа будет выше в 1,5 раза. Однако стоимость прироста этих запасов будет ниже мировых показателей, которые составляют 6 долл. за тонну, но в дальнейшем добыча потребует больших капитальных затрат.

Чтобы обеспечить добычу нефти в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке на уровне 80 млн. т до 2030 г., надо вкладывать в геологоразведку не менее 14 млрд. долл. и на шельфе Сахалина не менее 3 млрд. долл. Однако при этом возникает серьезная проблема освоения средств, которые стали выделять на геологоразведку, поскольку за последние 15 лет потеряны производственные коллективы, кадры, научные организации, утрачен громадный опыт в этой сфере.

5. По оценке крупнейших специалистов, при выполнении всех условий, названных выше, максимум того, что мы сможем добывать к 2030 г. в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке, - 55 млн. т нефти. Но при этом следует учитывать внутренние потребности этого региона. Они составят около 20-30 млн. т. В связи с этим встает вопрос о диверсификации топливного баланса как в целом по стране, так и в восточных районах. При наличии больших запасов углей и высоких ценах на энергоносители появляется возможность отказаться от чрезмерной ориентации на газ.

6. В Восточной Сибири и на Дальнем Востоке отсутствует необходимая инфраструктура. И возникает дилемма: либо мы усилим сырьевой характер нашей экономики, либо используем этот импульс для комплексного развития всего региона. Для второго вектора развития необходимы и государственная программа, и заинтересованность бизнеса. Государству нужно использовать благоприятные условия, сложившиеся на мировом рынке энергоносителей, чтобы успешно решить задачи коренной структурной перестройки экономики страны, возрождения отечественного машиностроения и высокотехнологичных отраслей, эффективного развития производства, работающего на потребительский спрос населения России.

7. Наличие в Восточной Сибири богатых ресурсов высококачественной нефти создает основу для создания мощных производств, нефтеперерабатывающих и нефтехимических заводов мощностью до 50 млн. т, рассчитанных главным образом на удовлетворение потребностей стран АТР. Дополнительно надо учитывать, что газ в месторождениях Восточной Сибири и Якутии содержит много ценных компонентов, которые в результате его переработки могут поставляться на мировой рынок. Задача состоит не в вывозе сырья, а в экспорте конечных продуктов.

8. Решение проблемы нехватки трудовых ресурсов, переход нынешней угрожающей демографической динамики в позитивную тенденцию возможны только, в первую очередь, через развитие производительных сил, реализацию крупных проектов, а во вторую – путем реализации целевой миграционной политики.

При этом следует иметь в виду, что внутренние демографические резервы для организации миграционных потоков на Восток у самой России очень малы. Такие перемещения производительных сил могут отрицательно повлиять на экономическую ситуацию в западных регионах.

Масштаб работ в данном направлении настолько велик, что нужна государственная программа развития нефтяной, газовой, нефтехимической и газохимической промышленности Восточной Сибири и Дальнего Востока, поддержанная серьезными социально-политическими решениями.

Масштабные проекты по энергетическому и минерально-сырьевому освоению Восточной Сибири и Дальнего Востока способны стимулировать возникновение динамичных очагов жизнедеятельности, начало демографического роста и миграции в этот регион значительного количества рабочей силы из стран СНГ.

9. Освоение территорий и ресурсов российского Востока требует такого же комплексного подхода, как при освоении Западной Сибири. В истории России ХХ в. это была грандиозная эпопея – создание в 70-х гг. нефтегазового комплекса в Западной Сибири. Это был беспрецедентный по мирохозяйственному и геополитическому значению экономический проект, включавший освоение в кратчайшие сроки и в колоссальных объемах материально-технических и финансовых ресурсов для формирования нового сверхкрупного (в масштабах не только страны, но и мира) района добычи углеводородов.

10. Сегодня, в том же контексте (создание предпосылок нового экономического «прорыва»), мы говорим о Восточном проекте – о национальном экономическом, политическом, демографическом проекте комплексного освоения Восточной Сибири и Дальнего Востока. Главное для проекта такого масштаба – комплексность в освоении ресурсной базы и нацеленность на конечный продукт (на перерабатывающую промышленность, а не на выкачивание сырья из недр).

11. Ни одна компания в мире не сможет поднять Восточный проект самостоятельно, в одиночку – не те масштабы. Сделать это можно только при участии и под эгидой государства. Государство через специально созданную для этого администрацию (агентство, корпорацию, какой-то другой орган) должно взять на себя руководство реализацией всей совокупности работ на Востоке страны. В истории Советского Союза есть поучительный пример такого управленческого решения – создание в 30-х гг. прошлого века администрации Северного морского пути. Есть аналогичные примеры управления огромными территориально-производственными комплексами и в истории западных стран – Соединенных Штатов, Канады, которые в данном случае перенимали сделанное в России.

12. Во главе специально созданной государственной структуры (Администрации Восточного проекта) должна встать личность, отвечающая уровню исторической задачи и требованиям времени. Именно так было при А. Н. Косыгине, во времена западносибирской эпопеи. Органу управления Восточным проектом должны быть переданы определенные государственные функции, он должен располагать соответствующим бюджетным финансированием (отдельная строка в бюджете). Замыкаться этот координирующий орган должен на Президента РФ. Никакие министерства, ведомства, регионы ни порознь, ни вместе поставить и решить эту крупнейшую государственную задачу не в состоянии.

13. В рамках такого национального проекта есть место для всех видов бизнеса - государственного, частного, смешанного. В то же время реализация Восточного проекта под эгидой государства означает, что государственные структуры определяют направления и масштабы участия в проекте корпоративного бизнеса. Наряду с этим у государства есть четкая политическая задача: оно должно определить, кого подобрать партнерами проекта. Международное участие в освоении наших восточных регионов целесообразно спланировать так, чтобы вдоль границ Восточной Сибири был создан сплошной пояс, или «буфер», стратегических ресурсных проектов с участием европейских, американских, индийских компаний.

14. Созданию государственного органа – координатора национального Восточного проекта должно предшествовать политическое решение по комплексному развитию Восточной Сибири и Дальнего Востока. При этом ресурсная программа развития громадного региона должна стать важнейшей составной частью проекта, реализуемой опережающими темпами. Если с политическим решением не тянуть, то уже к 2008 г. мы получим зримое «оживление» на всех направлениях Восточного проекта.

Итак, применительно к Востоку России, т.е. огромному массиву зауральских регионов, речь идет о комплексном ресурсном проекте, а не только нефтегазовом, охватывающем важнейшие стороны общественно-экономического воспроизводства и национальной жизни. Решается вопрос нашего будущего. Альтернативы у России нет.

Анализ современных тенденций и перспективные оценки демографической ситуации в регионе показывают, что демографические проблемы – естественное старение населения и миграционный отток – не могут быть решены за счет естественного прироста населения региона. Так как в настоящее время миграционный отток обусловлен в определяющей степени отсутствием рабочих мест соответствующей квалификации и соответствующих профессий, которые слабо восполняются во многих субрегионах из-за пониженной (вялой) динамики развития, фактор внешней миграции приобретает все большее значение. Так как демографические проблемы – это проблемы не только сибирско-дальневосточного региона, но и всей страны, то ее решение видится по двум направлениям: привлечение русскоязычного населения в целом и соотечественников, оказавшихся за пределами России, а также использование регулируемого притока населения из приграничных азиатских стран.

Целесообразно разработать специальный федеральный закон, определяющий содержание и порядок внешней миграции в районы Сибири и Дальнего Востока с учетом международных договоренностей и ориентированный на окончательное правовое закрепление процедур по самым острым вопросам (предоставление вида на жительство, предоставление земельных участков и т.д.). Целесообразно рассмотреть вопрос о создании специальной федеральной программы по регулированию миграции из стран АТР на территорию Сибири и Дальнего Востока, главной задачей которой могли бы стать четкое разделение ролей и координация действий федеральных, региональных и местных властей по этому поводу.

К лекциям

На главную страницу

Тема 12. Социально-экономические перспективы демографического развития Иркутской области

Внимание! Материал лекции должен быть освоен к 19 декабря!

12.1. Анализ социально-экономических показателей Иркутской области

В 2005 году объем валового регионального продукта Иркутской области составил более 260 миллиардов рублей. В последние годы темпы роста ВРП составляют в среднем 4–5%. Наибольший вклад в темпы роста ВРП вносят промышленность (средний темп прироста за 2000–2005 годы равен 6,5%) и розничная торговля (8,9%). В то же время практически не увеличивается производство продукции сельского хозяйства (лишь 0,2% в среднем за последние 5 лет).

Таблица 1. Основные социально-экономические показатели Иркутской области

		2000	2001	2002	2003	2004	2005
ВРП	Млн рублей	106 267,1	125 366,2	149 965,1	176 827,7	209 690,7	266 000
	Место в РФ	14	15	14	15	16
	% к пред. году	105,3	102,8	101,3	105,3	106,0
Пром. производство	Млн рублей	87 984	105 129	119 345	139 439	173 796	204 390
	Место в РФ	14	14	14	14	16	19
	% к пред. году	111,2	103,5	107,1	103,3	102,5	108,6
Сельхоз. производство	Млн рублей	11 090	16 216	16 832	17 607	20 119	22 575,2
	Место в РФ	25	21	22	24	24	24
	% к пред. году	95,7	104,4	102,3	95,5	102,7	100,4
Объем услуг	Млн рублей	7769	10 811	14 902	20 157	25 212	29 945,8
	Место в РФ	20	20	21	19	19	20
	% к пред. году	128,8	139,2	137,8	135,3	125,1	118,8
Инвестиции	Млн рублей	10 814	15 234	17 313	22 123	26 014	33 719
	Место в РФ	25	25	28	26	27	30
	% к пред. году	95,1	121,4	97,5	108,3	100,2	113,3
Доходы населения	Рублей в мес.	2374	2879	3610	4550	5419	6952
	Место в РФ	15	19	20	20	22	30
	% к пред. году	134,4	121,3	125,4	126,0	119,1	128,3

Источник: Росгосстат, «Регионы России 2006»

По объемам производства ВРП области на душу населения область занимает 5 место в Сибирском федеральном округе (после Томской области и Красноярского края, Омской и Кемеровской областей) и 28 место в Российской Федерации (см. рисунок 1). Объем ВРП на душу населения составил 68,9 тыс. рублей в 2003 году, 82,1 тыс. рублей в 2004 году, 105,6 тыс. рублей в 2005 году. В то же время в 2003 году Иркутская область занимала 3-е место в СФО по ВРП на душу населения.

Рисунок 1. ВРП на душу населения областей СФО, 2004 (рублей)

Источник: Росгосстат, «Регионы России, 2006»

Рисунок 2. Темпы роста и объем ВРП на душу населения по регионам СФО, 2004

Источник: Росгосстат, «Регионы России, 2006»

В структуре ВРП области основное место, 33,8 %, занимает промышленность, 17,2% приходится на торговлю и коммерческую деятельность, 12,6% на транспорт, 6,9% на образование, физическую культуру и образование, 6,5% на сельское и лесное хозяйство и 5,3% на строительство^{^[1]} (рисунок 3).

Рисунок 3. Структура ВРП Иркутской области, 2004

Источник: Росгосстат, «Регионы России, 2006»

За последние 3–5 лет устойчиво растет доля услуг в валовом региональном продукте Иркутской области. Дефолт 1998 года и последовавший за ним резкий подъем экономики Российской Федерации за счет развития производственного сектора резко уменьшил долю услуг в 1999 году по сравнению с 1998-м (с 50,9 в 1997 году до 49,4 в 1998-м и 40,1% в 1999-м). В дальнейшем наблюдалось увеличение доли услуг в ВРП области.

Рисунок 4. Доля услуг в ВРП Иркутской области, 1997–2004

Источник: Росгосстат

В настоящее время доля услуг в ВРП Иркутской области чуть ниже, чем доля услуг в ВВП Российской Федерации (по предварительным оценкам, около 53% для Иркутской области и 56% для РФ за 2006 год). В дальнейшем, в связи с приближением к западным стандартам жизни, с ростом цен на энергоносители внутри страны, следует ожидать увеличения доли услуг. По экспертным оценкам, доля услуг в долгосрочной перспективе может стабилизироваться на уровне 70–75%. Доля услуг особенно высока в крупных постиндустриальных городах и городских агломерациях. В целом по области можно ожидать, что в связи с созданием агломерации на базе Иркутска, Ангарска и Шелехова по мере приближения к западным стандартам уровня жизни населения доля услуг будет расти.

Динамика промышленного производства Иркутской области в целом следует динамике промышленного производства Российской Федерации. Упадок производства, характерный для российской экономики переходного периода середины 1990-х, сменился периодом устойчивого роста, вызванным ослаблением национальной валюты и выгодной ценовой конъюнктурой на мировых товарных рынках после 1998 года. Аналогичные процессы происходили и в Иркутской области, однако носили более выраженный характер. В целом, сформировались механизмы интеграции региональной экономики в национальное хозяйство, взаимодействия с другими регионами. Оборотной стороной данного процесса стало изменение производственной, технологической и торговой стратегии иркутских предприятий. Последние все больше стали действовать, будучи организационно или контрактно включенными в более обширные производственные системы — материнские компании, крупные торговые сети, в новую систему заказчиков и подрядчиков, представляющих нерезидентов области. Тем самым зона деятельности иркутских предприятий постепенно расширилась. Общей тенденцией развития иркутской экономики в конце 1990-х — начале 2000-х годов стало постепенное повышение ее открытости и сокращение сегментов так называемых «локальных» (замкнутых) рынков.

Рисунок 5. Индексы промышленного производства по сравнению с 1995 (в %)

Источник: Росгосстат

Сравнение промышленности Иркутской области и России показывает, что промышленность области растет медленнее, особенно заметно это становится в последние годы. Иркутская область переживала более резкий спад производства в середине 1990-х, после чего в 1998–2002 годах темпы роста промышленного производства Иркутской области и Российской Федерации были примерно равны, после 2003 года темпы роста промышленного производства РФ превышали областные темпы роста.

Рисунок 6. Динамика роста ВРП и пром. производства Иркутской области на фоне динамики РФ и СФО

Источник: Росгосстат, «Регионы России», Иркутскстат, «Пром. производство Иркутской области, январь — декабрь 2005»

Производственная специализация Иркутской области

В структуре промышленного производства области наибольшей долей обладают цветная металлургия (26,7%), лесная, деревообрабатывающая и целлюлозно-бумажная промышленность (21,1%), машиностроение и металлообработка (13,9%), электроэнергетика (12,7%). На долю остальных отраслей промышленного производства приходится 26,6% от общего объема продукции, выпускаемой промышленностью Иркутской области.

Рисунок 7. Структура промышленного производства Иркутской области

Источник: Росгосстат, «Регионы России 2005, 2006»

Объем отгруженной продукции промышленностью Иркутской области в 2005 году составил 204,4 млрд рублей^{^[2]}. Из них около 8,4% приходится на долю добывающих отраслей, 77,4% — на долю перерабатывающих производств, 14,2% — на долю предприятий, работающих в сфере производства и распределения электроэнергии, газа и воды. Среднегодовая численность занятых на предприятиях промышленности Иркутской области составила в 2005 году 186,4 тыс. человек. За последние годы в области наблюдается неуклонное снижение численности занятых на предприятиях промышленности; за период с 1995 года по 2005 год число занятых упало на 37,6%. В 2005 году 10,3% от общего числа занятых в промышленности было задействовано в добывающей промышленности, 70,1% — в обрабатывающих производствах, 18,6% — на предприятиях производства и распределения электроэнергии, газа и воды.

Перерабатывающая промышленность в регионе представлена производством полупродуктов с небольшой добавленной стоимостью, вывозимых за пределы области для конечных стадий переработки: алюминий (34% производимого в стране), целлюлоза (30%), синтетические смолы и пластмассы (53%), круглый лес (17%) и пиломатериалы (10%).

Промышленная деятельность в области распределена крайне неравномерно: на территории формирующейся Иркутской агломерации при доле проживающего населения в 40% сосредоточено более 54% объема реализации продукции и более 40% прибыли.

Рисунок 8. Доля в промышленном производстве Иркутской области крупных и средних предприятий городов, 2005

Источник: Иркутскстат

В последние годы предприятия, входящие в вертикально-интегрированные структуры, играют определяющую роль в экономике Иркутской области. Большая часть продукции промышленности производится на крупных и средних предприятиях. Особенно это касается целлюлозно-бумажного, металлургического, химического и нефтехимического производств. В меньшей степени текстильного и швейного производства.

Рисунок 9. Структура предприятий Иркутской области

Доля предприятий в ВРП Иркутской области	Структура промышленного производства по размеру предприятий, 2005

Источник: Иркутскстат

Предприятия регионального бизнеса работают в основном в отраслях, ориентированных на внутренний рынок, главным образом, предприятия легкой и пищевой промышленности, региональные сельскохозяйственные холдинги, строительные компании, компании, работающие в транспорте и связи и пр. Крупные компании работают в основном на внешний рынок, что приводит к тому, что экономика Иркутской области в целом является экспортноориентированной.

Рисунок 10. Структура рынков сбыта продукции Иркутской области

Источник: Иркутскстат

Экономика Иркутской области имеет ярко выраженную производственную специализацию. Подсчет коэффициентов специализации по отдельным видам товаров показывает те продукты, на рынке которых производители Иркутской области имеют наиболее сильные позиции. При коэффициенте выше 1,2 можно говорить о достаточно сильном влиянии предприятий Иркутской области на соответствующем рынке.

Таблица 2. Коэффициенты специализации промышленности Иркутской области по отдельным видам товаров

Вид продукта	Коэффициент специализации	Вид продукта	Коэффициент специализации
Производство электроэнергии	3,85	Производство бумаги	0,04
Добыча нефти, включая газовый конденсат	0,02	Производство картона	4,94
Добыча естественного газа	0,01	Производство цемента	0,95
Добыча угля	2,72	Производство ЖБИ	0,53
Выплавка стали	0,01	Производство строительного кирпича	0,57
Производство минеральных удобрений	0,20	Производство обуви	0,14
Производство синтетических смол	6,71	Производство хлеба и хлебобулочных изделий	0,94
Производство деловой древесины	7,41	Производство масел растительных	0,61
Производство пиломатериалов	6,65	Производство вин	0,20
Производство клееной фанеры	4,04	Производство пива	0,65
Производство ДСП	2,84	Производство мяса	0,65
Производство ДВП	3,90	Производство масла животного	0,12
Производство целлюлозы	17,92	Производство цельномолочной продукции	0,73

Рассчитано по: «Регионы России 2006»

Отдельные производства, имеющие высокие значения коэффициентов специализации, с учетом доли в общих капиталовложениях в области, а также численности занятых в ней и общей фондовооруженности, составляют базовый сектор экономики региона. Особенность базового сектора в том, что деятельность в нем ориентирована на удовлетворение внешнего спроса. Основные движущие силы экономического развития заключены в реакции базового сектора на внешний спрос, повышение которого приводит к увеличению регионального экспорта и росту в базовом секторе. Далее, изменение выпуска, доходов и занятости в базовом секторе мультипликативно транслируется на всю региональную экономику.

12.2. Основные параметры социальной ситуации

Демографическая ситуация Иркутской области

Денежные доходы населения Иркутской области в 2005 году сложились в сумме 211,4 млрд рублей и увеличились по сравнению с предыдущим годом на 27,3%. Номинальные денежные доходы, рассчитанные на душу населения, составили 83 039,96 рубля (в 2003 году – 40694,1 рубля), в среднем за месяц – 3925,7 рубля (в 2003 году – 3391,2 рубля). Денежные доходы на душу населения составили 91,4% от среднероссийского уровня.

Рисунок 11. Структура денежных доходов населения в процентах, 2000-2005

Источник: Иркутскстат

По показателю среднемесячной заработной платы Иркутская область занимает пятое место, уступая Красноярскому краю с входящими в его состав Таймырским и Эвенкийским автономными округами, а также Томской области. Вместе с этим Иркутская область находится в среднем сегменте среди субъектов СФО, причем уровень средней заработной платы выше, чем среднероссийский и средний по СФО. Однако средняя заработная плата в Усть-Ордынском Бурятском автономном округе, входящем в состав Иркутской области, более чем в два раза ниже.

Таблица 3. Среднемесячная номинальная заработная плата работающих в экономике

	2000	2001	2002	2003	2004	2005
*Российская Федерация*	2223,4	3240,4	4360,3	5498,5	6739,5	8554,91
Сибирский федеральный округ	2269,6	3190,8	4309,5	5325,3	6507,8	8109,7
Республика Алтай	1248,2	1902,3	3058,3	3816,7	4549,9	5736,1
Республика Бурятия	1923,7	2734,7	3941,1	5011,2	6162,7	7650,5
Республика Тыва	1582,0	2385,0	3757,9	4698,1	5469,9	6814,4
Республика Хакасия	2193,0	3067,1	4093,9	5054,1	6160,8	7770,8
Алтайский край	1364,8	1870,4	2567,6	3147,5	3955,3	4913,8
Красноярский край	3503,4	4813,3	6171,4	7366,8	8673,7	10 502,4
Иркутская область	2694,7	3642,7	5024,7	6137,6	7329,3	9125,3
в том числе УОБАО	1058,4	1444,7	2293,0	2754,1	3443,9	4415,6
Кемеровская область	2425,4	3312,7	4248,3	5263,6	6706,6	8653,6
Новосибирская область	1819,1	2657,8	3708,8	4623,5	5833,4	7264,3
Омская область	1466,1	2294,8	3452,9	4426,9	5482,5	7124,3
Томская область	2544,9	4055,1	5235,2	6685,4	7972,2	9609,9
Читинская область	2106,3	2871,8	4246,2	5442,2	6671,6	8152,7

Источник: «Регионы России 2006»

Подобная дифференциация среднемесячной заработной платы обусловливает внутрирегиональную миграцию. Миграционный обмен наиболее активен именно внутри СФО, и из Иркутской области осуществляется переток населения в Красноярский край, где уровень среднемесячной заработной платы значительно выше. В то же время регион может быть привлекателен для миграционных потоков из других субъектов РФ, находящихся к востоку от Иркутской области, в которых заработная плата меньше. Но в среднесрочной перспективе ожидается увеличение территориальной и профессиональной мобильности трудовых ресурсов, а также рост стоимости человеческого капитала. Поэтому перед Иркутской областью стоит задача не только по привлечению мигрантов, но и по удержанию их на своей территории, конкурируя в этом с западными территориями как Сибирского федерального округа, так и России в целом.

Демографическая ситуация характеризуется сокращением численности населения как в результате естественной убыли, так и в результате миграционного оттока. Общая тенденция динамики смертности населения области характеризуется увеличением сверхсмертности людей трудоспособного возраста. В 2005 году в этом возрасте умерло 18 624 человека (43,1% в общем числе умерших), среди которых 77% составляют мужчины. Примечательно, что на территориях Крайнего Севера и приравненных к ним естественная убыль несколько меньше, чем областная. Так, в 2004 году естественная убыль населения на северных территориях составляла 3,4%.

12.3. Потенциал развития Иркутской области

Природно-сырьевые ресурсы

Лесные ресурсы

Площадь земель лесного фонда Иркутской области около 70 млн га. В ведении лесохозяйственных предприятий, подведомственных Иркутскому управлению лесами Рослесхоза, находится 95,4% общей площади земель лесного фонда. На долю всех других фондодержателей приходится 4,6%, или 3,2 млн га. В лесах преобладают хвойные породы деревьев. Лиственница занимает 30% насаждений, сосна – 26%, кедр – 12%, ель – 6%, пихта – 3%. Наряду с хвойными породами встречаются лиственные: береза – 13%, осина – 6%, на долю кустарников приходится 6% лесопокрытой площади.

Среднегодовой прирост древесины в Иркутской области оценивается в 50–70 млн м³, а ее общие запасы более 9 млрд м³ (11% общероссийских запасов).

Ископаемые ресурсы

Уголь. В пределах Иркутской области известны четыре угленосных бассейна – Иркутский, Пойменно-Черемшанский, южная часть Тунгусского и Прибайкальский. Ресурсы ископаемых углей в области на 01.01.2000 года – 46 млрд тонн, из которых балансовые запасы по кат. А+В+С1 составляют 8,2 млрд тонн, запасы кат. С2 – 6,2 млрд тонн. Основной объем добычи производится на трех месторождениях Иркутского бассейна: Черемховском, Азейском, Мугунском.

Нефть. Прогнозные геологические ресурсы нефти и конденсата в пределах Иркутской области оцениваются в 7,5 млрд тонн, извлекаемые – 2,5 млрд тонн. Балансовые запасы на всех открытых к настоящему времени месторождениях составляют по категориям С1+С2 – 242 млн тонн (10–15% прогнозных ресурсов области), из них 201,6 млн тонн сосредоточены на Верхнечонском нефтяном месторождении. Подготовленные запасы Верхнечонского месторождения позволяют за короткий период довести добычу нефти до 7–10 млн тонн в год.

Природный газ. Его балансовые запасы на всех разведанных месторождениях оцениваются более чем в 1,5 трлн м³, что также составляет 10–15% потенциальных ресурсов Иркутской области.

Газ в основном метановый (80–90%), с высоким содержанием этана (до 6%) и гелия (0,1–0,5%), среднее содержание пропана – 2%, бутана – 1%. Высокое содержание этана и гелия предопределяет использование газа не только для топливно-энергетического потребления, но и для целей химической промышленности, в частности для дальнейшего развития Ангаро-Усолье-Саянского химического комплекса.

Широкомасштабная добыча газа в Иркутской области пока не ведется. В небольших объемах осуществляется только опытно-промышленная эксплуатация Марковского месторождения. Наиболее перспективным для промышленного освоения является Ковыктинское газоконденсатное месторождение, крупнейшее на востоке России. Подготовленные запасы газа Ковыктинского месторождения позволяют добывать, по разным оценкам, от 25 до 37 млрд куб. м в год в течение 30 лет. Особенностью этого месторождения является высокое содержание гелия (0,25%) и гомологов метана – этана (4,9%), пропана (1,08%), бутана (0,58%), являющихся ценным сырьем для химической промышленности.

Железная руда. К настоящему времени в пределах Иркутской области разведаны десятки месторождений и несколько перспективных железорудных проявлений, сосредоточенных в четырех рудных районах: Ангаро-Илимском, Ангаро-Чунском, Ангаро-Катском и Иркутно-Китойском. Суммарные прогнозные ресурсы железных руд оцениваются десятками миллиардов тонн. А общие балансовые запасы руд по категориям А+В+С1+С2 достигают почти 2 млрд тонн.

Золото. Иркутская область по добыче золота занимает третье-четвертое место в России (10% от общероссийской добычи), золото до настоящего времени извлекается исключительно из россыпей. Более 95% золота области добывается в Бодайбинском районе, за 150 лет из его недр извлечено примерно 1200 тонн учтенного металла. Государственным балансом запасов на территории области учтено 320 россыпных и 6 рудных объектов. По подготовленным запасам рудного золота область занимает первое место. Область обладает крупнейшей в России концентрацией рудного золота, включающей разведанные месторождения Сухой Лог, голец Высочайший, Вернинское, Первенец, оцененные Догалдынское, Центральное, Юбилейное, Невское, Кавказ, Ергожу, Гурбей и около 40 перспективных рудопроявлений. Объем добычи золота в 2002 году составил 16 тонн, что является рекордным показателем за весь период добычи золота

Редкие металлы. Иркутская область богата запасами редкоземельных руд. Их проявления известны в Восточных Саянах и Патомском нагорье. Особый промышленный интерес представляет уникальная по качеству сырья Саянская редкоземельная провинция, где выявлено и оценено 11 комплексных месторождений и проявлений редких металлов – тантала, ниобия, цезия, рубидия, лития, а также апатитового сырья.

Водные ресурсы

В пределах области имеются колоссальные запасы озерной, речной и подземной пресной и минеральной воды. Самым большим в мире хранилищем питьевой воды является оз. Байкал – крупнейшее озеро планеты. В нем содержится 23 тыс. км³ чистейшей пресной воды, что составляет 80% общероссийских и 20% мировых запасов поверхностных пресных вод. Всего в Иркутской области 67 тыс. рек, речушек и ручейков общей протяженностью 310 тыс. км.

Кроме поверхностных в Иркутской области имеются значительные запасы подземных вод, как минеральных (с минерализацией более 2 г/л), так и питьевых (до 1 г/л). Их общие прогнозные ресурсы оцениваются в 500–1000 м³/с. В настоящее время суммарный водозабор из подземных горизонтов не превышает 4,5 м³/с, что составляет всего 0,5% возможного.

В пределах области разведано 230 источников и скважин с минеральной водой, которую целесообразно применять для лечебно-оздоровительных и рекреационных целей. Воды минеральных целебных источников Иркутской области не уступают по своим качествам водам источников знаменитых здравниц Северного Кавказа.

Уникальный ресурс: Байкал

Байкал является не только крупнейшим пресноводным озером России, но и самым древним и глубоким озером планеты. Его возраст около 25 млн лет, но у него нет никаких признаков старения, как у многих озер мира, большинство из которых живет 10–15 тысяч лет, а затем заполняется осадками, заболочивается и исчезает. Максимальная зафиксированная эхолотами глубина Байкала – 1637 метров. Для сравнения напомним, что предельная глубина озера Танганьика – 1435 м, Иссык-Kуля – 702 м. Наибольшая глубина Kаспийского моря – 1025 м. Байкал – озеро тектонического происхождения, результат разломов и передвижений земной коры, зависящих от напряжения внутри самой земли.

Байкал – горное озеро, его уровень выше уровня мирового океана на 445 метров. Оно со всех сторон окружено горами, имеющими разные высоты и несколько вершин. Северное и северо-западное побережье озера обрамлены Приморским и Байкальским хребтами.

Неповторимость Байкала облекалась в поэтические формы, его название на разные языки переводится как «золотое» – по-алтайски, «северное» – по-китайски, «огненное» – по-бурятски, «богатое» – по-якутски.

Общий объем водных запасов озера составляет 23 600 км³. Это около 20% пресных озерных вод планеты (во всех пресных озерах мира содержится 123 тыс. км³ воды) и более 80% пресных озерных вод России. В Байкале воды больше, чем во всех пяти Великих американских озерах вместе взятых (22 725 км³).

Основные свойства байкальской воды коротко можно охарактеризовать следующими словами: в ней очень мало растворенных и взвешенных минеральных веществ, ничтожно мало органических веществ, много кислорода. Минерализация вод Байкала – 96,4 мг/л, в то время как во многих других озерах она доходит до 400 мг/л и более.

Байкал – не только очень чистое, но и самое прозрачное озеро на всем свете. Весной, после освобождения озера ото льда, прозрачность его воды достигает 40 м – в десятки раз больше, чем в большинстве озер. В это время года Байкал поражает таким звонко-синим цветом воды, что от нее невозможно оторвать глаз.

В Байкале водится более 2600 видов и разновидностей животных и более 1000 видов растительных организмов. Время от времени открывают новые виды. Есть основания полагать, что в настоящее время науке известны только 70–80% видов живых организмов, населяющих воды Байкала. В былые времена, когда наука еще не находилась в коматозном состоянии, в среднем открывали 10 новых организмов в год. Около 40% растений и около 85% видов животных, обитающих в открытом Байкале, эндемичны, т. е. встречаются только в Байкале. Живые организмы в озере Байкал распространены от поверхности до максимальных глубин.

В озере насчитывается 58 видов рыб. Наиболее известные: омуль, сиг, хариус, таймень, осетр, голомянка, ленок. На побережье Байкала произрастает около 2000 видов растений. На берегах гнездится 200 видов птиц. В Байкале встречается уникальное, типично морское млекопитающее — байкальская нерпа. Предполагается, что она попала в Байкал из Ледовитого океана в ледниковый период по Енисею и Ангаре. В настоящее время в озере насчитывается несколько десятков тысяч нерп. Летом в центральной и северной частях озера их можно видеть довольно часто.

Байкалу присвоен статус «Участка Всемирного Наследия» ЮНЕСКО. С учетом того, что развитие экономики на Байкале ограничено действующим законодательством России, одним из основных направлений экономического развития является экологически безопасный туризм. Байкал и прилегающие к нему территории в настоящее время становятся крупнейшим туристским регионом Восточной Сибири, привлекающим туристов не только из России, но и из зарубежных стран. Число посетителей на Байкале растет ежегодно, причем основной поток посетителей приезжает летом. Большой потенциал развития имеет также зимний туризм. Зимой Байкал замерзает, его лед имеет особый цветовой оттенок. Колоссальным туристским ресурсом является природа Байкала и история народов, издревле живущих на его берегах.

Рисунок 12. Сравнение Байкала с другими озерами

Источник: Исаченко А. Г., Шляпников А. А. Природа мира: Ландшафты. М., 1989

Площадь Байкальской природной территории (БИТ) (386 тыс. км²) превышает суммарную площадь всех заповедников и национальных парков России (317 тыс. км²).

Площадь участка всемирного природного наследия (УВПН) составляет 89 тыс. км², включает озеро Байкал (31,5 тыс. км²), ООПТ (25,2 тыс. км²), другие территории (32,3 тыс. км²).

Непосредственно к побережью Байкала примыкают 12 особо охраняемых природных территорий (ООПТ), в том числе 3 заповедника, 2 национальных парка, 6 заказников. Кроме них на Байкальской природной территории расположено еще 23 ООПТ, находятся более 400 памятников природы.

Байкальская рифтовая зона является уникальным геологическим регионом и характеризуется высокой сейсмоактивностью.

Человеческий капитал

Значение ИРЧП за период 2001–2004 годов выросло с 0,737 до 0,744, причем этот рост произошел только за счет индекса дохода (рост с 0,689 до 0,726), в то время как значение индекса долголетия даже снизилось (с 0,614 до 0,597), а индекс образования остался неизменным (0,908)^{^[3]}.

[2] Иркутскстат, «Промышленность Иркутской области».

[3] По данным Независимого института социальной политики.

[4] На основе демографического прогноза, сделанного ЦСР «Северо-Запад».

[5] Источник — официальный сайт ОАО РЖД www.rgd.ru

[6] Удельный вес ГЭС в суммарной выработке электроэнергии повысится с 15,4% до 19–22%, что требует в среднем ежегодно вводить в строй на ГЭС по 6,4–9 млн кВт генерирующих мощностей из общего количества ежегодно вводимых 29–33 млн кВт. При этом гидроэнергетические ресурсы восточной части страны будут практически исчерпаны, а на западе, где их использование значительно затруднено и связано с большими затратами, освоены лишь на 8%.

К 2020 году мощность атомных станций достигнет 40 млн кВт, а их доля в выработке электроэнергии повысится с 1,2% до 7%. Будет сооружено не менее 30 новых АЭС мощностью по 1 млн кВт каждая. В ближайшие годы планируется построить АЭС в приморских районах, прилегающих к Шанхаю, суммарной мощностью 13 млн кВт. Планируется также строительство атомных электростанций в Хунани, Сычуани и Гуандуне.

[7] Михеев В. Китай: угрозы, риски, вызовы развитию. М., 2005.

[8] По планам к 2010–2011 годам шанхайская биржа должна войти в десятку ведущих бирж мира по объемам торгов и рыночной капитализации котируемых компаний.

[9] Речь идет об освоении нефтегазовых Штокмановского и Приразломного месторождений в Баренцрегионе, Ямала в Западной Сибири, Ванкорского и Юрубчено-Тахомского месторождений в Красноярском крае, Ковыктинского месторождения в Иркутской области, месторождений Якутии и Сахалина. Готовятся к разработке полиметаллические рудные месторождения Полярного и Приполярного Урала, Нижнего Приангарья, Бурятии и Читинской области. Большой потенциал у разработок месторождений угля в Восточной Сибири, у добычи золота в Иркутской области.

[10] «РУСАЛ» приобрел активы в Австралии, Гайане, Гвинее, Нигерии, Румынии, Украине и Черногории. Реализовал стратегию слияния с крупнейшим европейским производителем алюминия — швейцарской Glencore и создания United Company Rusal (UCR). Группа «Мечел» приобрела активы в Румынии, НЛМК купил Danish Steel, Северсталь — американскую Rouge Industries и итальянскую Lucchini, Carrington Wire (Германия), Евраз — итальянский сталепрокатный завод Polini, чешскую Vitkovice Steel, американскую Oregon Steel Mills, производителя ванадиевой продукции американскую Stratcor Inc. Магнитогорский МК — активы в Пакистане. Кузбассразрезуголь приобрел 51% акций Powerfuel (Великобритания).

[11] По прогнозам РосБизнес Консалтинг

[12] по результатам последнего исследования компании ARC Advisory Group «Supply Chain Execution Worldwide Outlook: Market Analysis and Forecast Through 2011».

[13] Как в экологической, так и средовом плане (меньшая доля рабочих кадров в структуре населения, нет повсеместного распространения промышленных зон по территории города).

[14] В выбранных отраслях есть большой потенциал создания кластеров, но по состоянию на сегодняшний день полноценными кластерами их нельзя назвать.

[15] Данные показатели сопоставимы с современным турпотоком в Болгарию и превышает поток в Норвегию

[16] По прогнозам ВТО Россия обладает большим потенциалом развития туризма, и к 2020 году будет принимать 47,1 млн. туристов, занимая 2,9% в мировом потоке туристов.

[17] По некоторым оценкам, количество экотуристов в мире увеличивается ежегодно на 20% (Mastny, 2001)

[18] По другим данным эта цифра достигает 20—60% (Ceballos-Lascurain, 196)

[19] По материалам новостных лент

[20] по сути являются старейшими и наиболее развитыми свободными экономическими зонами Китая

Показатели	2002	2003	2004	2005
Инфляция, декабрь к декабрю	15,0	12,0	11,7	10,9
Валовой внутренний продукт	4,7	7,3	7,2	6,4
Продукция промышленности	3,1	8,9	8,3	4,0
Продукция сельского хозяйства	1,5	1,3	3,1	2,0
Оборот розничной торговли	9,3	8,8	12,5	12,0
Инвестиции в основной капитал	2,8	12,5	10,9	10,5

Показатель	Сценарий	2006	2007 (оценка)	2008	2009	2010	2015
Цена (мировая) на нефть Urals, $/бар.	Оба варианта	61,1	65,5	62	57	56	60
Инфляция, %	Инерционный	9	7–8	6–7	5,5–6,5	5–6	6
Инфляция, %	Оптимистический	9	7–8	6–7	5,5–6,5	5–6	4,5
Индекс реального эффективного курса рубля (2004=100)	Инерционный	118,3	123,5	126,7	127,9	126,9	99,6
Индекс реального эффективного курса рубля (2004=100)	Оптимистический	118,3	123,5	126,9	129,2	129,7	127,1
Экспорт газа, млрд куб. м	Инерционный	202,8	192	208	217	218	243
Экспорт газа, млрд куб. м	Оптимистический	202,8	192	210	219	223	283
Экспорт нефти, млн т	Инерционный	248,4	253	252	252	254	255
Экспорт нефти, млн т	Оптимистический	248,4	253	260	265	269	275
ВВП	Инерционный	106,7	107,3	106,2	105,2	105,2	103,3
ВВП	Оптимистический	106,7	107,3	106,4	106,0	106,3	106,9

Параметр	Возможные характеристики в Иркутске	Примеры из лучшей мировой практики
Площадь территории	от 100 до 150 га с возможностью расширения.	100 га (проект Fiera Milano) 600 га (Songdo City);
Площадь офисов	От 250 тыс. кв.м.	Défense – 3 млн.кв.м, Canary Wharf – 1,2, Songdo City – 1,4;
Торгово-развлекательные объекты	Один –два крупных центра (70-100 тыс.) и несколько торговых зон.	(Défense – более 250 тыс. кв.м, Canary Wharf – более 200);
Жилая недвижимость и смешанная (mixed-use) застройка	Обеспечить постоянное проживание 5000-7000 жителей (25-30% работающих), что при средней обеспеченности 32 кв.м общей площади на человека составит 200000 кв.м.	объем жилой застройки 7-10 тыс. квартир, т.е. 0,7-1 млн. кв.м -. (Défense – 20 тыс. жителей, Songdo City – 9 тыс. квартир);
Знаковые культурные объекты	Необходимо размещать выставочные, культурно-развлекательные (музеи, галереи, тематический парк)	Défense имеет выставочный комплекс площадью 200 тыс. кв.м, Songdo City – Songdo International Museum, New Songdo Ecotarium, Fiera Milano – Museo dei Diseno
Природный каркас, (парк, зеленые насаждения, водные объекты)	Необходимо обеспечить вид на Ангару и набержную. Площадь центрального парка может варьироваться от 3 до 10.	(Défense – 11 га, Songdo City – 40 га, в обоих случаях – значительное число скульптур и объектов современного искусства, а парк Songdo в рекламных проспектах назван «сердцем и душой» нового города; Canary Wharf – развитая система каналов);
Архитектурная концепция	Должна подчеркивать включенность в общий историко-архитектурный, культурный и функциональный контекст «ткани» города. Может быть продолжением одной из планировочных осей агломерации – например, магистрали Иркутск-Листвянка.	Défense создавался в рамках общей стратегии формирования l'Axe Historique de Paris (Историческая ось Парижа), олицетворяющей собой связь времен – от Собора Парижской Богоматери, через Лувр, Елисейские Поля, Триумфальную арку и Площадь Звезды к модерну в виде делового и культурно-развлекательного района Défense; Canary Wharf является частью глобального проекта по новому освоению территорий старого «умершего» порта Лондона и превращению ее в сердце деловой активности и жизни города; Songdo City включен в агломерацию Сеула и призван представлять собой передовые позиции Южной Кореи в глобальной экономике через свой ультрасовременный дизайн и архитектуру, новаторство в планировках и глобальность самого подхода к развитию территории.
Инфраструктура гостеприимства, туризма и общественного питания	наличие большого (1-1.5 тыс.) номерного фонда классических гостиниц и апарт-отелей. Кафе и ресторанов – 30-50 (в т.ч. большая доля видовых и террасных), несколько смотровых площадок, открытые места для массовых культурно-развлекательных событий.	Défense – 2600 номеров
Социальная инфраструктура	может включать образовательные объекты (бизнес школу) и объекты медицинского обслуживания (диагностический центр)	Songdo City предусматривает размещение New Songdo International School (в партнерстве с Milton Academy (USA)) и Songdo International City Hospital
Резиденты	Ядро компаний-резидентов составляют «якорные» компании, арендующие офисы от 5000 кв.м Среди них должны быть крупнейшие российские корпорации (представительства не менее 30% корпораций и банков первого эшелона. В деловом районе могут размещаться значимые органы государственной власти.	в Défense размещены офисы 14 из 15 крупнейших корпораций Франции и 20 из 50 крупнейших глобальных корпорации; в Canary Wharf представлены крупнейшие банковские группы, такие как HSBC, Citigroup, Barclay’s, Credit Suisse, Morgan Stanley, Lehman Brothers и т.д.), а также крупные зарубежные компании (промышленные и сектор услуг) и банки. (например в Canary Wharf размещаются Financial Services Authority и LOCOG (отвечает за организацию и проведение олимпийских игр в 2012 году).

Направление	Возможные проекты
Развитие транспортной и инженерной инфраструктуры	Проектирование и запуск новых транспортных проектов в агломерации и транспортных развязок в городе. Модернизация инженерно-коммунальной системы в городе Проекты развития инженерной инфраструктуры для участков нового строительства.
Повышение доли услуг, которые размещаются только в городах Новые форматы предоставления услуг	Модернизация городского центра: целенаправленной формирование центральной офисно-деловой зоны (улицы, квартала, района) Формирование торговых зон: размещение крупных торговых центров и «retail street». Улицы ресторанов. Привлечение инвесторов в торговлю и услуги
Работа с уникальностью города: культурная и туристическая капитализация	Тематический парк Проведение крупных культурно-развлекательных мероприятий Включение в календарь культурных событий регионального масштаба Культурно-выставочные залы Галереи Ориентированные на привлечение потребителя музеи
Комплексное освоение территории под жилищное строительство	Разработка проекта комплексного освоения территории включающего создание социальной инфраструктуры, новых рабочих мест и разнообразной жилой среды по современным требованиям и стандартам.

Отрасль промышленности	Коэффициент локализации	Доля в промышленном производстве, %
Добыча топливно-энергетических полезных ископаемых	0,11	2,65
Добыча полезных ископаемых, кроме топливно-энергетических	2,23	7,4
Производство пищевых продуктов	0,50	4,9
Текстильное и швейное производство	0,11	0,2
Производство кожи и изделий	0,00	0,05
Обработка древесины и изделий	4,98	5,6
Целлюлозно-бумажное производство, издательская и полиграфическая деятельность	3,44	10,1
Производство кокса и нефтепродуктов	1,61	9,9
Химическое производство	1,61	8,6
Производство резиновых и пластмассовых изделий	0,22	0,3
Производство прочих неметалических минеральных продуктов	0,50	1,5
Металлургическое производство и производство готовых металлических изделий	1,52	23,3
Производство машин и оборудования	0,62	10,3
Производство транспортных средств и оборудования	0,63
Производство, передача и распределение электроэнергии, газа, пара и горячей воды	1,12	14,6
Сбор, очистка и распределение воды	1,50	0,5

Направления кластерной политики для ЛПК	Методы решения	Планы развития
Увеличение объемов лесозаготовки. Обеспечение предприятий деревопереработки сырьем.	Увеличение числа лесовозных дорог на 2300 км, что позволит увеличить добычу леса на 8 млн. куб.м.	Для строительства необходимо около $300-350 млн. Группа «ИлимПалп» вкладывает около 150 млн в развитие сети автодорог. К 2015 году планируемое потребление древесины составит 9-11 млн. для ЦБК, 15-16 млн. для пр-ва пиломатериалов, 4,5-5 млн. для производства продукции высокой степени деревообработки
Увеличение объемов выпуска продукции высокой добавленной стоимостью	Увеличение таможенных пошлин на вывоз круглого леса (до 80% к 01.01.2009). Административный контроль нелегального вывоза леса за границу. Строительство новых предприятий	ЦБК группы «ИлимПалп» планируют увеличить выпуск целлюлозы до 2,1 млн.т. В целом по области до 2,8 млн.т. Ввод мощностей по выпуску пиломатериалов 2,1 млн.куб.м., фанеры до 350 тыс. куб.м.
Увеличение эффективности переработки древесины	Технологическая модернизация. Износ оборудования на предприятиях области в области лесозаготовки выше 70%, что скажется в сокращении заготовки леса на 4-5млн.куб.м.	Создание новых современных производственных комплексов (Осетровский ЛДК, Завод МДФ в г. Саянск, Заводы по производству OSB в г. Тайшет и г. Усть-Кут)
Экологическое регулирование	Жесткое регулирование объемов загрязнения существующими предприятиями. Анализ новых проектов с точки зрения экологических требований	Байкальский ЦБК планирует перепрофилирование производства и организацию замкнутого водооборота. ЦБК ИлимПалп переходят на технологию без использования хлора

СФЕРА	Проекты	Эффекты
Транспорт	Развитие автомобильных и железных дорог в северных районах области: Бодайбинский, Казачинско-Ленский, Катангский, Киренский, Мамско-Чуйский, Усть-Илимский, Усть-Кутский	Возможность освоения новых месторождений полезных ископаемых (металлорудное сырье, углеводороды и пр.); Включение трех районов (Бодайбинский, Катангский и Мамско-Чуйский) в единую дорожную сеть; Улучшение ситуации со снабжением и повышение надежности сообщения с труднодоступными населенными пунктами.
	Строительство лесовозных дорог в северо-западной части области, Среднем Приангарье и в зоне БАМа	Доступ к новым лесным ресурсам, рост лесозаготовительной деятельности
	Строительство автодороги «Вилюй» (Якутск–Вилюйск–Мирный–Ленск–*Усть-Кут–Тулун*)	Рост грузооборота с Якутией, усиление транзитной и распределительной функции Иркутской области
	Строительство железной дороги по маршруту *Киренск*—Непа—Витим—Ленск	Рост грузооборота с Якутией, усиление транзитной и распределительной функции Иркутской области
	Строительство нового аэропорта/ реконструкция существующего аэропорта	Удовлетворение требований к безопасности и качеству аэропортовых сооружений, рост внутриобластного, межрегионального и международного авиасообщения
	Строительство распределительных комплексов (центров логистики) регионального масштаба в Усть-Куте и в Мегете	Усиление транзитной и распределительной функции Иркутской области, концентрирование потоков межрегиональных и внутриобластных грузовых перевозок.
	Реализация проектов строительства сети нефте- и газопроводов: строительство нефтепровода Верхняя Чона - Усть-Кут с железнодорожным терминалом в районе п. Магистральный; возможное строительство нефтепровода ЮТЗ – Тайшет (в альтернативу ЮТЗ – Пойма); строительство нефтепровода Тайшет-Сковородино (нефтепровод «Восточная Сибирь – Тихий океан»); строительство газопровода Ковыкта - Саянск - Иркутск с дальнейшим продолжением до Улан-Удэ и Читы;	Обеспечение реализации крупных инвестиционных проектов в сфере добычи сырья необходимой инфраструктурой, налаживание экспортных поставок нефти и газа, развитие территорий.
	Модернизация речного и портового хозяйства области	Обеспечение надежности поставок продовольствия и иных грузов в труднодоступные районы Иркутской области и в Республику Якутия; обеспечение роста речного туризма необходимой инфраструктурой.
Электроэнергетика	«Комплексное развитие электрических сетей на севере Иркутской области»	Технологическое объединение энергосистем Республики Саха (Якутия) и Иркутской области; Покрытие перспективного дефицита электроэнергии; Объединение изолированной энергосистемы Якутии с общегосударственной энергосистемой.
Электроэнергетика	Оптимизация мощностей Иркутской энергосистемы: Реконструкция генерирующего оборудования с увеличением его мощности; Строительство новых блоков на ТЭЦ и увеличение КПД рабочих колес ГЭС; Строительство новой газовой или угольной ТЭС.	Выработка дополнительных 20,22 млрд. кВт*ч, покрытие перспективного дефицита электроэнергии

ПРОЕКТ	ЭФФЕКТ
Строительство очистных сооружений (в т.ч. на предприятиях), а также внедрение систем очистки воздуха	Снижение экологической нагрузки на окружающую среду, а также угрозы риска дальнейшего роста заболеваемости населения Иркутской области
Решение проблемы мышьякового загрязнения почв в г. Свирске	Снижение уровня онкологических заболеваний в г. Свирске; Устранение угрозы заражения вод р.Ангары, а также роста онкологических заболеваний в населенных пунктах, расположенных ниже по течению (среди них – г.Братск с численностью свыше 250 тыс. чел.).
Решение проблемы ртутных загрязнений в Саянске, Усолье-Сибирском	Снижение экологической нагрузки на окружающую среду, а также угрозы риска дальнейшего роста заболеваемости населения Саянска и Усолье-Сибирского
Строительство новых полигонов промышленных и бытовых отходов	Приведение процесса утилизации различных видов отходов в нормативное состояние; снижение уровня экологических угроз
Принятие мер по переселению жителей населенных пунктов, находящихся в потенциально затопляемых территориях от ввода в эксплуатацию Богучанской ГЭС	Минимизация материальных затрат, предотвращение угрозы жизни жителей затопляемых территорий.

	2005	2020
	Всего млн	Всего, млн	дальние поездки	Внутри региональный туризм
всего в мире	806	1561	405,9	1155,1
Европа	441,5	717	186,4	530,6
АТР	155,4	397	103,2	293,8
Северо-Восточная Азия	87,6	223,8	58,2	165,6
Юго-Восточная Азия	49,3	125,9	32,7	93,2
Океания	10,5	26,8	7,0	19,8
Южная Азия	8	20,4	5,3	15,1
Америки	133,5	282	73,3	208,7
Африка	36,7	77	20,0	57,0
Ближний Восток	39,1	69	17,9	51,1
Южная Азия		19	4,9	14,1
ПОТЕНЦИАЛЬНЫЙ РЫНОК			303,3	202,2

Год	Общий турпоток, млн.чел.	Экотуризм, млн.чел. (при росте в 10%)	Динамика доли экотуризма в структуре мирового туризма при ежегодном росте количества прибытий на 10%	Остальные виды туризма, млн.чел.	Динамика доли остальных видов туризма в структуре мирового туризма
1999	656,9	45,9	7	610,9	93
2000	687	50,6	7,4	636,4	92,6
2001	684	55,6	8,1	628,4	91,9
2002	703	61,2	8,7	641,8	91,3
2003	694	67,3	9,7	626,7	90,3
2004	764	74,1	9,7	689,9	90,3
2005	806	81,5	10,1	724,5	89,9
2010*	1006	131,2	13,0	874,8	87,0
2020*	1561	340,3	21,8	1220,7	78,2

Страна	Турпоток, 2005, млн	Туризм с целью отдыха и развлечений		Доходы от туризма, млн. $, 2005	Доход с одного туриста, $, 2005	Общий бюджет, млн. долл	В т.ч. выделенный правительством страны, млн. *евро*	Промоушн на одного туриста	Соотношение доходов и промоушна
Страна	Турпоток, 2005, млн	%	Млн. чел	Доходы от туризма, млн. $, 2005	Доход с одного туриста, $, 2005	Общий бюджет, млн. долл	В т.ч. выделенный правительством страны, млн. *евро*	Промоушн на одного туриста	Соотношение доходов и промоушна
Австралия	5,02	50%	2,51	14952	2978	113,2	74,7	70,5	*45,090*
Новая Зеландия	2,365	60%	1,42	4865	2057	46,1	36,6	74,9	*32,481*
Ирландия	7,333	50%	3,67	4744	647	82,0	64,2	65,2	*22,363*
Греция	14,276	50%	7,14	13731	962	151,2	114	44,1	*21,181*
Перу	1,486	50%	0,74	1308	880	15,3	12,3	91,2	*20,566*
Гватемала	1,316	65%	0,86	869	660	17,5	14,8	60,6	*20,449*
Норвегия	3,859	50%	1,93	3441	892	35,4	9,2	64,9	*18,350*
Швейцария	7,222	50%	3,61	11040	1529	53,7	26,8	64,6	*14,862*
ЮАР	7,518	64%	4,81	7327	975	70,1	44,5	79,3	*14,562*
Малайзия	16,431	50%	8,22	8543	520	117,8	94,8	77,2	*14,335*
Гонконг	14,773	48%	7,09	10286	696	97,6	75,6	75,8	*13,770*
Мексика	21,915	50%	10,96	11803	539	149,0	92,3	нет данных	*13,594*
Филиппины	2,623	50%	1,31	2130	812	17,1	13,8	35	*13,072*
Индия	3,915	50%	1,96	7356	1879	24,1	19,4	82,5	12,312
Доминикана	3,691	50%	1,85	3508	950	22,0	17,7	81,2	11,915
Тунис	6,387	60%	3,83	2063	323	43,1	34,7	68,9	*11,249*
Макао	9,014	50%	4,51	7757	861	38,5	31	80,8	8,545
Нидерланды	10,012	50%	5,01	10475	1046	34,8	19	нет данных	6,949
Великобритания	29,97	45%	13,49	30669	1023	89,1	52,3	47,2	6,605
Канада	18,612	50%	9,31	13584	730	58,5	37,8	74,7	6,288
Таиланд	11,567	50%	5,78	10108	874	32,1	25,8	54,4	5,542
Австрия	19,925	57%	11,36	15476	777	57,4	30	64,5	5,054
Венгрия	10,048	50%	5,02	4271	425	21,2	15,9	61,9	4,219
Испания	55,577	59%	32,79	47891	862	119,5	96,2	62,7	3,645
Германия	21,5	50%	10,75	29204	1358	38,6	24,5	56,6	3,594
Италия	36,513	50%	18,26	35398	969	61,9	43,2	51,4	3,389
Чехия	6,336	50%	3,17	4631	731	8,4	6,8	79,3	2,667
Франция	76,001	50%	38,00	42276	556	63,2	27,3	70	1,664
Польша	15,2	50%	7,60	6284	413	9,6	6,9	82	1,259

	Российские	Глобальные
Гостиницы	«AMAKS grand hotels», IHG "Intourist Hotels Group", Heliopark «Интерсетьотель», «Полис сервис девелопмент», «Азимут», ГК «Бонита», «Ренова-Стройгруп», ГК «Корстон», АФК «Система», «Русское золото», «Интеко», «Базовый элемент», «Русские отели», «Промсвязьнедвижимость»	Best Western, Marriott, Orient Express, Kempinski, Radisson SAS, Accor, Rocco Forte Hotels, Corinthia, Radisson, Rezidor SAS, Sokos, Missoni, Le Meridien, Holiday Inn, Sheraton, Courtyard by Marriott, Domina Hotels & Resоrts, Vienna International, Best Western Premier.
Тематические парки развлечений	компания Мир	Dream Gate UK, Fabbri Group Italy, Park Consulting, Six Flags Premier Parks, Sea World, Wet 'N Wild, Cedar Fair
Авакомпании	Домодедовские авиалинии, Красноярские Авиалинии, Трансаэро, Уральские авиалинии	FinnAir. Lufthansa German Airlines, Brithish Airlines, LOT Polish Airlines, SAS Scandinavian Airlines